ТАЙНАЯ ДОКТРИНА

СИНТЕЗ

НАУКИ, РЕЛИГИИ, И ФИЛОСОФИИ

Е. П. БЛАВАТСКОЙ

АВТОРА «РАЗОБЛАЧЕННОЙ ИЗИДЫ»

SATYÂT NÂSTI PARO DHARMAH

«НЕТ РЕЛИГИИ ВЫШЕ ИСТИНЫ»

ТОМ I

КОСМОГЕНЕЗИС

ЧАСТЬ II

ЭВОЛЮЦИЯ СИМВОЛИЗМА

_____

ОТДЕЛ I

СИМВОЛИЗМ И ИДЕОГРАФЫ

«Не есть ли символ для имеющего очи всегда, более или менее, ясное откровение Богоподобного?… Во всем… мерцает нечто присущее Божественной Мысли. Нет, даже высшее знамение, которое люди когда-либо встречали или под которым они обнимались, сам крест имел лишь случайное и внешнее значение».

Карлейль.

Изучение скрытого смысла каждой религиозной и мирской легенды, каждого народа, великого или малого и, особенно, в преданиях Востока, заняло большую часть жизни автора настоящего труда. Она разделяет убеждение, что ни один мифологический рассказ, ни одно традиционное событие в народных сказаниях, никогда, ни в одну эпоху, не были вымыслом, но что каждый из таких повествований имеет действительно историческую подоснову. В этом автор расходится с теми учеными-символистами, которые, несмотря на все величие их славы, находят в каждом мифе не более, нежели добавочное доказательство пристрастья ума древних к суеверию, и думают, что все мифологии возникли и построены на солнечных мифах. Подобные поверхностные мыслители были замечательно разоблачены Джеральдом Мэсси, поэтом и египтологом, в его лекции о «Лунопочитании, Древнем и Современном». Его острая критика достойна воспроизведения в этой части нашего труда, ибо она так прекрасно отражает наши чувства, открыто высказанные уже в 1875 году, когда была написана «Разоблаченная Изида».

«На протяжении минувших тридцати лет, проф. Макс Мюллер учил в своих книгах и лекциях, в Times, Saturday Review и различных журналах, с эстрады Королевского Института, с кафедры Вестминстерского Аббатства и своей кафедры Оксфорда, что мифология есть болезнь языка, и, что древний символизм был результатом чего-то, вроде примитивной умственной аберрации.

«Мы знаем,» говорит Ренуф, вторящий Максу Мюллеру в своих «Hibbert Lectures», «мы знаем, что мифология есть болезнь, которая появляется на известной ступени человеческой культуры». Таково поверхностное толкование нe-эволюционистов, и подобные толкования все еще приняты британским обществом, мышление которого воспитывается на основе доверия к подобным авторитетам. Проф. Макс Мюллер, Кокс, Губернатис и другие провозвестники солнечных мифов, изобразили нам примитивного мифотворца в роде германизированного индуса метафизика, отбрасывающего свою тень на умственный туман, и замысловато говорящего о дыме или, по меньшей мере, об облаке; при этом небо, над его головою, становится как бы фантастическим куполом, испещренным видениями первобытных кошмаров! Они уподобляют первобытного человека самим себе и считают его так же извращенно склонным к самообману или, как говорит Фонтенелль, «склонным видеть вещи, которые в действительности не существуют»! Они ложно представили себе примитивного или архаического человека, как бессмысленно совращенного с самого начала своим деятельным, но необузданным воображением и потому верившего в различные заблуждения, которые непосредственно и постоянно опровергались его ежедневным опытом; а также, как одураченного своим воображением среди мрачных реальностей, которые шлифовали в нем и внедряли в него опыты его, подобно шлифующим плавучим льдинам, оставляющим свои отпечатки на подводных скалах. Остается сказать то, что некогда будет принято всеми, а, именно, что эти признанные учителя были не ближе к началу мифологии и языка, нежели Уилли, поэт Бёрнса – к «Пегасу». Мой ответ таков: «Это не более, как фантазия теоретика-метафизика, что мифология была лишь болезнью языка или чего-либо иного, исключая его собственного мозга. Происхождение и значение мифологии были совершенно упущены из виду этими соляристами, распространителями небылиц. Мифология была примитивным способом овеществления древней мысли. Она основывалась на естественных фактах и до сих пор может быть проверяема на феноменах. Нет ничего безумного, ничего бессмысленного в ней, если она рассматривается в свете эволюции, и когда способ выражения ее, посредством языказнаков, вполне понят. Безумие заключается в принятии ее за историю человечества или же за Божественное Откровение[1]. Мифология есть хранилище древнейшей человеческой мудрости и, что интересует нас, сводится, главным образом, к тому, что когда она снова будет правильно истолкована, она нанесет смертельный удар ложным теологиям, которые она сама породила помимо воли[2].

В современной фразеологии говорят иногда, что утверждение мифично в той мере, в какой оно ложно; но древняя мифология не была системою или способом такого рода фальсификации. Ее легенды были средством для передачи фактов, но не были ни подделками, ни выдумками… Например, когда египтяне представляли луну как кошку, они не были настолько невежественны, чтобы предполагать, что луна была кошкою, также их подвижная фантазия не видела ни малейшего сходства между луною и кошкою. Миф о кошке не был простым расширением словесной метафоры; также не было у них намерения создавать недоумения или же загадки… Они подметили тот простой факт, что кошка видит в темноте, и, что ее зрачки становятся совершенно круглыми и особенно светящимися ночью. Луна была созерцательницей в ночных небесах, и кошка была ее эквивалентом на земле; и, таким образом, обыкновенная кошка была принята как выражение, как естественная эмблема и живое воспроизведение луны… И отсюда следовало, что солнце, взиравшее вниз в преисподнюю, во время ночи, могло тоже называться кошкою, как оно и было, ибо оно тоже видело во тьме. Кошка называлась по-египетски mau, что означает зрячий, от глагола mau – видеть. Один писатель по вопросам мифологии утверждает, что египтяне «представляли себе большую кошку позади солнца, которое было зрачком этого кошачьего глаза». Но это чисто современное измышление. Это товар из запасов Макса Мюллера. Луна, как кошка, была глазом солнца, ибо она отражает солнечный свет и потому, что глаз отображает изображение в своем зеркале. Под видом богини Пашт кошка стережет солнце, попирая лапою главу змия тьмы, именуемого его вечным врагом!»

Это очень правильное толкование лунного мифа в его астрономическом аспекте. Однако, селенография есть наименее эзотерический отдел лунной символики. Чтобы вполне понять Селеногнозис – если дозволяется изобрести новое слово, – нужно стать сведущими не только в его астрономическом значении. Луна тесно связана с Землею, как это указано в Станцах, и касается всех тайн нашей планеты более непосредственно, чем даже Венера-Люцифер, оккультная сестра и alter Ego Земли[3].

Неутомимые исследования западных, особенно, германских ученых- символистов, в течение прошлого и настоящего столетия, заставили наиболее непредубежденных ученых и, конечно, каждого оккультиста убедиться, что без помощи символики – с ее семью подразделениями, о которых современники наши ничего не знают – никакое древнее Писание не может быть когда-либо правильно понято. Символика должна быть изучаема под всеми ее аспектами, ибо каждый народ имел свои особые способы выражения. Короче говоря, ни один египетский папирус, никакая индусская олла, никакие ассирийские плитки, ни еврейские свитки, не должны читаться и толковаться буквально.

Сейчас каждый ученый знает это. Одни талантливые лекции Джеральда Мэсси уже достаточны сами по себе, чтоб убедить каждого непредубежденного, честно думающего христианина в том, что дословное принятие Библии равносильно падению в еще большее заблуждение и суеверие, чем то, которое когда-либо возникало в мозгу дикаря островов Южного Моря. Но факт, в отношении которого даже наиболее правду любящие и правду ищущие востоковеды – будь это арианисты или египтологи – остаются как бы слепы, есть именно тот, что каждый символ на папирусе или на олле является многогранным алмазом, каждая грань которого не только заключает в себе несколько толкований, но также имеет отношение ко многим наукам. Мы видим пример этому в только что приведенном толковании изображения кошки, символизирующей луну – пример звездно-земного изображения; тогда как у других народов луна имеет кроме этого еще много других значений.

Как это показал ученый масон и теософ, покойный Kenneth Mackenzie в своей «Royal Masonic Cyclоpaedia», существует большая разница между эмблемою и символом. Первая, «заключает большее число мыслей, нежели символ, который, скорее, изображает одну специальную мысль». Отсюда символы – например, лунный или солнечный – различных стран, каждый, изображающий одну из таких специальных идей или же ряд идей, образуют совокупно эзотерическую эмблему. Последняя есть «конкретное, видимое изображение или знак, представляющий принципы или ряд принципов, понятные тем, кто получили известные знания (Посвященные)».

Говоря еще яснее, эмблема обычно есть ряд графических изображений, рассматриваемых и объясняемых аллегорически, и которые, как в панораме, раскрывают одну идею за другой. Так Пураны есть писанные эмблемы; так же как и Заветы Моисея и Христа или Библия и все другие экзотерические Писания. И тот же авторитет указывает:

«Все эзотерические общества пользовались эмблемами и символами, как например – Общество Пифагора, Элевзинское, Герметическое Братство в Египте, Розенкрейцеры и Франкмасоны. Многие из этих эмблем не должны быть раскрываемы всем и каждому, и совсем ничтожная разница в эмблеме или символе может очень изменять их значение. Магические печати, основанные на известных числовых принципах, относятся к этому разряду и, хотя являются чудовищными или смешными в глазах невежд, тем не менее, передают целый свод учений тем, кто были научены понимать их».

Все выше перечисленные общества, говоря относительно, современны, ни одно не заходит вглубь за средние века. Насколько же разумно тогда, что ученики старейших архаических школ так осторожны в выдаче тайн, гораздо большего значения для человечества, (ибо они опасны в руках невежд), чем любые, так называемые, «тайны Масонства», ныне ставшие, как говорят французы, секретом Полишинеля!

Но это ограничение может относиться лишь к психологическому или, вернее, к психофизическому и космическому значению символа и эмблемы и даже в этом смысле лишь частично. Ибо, хотя Адепт вынужден отказывать в выдаче условий и способов, ведущих к какому-либо сочетанию Элементов – будь-то психическое или же физическое – и которое может произвести, как вредное, так и благое следствие; все же, он всегда готов передать серьезному исследователю тайну древней мысли во всем, что касается истории, сокрытой под мифологическим символизмом, и, таким образом, дать еще несколько вех для ретроспективного взгляда в прошлое, поскольку это может дать полезное сведение о происхождении человека, эволюции рас и геогнозиса.

И, тем не менее, вопиющей жалобой наших дней не только среди теософов, но также среди немногих непосвященных, интересующихся этим вопросом, является следующее: «Почему Адепты не выдают того, что они знают?» На это можно было бы ответить: «Почему бы стали они это делать, раз им заранее известно, что ни один ученый не примет этого даже как гипотезу, еще менее, как теорию или аксиому? Разве же принята вами азбука Оккультной Науки, которая содержится в «Theosophist’e», «Эзотерическом Буддизме» и других трудах и периодических изданиях? Разве даже то малое, что было выдано, не было высмеяно и сопоставлено с «животной» и «обезьяньей теорией» Гексли и Геккеля, с одной стороны, и с ребром Адама и яблоком, с другой? Несмотря на такую незавидную перспективу, все же, масса фактов дана в настоящем труде, и происхождение человека, эволюция земного шара и рас – как человеческих, так и животных – изложены настолько полно, насколько автор в состоянии это сделать.

Доказательства, выдвинутые для подтверждения древних учений, разбросаны широко во всех священных Писаниях древних цивилизаций. «Пураны», «Зенд Авеста» и старые классики полны подобных фактов; но никто, до сих пор, не потрудился собрать и сопоставить их между собою. Причина этому та, что все подобные события были записаны символически, и лучшие ученые, наиболее проницательные умы, из числа наших арианистов и египтологов, были слишком часто затемнены тем или другим предубеждением и еще чаще односторонними взглядами на сокровенный смысл символов. Но даже притча есть выраженный символ; вымысел или легенда, как думают некоторые; аллегорическая передача жизненной реальности, событий и фактов, говорим мы. Именно, как мораль всегда выводилась из притчи, при чем подобная мораль была действенной правдою и фактом в человеческой жизни, так и историческое, реальное событие было извлекаемо теми, кто были сведущи в этих священных науках, из эмблем и символов, запечатленных в древних храмовых архивах. Религиозная и эзотерическая история каждого народа была уложена в символах. Она никогда не была выражена буквально и во многословии. Все мысли и переживания, все учение и знание, сообщенные путем откровения или добытые самостоятельно, нашли у ранних рас свое графическое выражение в аллегориях и притчах. Почему? Потому, что «изреченное слово имеет скрытую мощь не только неизвестную, но даже неподозреваемую нашими современными мудрецами, потому естественно, что они не верят в нее. Потому, что звук и ритм тесно связаны с четырьмя элементами древних; и потому, что та или иная вибрация в воздухе, несомненно, вызовет соответствующие силы, сочетание с которыми производит добрые или злые результаты, смотря по условиям. Никогда не позволялось ученику излагать какие-либо исторические, религиозные или реальные события в точных словах, недопускающих двоякого смысла, из опасения, чтобы силы, связанные с этим событием, не были еще раз привлечены. Подобные события были передаваемы лишь во время Посвящения, и каждый ученик должен был запечатлеть их в соответствующих символах, извлеченных из его собственного ума, и которые просматривались потом его Учителем, прежде чем быть принятыми окончательно. Так постепенно был создан китайский алфавит, так же, как до него были установлены священные символы в древнем Египте. В китайском языке, знаки которого могут быть прочитаны на любом языке и который, как только что было сказано, лишь немногим менее древен, нежели египетский алфавит Тота, каждое слово имеет свой соответствующий символ в графической форме. Этот язык обладает многими тысячами подобных букв-символов или логограмм, из которых каждая передает значение целого слова; ибо настоящие буквы или алфавит, как мы его понимаем, не существует в китайском языке, как не существовал и в египетском вплоть до позднейшего времени.

Так японец, не понимающий ни одного слова по-китайски, встречаясь с китайцем, никогда не слышавшим японского языка, может сообщаться с ним посредством письма, и они будут вполне понимать друг друга, ибо письмо их символично.

Теперь, мы попытаемся дать объяснение главным символам и эмблемам, ибо второй том этого труда, трактующий об Антропогенезисе, представит большие трудности для понимания без подготовительного ознакомления, хотя бы только с метафизическими символами.

Также было бы неправильно приступить к эзотерическому чтению символизма, не отдав должного уважения тому, кто оказал ему величайшую услугу в настоящем столетии, открыв главный ключ к древней еврейской символике, тесно переплетенной с метрологией, один из ключей к однажды всемирному языку Мистерий. Приносим нашу благодарность Ральстону Скиннеру из Цинциннати, автору труда «The Key to the Hebrew-Egyptian Mystery in the Source of Measures». Мистик и каббалист по природе, он трудился долгие годы в этом направлении, и его усилия, несомненно, были увенчаны большим успехом. Приводим его собственные слова:

«Автор вполне уверен, что существовал древний язык, который в наше время кажется нам утерянным, но следы его существуют, однако, во множестве… Автор открыл, что геометрическое отношение (интегральное отношение диаметра к окружности круга) было самым древним и, вероятно,. божественным основанием… линейных мер… Является почти доказанным, что та же система геометрии, чисел, отношений и мер была известна и применялась на континенте Северной Африки, даже ранее того, как это стало известно позднейшим поколениям семитов…

Особенность этого языка состояла в том, что он мог заключаться в другом и быть скрытым, и быть понятым лишь при помощи специального знания. Буквы и знаки слогов обладали, в то же время, способностью выражать числа, геометрические фигуры, начертания или идеографы и символы, скрытый смысл которых был окончательно объяснен притчами, в форме целых повествований или отрывков их, и в то же время, это могло быть изложено отдельно, независимо и различно, в начертаниях, каменных изваяниях или земляных сооружениях.

Разъясним двоякий смысл слова язык: во-первых, это слово означает выражение мыслей посредством человеческой речи; а во-вторых, оно может означать выражение идей каким-либо другим способом. Этот древний язык был так составлен в еврейском тексте, что посредством употребления письменных знаков, которые, будучи произнесены, являют язык в его первоначальном значении; можно по желанию передать целый ряд идей, вполне отличных от идей, выраженных посредством чтения фонетических знаков. Этот второй язык вызывает, в скрытой форме, ряд идей, умственных отпечатков, воспринимаемых воображением ощущаемых вещей, которые могут быть воспроизведены, и вещей, которые, не будучи ощутимы, могут быть классифицированы, как реальные, например, число 9 может быть принято, как реальность, хотя оно не имеет ощутимого бытия, так же, как и обращение луны, рассматриваемое независимо от самой луны, совершившей это обращение, может быть взято в смысле начала или причины возникновения реальной идеи, хотя такое обращение лишено сущности. Этот язык идей может состоять из символов, ограниченных произвольными терминами и знаками, охватывающими очень ограниченный ряд понятий и совершенно лишенных ценности; или же это может быть чтение природы в некоторых ее проявлениях почти неизмеримого значения, поскольку это касается человеческой цивилизации. Изображение естественной вещи или явления может вызывать мысли, относящиеся к соответствующим темам, расходящиеся в различные и даже противоположные стороны, подобно спицам колеса, и порождающие естественные реальности в отделах, весьма чуждых этой видимой тенденции, которая вытекает из восприятия первого или основного изображения. Понятие может вызвать сходное понятие, но если это так, то, несмотря на кажущуюся несообразность, все идеи, вытекающие отсюда, должны возникнуть от основного изображения и быть гармонически согласованными или иметь отношение одна к другой. Таким образом, из достаточно обоснованной идеи может возникнуть представление самого Космоса, даже в деталях его построения. Такое применение обычного языка сейчас вышло из употребления, но автор спрашивает себя – не существовал ли в давно прошедшие времена такой или иной аналогичный язык, как мировой язык, и не был ли он в повсеместном употреблении, но, по мере того, как он выкристаллизовывался в более и более сокровенные формы, он становился достоянием лишь избранного класса или касты. Этим я хочу сказать, что популярный народный язык, уже в самом начале, был употребляем как средство этого своеобразного способа передачи идей. Свидетельства в пользу этого весьма основательны, и, действительно, кажется, что в истории человеческой расы произошла, в силу причин, которые сейчас мы не можем проследить, приостановка или утеря первоначального совершенного языка, так же как и совершенной системы наук, – совершенных, не потому-ли, что они были божественного происхождения и откровения»[4].

«Божественное происхождение» не означает здесь откровения, полученного от антропоморфического (человекоподобного) Бога на горе, среди грома и молний, но, как мы понимаем, это есть язык и система наук, переданные раннему человечеству более продвинутым человеческим родом, настолько неизмеримо высшим, что он был божественным в глазах младенческого человечества; короче говоря, «человечеством» иных сфер. Мысль эта не содержит в себе ничего сверхъестественного, но принятие или отрицание ее зависит от степени самомнения и высокомерия в уме того, кому она сообщается. Ибо, если бы профессора современного знания только признались, что, хотя они ничего не знают о будущем развоплощенного человека – или, вернее, не желают что-либо знать – тем не менее, это будущее может быть для них самих чреватым изумительными и неожиданными откровениями, как только их Эго освободятся от своих грубых материальных тел – то материалистическое неверие имело бы меньше успеха, нежели оно имеет сейчас. Кто из них знает или может сказать, что ожидает нас, когда Жизненный Цикл нашей планеты придет к концу, и сама наша мать Земля погрузится в свой последний сон? Кто достаточно отважен сказать, что божественные Эго нашей человеческой расы – во всяком случае, избранные из тех множеств, что переходят в другие сферы – не станут, в свою очередь, «божественными» наставниками нового человечества, порожденного ими на новой планете, вызванной к жизни и деятельности «развоплощенными» началами нашей Земли? Все это могло быть опытом прошлого, и эти странные записи скрыты в «Тайном Языке» доисторических времен, языке, называемом ныне СИМВОЛИЗМОМ.

___________

ОТДЕЛ II

СОКРОВЕННЫЙ ЯЗЫК И КЛЮЧИ К НЕМУ

Недавние открытия выдающихся математиков и каббалистов доказали вне всякого сомнения, что все теологии, от самой древней до позднейших, возникли не только из общего источника отвлеченных верований, но от единого, всеобщего эзотерического или Сокровенного Языка. Эти ученые овладели ключом к мировому языку древности и повернули его успешно, но лишь один раз, в замке герметически закрытой двери, ведущей в Храм Тайн. Великая архаическая система, известная еще с доисторических времен, как священное Знание-Мудрость, которая содержится и может быть усмотрена в каждой, как древней, так и новой религии, обладала и обладает еще своим мировым языком – о нем догадывался масон Рагон – языком Иерофантов, имеющим как бы семь «наречий», из которых каждое относится и особо приспособлено к одной из семи тайн Природы. Каждая из этих тайн имеет свой собственный символизм. Таким образом, Природа могла быть читаема во всей ее целости или же изучаема в одном из ее специальных аспектов.

Доказательством сказанному служат чрезвычайные трудности, до сих пор испытываемые востоковедами вообще, и индо- и египтологами в частности, при чтении аллегорических письмен арийцев и священных анналов древнего Египта. И причина этих затруднений в том, что они не хотят помнить, что все древние рекорды писались на мировом языке, известном в те дни всем народам без различия, но который сейчас понятен лишь немногим. Подобно арабским цифрам, которые понятны людям всех наций, или подобно английскому слову «and», превращающемуся для француза в et и для немца в und и т. д., но которое для всех цивилизованных народов может быть выражено простым знаком & – так и все слова этого Сокровенного Языка выражали одинаковые понятия для каждого человека, к какой бы национальности он ни принадлежал. Некоторые выдающиеся ученые, как Дельгарм, Уилькинс, Лейбниц, пытались восстановить подобный мировой и философский язык, но один лишь Demaimieux в своей «Pasigraphie» доказал возможность этого. Схема Валентина, известная под названием «Греческой Каббалы», основанная на комбинациях греческих букв, может служить тому образцом.

Многогранность Сокровенного Языка привела к принятию самых разнообразных догм и обрядов в экзотерических церковных ритуалах. Именно, они лежат в основании большинства догм христианской церкви: например, семи Таинств, Св. Троицы, Воскресения, семи смертных грехов и семи добродетелей. Но Семь Ключей к Сокровенному Языку всегда хранились у высочайших посвященных, Иерофантов древности, и лишь в силу предательства некоторых отцов церкви первых времен христианства, бывших Посвященных храмов, частичное владение некоторыми из семи перешло в руки новой секты назареев. Некоторые из первых пап принадлежали к числу посвященных, но последние отрывки их знаний попали сейчас в руки иезуитов, обративших их в систему колдовства.

Утверждают, что Индия – не ограниченная ее настоящими пределами, но в своих древних границах – является единственной страною в мире, имеющей еще среди своих сынов Адептов, обладающих полным знанием семи под-систем и ключом ко всей системе. После падения Мемфиса Египет начал терять эти ключи один за другим, и, во дни Бероза, Халдея сохранила из них только три. Что же касается евреев, то во всех своих писаниях они обнаруживают основательное знание лишь астрономической, геометрической и числовой систем, символизирующих человеческие и, в особенности, физиологические функции. Высшими же ключами они никогда не обладали.

Гастон Масперо, великий французский египтолог и преемник Мариетт Бей, пишет:

«Каждый раз, когда я слышу обсуждения религии Египта, мне хочется спросить, о которой из египетских религий идет речь? Об египетской ли религии четвертой династии, или же об египетской религии эпохи Птоломеев? О религии ли масс или о религии ученых? О религии, преподававшейся в школах Гелиополиса, или же о той, что жила в умах и миросозерцании жреческого сословия в Фивах? Ибо промежуток времени между первой гробницей в Мемфисе, носящей герб царя третьей династии, и последними плитами, гравированными в Эснехе при Цезаре Филиппе-Арабе, исчисляется, по крайней мере, в пять тысяч лет. Оставляя в стороне вторжение пастушечьего племени гиксосов, эфиопское и ассирийское владычество, персидское завоевание и греческую колонизацию, и тысячу революций в его политической жизни, Египет претерпел, в течение этих пяти тысяч лет, множество потрясений и превратностей, как в нравственной, так и в умственной жизни. Глава XVII, в Книге Мертвых, содержащая, по-видимому, описание той системы мира, которая была принята в Гелиополисе в эпоху первых династий, известна нам по нескольким спискам, относящимся к одиннадцатой и двенадцатой династиям. Каждый стих ее уже был истолкован тремя или четырьмя различными способами и настолько разными, что, сообразно с той или иной школой, Демиург является то огнем Солнца – Ра-Шу, то изначальной Водою. Пятнадцать веков спустя число толкований значительно возросло. Время в своем течении сильно изменило представления о Вселенной и силах ею управляющих. Если христианство на протяжении восемнадцати веков своего краткого существования выработало, развило и преобразило большинство из своих догм, то сколько же раз египетские жрецы могли изменять свои догматы на протяжении тех пятидесяти веков, что отделяют Феодосия от царей, Строителей Пирамид»[5]!

Здесь мы считаем, что выдающийся египтолог заходит слишком далеко. Экзотерические догмы могли часто подвергаться изменениям, но эзотерические никогда! Он не принял в расчет священную незыблемость первоначальных истин, раскрываемых лишь во время Мистерий Посвящения. Египетские жрецы забыли многое, но они ничего не изменили. Утрата большей части первоначального учения явилась следствием внезапных смертей некоторых великих Иерофантов, ушедших из мира, не успев передать всего своим преемникам и, главным образом, за недостатком достойных наследников этому знанию. Тем не менее, в своих ритуалах и догмах они сохранили основные учения Сокровенного Знания.

Так, в главе из Книги Мертвых, упомянутой Масперо, мы находим: 1) Озириса, говорящего, что он Тум – созидательная сила Природы, дающая форму всем существам, как духам, так и людям, самозарождающаяся и самосущая – исшедшая из небесной реки Нун, именуемой Отец-Мать Богов, первоначальное Божество, которое есть Хаос или Бездна, оплодотворенная невидимым Духом. 2) Он нашел Шу, солнечную силу, на ступенях, ведущих в Город Восьми (два квадрата Добра и Зла), и уничтожил Сынов Противления, начала Зла в Нун (Хаосе). 3) Он – Огонь и Вода, Нун, Изначальный Родитель, и он создал Богов из своих Членов – четырнадцать Богов (дважды семь), семь темных и семь светлых Богов – Семь Духов Великого Присутствия по верованию христиан и семь темных духов Зла. 4) Он – закон Существования и Бытия, Бэнну или Феникс, Птица Воскресения в Вечности, в которой Ночь сменяется Днем, и День следует за Ночью – намек на периодические циклы космического воскресения и человеческого перевоплощения. Ибо что другое может это означать? «Странник, проходящий миллионы лет, есть наименование одного, и Великое Зеленое (Изначальная Вода или Хаос) имя другого», один порождает миллионы лет, сменяющихся в последовательности, другое поглощает их, чтобы снова восстановить их. 5) Он говорит о «Семи Лучезарных», следующих за своим Владыкою Озирисом, творящим Суд в Аменти.

В настоящее время доказано, что все вышеприведенное послужило источником и началом христианских догм. Все, что евреи заимствовали из Египта через Моисея и других Посвященных, было достаточно запутано и искажено в позднейшие времена; но то, что получила от тех и других наша церковь, еще более искажено и ложно истолковано.

Тем не менее, система евреев в этом особом отделе символизма – именно ключе к тайнам астрономии, в связи с тайнами рождения и зачатия – ныне доказана, как тождественная с тем миросозерцанием древних религий, которое развило фаллический элемент в теологии. Еврейская система священных измерений, в приложении к религиозным символам, поскольку это касается геометрических и численных комбинаций, сходна с греческой, халдейской и египетской, ибо она была перенята израильтянами в течение веков их рабства и пленения у двух последних народов[6]. Какова была эта система? Автор книги «The Source of Measures» глубоко убежден, что: «Книги Моисея были написаны с целью установить, посредством искусственного языка, геометрическую и числовую систему точной науки, которая служила бы основанием измерений».

Пиацци Смит также согласен с этим. Некоторые ученые нашли, что эта система и эти измерения тождественны с теми, которые употреблялись при построении Великой Пирамиды, но это верно лишь отчасти. «Основою этих измерений была пропорция Паркера», говорит Ральстон Скиннер в своей книге «The Source of Measures».

Автор вышеназванного замечательного труда сделал это открытие, как говорит он, применяя интегральное отношение диаметра к окружности круга, найденное Джоном А. Паркером из Нью-Йорка. Эта пропорция равняется 6561 для диаметра и 20 612 для окружности. Кроме того, эта геометрическая пропорция была чрезвычайно древней и, вероятно, божественного происхождения того, что превратилось теперь, вследствие экзотерического обращения и практического применения, в британские меры длины, «основная единица которых, именно дюйм, служит также основою одного из египетских царских локтей и римского фута».

Он также открыл, что существовала измененная форма пропорции, именно 113 к 365: и тогда, как эта последняя пропорция указывала, в силу своего происхождения, на точный интеграл π или на 6561 к 20 612, она же служила основою для астрономических вычислений. Автор открыл, что система точной науки, геометрической, числовой и астрономической, основанная на этих пропорциях и употреблявшаяся при построении Великой Египетской Пирамиды, частично входила в состав этого языка, содержащегося в Библии и скрытого под разными оборотами речи еврейского текста. Дюйм и двухфутовая мера в 24 дюйма, применяемые посредством упомянутых пропорций и элементов круга, служили, как это ныне доказано, основой или фундаментом этой естественной египетской и еврейской научной системы; причем становится достаточно очевидно, что самой системе приписывалось божественное происхождение и потому она почиталась божественным откровением.

Но посмотрим, что говорят противники проф. Пиацци Смита, по поводу его измерений Пирамиды.

Петри отвергает их и, кажется, вообще опрокидывает все вычисления Пиацци Смита в связи с Библией. Также поступает и Проктор, на протяжении многих лет являющийся поборником «Совпадения» во всех вопросах древних искусств и наук. Говоря о «множестве соотношений, независимых от Пирамиды, обнаружившихся пока пирамидалисты пытались связать Пирамиду с солнечной системой», он пишет:

«Эти совпадения («которые все же существовали бы, если бы и не было Пирамиды») гораздо любопытнее, нежели любое совпадение между Пирамидой и астрономическими числами; первые столь же таинственны и замечательны, как и реальны; последние же, будучи лишь воображаемыми (?) были установлены только путем «выдумки», как выражаются школьники, и теперь, из-за новых измерений, приходится переделывать всю работу заново»[7].

На это Станилэнд Уэк справедливо замечает:

«Тем не менее, они должны были быть чем-то более значительным, нежели только совпадениями, если строители Пирамиды выказали то астрономическое знание, о котором свидетельствует безукоризненность ее расположения и ее другие признанные астрономические значения»[8].

Несомненно, они обладали этим знанием и, именно, на этом «знании» была основана программа Мистерий и ряда Посвящений: отсюда построение Пирамиды, вечного рекорда и нерушимого символа этих Мистерий и Посвящений на Земле, подобно тому, как прохождение звезд является таковым в небесах. Цикл посвящений воспроизводит в миниатюре великую серию космических изменений, именуемых астрономами тропическим или звездным годом. Подобно тому, как при окончании Цикла Звездного Года (25,868 л.) небесные тела возвращаются к тем же взаимным положениям, которые они занимали в начале его, так и при заключении цикла Посвящений, Внутренний Человек вновь приобретает первоначальное состояние божественной чистоты и знания, с которого он начал свой цикл земных воплощений.

Моисей, посвященный в египетские таинства, установил религиозные мистерии созданной им новой нации на тех же отвлеченных формулах, заимствованных из того же Звездного цикла, символизированных в форме и измерениях Скинии, построенной им – согласно преданию – в пустыне. На основании этих данных позднейшие еврейские Первосвященники создали аллегорию Храма Соломона – строение, которое никогда не имело реального существования, как и сам Царь Соломон, который является таким же солнечным мифом, как и позднейший Хирам Абиф масонов, как пытался доказать это Рагон. Итак, если измерения этого аллегорического Храма, символа цикла Посвящения, и совпадают с измерениями Великой Пирамиды, то это обязано тому факту, что первые были заимствованы от последних через Скинию Моисея.

Что наш автор, несомненно, открыл один или даже два ключа, вполне доказано в только что упомянутом труде. Нужно лишь прочесть его, чтобы проникнуться убеждением, что скрытый смысл аллегорий и притч в Новом и Ветхом Завете теперь разоблачен. Но также ясно, если не больше, что автор этим открытием обязан гораздо более своему собственному гению, нежели Паркеру и Пиацци Смиту. Ибо, как было только что показано, вовсе еще не удостоверено, что измерения Великой Пирамиды, принятые библейскими пирамидалистами, установлены вне всяких сомнений. Доказательство этому может быть найдено в труде Ф. Петри, озаглавленном «Пирамиды и Храмы в Гизэ», также и в других трудах, написанных недавно в опровержение указанных вычислений, называемых авторами этих трудов «предвзятыми». Мы видим, что почти все измерения Пиацци Смита разнятся от позднейших и более тщательно сделанных измерений Ф. Петри, заканчивающего введение к своему труду следующими словами:

«Что касается до результатов всего исследования, может быть, многие теоретики согласятся с мнением американца, приехавшего в Гизэ горячим поборником теории о Пирамидах. Я имел удовольствие провести с ним несколько дней, и за нашим последним совместным обедом он с грустью сказал: «Знаете, я нахожусь под впечатлением, что я присутствовал на похоронах. Устроим же старым теориям достойное погребение, но примем меры, чтобы в нашей поспешности не похоронить заживо ни одной из раненых».

Что же касается до вычислений Паркера вообще и его третьего предложения в особенности, то мы посоветовались с некоторыми выдающимися математиками и вот вкратце, что сказано ими:

«Рассуждение Паркера покоится скорее на сентиментальных, нежели на математических соображениях и логически недоказуемо».

Теорема III, именно, что:

«Круг составляет естественную основу или начало всякой площади, но принятие квадрата за такую основу считается в математике искусственным и произвольным».

– есть пример произвольного предложения, на которое нельзя безопасно положиться при математических рассуждениях. То же замечание приложимо еще с большею силою к теореме VII, утверждающей, что:

«Ввиду того, что круг есть первичная форма в природе и, следовательно, основа площади; и так как круг измеряется квадратом и равен ему только в отношении половины его окружности по радиусу, то, следовательно, окружность и радиус, а не квадрат диаметра являются единственными естественными и законными элементами площади, посредством которых все правильные формы могут быть сделаны равными квадрату и равными кругу».

Теорема IX представляет замечательный пример ошибочного рассуждения, хотя именно оно является основою, на которой, главным образом, и покоится квадратура Паркера. Оно утверждает, что:

«Круг и равносторонний треугольник противоположны друг другу во всех элементах своего построения и, следовательно, дробный диаметр данного круга, равный диаметру данного квадрата, обратно пропорционален удвоенному диаметру равностороннего треугольника, площадь которого является единицею и т. д.»

Допуская, довода ради, что треугольник может иметь радиус в том же смысле, как мы говорим о радиусе круга – ибо то, что Паркер называет радиусом треугольника, есть радиус круга, вписанного в треугольник, и, следовательно, вовсе не радиус треугольника – допуская даже и другие фантастические и математические предложения, входящие в его предпосылки, почему должны мы заключить, что если равносторонний треугольник и круг противоположны друг другу во всех элементах своего построения, то диаметр любого данного круга обратно пропорционален удвоенному диаметру любого данного равностороннего треугольника? Где же необходимая связь между посылками и выводом? Рассуждение такого порядка неизвестно в геометрии и неприемлемо для строгих математиков.

Положила ли архаическая эзотерическая система начало британскому дюйму или нет, это не имеет большого значения для строгого и искреннего метафизика. Также и эзотерическое толкование Библии Ральстона Скиннера не становится неправильным потому только, что измерения Пирамиды не сходятся с измерениями Храма Соломона, Ноева Ковчега и пр., или потому, что квадратура круга Паркера отвергается математиками. Ибо толкование Скиннера, прежде всего, опирается на каббалистические методы и на значение, даваемое раввинами буквам еврейского алфавита. Но чрезвычайно важно установить, совпадают ли измерения, употреблявшиеся в эволюции символической религии арийцев при построении их храмов, в числах, данных в Пуранах и особенно в их хронологии, их астрономических символах, в длительности циклов и других вычислениях, с теми, что употреблялись в измерениях и глифах Библии? Ибо это доказало бы, что евреи должны были получить эти понятия из Индии, если только они не заимствовали свой священный локоть и меры от египтян, через Моисея, посвященного египетскими жрецами. Во всяком случае, они передали их первых христианам. Следовательно, лишь оккультисты и каббалисты являются истинными наследниками Знания или Тайной Мудрости, которая еще содержится в Библии; ибо лишь они одни понимают теперь истинный смысл ее, тогда как невежественные евреи и христиане придерживаются ее внешнего смысла и мертвой буквы. Что, именно, эта система измерений привела к изобретению имен Бога, как Элохим и Иегова, и к применению их к фаллическому культу; и что Иегова является не очень лестной копией Озириса, доказано теперь автором труда «The Source of Measures». Но тот же автор и Пиацци Смит, оба, по-видимому, находятся под впечатлением, что: а) первенство системы принадлежит израильтянам, ввиду божественности еврейского языка, и что b) этот универсальный язык обязан своим происхождением непосредственному Откровению!

Последняя гипотеза правильна лишь в смысле, указанном в последнем параграфе предыдущей части, но мы должны еще согласиться относительно природы и характера «божественного Лица», даровавшего это откровение. Первая гипотеза, что касается до первенства, для профана, конечно, будет зависеть от: а) внутреннего и внешнего доказательства очевидности откровения и b) от индивидуального предубеждения каждого ученого. Однако, это не может помешать каббалисту-теисту или оккультисту-пантеисту верить каждому по своему; ни один из них не убедит другого. Исторические данные слишком ничтожны и неудовлетворительны, чтобы тот или другой могли доказать скептику свою правоту.

С другой стороны, доказательства, предоставляемые традициями, слишком упорно отвергаются, чтобы мы могли надеяться на разрешение этого вопроса в нашу эпоху, а пока что материалистическая наука будет высмеивать как каббалистов, так и оккультистов. Но раз спорный вопрос о первенстве будет отставлен, наука, в своих отделах филологии и сравнительной религии, увидит себя припертой к стене и будет вынуждена, наконец, признать их общие притязания. Эти притязания принимаются одно за другим, по мере того, как один ученый за другим видит себя вынужденным признать факты, установленные Тайною Доктриною; хотя они редко, если вообще, сознаются, что они были опережены в их открытиях. Так, в дни расцвета авторитета Пиацци Смита по вопросу о Пирамиде в Гизэ, теория его была, что саркофаг из порфира в Царском Покое был «единицею меры двух наиболее просвещенных наций мира Англии и Америки», и был не что иное, как «ларь для зерна». Это было энергично опровергнуто нами в «Разоблаченной Изиде», только что опубликованной в то время. Тогда вся Нью-Йоркская Пресса (главным образом газеты «The Sun» и «The World») восстала во всеоружии против нашего притязания оспаривать мнение и находить ошибки у такого Светила Знания. В этом труде мы писали, что Геродот, говоря об этой Пирамиде:

«…Мог бы добавить, что с внешней стороны она символизировала творческий принцип Природы и иллюстрировала собою также принципы геометрии, математики, астрологии и астрономии. Внутри же это был величественный Храм, в мрачной глубине которого совершались Мистерии, и стены его часто были свидетелями посвящений членов царской семьи. Саркофаг из порфира, низведенный проф. Пиацци Смитом, шотландским королевским астрономом, до ларя для зерна, был купелью крещения, выходя из которой, неофит «вновь рождался» и становился адептом»[9].

В те дни наше утверждение было осмеяно. Нас обвиняли в заимствовании наших идей из «бредней» английского писателя Шоу, утверждавшего, что саркофаг служил для празднования Мистерий Озириса, хотя мы никогда не слышали об этом писателе. И теперь шесть или семь лет спустя (1882) вот что пишет Станилэнд Уэк:

«Так называемый Царский Покой, о котором восторженный пирамидалист пишет: «Полированные стены, прекраснейшие материалы, величественные размеры и доминирующее местоположение красноречиво говорят о славе грядущей», – если не был «Покоем Совершенств» гробницы Хеопса, то, вероятно, является местом, куда допускался неофит после прохождения им узкого прохода, ведущего наверх, и величественной галереи, понижающейся к концу, что постепенно подготовляло его к конечной фазе Сокровенных Мистерий»[10]!

Если бы Станилэнд Уэк был теософом, он мог бы добавить, что узкий, восходящий коридор, ведущий в Царский Покой, действительно имел «Узкие Врата», те самые «Узкие Врата», «ведущие в жизнь» или к новому духовному возрождению, о которых говорит Иисус в Евангелии от Матфея[11]; и, именно, об этих Вратах в Храм Посвящения думал автор, записывая слова, приписываемые одному Посвященному.

Так, величайшие ученые вместо того, чтобы смеяться над предполагаемой «смесью нелепых вымыслов и суеверий», как обычно называется ими браминская литература, должны будут приложить старания изучить символический мировой язык с его числовыми и геометрическими ключами. Но и здесь вряд ли они будут успешны, если они разделяют мнение, что еврейская каббалистическая система содержит ключ ко всей тайне; ибо она не имеет его. Так же как и в настоящее время ни одно священное Писание, не владеет этим ключом в целости, ибо даже Веды неполны. Каждая древняя религия является лишь одною главою или двумя из всей книги архаических первоначальных мистерий. И лишь Восточный Оккультизм может утверждать, что он владеет полною тайною со всеми ее семью ключами. В предлагаемом труде будут установлены сравнения и даны объяснения насколько это возможно; остальное предоставляется личной интуиции изучающего. Говоря, что Восточный Оккультизм владеет тайною, автор не претендует на «полное» или даже на приблизительно полное знание, что было бы нелепым. Что я знаю, то и даю; то, что не могу объяснить, изучающий должен найти сам.

Хотя мы и можем предположить, что весь цикл мирового тайного языка станет известным лишь по истечении многих столетий, тем не менее то малое, что было открыто в Библии некоторыми учеными, вполне достаточно, чтобы доказать математически его неоспоримое существование. Так как иудаизм имел два ключа из семи и ввиду того, что эти два ключа вновь открыты, то не может быть уже вопроса об индивидуальном толковании и гипотезе, и еще менее о «совпадении», но просто лишь о правильном чтении библейских текстов, подобно тому как тот, кто знаком с арифметикой, читает и проверяет сумму сложения. Действительно, при таком чтении Библии, посредством числовых и геометрических ключей, все, что было сказано нами в «Разоблаченной Изиде», находит подтверждение в «Egyptian Mystery» или в «The Source of Measures».

Пройдут еще несколько лет, и эта система убьет толкования, основанные на мертвой букве как Библии, так и всех других экзотерических верований, показав догмы в их истинном неприкрашенном значении. И тогда неопровержимый смысл их, хотя и неполный, раскроет Тайну Бытия и, кроме того, совершенно изменит современные научные антропологические, этнологические методы и, в особенности, методы хронологические. Фаллический элемент, встречаемый в каждом имени, данном Богу, и в каждом сказании Ветхого Завета и до некоторой степени и в Новом Завете, может также со временем значительно изменить современные материалистические взгляды на биологию и физиологию.

Лишенные их отталкивающей современной грубости, подобные представления о Природе и человеке, опираясь на авторитет небесных светил и их тайн, раскрывают эволюцию человеческого мышления и докажут, насколько естественно было подобное течение мысли. Так называемые фаллические символы стали непристойными только в силу материального и животного элемента, заключенного в них. Вначале подобные символы были только естественны, ибо они зародились в архаических расах, которые, зная, что они произошли от двуполых предков, являлись в своих собственных глазах первыми проявлениями разделения полов и тайны, в силу которой они в свою очередь творили. Если последующие расы, и в особенности «избранный народ», и унизили эти символы, то это нисколько не меняет их происхождения.

Это небольшое семитическое племя – одно из наименьших разветвлений, образовавшихся после погружения великого материка от смешения четвертой и пятой субрас, монголо-туранцев и так называемых индоевропейцев, могло усвоить эту символику лишь в смысле, придаваемом ей теми народами, от которых она была заимствована. И, весьма вероятно, что вначале Моисеева периода символы не были так грубы, как они стали позднее под руководством Ездры, переработавшего все Пятикнижие. Например – глиф о дочери Фараона (женщина), о Ниле (Великая Бездна и Вода) и о младенце мужского пола, найденном плавающим на нем в тростниковой корзине (ковчеге), не был первоначально изобретен ни для Моисея, ни самим Моисеем. Это было уже предварено, как мы видим, на найденных фрагментах вавилонских черепиц, в истории Царя Саргона, жившего задолго до Моисея.

В своих «Assyrian Antiquities»[12] Георг Смит говорит: «Во дворце Сеннахериба, в Куюнджике, я нашел другой отрывок любопытной истории Саргона… переведенный мною и опубликованный в «Transactions of the Society of Biblical Archeology»[13]. «Столицей Саргона, вавилонского Моисея», был большой город Агади, называвшийся семитами Аккад и упомянутый в Книге Бытия[14] как столица Нимврода… Аккад лежал вблизи города Сиппара, на Евфрате, к северу от Вавилона[15]. Другое странное, «совпадение», заключается в том факте, что название соседнего города Сиппара тождественно с именем жены Моисея – Сепфоры (Zipporah)[16]. Конечно, рассказ этот есть искусное добавление Ездры, который не мог не знать оригинального рассказа. Это любопытное сказание начертано на обломках плит, найденных в Куюнджике и изложено в следующих словах:

1. Я царь Саргон, Царь могущественный, Царь Аккада.

2. Моя мать была царского рода; отца своего я не знал; брат моего отца правил страною.

3. В городе Азупирану, лежащем на берегу Евфрата.

4. Моя мать, царевна, зачала меня; в трудах она родила меня.

5. Она положила меня в ковчег из камыша и горной смолою запечатала выход мой.

6. Она пустила меня на реку, не поглотившую меня.

7. Река понесла меня; к водоносу Акки принесла она меня.

8. Акки водонос, в сострадании своем принял меня[17].

Сравним теперь с библейским повествованием в Исходе.

«Но не могши долее скрывать его (мать Моисея), взяла корзину из тростника, и осмолила ее асфальтом и смолою; и, положивши в нее младенца, поставила в тростнике у берега реки»[18].

Георг Смит продолжает:

Событие это, как предполагают, произошло около 1600 лет до Р. Хр., немного ранее эпохи, приписываемой Моисею. И так как мы знаем, что слава Саргона достигла и Египта, то вполне правдоподобно, что рассказ этот имел связь с событиями, изложенными в Исходе, II, ибо каждое, совершенное однажды действие, стремится повториться.

Но в настоящее время, когда проф. Сэйс отважился отодвинуть даты халдейских и ассирийских Царей на две тысячи лет назад, то ясно, что Саргон должен был предшествовать Моисею по крайней мере на 2000 лет. Это признание наводит на мысль, но у названной цифры не хватает еще одного или двух нулей.

Каков же будет логический вывод? Конечно, тот, дающий нам право сказать, что сказание Ездры о Моисее было узнано им во время его пребывания в Вавилоне и что он применил к Еврейскому Законодателю аллегорию о Саргоне. Короче говоря, Исход никогда не был написан Моисеем, а был переработан Ездрою из древних материалов.

Если это так, то почему другие символы и глифы, гораздо более грубые в своем фаллическом элементе, не могли быть добавлены этим адептом к позднейшему фаллическому культу халдеев и сабеян? Нас учат, что первоначальное верование израильтян было совершенно отлично от того, которое установилось столетия позднее талмудистами, а до них Давидом и Иезекиилем.

Вопреки экзотерическому элементу, который мы находим сейчас в Двух Заветах, всего сказанного совершенно достаточно, чтобы отнести Библию к числу эзотерических книг и связать ее тайну с символизмом Индии, Халдеи и Египта. Полный цикл библейских глифов и чисел – согласно астрономическим наблюдениям, так как астрономия и теология тесно связаны между собою – содержится как в экзотерических, так и в эзотерических индусских системах. Эти числа и их символы, знаки Зодиака, планеты, их аспекты и узлы – последний термин перешел сейчас даже в нашу современную ботанику – известны в астрономии, как Sextile (аспект в 60° расстояния) и Quartile (четвертной аспект) и т. д. и были в употреблении на протяжении веков и эонов у архаических народов и, в одном смысле, имеют то же значение, что и еврейские цифры. Первоначальные формы элементарной геометрии были безусловно подсказаны наблюдениями над небесными телами и их группировками. Следовательно, наиболее архаическими символами в Восточном Эзотеризме являются круг, точка, треугольник, квадрат, пятиугольник, шестиугольник и другие плоские фигуры с разными сторонами и углами. Это указывает, что знание и употребление геометрической символики старо, как сам мир.

Исходя отсюда, не трудно понять, каким образом сама Природа, даже без содействия божественных наставников, могла научить примитивное человечество первым принципам символического, числового и геометрического языка[19]. Потому мы находим, что числа и фигуры употреблялись для выражения и начертания мысли в каждом архаическом, символическом священном Писании. Эти символы всегда одни и те же, за исключением некоторых различий, вытекающих из первых фигур. Так эволюция и соотношение тайн Космоса, его роста и развития – духовного и физического, абстрактного и конкретного – были, прежде всего, записаны геометрическими изменениями формы. Каждая Космогония начиналась с круга, точки, треугольника и квадрата и до числа 9, когда она была синтезирована первою линиею и кругом – мистической Декадой Пифагора, суммой всего, содержащей в себе и выражающей тайны всего Космоса; тайны, выраженной в системе индусов во сто раз полнее, нежели где бы то ни было, для того, кто может понимать мистический язык. Числа 3 и 4, дающие в своей комбинации 7, также числа 5, 6, 9 и 10 являются камнями основания оккультных космогоний. Эта Декада и тысячи комбинаций ее находимы в каждой части Света. Она встречается в пещерах и храмах, высеченных в скалах Индостана и Центральной Азии; в пирамидах или памятниках Египта и Америки; в катакомбах Озимандиев, на неприступных снежных вершинах Кавказа, в развалинах Паленке; на островах Пасхи; всюду, где только ступала нога древнего человека. Число 3 и 4, треугольник и квадрат, или всемирные символы мужского и женского начала, являющие первый аспект раскрывающегося Божества, навсегда запечатлен, как в Южном Кресте на Небе, так и в египетском Crux Ansata. Как это прекрасно выражено автором «The Source of Measures»:

«Развернутый куб дает Тау, крест египетской формы или христианский крест… Круг, присоединенный к первому, дает Сrux Ansata… числа 3 и 4, сосчитанные на кресте, образуют форму (еврейского) золотого подсвечника (в Святая Святых), а 3 + 4 = 7 и 6 + 1 = 7 дают понятие о днях в круге недели, как о семи светочах солнца. Являясь основою месяца и года, неделя о семи светочах отмечает также и время рождения… форма креста, будучи тогда изображена соединенным применением формулы 113 : 355, символ этот дополняется привязыванием человека к кресту[20]. Этот вид измерения был связан с представлением о происхождении человеческой жизни, отсюда и возникла фаллическая форма».

Из Станц мы видим, что крест и эти числа играли выдающуюся роль в архаической Космогонии. Пока что мы можем воспользоваться доказательствами, собранными тем же автором в отделе, правильно озаглавленном им «Первоначальные Следы этих Символов» для доказательства тождественности символов и их эзотерического значения на всем пространстве нашей планеты.

«Бросив общий взгляд на природу чисел-форм… чрезвычайно интересно проследить, когда и где впервые стало известно их существование и употребление. Было ли это плодом откровения во времена, называемые нами историческими – в цикле, чрезвычайно близком к нашему, если мы примем во внимание возраст человеческой расы? Что же касается до времени распространения их среди людей, то оно в действительности относится к эпохе, гораздо более отдаленной в прошлом от древних египтян, нежели древние египтяне от нас.

Острова Пасхи «среди Тихого Океана» являются остатками горных вершин, принадлежавших погрузившемуся в волны материку, так как эти вершины густо покрыты циклопическими статуями, остатками цивилизации многочисленного и просвещенного народа, который, видимо, должен был занимать большое протяжение. На обратных сторонах этих статуй встречается «египетский крест» и видоизменение этого креста, являющее контуры человеческой формы. В январском номере журнала «London Builder» 1870-й год, можно найти полное описание со снимками этой страны, покрытой лесом статуй, также и изображения самих статуй. В одном из первых номеров (кажется, в 36-м) журнала «Натуралист», издаваемого в Салеме (Массачусетс), можно найти описание чрезвычайно любопытных и очень древних изваяний на хребтах гор Южной Америки и, несомненно, гораздо более древних, нежели современные нам расы. Изваяния эти любопытны тем, что они изображают контуры человека, распятого на кресте[21] в целой серии рисунков, где форма человека переходит в форму креста, но начертанного таким образом, что человека можно принять за крест, или крест за человека…

Известно, что ацтеки сохранили весьма точную традицию о потопе… Барон Гумбольдт говорит, что мы должны искать страну Ацталан, первоначальную страну ацтеков, по крайней мере, на высоте 42-й северной параллели; в своих странствованиях они достигли, наконец, долины Мексики. В этой долине земляные холмы крайнего Севера превратились в изысканные каменные пирамиды и другие сооружения, остатки которых находимы и посейчас. Соответствие, существующее между памятниками ацтеков и египтян, хорошо известно… Атуотер, после исследования сотен подобных сооружений, убедился, что ацтеки были знакомы с астрономией. Что же касается до одной из наиболее совершенных пирамидных построек, из оставленных ацтеками, то Гумбольдт дает следующее описание:

«Форма этой пирамиды (Папантла), имеющей семь этажей, стройнее всех других открытых памятников этого типа, но высота ее не представляет ничего замечательного, ибо она достигает лишь 57 футов вышины, а основание ее равно лишь 25 ф., с каждой стороны. Тем не менее, она замечательна в одном отношении, ибо она всецело построена из обтесанных камней необычайного размера и прекрасной формы. Три лестницы, ступени которых украшены скульптурными иероглифами и маленькими нишами, расположенными очень симметрично, ведут к вершине. Число этих ниш как бы намекает на 318 простых и сложных знаков дней гражданского календаря ацтеков».

Число 318 у гностиков являет значение Христа, также и знаменитое число испытанных и обрезанных слуг Авраама. Когда число 318 рассматривается как абстрактная и всемирная величина, выражающая величину диаметра к кругу, являющегося единицею, то употребление его в составлении гражданского календаря становится ясным».

Тождественные глифы, числа и эзотерические символы, встречаются в Египте, Перу, Мексике, на острове Пасхи, в Индии, Халдее и в Центральной Азии – распятые люди и символы происхождения рас от Богов – и несмотря на это, мы видим, как наука все же отвергает мысль о человеческой расе, созданной не по нашему подобию. Теология цепляется за свои 6000 лет со времени сотворения мира. Антропология доказывает наше происхождение от обезьян, а духовенство производит нас от Адама, за 4004 года до Р. Хр.!!!

Следует ли из страха прослыть за суеверного безумца и даже за лжеца воздержаться от представления доказательств – столь же достоверных, как и любые существующие – только потому, что заря того дня, когда все Семь Ключей будут предоставлены науке или, вернее, ученым и исследователям, изучающим символику, еще далека? Будем ли мы, перед лицом подавляющих открытий геологии и антропологии относительно древнего человека – во избежание кармы, обычно постигающей каждого уклонившегося от торной колеи теологии или материализма – придерживаться 6000 лет и «нарочитого создания» или же примем с восторженною покорностью нашу генеалогию и происхождение от обезьян? Нет, этого не случится, пока нам будет известно, что Тайные Архивы хранят указанные Семь Ключей к тайне происхождения человека. Как бы ни были ошибочны и материалистичны и предвзяты научные теории, все же, они в тысячу раз ближе к истине, нежели древние измышления теологии. Последние находятся в предсмертной агонии, это ясно каждому, исключая самых непримиримых ханжей и фанатиков. Вернее, можно сказать, что защитники теологии потеряли здравый смысл. Действительно, что же можно думать, когда несмотря на очевидность нелепостей, заключенных в мертвой букве Библии, они, все еще, даже с невиданной еще яростью публично поддерживают их; и когда встречаются богословы, утверждающие, что хотя «Священные Писания тщательно воздерживаются от всякого непосредственного содействия научным исследованиям, тем не менее, они никогда не встретили в них (Писаниях) ни одного утверждения, которое не выдержало бы света Прогрессивной Науки»!!![22].

Следовательно, мы не имеем иного выбора, как или слепо принять выводы науки, или же порвать с нею и бесстрашно противостать ей, утверждая то, чему учит нас Тайная Доктрина и быть вполне готовыми принять все последствия.

Но посмотрим, однако, не приходит ли нам на помощь сама наука в своих материалистических теориях и даже теология в ее предсмертном хрипении, в великой борьбе пытающаяся примирить 6000 лет, протекших со времени Адама с «Геологическими Доказательствами Древности Человека» сэра Чарльза Лайэлля. Этнология, по признанию одного из ее наиболее ученых приверженцев, признает уже невозможным объяснить разновидность человеческой расы, если не будет принята гипотеза о создании нескольких Адамов. Они говорят о «белом Адаме и черном Адаме, о красном и желтом Адаме»[23]. Индусы, перечисляющие перевоплощения Вамадевы по Линга Пурана, едва ли могли бы сказать больше. Ибо, перечисляя последовательные рождения Шивы, они описывают его в одной Кальпе белым по цвету кожи, в другой – черным, затем красным, после чего Кумара превращается в «четырех юношей желтого цвета». Это странное «совпадение», как сказал бы Проктор, говорит лишь в пользу научной интуиции, ибо Шива-Кумара не что иное, как аллегорическое изображение человеческой расы в генезисе человека. Но это привело к другому интуитивному феномену – на этот раз в рядах богословов. Неизвестный автор «The Primeval Man» в отчаянной попытке оградить Божественное Откровение от безжалостных и красноречивых открытий геологии и антропологии, заявив, что было бы величайшим несчастьем, если бы защитники Библии оказались вынужденными или отказаться от мысли о вдохновенности Священного Писания, или же отвергнуть выводы геологов – находит компромисс. Он посвящает толстый том, чтобы показать тот факт: что «Адам не был первым человеком[24], созданным на Земле». Найденные останки до-адамического человека, «вместо того, чтобы поколебать нашу веру в Священное Писание лишь подтвердили достоверность его»[25]. Каким же образом? Очень просто! Автор рассуждает, что отныне – «мы (духовенство) можем предоставить ученым продолжать их научные исследования, не пытаясь бороться против них из страха перед ересью». Действительно, какое облегчение для Гексли, Тиндаля и сэра Чарльза Лайэлля!!

«Библейское повествование не начинается с сотворения, как это обычно принято думать, но с сотворения Адама и Евы, миллионы лет после создания нашей планеты… Вся предшествующая история, насколько это касается Св. Писания, еще не написана… До времени Адама могли существовать не одна только раса, а двадцать различных рас на Земле, также как могут существовать двадцать различных человеческих рас в других мирах»[26].

Каковы же были эти расы? Раз автор все еще утверждает, что Адам был первым человеком нашей расы? Это была сатанинская раса и расы! «Сатана никогда не был на небесах, тогда как Ангелы и люди однородны». Пре-адамическая раса была расою «согрешивших ангелов». Сатана был «первым князем мира сего», так читаем мы. Он умер, вследствие своего восстания, и оставшись на Земле, как развоплощенный Дух, соблазнил Адама и Еву.

«Первые века сатанинской расы и особенно при жизни Сатаны!!! могли быть эпохой патриархальной цивилизации и сравнительного покоя – временем тубал-каинов и иубалов, когда науки и искусства пытались пустить свои корни в проклятую почву… Какая тема для эпической драмы!.. Неизбежные инциденты должны были происходить. Мы видим пред собою… радостного, первобытного жениха, росистым вечером ухаживающего за своей краснеющей невестой под дубами Дании, росшими тогда там, где сейчас ни один дуб не растет… Седой первобытный патриарх… первобытная молодежь, невинно резвящаяся вокруг него… тысячи подобных картин встают перед нами»[27]!

Ретроспективный взгляд на эту сатанинскую «краснеющую невесту» в дни невинности Сатаны, нисколько не теряет своей поэтичности из-за оригинальности. Совершенно наоборот. Современная христианская невеста – которая в наши дни не часто краснеет перед своим современным возлюбленным – может даже получить урок морали у этой дочери Сатаны, созданной плодовитой фантазией ее первого человеческого биографа. Эти картины, которые можно оценить по достоинству, лишь изучив их в книге, описывающей их, все подсказаны желанием примирить непогрешимость Св. Писания с сочинением сэра Чарльза Лайэлля «Древность Человека», и другими вредительскими научными трудами. Но это не мешает тому, что в основании этих бредней, которые автор не отважился подписать ни своим, ни даже позаимствованным именем, лежат истина и действительные факты. Ибо эти пре-адамические расы – не сатанинские, а просто расы атлантов и предшествовавшие им гермафродиты – упомянуты в Библии, если ее читать эзотерически в духе Сокровенного Учения.

Семь Ключей открывают прошлые и будущие тайны семи великих Коренных Рас и семи Кальп. Хотя происхождение человека и даже геология эзотеризма будут, конечно, отвергнуты наукой наравне с сатанинскими и пре-адамическими расами, все же, если ученые, за неимением другого выхода из затруднений, окажутся вынужденными избрать между тем или другим, мы убеждены, что несмотря на Св. Писание – именно, древнее Учение будет принято ими, как только сокровенный язык будет хотя отчасти разгадан.

___________

ОТДЕЛ III

ПЕРВИЧНАЯ СУБСТАНЦИЯ И БОЖЕСТВЕННАЯ МЫСЛЬ

«Ввиду того, что было бы неразумно утверждать, что нам уже известны все существующие причины, следует допустить, в случае надобности, наличность совершенно нового посредника.

Предположив, что еще не вполне точно установлено, что вибрационная гипотеза объясняет все факты, нам предстоит еще решить, доказывается ли этим существование волн эфира? Мы не можем утверждать положительно, что никакое другое предположение не сможет объяснить факты. Признано, что корпускулярная теория Ньютона отставлена в силу разногласий; но в настоящее время ей нет заместительницы. Все же, чрезвычайно желательно найти для всех подобных гипотез какое-либо параллельное подтверждение, какое-нибудь доказательство aliunde существования предполагаемого эфира… Некоторые гипотезы состоят из предположений, касающихся подробнейшего строения и функций тел. В силу самой природы данного вопроса, эти предположения никогда не могут быть доказаны непосредственными способами. Единственная заслуга их состоит в их пригодности для выражения феноменов. Они являются изобразительными фикциями».

«Логика», Alexander Bain, ч. II, стр. 133.

Эфир – этот гипотетический Протей, одна из «изобразительных фикций» современной науки, в течение долгого времени пользовавшийся признанием, является одним из низших «начал» того, что мы называем Первичной Субстанцией (Акашей по-санскритски), одной из грез древних времен, ставшей вновь мечтою современной науки. Это величайшая, так же как и дерзновеннейшая, из доживших до наших дней теорий древних философов. Для оккультистов, однако, как Эфир, так и Первичная Субстанция являются реальностями. Говоря проще, эфир есть Астральный Свет, а Первичная Субстанция – Акаша, Упадхи Божественной Мысли.

На современном языке Божественную Мысль лучше было бы назвать Космической Мыслеосновою, Духом, и Акашу – Космической Субстанцией, Материей. Оба они – Альфа и Омега Бытия и лишь два аспекта Единого Абсолютного Существования. В древности не только никогда не обращались к этому последнему, но даже не упоминали ни под каким именем, разве только в аллегории. У древнейшей арийской расы, у индусов, религия образованных классов, как бы пламенна она ни была, никогда не состояла в поклонении красоте форм и искусству, как у греков; поклонение, которое в позднейшие времена привело к антропоморфизму. Но тогда как греческий философ поклонялся форме, а индусский мудрец один лишь «понимал истинное соотношение между земной красотою и вечной истиною» – невежественные слои всех народов никогда не понимали ни того ни другого.

Не понимают они этого и по ныне. Эволюция Бого-понятия идет рука об руку с умственной эволюцией человека. И это настолько верно, что благороднейший идеал, до которого может подняться религиозный дух одного века, покажется лишь грубой карикатурой философскому уму последующей эпохи! Сами философы должны были быть посвящены в мистерии познавания, прежде чем они могли усвоить правильную мысль древних об этом чрезвычайно метафизическом предмете. В противном случае – без такого посвящения – для каждого мыслителя существовала бы граница – «до сей черты и не дальше», начертанная его собственными умственными способностями, так же четко и безошибочно, как и предел прогресса каждого народа или расы в его цикле, налагаемый законом Кармы. Вне Посвящения крылья современной, религиозной мысли навсегда осуждены остаться подрезанными, и она не будет в состоянии вознестись ввысь; ибо идеалисты, так же как и реалисты и даже свободомыслящие, являются лишь результатом или естественным продуктом соответствующих веяний и окружающей их среды. Идеалы каждого из них есть лишь неизбежные результаты их темпераментов и проявление той степени умственного прогресса, которая достигнута данной нацией в своей совокупности. Потому, как уже было отмечено, высочайшие полеты современных западных метафизиков остались далеко ниже истины. Большинство из агностических текущих теорий о существовании «Первопричины» не более, нежели скрытый материализм – разница лишь в терминологии.

Даже такой великий мыслитель, как Герберт Спенсер, говорит иногда о «Непознаваемом» в терминах, свидетельствующих о губительном влиянии материалистической мысли, которая, подобно мертвящему Сирокко, сожгла и иссушила все ходячие онтологические теории.

Например, когда он называет «Первопричину», «Непознаваемым», «силою, проявляющейся посредством феноменов», и «беспредельной, вечной энергией», становится ясно, что он понял лишь физический аспект Тайны Бытия – лишь энергию Космической Субстанции. Совечный аспект Единой Реальности, Космическая Мыслеоснова (Идеация) совершенно не принята в соображение, что же касается до ее Нумена, то он видимо и не существует в уме великого мыслителя. Несомненно, такая односторонность при разрешении проблемы в значительной мере обязана губительному методу Запада подчинять сознание материи или же рассматривать его как «побочный продукт» молекулярного движения.

С первых времен Четвертой Расы, когда поклонялись только Духу, и тайна была явлена, и вплоть до последних дней расцвета греческого искусства, на заре христианства, одни лишь эллины дерзнули открыто воздвигнуть алтарь «Неведомому Богу». Какое бы представление ни возникло в глубоком уме Ап. Павла, когда он объявил афинянам, что этот «Неведомый», которого они почитали в неведении, и есть истинный Бог, проповедуемый им, – это Божество не было ни «Иеговою», ни «Творцом мира и всего сущего». Ибо не «Бог Израилев», но «Непознаваемый» древних и современных пантеистов «пребывает в нерукотворных храмах»[28].

Божественную Мысль нельзя ни определить, ни объяснить ее значения иначе, как через бесчисленные проявления Космической Субстанции, в которой мысль эта ощущается духовно теми, кому это доступно. Сказать это, после того как она была определена, как Неведомое Божество, отвлеченное, безличное, бесполое, находящееся в корне каждой Космогонии и ее последующей эволюции, – равносильно тому, что ничего не сказать. Это подобно попытке создать трансцендентальное уравнение условий, имея для определения истинного значения его терминов лишь некоторое количество неизвестных величин. Его место обозначено в древних примитивных, символических начертаниях, где, как уже было показано, оно представлено в виде беспредельной тьмы, на поверхности которой появляется первая белая центральная точка – символизирующая соравный и совечный Дух-Материю, появляющийся в феноменальном мире до своей первой дифференциации. Когда «Единое становится Двумя», можно определить его, как Дух и Материя. К «Духу» относится каждое проявление сознания, рефлективное или непосредственное, и «бессознательная преднамеренность» – согласно современному выражению, употребляемому в так называемой западной философии – проявляющаяся в Жизненном Начале и в подчинении Природы великому порядку Непреложного Закона. «Материя» должна рассматриваться, как объективность, в ее чистейшей абстракции, как самосущая основа, семеричные манвантарические дифференциации которой составляют объективную реальность, стоящую за проявлениями всех фазисов сознательного существования. В период всемирной Пралайи Космическая Мыслеоснова не существует; и разнородно дифференцированные состояния Космической Субстанции вновь возвращаются в первоначальное состояние отвлеченной, потенциальной объективности.

Манвантарический Импульс начинается с новым пробуждением Космического Представления Вселенского Разума, совместно и параллельно с первичным возникновением Космической Субстанции – последняя является манвантарическим проводником первого – из недифференцированного пралаического состояния. Тогда Абсолютная Мудрость отражается в своем Представлении, которое, посредством трансцендентального процесса, превосходящего человеческое сознание и не понятного ему, выявляется в виде Космической Энергии, Фохата. Вибрируя в лоне инертной Субстанции, Фохат вызывает ее к деятельности и руководит ее первичными дифференциациями на всех семи планах Космического Сознания. Таким образом, существуют Семь Protyl – как их теперь называют – тогда как арийская древность именовала их Семью Пракрити или Природами, – образующими, по отдельности, относительно однородные основы, которые в течение всевозрастающей разнородности в эволюции Вселенной, дифференцируются в чудесную сложность, представляемую явлениями на планах познавания.

Слово «относительно» употреблено намеренно, ввиду того, что само существование такого процесса, дающего в результате первичную сегрегацию недифференцированной Космической Субстанции на семеричные основы эволюции, заставляет нас рассматривать Protyl каждого плана лишь как промежуточную фазу, принимаемую на себя Субстанцией при ее переходе из абстрактности в полную объективность. Наименованием Protyl мы обязаны Круксу, выдающемуся химику, давшему этот термин «pre-matter», если можно так назвать первичную и чисто однородную субстанцию, подозреваемую, если еще и не найденную фактически наукою, в конечном составе атома. Но начальная сегрегация первичной материи на атомы и молекулы возникает вслед за эволюцией Семи Protyl. Последнего (основного) из них ищет Крукс, нащупав недавно возможность его существования на нашем плане.

Сказано, что Космическое Представление не существует во время периодов Пралайи, по той простой причине, что нет никого и ничего, что бы могло воспринять его воздействие. Невозможно никакое проявление сознания, полусознания или даже «несознательной преднамеренности» иначе, как через материальный проводник: то есть, на нашем плане, где человеческое сознание в своем нормальном состоянии не может подняться за пределы того, что известно как трансцендентальная метафизика; и дух вливается в поток индивидуальной или подсознательной субъективности лишь через какой-либо молекулярный агрегат или проводник. А так как материя, существующая помимо восприятия, является лишь отвлеченностью, то оба эти аспекта Абсолюта – Космическая Субстанция и Космическое Представление – взаимно зависят друг от друга. Строго говоря, во избежание путаницы и ошибочного представления, термин «Материя» должен быть применен к совокупности предметов, доступных восприятию, а термин «Субстанция» к Нуменам; ибо насколько феномены нашего плана являются созданиями воспринимающего Эго – видоизменениями его собственной субъективности – постольку все «состояния материи, являющие совокупность воспринимаемых объектов», могут иметь лишь относительное и чисто феноменальное существование для сынов нашего плана. Как выразились бы современные идеалисты – кооперация Субъекта и Объекта дает в результате объект чувственный или феномен.

Но из этого вовсе не следует, что то же самое происходит и на всех остальных планах, что совместное действие Субъекта и Объекта на плане их семеричной дифференциации дает в результате семеричный агрегат феноменов, также несуществующих per se, хотя они и являются конкретными реальностями для Существ, в круг опыта которых они входят, точно так же как скалы и реки вокруг нас реальны с точки зрения физика, хотя они и представляют нереальные иллюзии чувств в глазах метафизика. Было бы ошибочно не только сказать, но даже представить себе нечто подобное. С точки зрения высшей метафизики, вся Вселенная, включая и богов, есть Иллюзия (Майа). Но иллюзия того, что само по себе есть иллюзия, различна на каждом плане сознания, и мы одинаково не имеем права, как догматизировать о природе способностей восприятия Ego, скажем на шестом плане, так и отождествлять наши восприятия с восприятиями муравья на его ступени сознания или же ставить их образцом для него. Космическая Мыслеоснова, сосредоточенная в Принципе или в Упадхи (основе), в результате дает сознание индивидуального Ego. Проявление его меняется сообразно степени Упадхи. Например, через посредство того, что известно нам, как Манас, оно проявляется, как Сознание-Разум; через более утонченную дифференцированную ткань (шестое состояние материи) Буддхи – имеющее своей основой опыт Манаса – оно изливается потоком Духовной Интуиции.

Объект в чистом виде, независимый от сознания, неведом нам при нашей жизни на плане трехмерного мира, ибо мы знаем лишь умственные состояния, которые вызываются им в познающем Ego. И пока противоположение Субъекта и Объекта продолжается – то есть, пока мы пользуемся лишь нашими пятью чувствами и не знаем, как освободить наше всепознающее Ego от ига этих чувств – до тех пор, невозможно будет личному Ego пробиться сквозь заграждение, отделяющее его от познания «вещей самих в себе» или Сущности.

Это Ego, продвигаясь по дуге восходящей субъективности, должно исчерпать опыт каждого плана. Но лишь когда Единое сольется со Всем, на нашем ли плане или на каком-либо другом, и Субъект и Объект одинаково исчезнут в абсолютном отрицании Нирванического состояния – отрицания, опять-таки, лишь с точки зрения нашего плана – тогда только достигнута будет вершина Всеведения, Познания Вещей самих в себе, и мы подойдем к разрешению еще более страшной загадки, перед которой даже Высочайший Дхиан-Коган должен преклониться в молчании и неведении перед – Несказуемой Тайной того, что именуется ведантистами Парабраманом.

В силу этого, все те, кто пытались дать имя Непознаваемому Началу, просто лишь умаляли его. Даже говорить о Космической Мыслеоснове – исключая ее феноменального аспекта – равносильно попытке закупорить в бутылку первичный Хаос или же наклеить печатный ярлык на Вечность.

Что же представляет тогда из себя «Первичная Субстанция», та таинственная вещь, о которой толковала постоянно алхимия и которая была предметом философских обсуждений во все века? Чем может быть она в конечном итоге, даже в своей феноменальной до-дифференциации? Даже это является Всем в проявленной Природе и – ничем для наших чувств. Она упоминается под различными наименованиями в каждой космогонии и в каждой философии, но до сего дня является вечно ускользающим Протеем в Природе. Мы касаемся ее и не ощущаем ее; мы смотрим на нее и не видим ее; мы вдыхаем ее и не замечаем ее; мы слышим и обоняем, совершенно не подозревая о ее присутствии; ибо она содержится в каждой молекуле того, что мы в нашем неведении и иллюзии рассматриваем как материю в одном из ее состояний, или познаем как чувство, мысль, эмоцию. Словом, это – Упадхи или проводник всякого явления физического либо умственного или же психического. Во вступительных предложениях Книги Бытия и в халдейской Космогонии, в Пуранах Индии и в Книге Мертвых Египта – всюду с нее начинается цикл манифестации. Она именуется Хаосом и Водою, оплодотворенною Духом, исходящим от Неведомого, каким бы именем не назывался этот Дух.

Авторы священных Писаний в Индии проникают глубже в начало эволюции вещей, нежели Фалес или Иов, ибо они говорят:

«От Разума (называемого Махат в Пуранах), в соединении с Неведением (Ишварой, как личным Божеством), при помощи его устремленной силы, в которой преобладает качество неподвижности (тамас, бесчувствие) происходит Эфир. От Эфира – воздух; от воздуха – теплота; от теплоты – вода и от воды – земля, со всем, что на ней».

«От этого, от этого Самого Я, произошел Эфир», – говорят Веды[29].

Таким образом становится ясно, что не этот Эфир, – возникший при четвертой стадии от излучения «Разума, соединенного с Неведением» – является высоким Началом, Божественной Сущностью, обоготворяемой греками и латинянами под наименованием «Отец, Всемогущий Эфир» (Pater Omnipotens Æther) и «Великий Эфир» (Magnus Æther) во всей его совокупности. Досадною загадкою для всех отраслей знания является всегда семеричная градация и бесчисленные подразделения и различия, делаемые древними между силами Эфира, взятыми коллективно, начиная от его внешних границ действий, известных нашей науке, и вплоть до «Невесомой Субстанции», когда-то принятой как «Эфир пространства», но ныне почти отвергаемой. Мифологи и символисты наших дней, сбитые с толку таким непонятным прославлением с одной стороны, и уничижением с другой той же обожествленной Сущности в одних и тех же религиозных системах, часто впадают в самые смешные ошибки. Церковь твердая, как скала, во всех ее первоначальных ошибочных толкованиях, сделала Эфир местопребыванием своих сатанинских легионов. Вся Иерархия падших Ангелов помещается здесь: Космократоры – «Носители Мира», согласно Босюэ; Mundi Tenentes – «Держатели Мира», как именует их Тертуллиан; Mundi Domini – «Власти Мира» или, вернее, Владыки; Curbati или «Согбенные» и т. д.; превращая, таким образом, звезды и небесные планеты в их течении – в дьяволов!

Ибо так истолковала церковь стих: «Потому что наша брань не против плоти и крови, но против начальств, против сил, против правителей тьмы мира сего»[30].

Далее Св. Павел упоминает «о духах злобы поднебесных (злобных» в английском тексте) – spiritualia nequitiæ cœlestibus – латинские тексты дают различные наименования этим «духам злобы», безвинным «элементалам». Но на этот раз церковь права, хотя напрасно называет она всех их дьяволами. Астральный Свет или низший Эфир полон сознательными, полусознательными и бессознательными сущностями; только церковь имеет меньше власти над ними, нежели над невидимыми микробами и москитами.

Разница, устанавливаемая между семью состояниями Эфира – который сам есть один из Семи космических Начал, тогда как Эфир древних есть вселенский Огонь – может быть найдена в соответственных указаниях Зороастра и Пселла. Первый сказал: «Советуйся с ним только, когда он не имеет ни формы, ни облика» – absque forma et figura – что означает, без пламени или горящих угольев. «Когда он имеет форму, не обращай на него внимания, – учит Пселла, – но когда он без формы, повинуйся ему, ибо тогда он есть священный огонь и все, что он раскроет тебе, будет истинным»[31]. Это доказывает, что сам Эфир есть аспект Акаши и, в свою очередь, имеет несколько аспектов или «начал».

Все древние народы обожествляли Эфир в его невесомом аспекте и потенции. Вергилий называет Юпитера «Pater Omnipotens Æther» и «Великий Эфир»[32]. Индусы также включили его в число своих божеств, под наименованием Акаши, синтеза Эфира. И автор философской системы Гомойомерии, Анаксагор Клазоменский твердо верил, что как духовные прообразы всех вещей, так и их элементы находятся в беспредельном Эфире, где они и зарождаются, эволюционируют и куда возвращаются – таково и Оккультное Учение.

Таким образом, ясно, что именно из Эфира в его высшем синтетическом аспекте, когда-то антропоморфизированном, возникло первое представление о личном Творческом Божестве. Согласно индусским философам элементы (стихии) тамасичны (tâmasa), то есть, они не просветлены разумом, который они затемняют».

Теперь мы должны исчерпать вопрос о мистическом значении Первичного Хаоса и Основного Принципа и выяснить, как были они соединены в древних философиях с Акашей, неправильно переведенной словом Эфир, и также с Майей, иллюзией, мужским аспектом которой является Ишвара. Далее мы будем говорить о Разумном Начале или, вернее, о невидимых, нематериальных свойствах в видимых и материальных элементах, «возникших из Первичного Хаоса».

Ибо, «что есть Первичный Хаос, как не Эфир?» – спрашивается в «Разоблаченной Изиде».

Не современный Эфир, не тот, что принят сейчас, но тот, который был известен древним философам задолго до времен Моисея – Эфир со всеми его таинственными и оккультными свойствами, содержащими в себе зачатки всемирного творения. Высший Эфир или Акаша есть Небесная Дева и Матерь всего бытия, всех существующих форм, из лона которой «по оплодотворении» «Божественным Духом, вызваны к бытию Материя и Жизнь, Сила и Действие». Эфир есть Адити индусов, он же и Акаша. Электричество, магнетизм, теплота, свет и химическое действие так мало поняты сейчас, что новые факты постоянно расширяют пределы нашего знания. Кто знает, где кончается мощь этого гиганта Протея – Эфира? Или где кроется его таинственное начало? Кто может отрицать Дух, действующий в нем и развивающий из него все видимые формы?

Будет легкой задачей доказать, что космогонические легенды всего мира основаны на знании древними этих наук, дружно поддерживающих в наши дни доктрину эволюции, и дальнейшие изыскания докажут, что эти древние были осведомлены гораздо лучше нас о самом факте эволюции, включая оба ее аспекта, физический и духовный.

«Согласно древним философам, эволюция была всемирной теоремою, доктриной, охватывающей все целое, и твердо установленным принципом; тогда как наши современные эволюционисты в состоянии представить нам лишь чисто спекулятивные теории; со странными, если не вполне отрицательными теоремами. Напрасно представители нашей современной мудрости думают прекратить словопрения и претендуют на разрешение вопроса только потому, что затемненная фразеология Моисеевых… повествований не согласуется с определенным толкованием «Точной Науки»[33].

Если мы обратимся к Законам Ману, мы увидим в них прообраз всех этих идей. Почти утерянные для Запада в своей первоначальной форме, искаженные позднейшими, умышленными добавлениями, они, все же, сохранили достаточно древнего духа, чтобы можно было судить об их истинном характере.

«Рассеяв тьму, Самосущий Господь (Вишну, Нараяна и др.) стал проявленным; и, желая произвести существа из своей Сущности, создал вначале одну Воду. В нее он бросил семя. Это семя стало Золотым Яйцом».

Откуда этот Самосущий Господь? Его называют «То» и говорят о нем как о «Тьме» неощутимой, без определенных качеств, неуловимой и непознаваемой и как бы погруженной в глубокий сон. «После пребывания в этом Яйце в течение целого Божественного Года», Тот, Кто именуется в мире Брамой, рассекает то Яйцо на две половины, и из верхней части он образует небо, из нижней Землю, а из середины твердь и «постоянное место для вод»[34].

Непосредственно за этими стихами следует, однако, нечто более важное для нас, так как это вполне подтверждает наши Эзотерические Учения. Начиная от стиха 14 до 36, эволюция дается в порядке, описанном в эзотерической философии. Это не так легко опровергнуть. Даже Медхатитхи, сын Вирасвамина, и автор комментария Манубхасья, относимый западными востоковедами к 1000 г. по Р. Хр., помогает нам своими примечаниями осветить истину. Он обнаруживает себя или нежелающим выдать больше, зная, что именно нужно скрыть от профанов, или же он, на самом деле, был в недоумении. Все же и то, что он выдает, достаточно ясно устанавливает семеричное начало в человеке и Природе.

Начнем с первой гл. «Правил» или «Законов», после того, как Самосущий Господь, Непроявленный Логос «Неведомой Тьмы», становится проявленным в Золотом Яйце.

11. «Из этой цельной (недифференцированной) Причины, вечной, сущей и не сущей, из нее произошло то Мужское Начало, что именуется в мире Брамой».

Здесь, как и во всех истинных философских системах, мы находим, что даже «Яйцо» или круг, или Ноль, Беспредельная Бесконечность, называется «То»[35], и лишь Брама, первая Единица, именуется «Богом» мужского пола, то есть, оплодотворяющим Началом. Это или 10 (десять), Декада. Лишь на плане семеричного или нашего мира, называется он Брама. На плане же объединенной Декады, в области Реальности, этот мужеский Брама есть иллюзия.

14. Из самого себя (Âtmanah) он создал Разум, который сущ и не сущ: а из Разума, Эго-изм (Самосознание) (а), Владыка (b), Господь».

а) Ум есть Манас. Медхатитхи, комментатор, правильно замечает здесь, что это является, как раз обратным и указывает уже на искажение и переделки; ибо Манас возникает от Ахамкара или (Всемирного) Самосознания, точно так же как Манас в микрокосме происходит от Махата или Маха-Буддхи (Буддхи в человеке). Ибо Манас двойственен. Как это доказывает и переводит Кольбрук: «Ум, служа одновременно для ощущения и для действия, по сродству есть орган, будучи тождественным остальному»[36].

Остальное здесь означает Манас, наш Пятый Принцип (пятый, потому что тело было названо первым, что обратно истинному философскому порядку) находится в сродстве, как с Атма-Буддхи, так и с четырьмя низшими принципами. Отсюда и наше Учение: именно, что Манас следует за Атма-Буддхи в Дэвачан и что низший Манас, то есть, отбросы или остатки Манаса, остаются с Кама Рупою в Лимбе или Кама-Лока, местопребывании «Оболочек» (скорлуп).

b) Медхатитхи переводит это, как «Осознающий свое Я или Ego, а не «Владыка», как это делают востоковеды. Так же они переводят и следующий стих:

16. «Заставив тончайшие частицы этих шести (великое Я и пять органов чувств) несказуемого блеска войти в элементы Самости (âtmamâtrâsu), он создал все существа».

Тогда как по Медхатитхи следует читать mâtrâbhih вместо âtmamâtrâsu и, таким образом, это место следует читать:

«Наполнив тончайшие частицы этих шести, несказуемого блеска, элементами самости, он создал все существа».

Последний перевод должен быть самым правильным, ибо Он, Сам есть то, что мы называем Атмой и, таким образом, составляет седьмой принцип, синтез «шести». Таково также мнение и издателя Манава Дхарма Шастры, по-видимому, интуитивно проникшего глубже в дух философии, нежели переводчик, покойный д-р Бурнелль; ибо он нисколько не колеблется между текстом «Куллука Бхатты» и комментарием Медхатитхи. Отбрасывая Танматры или тончайшие элементы и атмаматра в «Куллука Бхатты», он говорит, применяя принципы к Космическому Я:

«Все шесть являются скорее Манасом плюс пять принципов: эфир, воздух, огонь, вода и земля; «соединив пять частей этих шести с духовным началом (седьмым) он (таким образом) создал все Сущее…» Следовательно атмаматра есть духовный Атом в противоположение стихийному, а не отраженные «элементы себя самого».

Так исправляет он перевод стиха 17:

«Так как тончайшие элементы телесной формы этого Единого зависят от этих шести, то мудрые называют его форму Шарира».

И он добавляет, что «элементы» означают здесь доли или части (или принципы), толкование это подтверждается стихом 19, гласящим:

«Эта не вечная (Вселенная) возникает тогда от Вечного посредством тончайших элементов, форм этих семи весьма мощных Принципов (Пуруша)».

Издатель, комментируя эту поправку Медхатитхи, замечает: «Должно быть здесь имеется в виду пять элементов плюс разум [Манас] и самосознание [Ахамкара][37]; «тончайшие элементы», как и раньше, (означают) «пять частей формы» (или принципов). Стих 20 указывает именно это, утверждая, что эти пять элементов или «пять тонких частей формы» (Рупа плюс Манас и Самосознание) составляют «Семь Пуруш» или Принципов, называемых в Пуранах «Семью Пракрити».

Кроме того, в стихе 27 говорится об этих «пяти элементах» или «пяти частях», как «о тех, что именуются атомическими, разрушающимися частями», и, которые потому «отличаются от атомов Ньяя (Nyâya)».

Этот Брама-Творец, возникающий из Мирового или Золотого Яйца, соединяет в себе как Мужское, так и Женское Начало. Короче говоря, Он тождественен всем Протологосам-Творцам. Но о Браме нельзя говорить, как о Дионисе, «πρωτόγονον διφυή τρίγονον Βακχειον Άνακτα Άγριον αρρητον κρύφιον δικέρωτα δίμορφον» – Лунном Иегове, настоящем Вакхе, танцующем вместе с Давидом, нагим перед своим символом в ковчеге – ибо во имя его никогда не было установлено непристойных дионисий. Все подобные публичные обряды были экзотерические, и великие всемирные символы подверглись искажению во всем мире, подобно тому как и символы Кришны искажаются ныне в Бомбее Валлабачариями, почитателями «Младенца» Бога. Но разве эти народные боги – истинное Божество? Неужели они являются вершиною и синтезом семеричного творения, включая человека? Это невозможно! Каждый из них и все они суть лишь одна из ступеней этой семеричной лестницы Божественного Сознания, как языческого, так и христианского. Эйн-Соф, как говорят, проявляется через Семь Букв Имени Иеговы, последний захватил место «Неведомого Беспредельного», и почитатели его приставили к нему Семь Ангелов Присутствия – его Семь Начал. Но они упомянуты почти в каждой школе. В чистой философии Санкхья – Махат, Ахамкара и пять Танматр называются Семью Пракрити или природами; они перечисляются, начиная от Маха-Буддхи или Махата, в нисходящем порядке до Земли»[38].

Тем не менее, как ни искажена Ездрой для раввинических целей первоначальная элогистическая версия, как ни отталкивающ временами даже эзотерический смысл еврейских летописей, в действительности, может быть, гораздо больше, нежели их внешний покров или одеяние, все же, за изъятием иеговистических частей, Моисеевы книги полны чисто оккультного и неоценимого знания, в особенности первые шесть глав.

Читая с помощью Каббалы, мы находим в них несравненный храм Оккультных Истин, кладезь глубоко сокрытой красоты, спрятанной под строением, видимая архитектура которого, несмотря на ее кажущуюся симметрию, не может выдержать критику холодного рассудка или же открыть древность его скрытой истины, ибо она принадлежит всем векам. Гораздо больше мудрости сокрыто в экзотерических легендах Пуран и Библии, чем во всех экзотерических фактах, встречаемых в литературе всего мира, и в них больше оккультной истинной науки, нежели точных знаний во всех академиях. Или же, говоря просто и ясно, в некоторых частях экзотерических Пуран и Пятикнижия содержится столько же эзотерической Мудрости, сколько в них и нелепостей, и намеренной ребяческой фантазии, если читать лишь их мертвую букву и в убийственном толковании догматических религий и особенно их сект.

Прочтите первые стихи Книги Бытия и вдумайтесь в них. Там «Бог» повелевает другому «Богу», исполняющему его Веление – и это даже в осторожном английском протестантском и одобренном переводе – времен короля Якова I.

«Вначале» – еврейский язык не имеет слова, выражающего представление вечности[39] – «Бог» сотворил Небо и Землю, и Земля была «без вида и пуста», тогда как Небо, в действительности, не Небо, но «Бездна», хаос с царящей над ней Тьмою[40].

«И Дух Божий носился над водою» или над великою Бездною Беспредельного Пространства. И Дух это есть Нараяна или Вишну.

«И сказал Бог: да будет Твердь»… И второй «Бог» повиновался и «сотворил твердь».

«И сказал Бог: да будет Свет. И стал Свет». Последний вовсе не означает Свет, но, как в Кабалле, двуполого Адама Кадмона или Сефиру (Духовный Свет), ибо они одно; или, согласно халдейской Книге Чисел, второстепенных Ангелов, первые, будучи Элохимами, представляют коллектив этого «созидающего» Бога: ибо к кому же обращены эти слова Приказа? И кто повелевает? Повелевающий есть Вечный Закон, а повинующийся – Элохим, известная величина, действующая внутри и совместно с х, или коэффициент неизвестной величины, Силы Единой Силы. Весь этот Оккультизм может быть найден в архаических Станцах. Совершенно неважно, назовем ли мы эти «Силы» Дхиан-Коганами или же Офанимами, согласно Иезекиилу.

«Единый Вселенский Свет, который для человека есть Тьма, существует вечно», – говорит Книга Чисел халдеев. От него периодически исходит Энергия, отражающаяся в бездне или Хаосе, хранилище будущих миров, и будучи пробуждена, она возбуждает и оплодотворяет дремлющие Силы, т. е., вечносущие потенциальности в нем. Тогда вновь пробуждаются Брамы и Будды – совечные Силы – и Новая Вселенная воскресает к Бытию.

В Сефер Иецира, каббалистической книге Творения, автор, по-видимому, повторяет слова Ману. В ней Божественная Субстанция представлена как одна существовавшая от вечности, беспредельная и абсолютная и излучившая из себя Дух[41]. «Един Дух Бога Живого – да благословенно будет Имя Его, живущего во веки! Голос, Дух и Слово – это есть Дух Святой»[42]. Такова каббалистическая абстрактная Троица, так бесцеремонно антропоморфированная отцами христианской церкви. От этого тройственного Единого произошел весь Космос. Сначала от Одного произошло число Два или Воздух (Отец), творческий Элемент; и затем число Три – Вода (Матерь), происшедшая от Воздуха; Эфир или Огонь завершает собой Мистическое Четыре – Арбоал[43]. «Когда Сокровенный Сокровенного пожелал проявить Себя, Он сначала сделал Точку (Первичная Точка или первая Сефира, Воздух или Святой Дух), создал священную форму (Десять Сефиротов или Небесный Человек) и покрыл ее роскошным и великолепным одеянием, это и есть Вселенная»[44].

«Он соделал Ветер Своими вестниками, пламенный Огонь Своими слугами»[45]; говорит Иецира, обнаруживая космический характер позднейших эвгемеризованных Элементов, а также, что Дух наполняет – каждый атом в Космосе.

Ап. Павел называет невидимые Космические Существа «Элементами». Но теперь Элементы ограничены и унижены до атомов, о которых пока что ничего неизвестно и которые являются лишь «детьми необходимости», так же как и Эфир. Как мы говорили в «Разоблаченной Изиде»:

«Бедные, первичные Элементы долгое время были изгнанниками и ныне наши честолюбивые физики соревнуют в скорости, стараясь добавить еще один элемент к крылатой стае из свыше шестидесяти элементарных субстанций».

Тем временем, в современной химии свирепствует война из-за терминов. Мы не имеем права называть эти субстанции «химическими элементами», ибо они не есть «первозданные начала самосущих сущностей, из которых создалась Вселенная», согласно Платону. Подобные понятия, соединенные со словом «элемент», были достаточно хороши для древней, греческой философии, но современная наука отвергает их; ибо, как говорит Уилльям Крукс: «Эти термины неудачны», и экспериментальная наука не желает иметь «ничего общего с какими бы то ни было сущностями, исключая тех, которые она может видеть, обонять или ощущать на вкус. Остальные она предоставляет метафизикам…» Спасибо и на этом!

Эта «Изначальная Субстанция» называется некоторыми мыслителями Хаосом. Платон и пифагорейцы называли ее Мировой Душой, после ее оживотворения Духом того, что носится над Извечными Водами или Хаосом. Отражаясь в нем, говорят каббалисты, этот Носящийся Принцип «сотворил» фантасмагорию видимой, проявленной Вселенной. Хаос в начале, и Эфир после этого «отображения», это, все же, Божество, проникающее Пространство и все сущее. Это – невидимый, невесомый Дух всего сущего и невидимый, но даже слишком ощутимый ток, излучающийся из пальцев здорового магнетизера, ибо это есть жизненное электричество – сама Жизнь. Названное в насмешку маркизом де Мирвиллем «Туманным Всемогущим», оно до сих пор именуется теургами и оккультистами «Живым Огнем». И нет ни одного индуса, совершающего на заре известного рода медитацию, который не знал бы его воздействия. Это есть «Дух Света» и Magnes. Как правильно сказано одним из наших оппонентов, Magus и Magnes являются двумя ветвями, растущими из одного ствола и производящими одинаковые результаты. И это наименование – «Живой Огонь» – открывает нам смысл загадочной фразы в Зенд Авесте: «Существует Огонь, дающий предвидение будущего, знание и дар благой речи»: то есть, развивающий необычайную красноречивость в сибиллах, чутких индивидуумах и даже в некоторых ораторах.

Обсуждая этот вопрос в «Разоблаченной Изиде», мы сказали:

«Хаос древних, Священный Огонь Зороастра или Аташ-Бэхрам парсийцев; Огонь Гермеса, Огонь Св. Эльма древних германцев; Молния Кибелы; Горящий Факел Аполлона; Пламя на алтаре Пана; Неугасаемый Огонь в храме на Акрополе и в Храме Весты; огненное Пламя на шлеме Плутона; блистающие Искры на головных уборах Диоскуров, на голове Горгоны, на шлеме Паллады и на жезле Меркурия; египетский Пта-Ра; греческий Зевс Катайбат (Нисходящий) Павсаниев; Огненные языки дня Св. Троицы; неопалимая купина Моисея. Огненный столб в книге Исход и горящий светильник Авраама; Вечный Огонь «Бездонной Бездны»; Пары Дельфийского оракула; Звездный Свет розенкрейцеров; Акаша индусских Адептов; Астральный Свет Элифаса Леви; Аура нервов и Флюид магнетизеров; Од Рейхенбаха; Психод и Эктеническая сила Thury; «Психическая Сила» сержанта Кокса и атмосферический магнетизм некоторых натуралистов; гальванизм и, наконец, электричество – все это лишь различные наименования для многих различных проявлений или воздействий той же самой таинственной, всепроникающей Причины, греческого Архея».

Мы же добавим – оно все это и еще гораздо больше.

Об этом «Огне» говорится, как во всех индусских Священных Книгах, так и в каббалистических трудах. Зохар объясняет его как «Белый скрытый Огонь в Риша Хавура», «Белая Глава, чья Воля заставляет огненный флюид распространяться в 370 потоках по всем направлениям Вселенной». Он тождественен со «Змием, двигающимся в 370 скачков», в Сифра ди Цениуте, со Змием, который, когда «Совершенный Человек», Метатрон, возносится, то есть, когда Божественный Человек вселяется в животного человека, – становится Тремя Духами или Атма-Будхи-Манасом, согласно нашей теософической терминологии.

Итак, Дух или Космическая Мыслеоснова и Космическая Субстанция – один из «принципов» которой – Эфир – суть едины и включают Элементы в смысле, придаваемом им Ап. Павлом. Эти элементы – сокровенный Синтез, они изображают Дхиан-Коганов, Дэв, Сефиротов, Амешаспентов, Архангелов и т. д.; Эфир в науке – Ilus Бероза или Protyl химии – представляет, так сказать, сырой материал, из которого вышеупомянутые Зодчие, следуя плану, предвечно начертанному в Божественной Мысли, формируют Системы в Космосе. Они – «Мифы», говорят нам. Не более, чем Эфир и Атомы, отвечаем мы. Последние два составляют абсолютную необходимость в физике, а Зодчие являются такой же необходимостью в метафизике. Нам возражают насмешливо: «Вы никогда не видели их». Но мы, в свою очередь, спросим материалистов: «Видели ли вы когда-нибудь Эфир или ваших атомов, или даже вашу Силу?» Кроме того, один из величайших западных эволюционистов наших дней «со-исследователь» Дарвина, А. Р. Уоллэс, обсуждая несостоятельность одного лишь естественного подбора для объяснения физического строения человека, признает руководство «Высших Разумов», как «необходимую часть великих законов, управляющих материальной Вселенной»[46].

Эти «Высшие Разумы» и есть Дхиан-Коганы оккультистов.

Действительно, во всех религиозных системах почти нет мифов, достойных этого термина, которые не имели бы исторической и научной основы. «Мифы», как справедливо замечает Покок, «принимаются сейчас за вымыслы, поскольку мы не понимаем их: и за истины, в той мере, в какой они были когда-то понимаемы».

Наиболее определенная и единая преобладающая мысль, находимая во всех древних учениях, относительно Космической Эволюции и первого «творения» нашей планеты со всеми ее продуктами, органическими и «неорганическими» – странное слово в устах оккультиста – есть та, что весь Космос возник из Божественной Мысли. Эта мысль оплодотворяет Материю, совечную с Единою Реальностью; и все, что живет и дышит, эволюционирует из излучений Единого, Неизменного Парабрамана-Мулапракрити, Вечного Единого Корня. Первый из них, Парабраман в своем аспекте Центральной Точки, обращенной внутрь, так сказать, в области, совершенно недоступной человеческому разуму, есть Абсолютная Абстракция; тогда как в своем аспекте, как Мулапракрити, вечного Корня Всего, Он дает, по крайней мере, смутное понимание Тайны Бытия.

«Потому во внутренних храмах учили, что видимая Вселенная Духа и Материи есть лишь конкретное изображение Идеальной Абстракции; она была создана по образцу Первой Божественной Мысли. Так наша Вселенная существовала от Вечности в потенциальном состоянии. Душа, оживотворяющая эту чисто духовную Вселенную, есть Центральное Солнце, само по себе Высочайшее Божество. Не Единый создал конкретную форму мысли, а Перворожденный; и так как она была создана по геометрической фигуре Додекаэдра[47], то Перворожденный употребил 12 000 лет на ее создание. Последнее число выражено в Тирренской Космогонии[48], утверждающей, что человек был создан в шестом тысячелетии. Это согласуется и с египетской теорией в 6 000 лет[49] и с вычислениями еврейскими. Но это лишь экзотерическая форма. Сокровенные вычисления поясняют, что «12 000 и 6 000 лет» суть Годы Брамы; один День Брамы равняется 4 320 000 000 годам. Санхуниатон в своей Космогонии[50] заявляет, что когда Ветер (Дух) возлюбил свои собственные принципы (Хаос), то произошло тесное слияние, получившее название Потос (πόθος), и от этого слияния произошло семя всего. И Хаос не знал своего собственного порождения, ибо он был бесчувствен; но из его слияния с Ветром был зарожден Môt или Ilus (Ил)[51]. Отсюда возникли споры творения и произошло рождение Вселенной[52].

Зевс-Зен (Эфир) и Хтониа (Хаотичная Земля) и Метис (Вода) его жены; Озирис – тоже изображающий Эфир, первое излучение Высочайшего Божества; Амон, Первичный источник Света – и Изида-Латона, Богиня Земли и Воды. Мифра[53], Бог, рожденный скалою, символ мужского мирового огня или олицетворенный Первичный Свет, и Митра[54], Богиня Огня одновременно Его Мать и Жена; – чистый элемент Огня, действенное или Мужское Начало, рассматриваемое, как Свет и Тепло, в соединении с Землею и Водою или материей, женским или пассивным элементом космического рождения; – Мифра – являющийся сыном Борджь, персидской Мировой Горы[55], с которой он сверкнул, как блистающий луч Света; Брама, Бог Огня, и его плодовитая супруга; и Агни индусов, лучезарное Божество, из тела которого исходят тысячи лучей Славы и семь огненных языков, в честь которого некоторые брамины до сего дня поддерживают неугасаемый огонь; Шива, олицетворяемый Меру, горой индусов, грозный огненный Бог, по преданию, сошедший с Небес, подобно еврейскому Иегове, в «Огненном столбе»; и десятки других архаических, двуполых Божеств – все они ясно свидетельствуют о своем сокровенном значении. И каким иным мог быть двоякий смысл этих мифов, как не психо-химическим принципом первичного творения? Первая эволюция в ее трояком проявлении Духа, Силы и Материи: божественное сочетание в своей начальной точке, аллегорически представленное как брак Огня и Воды, продуктов электризующего Духа – слияние мужского действенного начала с женским пассивным элементом – рождает свое теллурическое чадо, Космическую Материю, Первичную Материю, Душа которой – Эфир, а Тень – Астральный Свет»[56]!

Но фрагменты космогонических систем, дошедшие до настоящего времени, отброшены, как нелепые вымыслы. Тем не менее, Оккультная Наука – пережившая даже Великий Потоп, поглотивший допотопных Гигантов, а вместе с ними и всякую память о них, за исключением сказаний, сохранившихся в Тайной Доктрине, Библии и других Писаниях – все еще хранит Ключ ко всем мировым проблемам.

Потому приложим этот Ключ к редким фрагментам давно забытых Космогоний и с помощью их рассеянных частей постараемся восстановить однажды всемирную Космогонию Сокровенного Учения. Ключ этот подходит ко всем им. Никто не может серьезно изучать древние философии, не отметив, что поражающее тождество понятий во всех них, очень часто в экзотерической их форме и неизменно в их сокровенном духе, есть результат не простого совпадения, но согласованного плана; и что во времена юности человечества существовал лишь один язык, одно знание, одна всемирная религия; когда не было ни церквей, ни верований или сект, но когда каждый человек был священнослужителем для самого себя. И если доказано, что уже в эти ранние века, скрытые от нашего взора буйным ростом традиций, человеческая мысль развивалась в едином согласии во всех частях света, то становится очевидным, что эта мысль, рожденная под любою широтою, – на холодном ли Севере или на палящем Юге, на Востоке или на Западе – была вдохновлена теми же откровениями, и человек был взрощен под охраняющей сенью того же Древа Познания.

___________

ОТДЕЛ IV

ХАОС, ТЕОС, КОСМОС

Эти три и составляют содержание Пространства; или, как это определил ученый каббалист: «Пространство Всевмещающее, но ни в чем не вмещающееся, есть первичное воплощение простого Единства… беспредельного протяжения»[57]. Далее он ставит вопрос: «Беспредельное протяжение чего?» и дает правильный ответ: «Неведомого Вместилища Всего, Неведомой Первопричины». Это является наиболее правильным определением и ответом; наиболее эзотерическими и верными со всех углов зрения Оккультного Учения.

Пространство, которое современные мудрецы, в своем неведении и в силу иконоборческой склонности к разрушению каждой философской мысли древних, объявили «Абстрактной Идеей» и «Пустотою», есть в действительности Вместилище и Тело Вселенной с его Семью Началами. Это Тело беспредельного протяжения, Начала которого, по оккультной фразеологии, – будучи, в свою очередь, семеричными – проявляют в нашем феноменальном мире лишь грубейшее строение своих под-разделений. «Никто никогда не видал Элементов во всей их полноте», – гласит Учение. Мы должны черпать нашу Мудрость в подлинных выражениях и синонимах первобытных народов; даже евреи, позднейшие среди них, выражают ту же мысль в своих каббалистических Учениях, когда они говорят о семиглавом Змии Пространства, называемого «Великим Морем».

«В начале Элохим сотворил Небо и Землю; Шесть (Сефиротов)… Они сотворили Шестерых и на них основаны все вещи. И эти (Шесть) зависят от семи форм Черепа, вплоть до Достоинства всех Достоинств»[58].

Так Ветер, Воздух и Дух всегда были синонимами у всех народов. Рneumа (Дух) и Anemos (ветер) у греков, Spiritus и Ventus у латинских народностей, были заменяющими друг друга терминами, даже, если они были разобщены с первоначальной идеей дыхания жизни. В «Силах» науки мы видим лишь материальное следствие духовного воздействия того или другого из четырех первичных Элементов, переданных нам Четвертою Расою, подобно тому как мы передадим Эфир или, вернее, его грубое подразделение полностью Шестой Коренной Расе.

Хаос назывался древними бесчувственным, ибо – Хаос и Пространство, будучи синонимами – он являл и вмещал в себя все Элементы в их грубом рудиментарном и недифференцированном состоянии. Они сделали из Эфира, Пятого Элемента, синтез четырех других; ибо Эфир греческих философов не был его отбросом – хотя, истинно, они знали больше, нежели ныне знает наука, об этих отбросах (Эфире), – который по справедливому предположению действует как посредник многих Сил, проявляющихся на Земле. Их Эфир был Акашей индусов: Эфир, принятый в физике, есть лишь одно из его подразделений на нашем плане, астральный свет каббалистов со всеми его злыми и добрыми воздействиями.

Так как Сущность Эфира или Незримого Пространства считалась божественною, вследствие того что она была предполагаемым покровом Божества, то она и рассматривалась как Посредник между этою жизнью и следующей. Древние считали, что, когда руководящие, действенные Разумы – Боги – удалялись из какой-либо части Эфира в нашем Пространстве или из четырех областей, которыми они управляют, тогда, именно, эта определенная область становилась подвластною злу, называемому так из-за отсутствия в нем добра.

«Существование Духа в обычном посреднике, Эфире, отрицается материализмом: тогда как теология делает из него Личного Бога. Но каббалисты придерживаются мнения, что и то и другое воззрение неправильно, утверждая, что в Эфире элементы представляют лишь материю, слепые космические Силы Природы, тогда как Дух являет Разум, который руководит ими. Арийские, герметические, орфические и пифагорейские космические учения, так же как и доктрины Санхуниатона и Бероза, все основаны на одной неопровержимой формуле, а именно, что Эфир и Хаос, или, на языке платоников, Разум и Материя, были двумя первичными и извечными Началами Вселенной, совершенно независимыми от чего бы то ни было другого. Первый являлся все-оживотворяющим, разумным началом, тогда как Хаос был бесформенным, жидким Началом, «без формы или чувства»; из сочетания этих двух возникла к бытию Вселенная или, вернее, Вселенский Мир, первое двуполое Божество – при чем Хаотическая Материя стала его Телом, а Эфир его Душою. Согласно выражению в одном фрагменте из Гермия: «Хаос, обретя чувство от этого слияния с Духом, воссиял радостью, и так возник Протогонос, (первородный), Свет»[59]. Это и есть вселенская Троица, основанная на метафизическом представлении древних, которые, рассуждая по аналогии, сделали человека, являющегося сочетанием Разума и Материи, Микрокосмом Макрокосма или Великой Вселенной»[60].

«Природа отвергает Пустоту», говорили перипатетики, которые, будучи по своему материалистами, все же, может быть, понимали, почему Демокрит и его учитель Левкипп учили, что первичными Началами всех вещей, содержащихся во Вселенной, были Атомы и Пустота. Последняя означает просто скрытую Силу или Божество, которое до своего первого проявления – когда оно стало Волею, сообщившей первый импульс этим Атомам – было Великим Ничем, Эйн-Софом или He-Вещественностью, а потому для всех чувств Пустотой или Хаосом.

Этот Хаос, однако, стал «Душою Мира», согласно Платону и пифагорейцам. В индусских учениях Божество, под видом Эфира или Акаши, проникает все вещи. И потому оно называлось теургами «Живым Огнем», «Духом Света» и иногда «Магнитом».

Согласно Платону, Высшее Божество само построило Вселенную на основании геометрической формы додекаэдра, и его «Первозачатый» родился из Хаоса и Изначального Света – Центрального Солнца. Этот «Первородный», однако, был лишь агрегатом Сонма Строителей, первичных созидательных Сил, называемых в древних Космогониях рожденными из Бездны или Хаоса и Первой Точки. Он есть, так называемый, Тетраграмматон, во главе семи низших Сефиротов. Таково же было верование халдеев. Филон, еврей, говоря лишь вскользь о первых наставниках своих предков, пишет следующее:

«Эти халдеи были того мнения, что Космос, в ряду существующих вещей (?), есть единая Точка и либо сам есть Бог (Теос), либо в нем содержится Бог, вмещающий Душу всех вещей»[61].

Хаос, Теос, Космос есть лишь три символа своего синтеза – Пространства. Никто и никогда не может надеяться разрешить тайну этой Четверицы (Тетрактиса), придерживаясь мертвой буквы, даже древних философий, в том виде, как они толкуются сейчас. Но даже в них Хаос, Теос, Космос и Пространство тождественны в Вечности, как Единое Неведомое Пространство, последнее слово о котором, может быть, не будет известно вплоть до нашего Седьмого Круга. Тем не менее, аллегории и метафизические символы, касающиеся первичного и совершенного Куба, замечательны даже и в экзотерических Пуранах.

В них Брама есть также Теос, возникающий из Хаоса или Великой Бездны из Вод, над которыми Дух или Пространство – Дух, носящийся над ликом будущего беспредельного Космоса – в безмолвии парит в первый час нового пробуждения. Это также Вишну, спящий на Ананта-Шеша, Великом Змии Вечности, из которого западная теология, не знакомая с Каббалой, единственным ключом, открывающим тайны Библии – сделала Дьявола. Это есть Первый Треугольник или Триада Пифагора – «Бог» о трех Аспектах, до его превращения через совершенную квадратуру Беспредельного Круга в «четверо-ликого» Браму. «От Него, Кто существует и, тем не менее, не существует, от He-сущего, от Вечной Причины, рождается Сущий, Пуруша», говорит Ману, законодатель.

«В египетской мифологии Кнеф, Вечный Непроявленный Бог, изображен эмблемою Змия Вечности, обвивающего урну с водою, причем его голова движется над водою, которую он оплодотворяет своим дыханием. В этом случае, Змий является Агатодемоном, Духом Добра; в своем противоположном аспекте, он есть Кaкодемон, Дух Зла. В скандинавских Эддах медвяная роса, плод Богов и творчества трудолюбивых пчел Иггдразила, падает в ночные часы, когда атмосфера насыщена влагою; в северных же мифологиях, она, как пассивное начало сотворения, изображает создание Вселенной из Воды. Эта роса есть Астральный Свет в одной из его комбинаций и обладает как созидательными, так и разрушительными свойствами. В халдейских легендах Бероза, Оанн (Oannes) или Дагон, человек-рыба, наставляя народ, показывает младенческий Мир, рожденным из Воды, и все существа, происшедшими из этой Prima-Materia. Моисей учит, что только Земля и Вода могут вызвать к бытию живую Душу, и мы читаем в св. Писаниях, что травы не могли произрасти до тех пор, пока дождь не был низведен Вечным на Землю. В мексиканском «Popol Vuh» человек создан из ила или глины, взятой из глубин Воды».

«Брама создает великого Муни или первого человека, сидя на своем Лотосе, после того как Он вызвал к жизни духов, которые тем самым получили первенство в отношении времени существования перед смертными; и Он создает его из Воды, Воздуха и Земли. Алхимики утверждают, что первозданная или преадамическая земля, приведенная к своей первичной субстанции, является, во второй стадии своего превращения, подобной чистой Воде, тогда как в первой стадии это настоящий Алкахэст. Эта Первичная Субстанция, как говорят, содержит в себе сущность всего, что нужно для создания человека; она содержит не только все элементы его физического существа, но даже «дыхание жизни» в латентном состоянии, готовое к пробуждению. Это дыхание жизни она извлекает от «оплодотворения» «Божественным Духом», носящимся над Водами – Хаосом. В действительности, эта субстанция и есть самый Хаос. Парацельс утверждал, что из нее он может создавать своих гомункулов; и вот почему Фалес, великий философ-натуралист, утверждал, что Вода была началом всех вещей в Природе[62]. Иов говорит, что мертвые вещи образуются из того, что под водою и из обитателей ее[63]. В подлинном тексте вместо «мертвых вещей» написано: «Мертвые Рефаимы, Гиганты или мощные Первобытные Люди, от которых когда-нибудь будет доказано происхождение нашей настоящей расы»[64].

«В первоначальной стадии творения», говорится в «Мифологии Индусов» Полье, «рудиментарная Вселенная, погруженная в Воду, покоилась в лоне Вишну. Из этого Хаоса и Тьмы возник Брама, Зодчий Мира, восседающий на листе Лотоса, движимый над водами, не будучи в состоянии различить что-либо, кроме воды и тьмы». Видя такое печальное состояние вещей, Брама восклицает в унынии и в недоумении: «Кто Я? Откуда произошел Я?» Тогда он слышит голос[65]: «Направь свои мысли к Бхагавату». Брама, восстав из положения пловца, садится на Лотосе в позе созерцания и размышляет о Вечном, и Вечный, будучи удовлетворен таким доказательством благочестия, рассеивает первоначальную тьму и раскрывает его понимание. После этого Брама выходит из Вселенского Яйца (Беспредельного Хаоса), как Свет, ибо Его понимание раскрылось, и он приступает к работе. Он носится над Вечными Водами с Божественным Духом в себе самом, и, в качестве Двигателя Вод, Он есть Вишну или Нараяна».

Это, конечно, экзотерично; все же, в своей главной идее, оно чрезвычайно тождественно с египетской космогонией, которая в своих первых положениях являет Athtor[66] или Мать-Ночь, выражающую собою Беспредельную Тьму, как Первичный Элемент, покрывавший беспредельную Бездну и оживотворенный Водою и Всемирным Духом Вечного, который один пребывает в Хаосе. Также и в еврейских Писаниях история сотворения начинается с Божественного Духа и его творческой Эманации – которая есть другое Божество[67].

Зохар учит, что, именно, Первичные Элементы – Троица из Огня, Воздуха и Воды – четыре Части Света и все Силы Природы совокупно образуют Глас Воли, Мемраб, или Слово, Логос Абсолютного Безмолвного ВСЕ. «Неделимая Точка, беспредельная и непознаваемая», распространяется в пространстве и, таким образом, образует Покров – Мулапракрити Парабрамана, который скрывает эту Абсолютную Точку.

В космогониях всех народов, именно, Зодчие, синтезированные в Демиурге, а в Библии Элохимы или Алхимы, которые формируют Космос из Хаоса и представляют коллективный муже-женский Теос, Дух и Материю. «Рядом (уоm) оснований (asoth) Алхим вызвал к бытию землю и небо»[68]. В Книге Бытия сначала – это Алхим, потом Jahva-Alhim и, наконец, Jehovah после разделения полов, в четвертой главе. Следует заметить, что нигде, исключая позднейших или, вернее, самых последних космогоний нашей Пятой Расы, неизреченное и несказуемое ИМЯ[69] – символ Непознаваемого Божества, который употреблялся лишь в МИСТЕРИЯХ – не встречается в связи с «Сотворением» Вселенной. Именно Двигатели, Бегущие, Theoi (от θέειν – бежать) выполняют работу формирования. Глашатаи Манвантарического Закона, которые стали теперь в христианстве просто «Вестниками» (Malakim). То же самое случилось и в Индуизме или в раннем Браманизме. Ибо в Риг-Веде творит не Брама, но Праджапати, «Владыки Бытия», которые в то же время и Риши: термин Риши, согласно проф. Магадео Кунте, будучи связанным со словом двигаться, вести, прилагался к ним в их земном аспекте, когда в качестве Патриархов они водили свои воинства к Семи Рекам.

Кроме того, самое слово «Бог», в единственном числе вмещающее всех Богов или Theoi, дошло до «высших» цивилизованных народов из странного источника, из столь же исключительно фаллического, как и индусский Лингам, во всей его примитивной откровенности. Попытка вывести слово «God» от англо-саксонского синонима «Good» отставлена, ибо ни на каком другом языке, начиная с персидского Khoda и до латинского Deus, не было ни одного примера, чтобы имя God (Бог) производилось от атрибута Доброты. К латинским народам оно пришло от арийского Dyaus (День); к славянам от греческого Bacchus (Bagh-bog); и к саксонским народам непосредственно от еврейского Yod или Jod. Последнее есть י, число-буква – 10, мужское и женское начало, а Yod есть фаллическая зацепка. Отсюда саксонский Godh и германский Gott и английский God. Этот символический термин, можно сказать, изображает собою Творца физического человечества на земном плане; но, конечно, он не имеет ничего общего с Созданием или «Сотворением» Духа, Богов или Космоса.

Хаос, Теос, Космос – Троичное Божество есть все во всем. Потому сказано, что оно Мужское и Женское, Добро и Зло, положительное и отрицательное; полный ряд противоположных качеств. Будучи скрытым во время Пралайи, оно непознаваемо и становится Неведомым Божеством. Оно может быть познаваемо лишь в своих действенных функциях, следовательно, как Материя-Сила и живой Дух, сочетание и следствие или выражение на видимом плане ультимативного и вечно-непознаваемого Единства.

В свою очередь, это троичное Единство является породителем Четырех Первичных Элементов[70], известных в нашей видимой земной Природе, как семь (пока что пять) Элементов, из которых каждый подразделяется на сорок девять – семью семь – подъэлементов, из которых приблизительно с семидесятью ознакомлена химия. Каждый космический элемент, подобно Огню, Воздуху, Воде и Земле, разделяющий достоинства и недостатки своих Первооснов, является в силу своей природы Добром и Злом, Силою или Духом и Материей, и т.д.; и каждый, одновременно, есть Жизнь и Смерть, Здоровье и Нездоровье, Действие и Противодействие. Они постоянно образуют Материю под непрекращающимся импульсом Единого Элемента, Непознаваемого, представленного в мире феноменов Эфиром. Они суть «бессмертные Боги, дающие рождение и жизнь всему».

В Философских Писаниях Соломона Бэн-Иегуды Ибн Гебироля, в связи с рассуждением о строении Вселенной, сказано:

«Р. Иегуда начал, так написано: «Элохим сказал: Да будет твердь посреди Вод». Приди и посмотри! В то время как Пресвятый… сотворил Мир, Он сотворил Семь Небес Вверху. Он сотворил Семь Земель Внизу, Семь морей, Семь дней, Семь рек, Семь недель, Семь лет, Семь Времен и 7000 лет, на протяжении которых Мир существовал. Пресвятый пребывает в Седмерице всего»[71].

Кроме того, что это указывает странную тождественность с космогонией Пуран[72], оно еще подтверждает все наши учения относительно числа Семь, как это кратко изложено в «Эзотерическом Буддизме».

Индусы имеют бесконечную серию аллегорий для выражения этой идеи. В первичном Хаосе, прежде чем он развился в Сапта Самудра или Семь Океанов – эмблему Семи Гун или обусловленных Качеств, составленных из Тригун (Саттва, Раджас и Тамас) – лежат в скрытом состоянии, как Амрита или Бессмертие, так и Виша или Яд, Смерть, Зло. Это можно найти в аллегорическом Пахтании Океана Богами. Амрита вне всяких Гун, ибо она не обусловлена per se; но раз она погрузилась в феноменальное сотворение, она смешалась со Злом, Хаосом, со скрытым в нем Теосом, прежде чем началась эволюция Космоса. Потому мы находим Вишну, олицетворение Вечного Закона, периодически вызывающим Космос к деятельности или, согласно аллегорической фразеологии, пахтающим из первобытного Океана или Безграничного Хаоса, Амриту Вечности, предназначенную только для Богов и Дэв; и в этом своем задании он должен употреблять Нагов и Асуров, или Демонов в экзотерическом Индуизме. Вся аллегория чрезвычайно философична и, истинно, мы находим повторение ее в каждой древней философии. Так мы встречаем ее у Платона, который воспринял вполне идеи, принесенные Пифагором из Индии, собрал и обнародовал их в более доступной форме, нежели подлинные таинственные числа самосского Мудреца. Таким образом, Космос есть «Сын», согласно Платону, имеющий Отцом и Матерью Божественную Мысль и Материю[73].

«Египтяне, – говорит Денлап, – установили различие между старшим и младшим Гором; первый – брат Озириса, последний – сын Озириса и Изиды»[74]. Первый есть Идея Мира, пребывающая в Уме Демиурга, «рожденная во Тьме прежде сотворения Мира». Второй Гор есть та же Идея, исходящая от Логоса, который облекается в Материю и возникает к настоящему существованию[75].

Халдейские Оракулы говорят о «Мировом Боге, вечном, безграничном, старом и молодом, движущейся формы»[76]. Эта спиральная форма есть фигура для изображения волнообразного движения Астрального Света, с которым древние священнослужители были знакомы в совершенстве, хотя наименование «Астральный Свет» было изобретено мартинистами.

Современная наука с презрением указывает на суеверия Космолатрии. Однако, прежде чем смеяться над нею, наука должна бы, по совету одного французского ученого, «совершенно переделать свою собственную систему космо-пневматологического образования». Satis eloquentiae, sapientiae parum!

Космолатрия, как и Пантеизм, в своем крайнем выражении может быть пояснена теми же словами, которыми Пурана описывает Вишну:

«Он есть лишь идеальная причина тех потенций, которые должны быть созданы в труде творения; и из него исходят потенции, долженствующие быть созданными, после того как они станут действительною причиною. За исключением этой единой причины, не существует другой, к которой бы мог быть отнесен мир… Через потенцию этой причины, каждая созданная вещь возникает в силу, присущей ей природы»[77].

___________

ОТДЕЛ V

СОКРЫТОЕ БОЖЕСТВО, ЕГО СИМВОЛЫ И ГЛИФЫ

Логос или Творящее Божество – «Слово, ставшее Плотью», каждой религии – должен быть прослежен до Его изначального источника и сущности. В Индии это – Протей о 1008 божественных именах и аспектах в каждом из Его личных превращений от Брама-Пуруши через Семь Божественных Риши и Десять полубожественных Праджапати (также Риши) вплоть до Богочеловеческих Аватаров. Та же самая смущающая проблема об «Едином во Множестве» и о «Множестве в Едином» встречается и в других Пантеонах: в египетском, греческом и халдео-иудейском, из коих последний еще более запутан, ибо его Боги представлены эвгемерически в образе Патриархов; и эти Патриархи приняты сейчас и представлены как жившие исторические существа, теми, кто отвергает Ромула, считая его мифом. Verbum satis sapienti!

В Зохаре Эйн-Соф есть также Единое – Беспредельное Единство. Это было известно только очень немногим ученым отцам церкви, кто знали, что Иегова не был «высшим» Богом, но третьестепенной Мощью. Но, Ириней, горько жалуясь на гностиков и говоря: «Наши еретики придерживаются… что Пропатор ведом лишь Единородному Сыну[78], (который есть Брама), т. е., Разуму (Nous)», забыл упомянуть, что евреи поступили точно так же в своих настоящих сокровенных книгах. Валентин, «глубочайший знаток Гнозиса», утверждал, что был некий совершенный Aiôn, существовавший до Bythos’a (первый Отец непостижимого естества, который есть Второй Логос), называвшийся Пропатором. Именно этот Aiôn, что исходит, как Луч из Эйн-Софа, которое не творит, и есть Aiôn, творящий или, вернее, посредством которого все сотворено или все эволюировало. Ибо, как учили базилиане: «существовал Высший Бог – Абрасакс, которым был сотворен Разум (Махат, по-санскритски; Nous, по-гречески). От Разума произошло Слово, Логос: от Слова – Провидение (вернее Божественный Свет); затем от него Добродетель и Мудрость в Началах, Силах, Ангелах и т. д. 365 Эонов были созданы этими Ангелами. «Среди низших и тех, кто сотворили этот мир, он (Базилид) помещает последним Бога евреев, которого он отказывается (и очень справедливо) признать Богом, утверждая, что он лишь один из Ангелов».

Итак, мы находим здесь ту же систему, что и в Пуранах, где Непостижимый роняет Семя, которое становится Золотым Яйцом; из этого Яйца рождается Брама. Брама производит Махата и т. д. Тем не менее, истинная Эзотерическая Философия не говорит ни о «сотворении», ни об «эволюции» в смысле, придаваемом этому экзотерическими религиями. Все эти олицетворенные Силы не эволюируют одна из другой, но представляют лишь множество аспектов одного и единого проявления Абсолютного Все.

Та же система, что и система гностических Эманаций преобладает в Сефиротовых аспектах Эйн-Софа; и так как эти аспекты проявляются в пространстве и во времени, то известный порядок сохраняется в их последовательных выявлениях. Потому становится невозможным не принимать во внимание больших изменений, которым подвергался «Зохар» от руки целого ряда поколений христианских мистиков. Ибо даже в метафизике Талмуда Низший Лик или Меньший Образ, или Микропросопус никогда не мог быть помещен на том же плане абстрактных Идеалов, как Высший или Больший Образ, Макропросопус. Последний является в халдейской Каббале чистой Абстракцией, Словом или Логосом, или Дабаром на еврейском языке; Слово это, хотя и является в действительности множественным числом или Словами D (е) В (a) R (i) М, когда оно отражает самого себя или принимает аспект cонма Ангелов или Сефиротов – «Число» – все же, в совокупности есть Одно и в мире идеальном равно Нулю , «Ничто». Оно лишено формы и Бытия «и не имеет себе подобия»[79]. И даже Филон называет Творца, Логоса, стоящего возле Бога, «Вторым Богом», когда он говорит о «Втором Боге, который есть Его (Высшего Бога) Премудрость»[80]. Божество не есть Бог. Оно He-вещественность и Тьма. Оно безымянно и потому именуется «Ein-Soph», слово «Ein (ayin) означает ничто»[81]. «Высочайший Бог», Непроявленный Логос есть Его Сын.

Большинство гностических систем, из дошедших до нас уже искалеченными стараниями отцов церкви, представляют не более, нежели искаженные оболочки первоначальных теорий. Кроме того, они никогда не были доступны ни народу, ни обычному читателю; ибо, если бы их скрытый смысл или эзотеризм был раскрыт, то это перестало бы быть Эзотерическим Учением, но ничто подобное никогда не могло случиться. Марк, глава маркузиан, процветавший в середине второго столетия и учивший, что Божество должно быть рассматриваемо под видом символа из четырех слогов, выдал больше эзотерических истин, нежели какой-либо другой гностик. Но даже и он никогда не был хорошо понят. Ибо лишь при буквальном чтении или при поверхностном понимании его Откровения может показаться, что Бог Четверичен, то есть – «Неизреченное, Молчание, Отец и Истина», тогда как в действительности это совершенно ошибочно и представляет лишь еще одну эзотерическую загадку. Это учение Марка было учением ранних каббалистов и отвечает нашему. Ибо он делает из Божества число 30 о четырех слогах, которое, будучи переведено эзотерически, означает Триаду или Треугольник, и Четверицу или Квадрат, в целом Семь, что на низшем плане дает семь Божественных или Сокровенных Букв, из которых составлено Имя Бога. Это требует доказательства. В своем Откровении, говоря о божественных тайнах, выраженных посредством букв и чисел, Марк говорит о том, как Высшая «Тетрада снизошла» к нему «в женском образе из области, которую нельзя ни видеть, ни назвать, ибо мир был бы не в состоянии вынести ее появления в Облике Мужском», и открыла ему «Зарождение Вселенной, неразоблаченнное до того времени ни Богам, ни человеку».

Первая фраза уже содержит двоякий смысл. Почему появление Женского образа было бы легче перенесено или заслушано миром, чем мужского? Сперва, это кажется бессмысленным, но для того, кто ознакомлен с Сокровенным Языком, это совершенно ясно и просто. Женский образ был символом Эзотерической Философии или Сокровенной Мудрости, тогда как мужской образ означал Разоблаченную Тайну. Потому мир, не будучи готовым воспринять ее, не мог вынести ее, потому и Откровение Марка должно было быть дано аллегорически. Так он пишет:

«Когда в начале Отец (т. е., Тетрады)… Непознаваемый, Неимеющий Бытия, Бесполый [каббалистический Эйн-Соф] пожелал, чтобы его Неизреченный [Первый Логос или Эон] был рожден, и Его Невидимый облекся в форму, Его уста отверзлись и произнесли Слово, подобное Себе Самому. Это Слово [Логос], стоя вблизи, явило Ему, чем Оно было, проявив себя в образе Единого Невидимого. Произнесение [Неизреченного] Имени [посредством Слова] произошло таким образом. Он [Высший Логос] произнес первое Слово своего Имени… которое было сочетанием [слогом] четырех элементов (букв). Затем второе сочетание было добавлено, также из четырех элементов. Затем третье, составленное из десяти элементов; и после этого было произнесено четвертое, которое содержало двенадцать элементов. Произнесение всего Имени состояло, таким образом, из тридцати Элементов и из четырех сочетаний. Каждый элемент имеет свои собственные буквы и свой особый характер, и произношение, и группировку, и подобия; но ни один из них не осознает формы того, элементом чего он является, так же как не понимает произносимое его соседом, но лишь то, что каждый выражает сам по себе, как если бы он произносил вслух все [что он может], что он считает за благо назвать всем… И, именно, эти звуки проявляют форму Неимеющему Бытия и Нерожденному Эону, и, именно, они суть формы, которые называются Ангелами, вечно созерцающими Лик Отца[82] (Логос, «Второй Бог», стоящий возле Бога «Непознаваемого», согласно Филону)»[83].

Это настолько ясно, насколько древняя эзотерическая тайна могла допустить. Это столь же каббалистично, хотя и менее затемнено, нежели Зохар, в котором мистические имена или атрибуты суть также слова о четырех, двенадцати, сорока двух и даже семидесяти двух слогах! Тетрада (четверица) показывает Марку Истину в образе нагой женщины и обозначает буквою каждый член этой фигуры, называя ее голову A Ω, ее шею В Ψ, плечи и руки Г X, и т.д. В этом легко узнать Сефиру; голова или Венец, Кэтер, выражается числом 1; мозг или Хокма 2; Сердце или Разум-Бина 3; и остальные семь Сефиротов обозначают члены тела. Сефиротово Древо есть Вселенная, и Адам Кадмон олицетворяет его на Западе, как Брама представляет его в Индии.

Всюду Десять Сефиротов изображаются разделенными на Три Высших или Духовную Триаду и на низшую Семерицу. Истинное эзотерическое значение священного числа Семь, хотя и искусно затемненное в Зoхаре, обнаруживается в двояком способе написания этого термина «Вначале» или B’rēshīth и Be-rēshāth, последнее слово означает «Высшая или Сверх-Мудрость». Как это было доказано двумя каббалистами С. Л. Мак-Грегором Матерсом[84] и Исааком Мейэром[85], в свою очередь поддержанными лучшими древними авторитетами, эти слова имеют двоякий и сокровенный смысл. B’rēshīth barah Elohim означает, что шесть сефиротов, над которыми стоит седьмая Сефира, принадлежат к низшему материальному классу или, как говорит автор: «Семь… применяются к низшему Творению и Три к Духовному Человеку, Небесному Прообразу или Первому Адаму».

Когда теософы и оккультисты говорят, что Бог не есть Существо, ибо Он есть He-вещественность, они выказывают себя гораздо более благоговейными и религиозно-почтительными по отношению к Божеству, нежели те, кто называют Бога Он и, таким образом, делают Его Гигантом Мужского Начала.

Тот, кто изучает Каббалу, скоро найдет ту же идею в заключительной мысли ее авторов, ранних и великих еврейских посвященных, которые получили свою Сокровенную Мудрость в Вавилоне от халдейских Иерофантов, подобно тому как Моисей получил свою мудрость в Египте. Система Зохара не может быть правильно оценена по ее переводам на латинский и другие языки, где все идеи были сглажены и приспособлены к взглядам и политике ее христианских толковников; ибо ее первоначальные идеи тождественны идеям всех других религиозных систем. Различные Космогонии показывают, что Вселенская Душа рассматривалась всеми народами древности, как Разум Творца-Демиурга; и что она именовалась Матерью, Софиа, или Женскою Мудростью у гностиков; Сефирой у евреев; Сарасвати или Вак у индусов; также и Святой Дух был Женским Началом.

Следовательно Kurios или Логос, рожденный от нее, был у греков Богом, Разумом (Nous) Так «Корос [Kurios]… означает чистое и несмешанное естество Разума-Мудрости», говорит Платон в «Кратиле»[86]; и Kurios есть Меркурий (Mercurius, Markurios), Божественная Мудрость, и «Меркурий есть Sol» (солнце)[87], от которого Тот-Гермес получил эту Божественную Мудрость. Итак, в то время как Логосы всех стран и религий в половом отношении соответствуют женской Душе Мира или Великой Бездне, Божество, которому эти Двое в Одном обязаны своим бытием, вечно сокрыто и называется Единым Сокровенным и находится лишь в косвенной связи с «Творением»[88], так как оно может действовать только через Двуначальную Силу, исходящую из Вечной Сущности. Даже Эскулап, называемый «Спасителем всего», тождествен, согласно древним классическим писателям, египетскому Пта, Творящему Разуму или Божественной Мудрости, и Аполлону, Ваалу, Адонису и Геркулесу[89]. И Пта, в одном из своих аспектов, есть Anima Mundi, Вселенская Душа Платона; Божественный Дух египтян; Святый Дух ранних христиан и гностиков; Акаша индусов и даже, в своем низшем аспекте, Астральный Свет. Ибо Пта первоначально был Богом Мертвых, в лоно которого они принимались, отсюда греко-христианский Limbus, или Астральный Свет. Гораздо позднее Пта попал в число Солнечных Богов, при чем имя его означает «тот, кто открывает», так как он явлен как первый, снимающий покров с лица мумии умершего, чтобы призвать Душу к жизни в своем лоне. Кнеф, Вечно Сокрытый, изображается эмблемою Змия Вечности, обвивающего Урну с Водою и с двигающейся головою над «Водами», которые оплодотворяются его Дыханием – другая форма первоначальной идеи «Тьмы» с Лучом, двигающимся над Водами, и т. д. Как Логос-Душа, эта замена называется «Пта»; как Логос-Творец, он становится Imhotep’ом, его Сыном, «Богом прекрасного Лика». В своих первичных свойствах эти двое были первою Космическою Диадою, Nut, Пространством или «Небом», и Nun, «Первозданными Водами», Андрогинным Единством, над которыми пребывало Сокровенное Дыхание Кнефа. И всем им были посвящены водяные животные и растения, как ибис, лебедь, гусь, крокодил и лотос.

Возвращаясь к каббалистическому Божеству, заметим, что это Сокрытое Единство есть Эйн-Соф (Ēn Sōph) (ףוסןיא, τό πάν, τό άπειρον), Бесконечное, Беспредельное, Не имеющее Бытия (ןיא), до тех пор пока Абсолют пребывает внутри Улума[90], в Бесконечном и Бессрочном Времени; как таковой Эйн-Соф не может быть Творцом или даже Формовщиком Вселенной, не может быть ОНО и Ауром (Свет). Потому Эйн-Соф есть также Тьма. Неизменно Бесконечное и абсолютно Беспредельное не может ни желать, ни думать, ни действовать. Для этого Оно должно стать Конечным, и Оно достигает этого посредством своего Луча, проникающего в Мировое Яйцо или Бесконечное Пространство, исходя из него, как Конечный Бог. Все это предоставляется Лучу, сокрытому в Едином. Когда наступает срок, Абсолютная Воля естественно распространяет Силу, заключающуюся в ней, согласно Закону, внутренней и ультимативной Сущностью которого она и является. Евреи не приняли Яйцо как символ, но они заменили его «Двойными Небесами», ибо, если правильно перевести фразу – «Бог сотворил Небо и Землю», то мы прочтем: «И внутри, и во вне, из своего собственного Естества, подобного Чреву (Мировому Яйцу) Бог сотворил Два Неба». Христиане, однако, избрали голубя, птицу, а не яйцо, как символ своего Святого Духа.

«Кто бы ни ознакомился с Hud Mercabah и Lahgash (тайною речью или заклинанием), познает тайну из тайн». Lahgash почти тождественен по значению с Вак, скрытою силою Мантр.

Когда наступает активный период, изнутри Вечной Сущности Эйн-Софа выявляется Сефира, Активная Мощь, называемая Изначальною Точкою и Короною, Кэтер. Лишь посредством нее «Безграничная Мудрость» могла дать конкретную форму Абстрактной Мысли. Две стороны Верхнего Треугольника символизируют Несказуемую Сущность и ее проявленное Тело, Вселенную; правая сторона и основание состоят из сплошных линий; третья, левая сторона, обозначена пунктиром, именно из последней возникает Сефира. Распространяясь по всем направлениям, она, наконец, окружает весь Треугольник. В этой эманации образуется троичная Триада. Из невидимой Росы, падающей из Высшей Уни-Триады, «Головы» – оставляя, таким образом, лишь Семь Сефиротов – Сефира создает Изначальные Воды или, другими словами, Хаос принимает форму. Это первая стадия к уплотнению Духа, который через различные изменения производит Землю. «Земля и Вода нужны, чтобы сотворить Живую Душу», – говорит Моисей. Нужно изображение водяной птицы, чтобы связать ее с Водою, женским элементом зарождения, с яйцом и птицей, оплодотворяющей его.

Когда Сефира выявляется, как Активная Мощь из скрытого Божества, она есть Женское Начало; когда она принимает роль Творца, она становится Мужским Началом; следовательно, она андрогина. Она – «Отец и Мать, Адити» индусской Космогонии и Сокровенного Учения. Если бы сохранились древнейшие еврейские свитки, то современные почитатели Иеговы нашли бы, как многочисленны и не благообразны были символы «Бога-Творца». Лягушка в Луне, как наиболее типичный символ его зарождающего естества, встречалась чаще всего. Все птицы и звери, называемые теперь в Библии «нечистыми», были в древности символами этого Божества. Личина нечистоты была наложена на них, чтобы предохранить их от истребления, так как они были весьма священны. Медный Змий нисколько не более поэтичен, нежели гусь или лебедь, если принимать эти символы буквально.

В Зохаре сказано:

«Неделимая Точка, не имеющая предела и которая не может быть понята, по причине Своей чистоты и яркости, распространилась снаружи во внутрь, являя яркость, которая послужила Неделимой Точке Покровом; (но и на последний тоже) нельзя было взирать, в силу его Неизмеримого Света. Он также распространился снаружи во внутрь, это распространение было Его Одеянием. Так, через постоянное вздымание (движение) произошел, наконец, Мир»[91].

Духовная Субстанция, излученная Беспредельным Светом, есть Первая Сефира или Шекина. Сефира, экзотерически, содержит в себе все остальные девять Сефиротов. Эзотерически она содержит лишь Два-Хокма или Мудрость, «мужскую активную мощь, божественное имя которой Jah (הי)» и Бина или Разум, женскую пассивную мощь, представленную божественным именем Иеговы (הוחי). Эти две мощи вместе с третьей – Сефирою, образуют еврейскую Троицу или Корону, Кэтер. Эти Два Сефирота называются Абба, Отец, и Амона, Матерь, и представляют Диаду или двуполого Логоса, от которого исходят остальные семь Сефиротов. Таким образом, первая еврейская Триада, Сефира, Хокма и Бина, есть индусская Тримурти[92]. Как бы ни было затемнено это в Зохаре и еще более в экзотерическом Пантеоне Индии, каждая подробность, относящаяся к одному, воспроизведена в другом. Праджапати суть Сефироты. В числе десяти вместе с Брамою они уменьшаются до семи, когда Тримурти или каббалистическая Триада отделена от остальных. Семь «Строителей» или «Творцов» становятся семью Праджапати или семью Риши в том же порядке, как и Сефироты становятся Творцами, затем Патриархами и т.д. В обеих Тайных Системах Единая Вселенская Сущность непостижима и бездеятельна в своей Абсолютности и может быть связана с Построением Вселенной лишь косвенно. В обеих первичное Муже-женское или Андрогинное Начало и его десять и семь Излучений – Брама-Вирадж и Адити-Вак с одной стороны, и Элохим-Иегова или Адам-Адами (Адам Кадмон) и Сефира-Ева – с другой; с их Праджапати и Сефиротами – в их совокупности представляют, прежде всего, первоначальный прототип Человека-Протологоса; и лишь в своем втором аспекте они становятся космическими силами и астрономическими или небесными телами. Если Адити есть Матерь Богов, Дэва-Матри, то Ева есть Матерь Всего живущего; обе они в своем женском аспекте – Шакти или Рождающая Сила Небесного Человека и обе – слитые Творцы. Говорит Гупта Видья Сутра:

«Вначале, Луч, исходящий из Парамартхика (единое и единственное истинное Существование) проявился в Виавахарика (Условное Существование), которое было употреблено, как Вахана, для нисхождения во Вселенскую Матерь и чтобы побудить ее распространиться (набухать, brih)».

И еще сказано в Зохаре:

«Беспредельное Единство, без формы и неимеющее подобия, после того как Форма Небесного Человека была создана, воспользовалось ею. Неведомый Свет[93] (Тьма) употребил Небесную Форму (האליע סדא - Adam Ilaah) как Колесницу (הבבומ – Меркаба), при помощи которой спустился и пожелал именоваться этою Формою, которая есть священное Имя Иеговы».

И еще говорит Зохар:

«Вначале была Воля Царя, явленная прежде всех других существований… Она (Воля) наметила формы всех вещей, которые были скрыты, но теперь стали явными. И из главы Эйн-Софа, подобно запечатанной тайне, брызнула туманная искра материи, не имеющая ни образа, ни формы… Жизнь извлекается снизу, а сверху источник сам собою возобновляется; море всегда полно и распространяет свои воды повсюду».

Таким образом, Божество уподобляется безбрежному морю, Воде, которая есть «Источник Жизни»[94]. Седьмой дворец, Источник Жизни, есть первый по порядку, считая сверху[95].

Отсюда каббалистическая догма в устах весьма преданного Каббале Соломона, который говорит в Притчах: «Премудрость построила себе дом; вытесала семь столбов его»[96].

Откуда же тогда вся эта тождественность представлений, если не было первоначального Всемирного Откровения? Немногие черточки, пока что приведенные, подобны нескольким соломинкам из скирды, по сравнению с тем, что будет раскрыто в дальнейшем в этом труде. Если мы обратимся к китайской космогонии, наиболее затемненной из всех, даже и там будет найдена та же идея. Tsi-tsai, Существующее Само по Себе, есть Непостижимая Тьма, Корень Wu-liang-scheu, Беспредельный Век; Амитаба и Tien, Небеса появляются позднее. «Великое Крайнее» Конфуция выражает ту же идею, несмотря на его «соломинки». Последние являются источником большого глума для миссионеров, которые издеваются над каждой «языческой» религией, презирают и ненавидят религию своих собратьев – христиан, принадлежащих к другим толкам, но, однако, все они принимают свою собственную Книгу Бытия буквально.

Если мы обернемся к халдеям, мы найдем у них Ану, Сокрытое Божество, Единое, Имя которого к тому же указывает на его санскритское происхождение; ибо Ану по-санскритски означает Атом, Аниямсам-аниясам, малейший из малых, и есть Имя Парабрамана в философии Веданты, где Парабраман описан как малейший из мельчайших атомов и больший, чем величайшая сфера или Вселенная, Anagrâníyas и Maha-toruvat. В первых стихах Книги Бытия аккадийцев, как это найдено в клинообразных текстах на вавилонских табличках или Lateres Coctiles, и как это переведено Георгом Смитом, мы находим Ану, Пассивное Божество или Эйн-Софа; Бэла, Творца, Духа Божия или Сефиру, носящимся над ликом Вод, следовательно, будучи этой самой Водой; и Гею, Вселенскую Душу или Премудрость всех соединенных Троих.

Первые восемь стихов читаются следующим образом:

1. Когда вверху небеса не были созданы; 2. И внизу ни одно растение на Земле не росло; 3. Бездна своих пределов не раскрыла. 5. Хаос (или Вода) Тьямат (Море) был Матерью, порождающей всех их [Космическая Адити и Сефира]. 6. Изначала заповеданы были те Воды, но 7. Не призросло еще древо, и цветок еще не раскрылся. 8. Когда Боги еще не явились, ни один из них; 9. Не росло растение, и порядок не существовал[97].

Это было Хаотический или до-генетический Период: двойной Лебедь и Темный Лебедь, становящийся белым, после создания Света[98].

Символ, избранный для величественного идеала Вселенского Начала, может, пожалуй, показаться мало отвечающим своему сокровенному естеству. Гусь, или даже лебедь, без сомнения, покажется неподобающим символом для представления величия Духа. Тем не менее, он должен был иметь какой-то глубокий оккультный смысл, раз он фигурирует не только в каждой Космогонии и Мировой религии, но был также избран средневековыми христианами-крестоносцами как Носитель Святого Духа, который, как они предполагали, вел армию в Палестину, чтобы вырвать гроб Спасителя из рук сарацин. Если поверить утверждению профессора Дрэпера в его сочинении «Умственное Развитие Европы», то крестоносцы, под водительством Петра Отшельника, имели перед собою во главе армии Святого Духа, в образе белого Гуся, сопровождаемого Козой. Себ, египетский Бог Времени, имеет гуся на голове; Юпитер принимает образ лебедя, так же как и Брама; и в основании всего этого лежит тайна из тайн – Мировое Яйцо. Следует ознакомиться со значением символа, прежде чем осмеивать его. Двойственный элемент Воздуха и Воды присущ ибису, лебедю, гусю и пеликану, крокодилу и лягушке, лотосу и водяной лилии и т. д.; и следствием этого является избрание наиболее неблагообразных символов, как современными, так и древними мистиками. Пан, великий Бог Природы, обычно изображался в обществе водяных птиц, особенно гусей, так же как и другие Боги. Если позднее, при постепенном падении религии, Боги, которым были посвящены гуси, сделались приапическими божествами, то из этого, все же, не следует, что водяные птицы были посвящены Пану и другим фаллическим божествам, как это утверждалось некоторыми насмешниками даже в древнее время[99], но это значит, что абстрактная и божественная Производящая Сила Природы была грубо антропоморфизирована. Также и лебедь Леды не являет «приапических действий» и того, что она «наслаждалась ими», как «целомудренно» выражает это Харгрев Дженнингс: ибо этот миф есть лишь иная версия той же философской идеи Космогонии. Лебеди часто встречаются в связи с Аполлоном, ибо они были эмблемами Воды и Огня, а также Солнечного Света до разъединения Элементов.

Наши современные символисты могли бы извлечь пользу из некоторых замечаний, сделанных хорошо известной писательницей Лидией Марией Чайльд, которая пишет:

«С незапамятных времен в Индии почиталась одна эмблема, как тип сотворения или начала жизни… Шива или Махадева, не только воспроизводитель человеческих форм, но также оплодотворяющее начало, производительная сила, которая проникает всю Вселенную. Материнская эмблема также является религиозным образом. Это почитание зарождения жизни ввело в культ Озириса половые эмблемы. Разве странно, что они смотрели с благоговением на великую тайну человеческого рождения? Были ли они нечисты от того, что смотрели на это так? Или же мы нечисты, что не так смотрим на это? Но ни один чистый и вдумчивый ум не мог рассматривать их иначе… Мы много бродили, и нечисты были наши пути с того времени, как древние подвижники впервые говорили о Боге и Душе в торжественных глубинах своих первых святилищ. Не будем улыбаться над их способом изображения Беспредельности и Непостижимой Причины во всех тайнах Природы, ибо, поступая так, мы бросим тень нашей собственной грубости на их патриархальную простоту»[100].

___________

ОТДЕЛ VI

МИРОВОЕ ЯЙЦО

Откуда этот вселенский символ? Яйцо, как священная эмблема, встречается в Космогонии каждого народа на Земле и почиталось как по причине своей формы, так и в силу заключенной в нем тайны. Начиная с самых ранних умственных представлений человека, оно было известно, как наиболее удачно изображающее начало и тайну Бытия. Постепенное развитие невидимого зародыша внутри замкнутой скорлупы; внутренний процесс без какого либо заметного внешнего вмешательства силы, который из скрытого ничто производит активное нечто, не нуждаясь ни в чем, кроме тепла; и постепенное развитие этого зародыша в конкретное живое существо, которое разбивало свою оболочку, являясь для наших внешних чувств как самозарождающееся и само себя сотворившее существо; все это с самого начала должно было казаться постоянным чудом.

Сокровенное Учение объясняет причину этого почитания в символизме доисторических рас. Вначале «Первопричина» не имела названия. Позднее, она запечатлелась в воображении мыслителей, как вечно-невидимая, таинственная Птица, роняющая Яйцо в Хаос, и это Яйцо становится Вселенной. Отсюда Брама назывался Калаханса, «Лебедем во (Пространстве и) Времени». Став Лебедем Вечности, Брама, при начале каждой Махаманвантары, кладет Золотое Яйцо, изображавшееся великим Кругом, или , что само по себе является символом Вселенной и ее сферических тел.

Вторая причина избрания яйца символом Вселенной и нашей Земли заключалась в его форме. Оно было Кругом и Сферой; овальная же форма нашей планеты должна была быть известна с самого начала символики, раз яйцо было принято повсеместно. Первое проявление Космоса в форме Яйца было наиболее широко распространенным верованием древности. Как доказывает Бриан[101], оно было символом, принятым среди греков, сирийцев, персов и египтян. В египетском Ритуале говорится, что Себ, Бог Времени и Земли, положил Яйцо или Вселенную, «Яйцо, зачатое в час Великого Единого, обладающего Двуначальною Силою»[102].

Ра, подобно Браме, изображается развивающимся в Яйце Вселенной. Умерший «блистает в Яйце страны Мистерий»[103]. Ибо это есть «Яйцо, которому дана Жизнь среди Богов»[104]. «Это Яйцо великой кудахтающей Курицы, Яйцо Себа, который исходит из него, подобно ястребу»[105].

У греков Орфическое Яйцо было описано Аристофаном и было частью Дионисовых и других Мистерий, во время которых происходило освящение Мирового Яйца и пояснялось значение его. Порфирий тоже объясняет его, как символ Мира: «Έρμηνεύει δε το ωον τον κόσμον». Фабер и Бриан пытались доказать, что Яйцо обозначало Ноев Ковчег – мнение дикое, если только не принять его, как чисто аллегорическое и символическое. Оно могло изображать Ковчег лишь как синоним Луны, как Аргха, который несет вселенское семя жизни; но, конечно, оно не имело ничего общего с библейским Ковчегом. Во всяком случае, воззрение, что Вселенная существовала вначале в форме Яйца было всеобщим. И как говорит Уильсон:

«Подобное же описание первого соединения элементов в форме Яйца приводится во всех Пуранах с обычным эпитетом Haima или Hiranya «золотой», как, например, в Ману, I, 9»[106].

Хиранья, однако, означает, скорее, «блистающий», «сияющий», нежели «золотой», как это доказано великим индусским ученым, покойным Свами Дайананд Сарасвати, в его неопубликованной полемике с проф. Максом Мюллером. Как сказано в Вишну Пуране:

«Разум (Махат)… включая (непроявленные) грубые элементы, образовал Яйцо… и Владыка Вселенной Сам пребывал в нем в качестве Брамы. В этом Яйце, о брамины, заключались материки и моря, и горы, планеты и подразделения планет, боги, демоны и человеческий род»[107].

Как в Греции, так и в Индии, первое видимое Существо Мужского Начала, соединявшее в себе природу обоих полов, пребывало в Яйце и изошло из него. Этот «Перворожденный Мира», по мнению некоторых греков, был Дионис, Бог, который возник из Мирового Яйца и от которого произошли Смертные и Бессмертные. Бог Ра явлен в Книге Мертвых, сияющим внутри своего Яйца (Солнце), причем звезды также исходят из него, как только Бог Шу (солнечная энергия) просыпается и дает ему толчок[108]. «Он в Солнечном Яйце, Яйце, которому дана Жизнь среди Богов»[109]. Солнечный Бог восклицает: «Я – Душа Творца Небесной Бездны. Никто не видит моего Гнезда, никто не может разбить Моего Яйца. Я есмь Владыка!»[110]

Ввиду этой кругообразной формы, причем «½» исходит из или Яйца, или мужское Начало из Женского в Андрогине, странно встретить ученого, утверждающего, что древние арийцы не знали десятичного счисления на том основании, что в древнейших индусских манускриптах нет и следа его. Число 10, будучи священным числом Вселенной, было тайным и эзотеричным, как в отношении к единице, так и к нулю или кругу. Кроме того, проф. Макс Мюллер говорит, что «оба слова cipher и zero, составляя одно, достаточны для доказательства, что наши цифры заимствованы у арабов»[111]. Cipher есть арабское cifron и означает «пустой», перевод санскритского sunyan или «ничто», говорит профессор[112]. Арабы получили свои знаки из Индостана и никогда не претендовали на их изобретение. Что же касается пифагорейцев, то нам следует лишь обратиться к древним рукописям трактата Боэция «De Arithmetica», составленного в шестом веке, чтобы найти среди пифагорейских чисел «I» и «О», как первый и последний знак[113]. И Порфирий, приводящий выдержки из «Моderatus» Пифагора[114], говорит, что числа Пифагора были «иероглифическими символами, посредством которых он пояснял идеи, относящиеся к природе вещей», или начало Вселенной.

Теперь, если, с одной стороны, в наиболее древних Манускриптах Индии еще не найдено следов десятичного исчисления, и Макс Мюллер высказывается очень определенно, что до сих пор он нашел всего лишь девять начальных букв санскритских чисел, то, с другой стороны, мы имеем рекорды столь же древние, которые могут снабдить нас нужными доказательствами. Мы говорим об изваяниях и священных изображениях в древнейших храмах Дальнего Востока. Пифагор получил свое знание в Индии. И мы видим, что проф. Макс Мюллер подтверждает это заявление, по крайней мере настолько, чтобы допустить, что нео-пифагорейцы были первыми учителями «цифрового счисления» среди греков и римлян; что они в «Александрии или в Сирии ознакомились с индусскими знаками и применили их к «Abacus» Пифагора». Это осторожное допущение предпосылает, что сам Пифагор был знаком лишь с девятью знаками. Таким образом, мы можем справедливо ответить, что хотя мы и не имеем экзотерических достоверных доказательств тому, что десятичное счисление было известно Пифагору, жившему в конце архаических времен[115], тем не менее, мы имеем достаточно доказательств, что все цифры полностью, как они даны Боэцием, были известны пифагорейцам еще до построения самой Александрии[116]. Это свидетельство мы находим у Аристотеля, который говорит, что «некоторые философы утверждают, что идеи и числа тождественны по своей природе и в целом достигают десяти»[117]. Думается нам, что это является достаточным доказательством того, что десятичное счисление было известно им, по крайней мере, за четыре столетия до Р. Хр., ибо Аристотель, по-видимому, не обсуждает этого вопроса, как нововведение нео-пифагорейцев.

Но мы знаем больше этого: мы знаем, что десятичная система должна была применяться человечеством с древнейших времен, ибо вся астрономическая и геометрическая часть сокровенного жреческого языка была построена на числе 10 или на комбинации мужского и женского начала, и потому что так называемая «Пирамида Хеопса» построена на мерах этого десятичного счисления или, вернее, на единицах и их сочетаниях с нулем. Об этом, однако, было достаточно сказано в «Разоблаченной Изиде» и повторять это не к чему.

Символизм Лунных и Солнечных Божеств настолько тесно переплетается и так запутан, что почти невозможно отделить друг от друга такие глифы, как Яйцо, Лотос и «Священные» Животные. Например, Ибис очень почитался в Египте. Он был посвящен не только Изиде, которая часто изображается с головою этой птицы, но также и Меркурию или Тоту, который по преданию принял его образ, спасаясь от Тифона. Геродот[118] сообщает нам, что в Египте имелось два вида Ибисов: один – совершенно черный, другой – черный с белым. Первому приписывалась борьба и истребление крылатых змей, которые прилетали каждую весну из Аравии и были бедствием страны. Другой был посвящен Луне, потому что с внешней стороны она бела и блестяща, а с другой, которую никогда не обращает к Земле, она темна и черна. Кроме того, Ибис убивает и местных змей и производит страшное опустошение среди яиц крокодила, спасая таким образом Египет от этих отвратительных ящерных животных, переполняющих Нил. Утверждается, что птица совершает это при лунном свете, и, таким образом, ей помогает Изида, небесным символом которой была Луна. Но более точная эзотерическая истина, лежащая в основании этих народных мифов, заключается в том, что Гермес, как это указано Абенефием[119], охранял египтян в образе этой птицы и учил их оккультным искусствам и наукам. Это просто означает, что ibis religiosa обладал и обладает «магическими» свойствами, как и многие другие птицы, в особенности альбатрос и мифический белый лебедь, Лебедь Вечности или Времени, Калаханса.

Если бы это было иначе, то почему бы все древние народы, которые были не глупее нас, смотрели с таким суеверным ужасом на убийство некоторых птиц? В Египте тот, кто убивал Ибиса или золотого Ястреба, символ Солнца и Озириса, рисковал жизнью и с трудом мог избежать смерти. Почитание птиц у некоторых народов было так велико, что Зороастр в своих наставлениях запретил убийство их, как тягчайшее преступление. В наш век мы смеемся над всякого рода прорицаниями. Но почему же столько поколений верило в прорицание через птиц и даже в овомантию, которая, как говорит Свида, была преподана Орфеем, учившим, что при некоторых условиях можно разглядеть в желтке и белке яйца то, что рожденная из него птица испытала бы вокруг себя на протяжении своей краткой жизни. Это оккультное искусство, которое 3000 лет назад требовало величайшего знания и самых сокровенных и сложнейших математических вычислений, пало теперь до последней степени унижения и вырождения; и в настоящее время лишь старые кухарки и предсказатели судьбы читают служанкам в поисках мужей будущее по яичному белку в стакане.

Тем не менее, даже христиане до сего дня имеют священных птиц, например Голубь, символ Святого Духа. Также не обошли они и священных животных; и евангельская символика с ее Тельцом, Орлом, Львом и Ангелом – в действительности Херувимом или Серафимом, огнекрылым Змием – столь же языческая, как и египетская или халдейская. Эти четыре животных, на самом деле, суть символы четырех Элементов и четырех низших начал в человеке. Тем не менее, они соответствуют, физически и материально, четырем созвездиям, которые образуют, так сказать, свиту или кортеж Солнечного Бога, и которые, во время зимнего солнцестояния, занимают четыре страны Света в поясе Зодиака. Эти четыре «животных» могут быть встречаемы во многих римско-католических Новых Заветах, в которых даны «портреты» Евангелистов. Это также животные Иезекииловой Меркабы (Mercabah).

Рагон справедливо заметил:

«Древние Иерофанты так искусно скомбинировали догмы и символы своих религиозных философий, что эти символы могут быть вполне объяснены лишь посредством комбинаций и знания всех ключей».

Они могут быть истолкованы лишь приблизительно, даже если будут раскрыты три из этих семи систем, т. е., антропологическая, психическая и астрономическая. Два главных толкования, высшее и низшее, духовное и физиологическое, сохранялись в величайшей тайне до тех пор, пока последнее не сделалось достоянием профанов. Среди до-исторических Иерофантов то, что ныне стало чисто (или нечисто) фаллическим, было наукою такою же глубокою и таинственною, как ныне биология и физиология. Это было их исключительным достоянием, плодом их изучений и открытий. Другие два толкования имели касание к Творящим Богам или Теогонии, и к творящему человеку; то есть, к идеальным и практическим Мистериям. Эти толкования были настолько искусно сокрыты и скомбинированы, что многие, сумевшие раскрыть одно значение, были совершенно сбиты с толку перед значением других, и никогда не смогли разрешить их настолько, чтобы совершить опасные разоблачения. Высшие, первое и четвертое – Теогония в связи с Антропогонией – были почти недоступны познаванию. Мы находим доказательства тому в еврейском «Священном Писании».

Благодаря тому, что змий принадлежит к виду яйцеродных, он стал символом Мудрости и эмблемою Логосов или Саморожденных. В храме в Филах, в Верхнем Египте, искусственно приготовлялось яйцо из глины, смешанной с различными веществами для курений. Особым процессом выводили из него церасту или рогатую ехидну. То же происходило в древности и в индусских храмах с коброй. Бог-Творец выходит из Яйца, которое исходит из уст Кнефа, как крылатый Змий, ибо Змий есть символ Все-Мудрости. У евреев то же Божество изображалось летучими или «Огненными Змиями» Моисея в пустыне; а у мистиков Александрии это Божество становится Orphio–Christos, Логосом гностиков.

Протестанты стараются доказать, что аллегория Медного Змия и Огненных Змиев имеет прямое отношение к таинству Христа и Распятия, тогда как, в действительности, она гораздо ближе связана с таинством рождения, когда она отделена от Яйца с Центральным Зародышем или от Круга с его Центральной Точкою. Протестантские богословы хотели бы, чтобы мы приняли их толкование только потому, что Медный Змий был воздет на шест! Тогда как он имел, скорее, отношение к египетскому Яйцу, которое стоит вертикально, поддерживаемое священным Тау; ибо Яйцо и Змий нераздельны в древнем почитании и символике Египта, и Медный, как и «Огненные» Змии, были Серафимами, пылающими «Огненными» Вестниками, – то же, что и Боги Змии, Наги Индии. Без яйца змий являлся чисто фаллическим символом, но в связи с ним он имел отношение к космическому творению. Медный Змий не имел того священного значения, какое хотели бы ему приписать протестанты; и в действительности, он не был прославлен превыше Огненных Змиев, против укуса которых он был только естественным целебным средством; причем символическое значение слова «медный» было женским началом, тогда как «Огненный» или «Золотой» было началом мужским.

«Медь была металлом, символизирующим низший мир… Мир чрева, где должна зарождаться жизнь… Слово, означавшее у евреев Змий, было Nachash, но оно же было названием и меди».

В Книге Чисел сказано, что евреи роптали в Пустыне, где не было воды[120], после чего «Господь наслал огненных змиев», чтобы жалить их, а затем, чтобы помочь Моисею, дал ему, как врачующее средство, Медного Змия на шесте, чтобы они смотрели на него, после чего «всякий человек, если взирал на медного змия… оставался жив»… (?!) Затем «Господь», собрав народ у источника Беер, дал им воды, и благодарный Израиль воспел – «Родись, о Источник». Когда, после изучения символики, читатель христианин начинает понимать внутренний смысл этих трех символов – Воды, Меди и Змия и некоторых других в том смысле, какой они имеют в священной Библии, вряд ли он захочет связать священное имя своего Спасителя с библейским инцидентом Медного Змия. Серафимы (סיפרש) или Огненные Крылатые Змии, без сомнения, находятся в связи, и притом нераздельной, с идеей «Змия Вечности – Бога», как это пояснено Киниили в его «Апокалипсисе»; но слово Керуб (Херувим) также означает Змий в одном смысле, хотя его прямое значение другое, ибо Херувим и персидские крылатые Грифоны (Γρύπες), стражи Золотой Горы, тождественны, и составное имя первых выдает их смысл или природу, ибо оно состоит из kr (רכ), круга и aub или оb (בוא), Змия, и потому означает «Змий в Круге». Это утверждает фаллический характер Медного Змия и оправдывает Иезекиила в уничтожении его[121]. Verbum satis sapienti!

В Книге Мертвых, как только что было показано[122], часто делаются ссылки на Яйцо. Ра, Могущественный, остается в своем Яйце, пока идет борьба между «Детьми Возмущения» и Шу, Солнечной Энергией и Драконом Тьмы. Умерший сверкает в своем Яйце, когда он переходит в Страну Тайны. Он есть Яйцо Себа. Яйцо служило символом Жизни в Бессмертии и Вечности; а также глифом рождающего чрева, тогда как Тау, находившийся в связи с ним, был только символом жизни и рождения в акте зарождения. Мировое Яйцо помещалось в Хнум’е в Водах Пространства или женском абстрактном Начале; причем Хнум становился после «падения» человечества в зарождение и фаллицизм, Амоном-Творящим Богом. Когда Пта, «Огненный Бог», несет Мировое Яйцо в своей руке, символизм становится совершенно земным и конкретным в своем значении. В соединении с Ястребом, символом Озириса-Солнца, символ становится двойственным и относится к той и к другой жизни – смертной и бессмертной. Изображение на одном папирусе в «Edipus Egyptiacus» Кирхера[123] представляет яйцо, парящее над мумией. Это символ надежды и обещания Второго Рождения для озирифицированного умершего; его душа, после необходимого очищения в Аменти, будет пребывать в этом Яйце Бессмертия, чтобы вновь родиться из него для новой жизни на Земле. Ибо это Яйцо, по Эзотерическому Учению, есть Дэвачан, Обитель Блаженства; Крылатые Скарабеи также другой символ того же. Крылатая Сфера есть лишь другой вид Яйца и имеет то же значение, что и Скарабей, Khopiroo от корня khoproo – становиться, вновь рождаться, – что имеет отношение к перевоплощению человека, так же как и его духовному возрождению.

В Теогонии Мохуса мы находим сперва Эфир, потом Воздух, два начала, которые породили Улом, Познаваемое (Νοητος) Божество, видимую Материальную Вселенную, из Мирового Яйца[124].

В Орфических Гимнах Эрос-Фанес возникает из Божественного Яйца, которое оплодотворяется Эфирными Ветрами; Ветер, будучи здесь «Духом Божьим» или, вернее, «Духом Неведомой Тьмы» – Божественной Идеей Платона – движущимся, как сказано, в Эфире[125]. В Катхопанишаде индусов, Пуруша, Божественный Дух, уже стоит перед Первичною Материей, «от слияния которых рождается Великая Душа Мира», Маха-Атма, Брама, Дух Жизни[126] и т. д.; все последние наименования тождественны с Anima Mundi или «Вселенской Душою», Астральным Светом каббалистов и оккультистов или же «Яйцом Тьмы». Кроме этого, существуют много других прекрасных аллегорий на эту тему, разбросанных в Священных Книгах браминов. В одном месте Творец женского рода является вначале зародышем, затем каплей росы, жемчужиной и, наконец, Яйцом. В таких случаях, которых слишком много, чтобы перечислять их отдельно, Яйцо дает рождение четырем Элементам, внутри Пятого, Эфира, и оно покрыто семью оболочками, которые впоследствии становятся семью верхними и семью низшими мирами. Разбиваясь надвое, скорлупа становится Небесами, а содержимое Землей, причем белок образует Земные Воды. Затем уже возникает из Яйца Вишну с Лотосом в Руке. Вината, дочь Дакши и жена Кашиапы, «Саморожденного, возникшего от Времени», одного из семи «Творцов» нашего Мира, положила Яйцо, из которого родился Гаруда, Носитель Вишну; последняя аллегория касается нашей Земли, ибо Гаруда есть Великий Цикл.

Яйцо было посвящено Изиде; и потому жрецы Египта никогда не ели яиц. Изида почти всегда изображается держащей Лотос в одной руке, а в другой Круг и Крест (crux ansata).

Диодор Сикул утверждает, что Озирис, подобно Браме, родился из Яйца. Из Яйца Леды были рождены Аполлон и Латона, а также Кастор и Поллукс, светлые близнецы. И хотя буддисты не приписывают тождественного происхождения своему Основателю, тем не менее, они, так же как и древние египтяне или современные брамины, не едят яиц из опасения уничтожить в них латентный зародыш жизни и тем совершить грех. Китайцы верят, что их Первый Человек родился из Яйца, которое Тьянь уронил в Воды[127] с Небес на Землю. Этот символ Яйца до сих пор рассматривается некоторыми как выражение идеи начала жизни, что есть научная истина, хотя человеческое ovum невидимо невооруженным глазом. Потому мы видим почитание его с древнейших времен у греков, финикиян, римлян, японцев и сиамцев и среди племен Северной и Южной Америки и даже среди дикарей отдаленнейших островов.

У египтян Сокровенным Богом был Амон или Мон, «Скрытый», Высший Дух. Все их Боги были двуначальны; научная Реальность для святилища; ее двойник – сказочное, мифическое Существо для масс. Например, как было указано в отделе «Хаос, Теос, Космос», Старший Гор был Идеей Мира, пребывающей в Разуме Демиурга, «Рожденной во Тьме прежде сотворения Мира»; Второй Гор – та же идея, исходящая от Логоса, облекающаяся в материю и начинающая реальное существование[128]. Гор, «Старший» или Haroiri есть древний аспект Солнечного Бога, современный Ра и Шу; Haroiri часто принимается за Гора (Horsusi) Сына Озириса и Изиды. Египтяне очень часто представляли восходящее солнце в виде Гора Старшего, поднимающегося из распустившегося Лотоса, Вселенной, причем солнечный диск всегда находился на ястребиной голове этого Бога. Haroiri есть Хнум (Khnum). То же самое и в отношении Хнума и Амона, оба изображаются с бараньими головами, и обоих часто смешивают, хотя функции их различны. Хнум – «формовщик людей», изготовляющий людей и вещи из Мирового Яйца на колесе горшечника. Амон-Ра, Зарождающий – второй аспект Сокровенного Божества. Хнум почитался в Элефантине и в Филах[129], Амон в Фивах. Но Эмефт есть Единое Высшее Планетное Начало, выдувающее Яйцо из своего рта и который потому есть Брама. Тень Божества, Космического и Вселенского, того, который высиживает и оплодотворяет Яйцо своим живоначальным Духом, пока не созреет содержащийся в нем Зародыш, был тем Таинственным Богом, имя которого не произносилось. Это, однако, Пта, «тот, кто открывает», открывающий Жизнь и Смерть[130], исходящий из Яйца Мира, чтобы начать свою двойственную работу[131].

Согласно грекам, призрачная форма Хеми (Хеми – Древний Египет), плавающая на Эфирных Волнах Небесной Сферы, была вызвана к жизни Гором-Аполлоном, Солнечным Богом, который явился причиною ее развития из Мирового Яйца. В Браманда Пуране содержится вся тайна о Золотом Яйце Брамы; и вот почему она, может быть, недоступна востоковедам, которые говорят, что эту Пурану, подобно Сканда, «невозможно более достать в цельности», но что «она встречается в разных Кхандах и Махатмиах, которые, как утверждается, все произошли от нее». Браманда Пурана описана как «та, которая воспела в 12.200 стихах великолепие Яйца Брамы и где содержится пояснение о грядущих Кальпах, как это было открыто Брамою»[132]. Совершенно верно; и, может быть, еще нечто гораздо большее.

В Скандинавской Космогонии, которую проф. Макс Мюллер считает «гораздо древнее Вед», в поэме Волюспа, в Песне Пророчицы, Мировое Яйцо снова встречается в Зародыше – Призраке Вселенной, который изображен лежащим в Гиннунгагапе, в Чаше Иллюзии, Майи, Беспредельной и Пустой Бездне. В это Мировое Чрево, бывшее прежде областью ночи и запустения, Нефельхейм, Страною Тумана, небесных туманностей, как называется это сейчас, в этот Астральный Свет упал Луч Холодного Света, который переполнил Чашу и замерз в ней. Тогда Невидимый вызвал палящий Ветер, который растопил замерзшие Воды и разогнал Туман. Эти Воды (Хаос), называемые Потоками Эливагара, пролились, как живительные капли, и создали Землю и Гиганта Имира, который имел «только подобие человека» (Небесный человек) и Корову Аудумлу («Матерь», Астральный Свет или Космическая Душа), из вымени которой потекли четыре реки молока – четыре страны Света; четыре истока четырех райских рек и т. д., эти «четыре» символизированы Кубом, во всех его разнообразных и мистических значениях.

Христиане – особенно греческая и латинская церкви – вполне приняли этот символ и видят в нем упоминание жизни вечной, спасения и воскресения. Свидетельство и подтверждение этому находим в освященном веками обычае обмениваться «Пасхальными Яйцами». Начиная с Ангуина, «Яйца» языческих Друидов, одно имя которых приводило Рим в трепет ужаса, и до красного пасхального яйца крестьянина-славянина, истек целый цикл. И все же, будет ли это в цивилизованной Европе или среди отверженных дикарей Центральной Америки, мы встретим ту же архаическую первобытную мысль, если только пожелаем дать себе труд поискать и не будем – в высокомерии нашего воображаемого умственного и физического превосходства – искажать первоначальную идею символа.

___________

ОТДЕЛ VII

ДНИ И НОЧИ БРАМЫ

Таковы наименования, данные Периодам, называемым Манвантарой (Ману-антара или между двумя Ману) и Пралайей или Растворением; одно относится к активным Периодам Вселенной; другое – к временам относительного и полного Покоя ее, все равно, наступают ли они в конце Дня, Века или Жизни Брамы. Эти Периоды, следующие один за другим в правильной последовательности, называются также Малой и Великой Кальпами, Minor и Mahâ-Kalpas, хотя точно говоря, Маха-Кальпа не есть День, но целая Жизнь или Век Брамы, ибо в «Brahmâ Vaivarta» сказано: «Хронологи исчисляют Кальпу по Жизни Брамы. Малые Кальпы, как Самварта и остальные, – многочисленны». Строго говоря, они бесконечны; ибо они никогда не имели начала, или другими словами, никогда не было первой Кальпы, так же как никогда не будет последней – в Вечности.

Одна Парардха или половина существования Брамы, в обычном понимании этой меры времени, уже протекла в настоящей Великой Кальпе; название последней Кальпы было Падма или Кальпа Золотого Лотоса. Настоящая есть Кальпа Вараха[133], Кальпа Воплощения «Вепря» или Аватара.

Одно условие должно быть особенно отмечено ученым, изучающим религию индусов в Пуранах. Никогда не следует принимать встречаемые там утверждения буквально и только в одном смысле; и особенно те, которые относятся к Манвантарам или Кальпам, должны быть поняты во многих смыслах. Так эти Века относятся в одних и тех же выражениях, как к Большим, так и к Малым Периодам, к Маха-Кальпам и к Меньшим Циклам. Матсья, или Аватар-Рыба, был до Вараха или Аватара-Вепря; потому аллегории должны относиться как к Падме, так и к настоящей Манвантаре, а также к Малым Циклам, имевшим место со времени нового появления нашей Цепи Миров и Земли. А так как Матсья – Аватар Вишну и Потоп Вайвасваты правильно связываются с событием, происшедшим на нашей Земле в течение этого Круга, то, очевидно, если оно может относиться к до-космическим событиям, до-космическим, в смысле нашего Космоса или Солнечной Системы, то, в данном случае, оно имеет отношение к далекому геологическому периоду. Даже Эзотерическая Философия не может претендовать на иное знание, кроме знания путем аналогического вывода из того, что произошло перед новым появлением нашей Солнечной Системы и до последней Маха-Пралайи. Но она определенно учит, что после первого геологического перемещения оси Земли, которое закончилось потоплением в глубинах морей всего Второго Материка с его первобытными расами – из этих очередных Материков или «Земель» Атлантида была четвертым – произошло другое смещение в силу того, что ось заняла свой прежний градус уклона так же быстро, как изменила его перед этим. Воистину, Земля была еще раз поднята из Вод – как наверху, так и внизу, и vice versa. В те дни «Боги» ходили по Земле; Боги, не люди, как мы знаем их сейчас, говорят предания. Во втором томе будет указано, что исчисление Периодов в эзотерическом Индуизме относится как к великому космическому, так и к малым земным событиям и катаклизмам; то же может быть доказано и относительно имен. Например, имя «Юдиштира» – первого Короля Шаков (Shaka), открывающего эру Кали Юги, которая должна продолжаться 432 000 лет, есть имя настоящего Короля, жившего за 3102 года до Р. Хр. – и оно же относится и к Великому Потопу, во время первого погружения Атлантиды. Он «Юдиштхира[134], рожденный немедленно после потопа на горе о ста вершинах, на конце мира, за пределы которого никто не может выступить»[135]. Мы не знаем ни об одном «потопе» за 3102 г. до Р. Хр., ибо даже потоп времени Ноя по иудео-христианской хронологии имел место за 2349 лет до Р. Хр.

Это относится к эзотерическому подразделению времени и к тайне, объясненной в ином месте, и потому это может быть, сейчас, оставлено в стороне. Достаточно отметить при этом, что все усилия воображения Уильфордов, Бэнтлеев и других, стремившихся стать Эдипами эзотерической индусской Хронологии, потерпели крушение. Никакое вычисление Четырех Веков или Манвантар не было еще разгадано нашими наиболее учеными востоковедами, которые потому и разрубили Гордиев узел, провозгласив все это «вымыслами браминского мозга». Да будет так, и да пребудут в мире великие ученые! Этот «вымысел» дается в конце Комментариев к Станце II Антропогенезиса во втором томе, с эзотерическими добавлениями.

Посмотрим, однако, каковы были эти три вида Пралай и каково народное верование по этому вопросу. На этот раз оно сходится с Эзотеризмом.

О Пралайе, перед которой протекли четырнадцать Манвантар, со столькими же их Руководителями и Ману, в конце которой происходит временное Растворение Брамы, в Вишну Пуране сказано в сжатых словах:

«В конце Тысячи Периодов Четырех Веков, составляющих День Брамы, Земля почти истощена. Вечный (Avyaya) Вишну принимает тогда аспект Рудры, Разрушителя, [Шивы] и объединяет все свои творения с собою. Он вступает в Семь Лучей Солнца и выпивает все Воды Планеты; испаряя всю влагу, он иссушает таким образом всю Землю. Океаны и реки, потоки и малые ручьи – все испаряются. Насыщенные этою изобильною влагою Семь Солнечных Лучей, в силу расширения, становятся Семью Солнцами и, в конце концов, воспламеняют весь Мир. Хари, Разрушитель всего сущего, который есть Пламень Времени, Калагни, сжигает, наконец, Землю. Тогда Рудра, становясь Джанарданой, выдыхает облака и дождь»[136].

Существуют много видов Пралайи, но в древних индусских книгах особенно упомянуты три главных периода. Первая из них, как доказывает Уильсон, называется Наимиттика[137], «Временная или случайная», происходящая из-за промежутков между Днями Брамы; это есть уничтожение всех тварей, всего живущего и имеющего форму, но не субстанции, которая остается in status quo до Новой Зари после этой Ночи. Вторая называется Пракритика и случается в конце Века или Жизни Брамы, когда все существующее растворяется в Первичный Элемент для нового образования в конце этой более длительной ночи. Третья, Атиантика, не касается Миров или Вселенной, но лишь Индивидуальностей некоторых людей. Таким образом, это есть Индивидуальная Пралайа или Нирвана, по достижении которой нет более возможности нового существования, нет более нового воплощения, как только после Маха-Пралайи. Ночь последней – продолжающаяся 311 040 000 000 000 лет, с возможностью быть почти удвоенной для счастливого Дживанмукта, достигающего Нирваны в ранний период Манвантары – достаточно длинна, чтобы считаться вечной, если и не бесконечной. Бхагават Пурана[138] говорит о четвертом виде Пралайи, Нитья или Беспрерывного Растворения, и объясняет ее как изменение, которое неуловимо и непрерывно совершается в этой Вселенной во всем, от планеты до атома. Это – рост и увядание, жизнь и смерть.

Когда наступает Маха-Пралайа, обитатели Свар-Локи, Верхней Сферы, встревоженные воспламенением, ищут убежища у «Питрисов, своих Прародителей, у Ману, Семи Риши, у различных степеней Небесных Духов и Богов в Махар-Локе». «Когда последнее место также захватывается пламенем, то все вышеупомянутые Существа, в свою очередь, переселяются из Махар-Локи в Джана-Локу» в своих тончайших формах, предназначенных к воплощению с теми же свойствами, как их прежние, при наступлении обновления мира в начале следующей Кальпы»[139].

«Тучи, мощные и грозные рождают громы и наполняют все Пространство. [Nabhas – tala]. Низвергая потоки вод, тучи эти тушат ужасные огни… и потоки эти льются беспрерывно на протяжении Ста [божественных] Лет и затопляют весь Мир [Солнечную Систему]. Проливаясь каплями, величиною в игральную кость, эти ливни покрывают Землю и наполняют Срединную Область, [Bhûvo-loka] и затопляют Небеса. Отныне Мир окутан мраком; и когда все одушевленное и неодушевленное погибло, тучи продолжают низвергать свои Воды… и Ночь Брамы верховно воцаряется над пространством опустошения»[140].

Это то, что мы называем в Эзотерической Доктрине Солнечной Пралайей. Когда Воды достигают области Семи Риши, и Мир, наша Солнечная Система, становится одним Океаном, они останавливаются. Дыхание Вишну становится мощным Вихрем, дующим еще Сто Божественных Лет пока не разгонятся все тучи. Тогда Вихрь вновь поглощается; и ТО,

«Из чего все сотворено, Господь, которым все существует, Он Непостижимый и Безначальный, Начало Вселенной, отдыхает во сне на Шеша [Змий Вечности] среди Бездны. Творец [(?) Адикрит] Хари почиет на Океане [Пространства] в образе Брамы – прославляемый Санака[141] и Святыми [Сиддха] в Джана-Локе и созерцаемый святыми обитателями Брама-Локи, стремящихся к конечному освобождению – погруженный в мистический сон, небесное олицетворение своих собственных иллюзий… это и есть Растворение. [(?) Пратисанчара], называемое Случайным, потому что Хари есть его Случайная [Идеальная] Причина[142]. Когда Вселенский Дух пробуждается, Вселенная возрождается; когда Он смыкает очи, все падает на ложе мистического сна. Так же, как тысяча Великих Веков составляют один День Брамы [в оригинале сказано, что Падмаиони то же, что и Абджаиони, т. е., «Рожденный из Лотоса», не Брама], так и Ночь Его заключает такой же период… Пробуждаясь в конце Ночи, Нерожденный… вновь созидает Вселенную»[143].

Это есть «Случайная» Пралайа; что же есть тогда Растворение (Пракритика) Элементов? Парашара следующим образом описывает это Майтрейе:

«Когда в силу бесплодности и огня, все Миры и все Ады [Патала] иссушились…[144], тогда начинается стихийное разложение. Сначала Воды поглощают свойство Земли (которое есть зачаток запаха), и Земля, лишенная этого свойства, идет к разрушению… и соединяется с Водою… Когда Вселенная, таким образом, затопляется волнами водяной Стихии, ее зачаточный аромат поглощается Стихией Огня. И сами Воды уничтожаются… и сливаются с Огнем; и вся Вселенная наполняется (эфирным) Пламенем, которое… постепенно распространяется по всему Миру. И в то время, как Пространство есть [один] Пламень… Стихия Ветра захватывает основное свойство или форму, которое есть Причина Света, и когда это изъято [пралина], все превращается в природу Воздуха. Когда зачаток формы уничтожен и Огонь [(?) Вибхавасу] лишен своего рудимента, Воздух тушит Огонь и распространяется… в Пространстве, лишенном Света, когда Огонь сливается с Воздухом. Тогда Воздух, сопровождаемый Звуком, источником Эфира, распространяется во всех десяти областях… до тех пор, пока Эфир не овладеет Прикосновением [(?) Спарша, Сцепление – Осязание], его рудиментарным свойством, через потерю которого Воздух уничтожается, а Эфир [(?) Кха] остается неизмененным; без Формы, Вкуса, Осязания [Спарша] и Обоняния он существует [не] воплощенным [мурттимат] и протяженным и наполняет все Пространство. Эфир [Акаша], характерное свойство и основа которого есть Звук [«Слово»], один существует, занимая всю пустоту Пространства (или, вернее, занимая все вместилище Пространства). Тогда Начало [Нуменон?], Элементов [Бхутади] поглощает Звук [коллективного Демиурга]; и [сонмы Дхиан-Коганов] и все [существующие] Элементы[145], все, одновременно, погружаются в свое первоначало. Этот Первичный Элемент есть Сознание, соединенное со Свойством Тьмы [Тамаса, вернее, Духовная Тьма], и сам поглощается [дезинтегрируется] Махатом [Вселенский Разум], характерное свойство которого есть Разум [Буддхи]; и Земля и Махат суть внутренние и внешние пределы Вселенной. Таким образом, как [в начале] существовали семь форм Природы (Пракрити), считая от Махата до Земли, так… эти семь последовательно вновь входят одна в другую[146].

Яйцо Брамы (Сарва-Мандала) растворяется в окружающих его Водах с их семью зонами (двипа), семью океанами, семью областями и их горами. Водная оболочка испивается Огнем: Слой (стратум) Огня поглощается стратумом Воздуха; Воздух сливается с Эфиром [Акашей], Первичный Элемент [Бхутади, начало или, вернее, причина Первичного Элемента], пожирает Эфир и (сам) уничтожается Разумом [Махат, Великий Всемирный Разум], который, вместе со всеми этими захватывается Природою [Пракрити] и исчезает. Эта Пракрити, по существу, та же, будет ли она разъединена или нет; только то, что разъединено, под конец теряется или поглощается в нераздельном. Также и Дух [Пумс] единый, чистый, нерушимый, вечный, вездесущий есть частица того Высочайшего Духа, который есть Все. Этот Дух [Сарвеша], который иной, нежели (воплощенный) Дух и который не имеет ни атрибутов имени, ни вида, [наман и джати или рупа, следовательно, скорее тело, нежели вид] или тому подобного… [остается] как (единое) Существование [Сатта]. Природа [Пракрити] и Дух [Пуруша] и оба претворяются [в конце концов] в Высочайший Дух»[147].

Это окончательная Пралайа[148] – Смерть Космоса; после которой Дух его покоится в Нирване или в ТОМ, для чего нет ни Дня, ни Ночи. Все другие Пралайи периодичны и следуют за Манвантарами в правильной последовательности, подобно тому как ночь следует за днем для каждого человеческого существа, для животного и растения. Цикл Создания Жизней Космоса завершился; энергия Проявленного «Слова» имеет свое нарастание, кульминационную точку и убывание, как и все временные явления, как бы длительна ни была их продолжительность. Эта Творящая Сила Вечна в своей нуменальности; как феноменальное проявление, в своих аспектах, она имеет начало и потому должна иметь конец. В течение этого промежутка, она имеет свои Периоды Деятельности и Периоды Покоя. Это и есть Дни и Ночи Брамы. Но Браман-Нумен никогда не отдыхает, ибо ОНО никогда не изменяется, но всегда есть, хотя нельзя сказать о Нем, что Оно где-либо пребывает.

Еврейские каббалисты чувствовали необходимость этой неизменности в вечном беспредельном Божестве и потому прилагали ту же мысль и к антропоморфическому Богу. Представление это поэтично и очень уместно в этом применении. В Зохаре мы читаем следующее:

«Когда Моисей бодрствовал на Горе Синае в Общении с Божеством, скрытым от глаз его облаком, внезапно великий страх обуял его и он вопросил: «Господи, где Ты?… почил ли Ты, О, Господи?»… И Дух отвечал ему: «Я никогда не сплю; если бы Я почил хотя на миг, ранее Моего времени, все творение обрушилось бы в прах в единое мгновение».

«Ранее Моего Времени» весьма многозначительно. Это показывает, что Бог Моисея был лишь временным заместителем, подобно Браме Мужского Начала, Заместителю и Аспекту ТОГО, что непреходяще и что потому не может участвовать в Днях или Ночах, и не может иметь никакого касания ни к деятельности, ни к распадению.

В то время, как восточные оккультисты имеют семь способов толкования, евреи имеют лишь четыре; именно – истинно-мистическое, аллегорическое, моральное и буквальное или Pashut. Последнее является ключом экзотерических церквей и потому не заслуживает обсуждения. Приводим несколько фраз, которые, если их прочесть посредством первого или мистического ключа, являют тождественность основ построения каждого Писания. Они даны в прекрасном труде Исаака Мейера о Каббале, которую он, видимо, хорошо изучил. Цитируем дословно:

«B’rēshīth barah elohim eth hashama’yim v’eth haa’retz, то есть, «Вначале Бог(и) создал небеса и землю»; (что означает) Шесть [Сефиротов созидания][149], над которым стоит B’rēshīth, все они принадлежат Низу. Оно создало шестерых (и) на них стоит (существует) все Сущее. И эти зависят от семи форм Черепа, вплоть до Достоинства всех Достоинств. А вторая «Земля» не входит в расчет, потому было сказано: «И от нее (этой Земли), подпавшей проклятию, оно произошло…» Она (Земля) была без формы и пуста; и тьма была над ликом Бездны и Дух Элохимов… дышал [m’reaché’pheth, т. е. носился, высиживал, двигался…] над водами». Тринадцать зависят от тринадцати (форм) самого высокого Достоинства. Шесть тысяч лет висят (относятся) в первых шести словах. Седьмая (тысяча, millenium) над нею [проклятой Землею] есть то, что сильно само Собою. И все было совершенно опустошено в течение двенадцати часов [один… день…]. На тринадцатый, Оно [Божество] восстановит их… и все будет возобновлено как прежде; и все эти шесть будут продолжаться»[150].

«Сефироты Созидания» суть Шесть Дхиан-Коганов или Ману, или Праджапати, синтезированные седьмым B’rēshīth». Первой Эманацией или Логосом, которые потому именуются Строителями Низшей или Физической Вселенной; все они принадлежат Низу (Подножию). Эти Шестеро , естество которых заимствовано от Седьмого, являются Упадхи или Основою или Основным Камнем, на котором объективная Вселенная построена; Они Нумены всего Сущего. Следовательно, они одновременно и Силы Природы; Семь Ангелов Присутствия; Шестой и Седьмой Принципы в Человеке; духовно-психо-физические Сферы Семеричной Цепи, Коренные Расы и т. д. Они все «зависят от Семи Форм Черепа» вплоть до самого Высшего. «Вторая Земля» не принимается в расчет», потому что это не Земля, но Хаос или Бездна Пространства, в котором покоится Парадигматическая Вселенная или прообраз Вселенной в Мыслеоснове Сверх-Души, носящейся над ним. Термин «Проклятие» вводит в большое заблуждение, ибо он просто означает Судьбу или Предопределение или тот рок, который выявил ее в объективное состояние. Это показано тем, что под «Проклятием» Земли описывается «ее бесформенность и пустота», в безднах которой «Дыхание» Элохимов, или коллективных Логосов, произвело или, так сказать, отобразило первую Божественную Мысль того, что должно было быть. Этот процесс повторяется после каждой Пралайи перед началом новой Манвантары или Периода сознательного, индивидуального Бытия. «Тринадцать зависят от тринадцати форм» – это относится к тринадцати Периодам, олицетворенным тринадцатью Ману, с Сваямбхува четырнадцатым – 13, вместо 14, есть добавочное сокрытие – эти четырнадцать Ману царствуют на протяжении срока Маха-Юги, одного Дня Брамы. Эти тринадцать-четырнадцать форм объективной Вселенной зависят от тринадцати-четырнадцати парадигматических, идеальных Форм. Смысл «Шести тысяч Лет», что «висят в шести первых Словах», надо опять искать в Мудрости Индии. Они относятся к первичным шести (семи) «Царям Эдома», которые олицетворяют Миры или Сферы нашей Цепи в течение Первого Круга, так же как и первобытное человечество этого же Круга. Они суть семеричная, до-адамическая Первая Коренная Раса или те, кто существовали до Третьей, Разделившейся Расы. Так как они были Тенями и не обладали разумом, ибо они еще не вкусили плода от Древа Познания, они не могли видеть Парзуфима или «Лик не мог зреть Лика»; то есть первобытные люди были «несознательны». «Потому первичные (семь) Цари умерли», т. е. были уничтожены[151]. Но кто же были эти Цари? Эти Цари суть «Семь Риши, некоторые (второстепенные) божества, Индра (Шакра), Ману и Цари, его сыновья (которые) создаются и погибают в один период», как говорит нам Вишну Пурана[152]. Ибо «седьмая тысяча», которая не есть тысячелетие экзотерического христианства, но тысячелетие Антропогенезиса, представляет одновременно и «Седьмой Период Творения», период физического человека по Вишну Пурана, и Седьмой Принцип, как макрокосмический, так и микрокосмический; а также Пралайю после Седьмого Периода, Ночь, соответствующую по длительности Дню Брамы. «Все было совершенно опустошено в течение двенадцати часов». На Тринадцатый (дважды шесть и синтез) все будет восстановлено и «шестеро будут пребывать».

Так автор Каббалы совершенно справедливо замечает:

«Задолго до его (Ибн Гебироля) времени… много веков до христианской эры, в Центральной Азии существовала «Религия Мудрости», обрывки которой впоследствии еще существовали среди ученых древнего Египта, среди древних китайцев, индусов и т.д. [И что] Каббала, весьма вероятно, пришла из арийских источников, через Центральную Азию, Персию, Индию, и Месопотамию, ибо из Ура и Харана пришел Авраам и многие другие в Палестину»[153].

Таково было также твердое убеждение Ч. В. Кинга, автора «The Gnostics and Their Remains».

Вамадэва Моделиар описывает грядущую Ночь очень поэтично. Хотя это уже приведено в «Разоблаченной Изиде», но оно заслуживает повторения:

«Странные шумы несутся со всех сторон… Это предвестники Ночи Брамы; сумерки подымаются на горизонте, и Солнце заходит за тринадцатый градус Макара [десятый знак Зодиака], и уже более не достигнет знака Мина [Знак Рыб в Зодиаке]. Гуру в пагодах, назначенные следить за Рашичакрамом [Зодиаком], могут теперь разбить свой астрономический круг и инструменты, ибо отныне они бесполезны.

Постепенно свет угасает, тепло уменьшается, необитаемые места умножаются на Земле, воздух становится все более и более разряженным, источники вод иссякают, мощные реки видят иссыхание волн своих, океан обнажает свое песчаное дно, и растения умирают. Люди и животные уменьшаются в росте ежедневно. Жизнь и движение теряют свою силу; планеты едва движутся в пространстве: они угасают одна за другой, подобно лампе, которую рука Чокры [слуги] забыла наполнить. Сурья [Солнце] мерцает и потухает; материя идет к Растворению [Пралайа], и Брама вновь погружается в Dyaus, Непроявленного Бога, и, исполнив свою задачу, – засыпает. Прошел еще один День, наступила Ночь – и она будет длиться до будущей Зари.

И вот снова входят в Золотое Яйцо Его Мысль, семена всего, что существует, как говорит нам Божественный Ману. Во время Его мирного покоя, одушевленные существа, одаренные началами действия, прекращают свои функции, и всякое чувство [Манас] засыпает. Когда все они поглощены Высшею Душою, эта Душа всех существ спит в полном покое до Дня, когда она вновь принимает свою форму и снова пробуждается из своей начальной тьмы»[154].

Так как Сатья Юга всегда первая в серии Четырех Веков или Юг, то Кали Юга всегда последняя. Сейчас Кали Юга верховно властвует в Индии и видимо совпадает с Кали Югой Западного Века. Во всяком случае, любопытно отметить, каким пророком, почти во всем, оказался писавший Вишну Пурану, когда он предсказывал Майтрейе некоторые темные влияния и преступления этой Кали Юги. Ибо, сказав, что «варвары» будут властвовать на берегах Инда, Чандрабхага и в Кашмире, он добавляет:

«Будут современные монархи, царствующие на Земле, царями грубого духа, нрава жестокого и преданные лжи и злу. Они будут умерщвлять женщин, и детей, и коров; они будут захватывать имущества своих подданных [или, по другому переводу, будут захватывать чужих жен]; власть их будет ограничена… жизнь кратка, желания ненасытны… Люди разных стран, смешиваясь с ними, последуют их примеру; и варвары будут сильны [в Индии], покровительствуемые принцами, тогда как чистые племена будут заброшены; народ будет погибать [или, как говорит комментатор: «Mlechchha будут посередине, а арийцы на конце»][155]. Богатство и благочестие будут уменьшаться день за днем, пока весь мир не будет развращен… Лишь имущество будет давать положение; богатство будет единственным источником почитания и преданности; страсть будет единственною связью между полами; ложь будет единственным средством успеха в тяжбе; женщины будут лишь предметом чувственного наслаждения… [Внешний облик будет единственным отличием разных ступеней жизни]; нечестность (anyâya) будет [общим] средством существования; слабость – поводом к зависимости; угроза и самомнение заменят знание; щедрость будет называться [благочестием]; богач будет считаться чистым; обоюдное согласие заменит брак; тонкие одежды будут достоинством… сильнейший будет властвовать… народ, не будучи в состоянии выносить тяжести налогов [кхарабхара], будет спасаться в долины… Так, в Кали Юге разложение будет неукоснительно протекать, пока человеческая раса не приблизится к своему уничтожению [Пралайи]. Когда… конец Кали Юги будет совсем близок, часть того божественного Существа, который существует в силу своей собственной духовной природы [Калки Аватара]… сойдет на Землю… одаренный восемью сверх-человеческими способностями… Он восстановит справедливость (праведность) на Земле, и умы тех, кто будут жить в конце Кали Юги, пробудятся и станут так же прозрачны, как хрусталь. Люди, которые будут так преображены… явятся семенами человеческих существ и дадут рождение расе, которая будет следовать законам Века Крита [или Века Чистоты]. Как сказано: «Когда Солнце и Луна, и [лунный астеризм] Тишья и планета Юпитер будут в одном доме, тогда Крита [или Сатья] Век вернется…»[156].

Две Личности Дэвапи, расы Куру и Мару [Мору] из рода Икшваку, продолжают жить на протяжении Четырех Веков, обитая… Калапа [Шамбала][157]. Они вернутся сюда в начале Века Крита[158]. Мару [Мору][159], Сын Шигры, силою Йоги продолжает жить… Он… восстановит расу Кшаттриев Солнечной Династии[160].

Правильно это или нет, что касается до последнего пророчества, но «блага» Кали Юги описаны хорошо и превосходно согласуются даже с тем, что слышно и видно в Европе и других цивилизованных и христианских странах, в расцвете XIX столетия и на заре XX века нашей великой «Эры Просвещения».

___________

ОТДЕЛ VIII

ЛОТОС, КАК ВСЕМИРНЫЙ СИМВОЛ

Нет древних символов без глубокого и философского значения, причем значение и важность их возрастают с их древностью – таков Лотос. Этот цветок, посвященный Природе и ее богам, изображает Абстрактную и Конкретную Вселенную и является эмблемою производительных сил, как духовной, так и физической Природы. С древнейших времен этот цветок почитался священным арийцами, индусами, египтянами и после них и буддистами. Он почитался в Китае и Японии и был принят, как христианская эмблема греческою и римскою церковью, которая, заменив его лилией, сделала его символом Вестника.

В христианской религии, в каждом изображении Благовещения, Архангел Гавриил является Деве Марии, держа в руке ветку лилий. Лотос изображал огонь и воду, или идею создания и зарождения, потому и ветка лилий, заменившая его, символизирует именно ту же идею, что и Лотос в руке Бодхисаттвы, возвещающего Маха-Майе, матери Готамы, рождение Будды, Спасителя Мира. Также и Озирис и Гор постоянно изображались египтянами в связи с цветком Лотоса, оба, будучи солнечными Богами или Богами Огня; подобно тому как и Дух Святой до сих пор изображается «огненными языками» в «Деяниях Апостолов».

Лотос имел и еще имеет свое мистическое значение, тождественное у всех народов Земли. Мы отсылаем читателя к сэру Уильям Джонсу[161]. У индусов Лотос эмблема производительной силы Природы через посредство Огня и Воды, или Духа и Материи. «О Ты, Предвечный! Я вижу в Тебе Браму-Творца, восседающего на престоле над Лотосом!» – гласит стих Бхагават Гиты. И сэр Уильям Джонс показывает, как уже отмечено в Станцах, что семена Лотоса еще до прорастания содержат совершенно сформированные листья и миниатюрный прообраз того, чем станет совершенно развившееся растение. Лотос в Индии есть символ плодородной земли, более того – символ Горы Меру. Четыре Ангела или Гения четырех частей неба, Махараджи Станц, стоят каждый на Лотосе. Лотос есть двоякий прообраз Небесного и земного Гермафродита, будучи, так сказать, двуполым.

У индусов Дух Огня или Тепла – побуждающий к деятельности, оплодотворяющий и развивающий в конкретную форму по своему идеальному прообразу все, что рождается из Воды или Первоначальной Земли – содействовал выявлению Брамы. Цветок Лотоса, изображенный, как растущий из пупка Вишну, Бога, покоящегося в Водах Пространства на Змии Беспредельности, есть самый изобразительный из всех символов. Это Вселенная, выявляющаяся из Центрального Солнца, из Точки вечно-скрытого Зародыша. Лакшми, являющаяся женским аспектом Вишну и которая в Рамайяне также называется Падма, т. е. – Лотос, представлена плывущей на цветке Лотоса при «Сотворении» и во время «Пахтания Океана» Пространства, а также и подымающейся из «Млечного Моря», подобно Венере-Афродите из пены океана.

«…Тогда, воссев на Лотос,

Блистающая Богиня Красоты, несравненная Шри,

Поднялась из волн»…

Так писал английский востоковед и поэт сэр Моньэ Уильямс.

Основная мысль этого символа прекрасна и, кроме того, указывает на явное родство всех религиозных систем. Лотос или водяная Лилия выражает одну и ту же философскую мысль: именно, эманацию Объективного из Субъективного, Божественное Представление, переходящее из абстрактного в конкретную или видимую форму. Ибо, как только Тьма или, вернее, то, что для невежества есть «Тьма», исчезает в своем собственном царстве Вечного Света, оставляя за собою лишь свое Божественное Проявленное Представление, понимание Созидающих Логосов открывается и они видят в Идеальном Мире, до того скрытого в Божественной Мысли, прообразы форм всего, и приступают к воспроизведению и построению или ваянию по этим образцам преходящих и трансцендентальных форм.

В этой стадии Действия Демиург еще не Зодчий. Рожденный в Сумерки Действия, он должен сначала осознать План, постичь идеальные формы, лежащие сокрытыми в Лоне Вечного Представления, именно, подобно тому как будущие листья Лотоса, непорочные лепестки, скрыты внутри семени этого растения.

В эзотерической философии Демиург или Логос, рассматриваемый, как Создатель, есть просто абстрактный термин, идея, подобно слову «воинство». Как последнее есть всеобъемлющий термин для совокупности активных сил или действующих единиц – солдат, так и Демиург есть качественный коллектив множества Создателей или Строителей. Бюрнуф, известный востоковед, овладел этою мыслью в совершенстве, сказав, что Брама не создает Земли, так же как он не создает и остальной Вселенной.

«Проявив себя из Души Мира, раз отделенный от Перво-причины, он выдыхает и излучает из себя всю Природу. Он не находится над нею, но смешивается с нею: Брама и Вселенная составляют одно Существо, каждая частица которого в своем естестве есть Сам Брама, исшедший из Самого Себя».

В главе Книги Мертвых, называемой «Превращение в Лотос», Бог, изображенный в виде головы, выходящей из этого цветка, восклицает:

«Я – чистый Лотос, исходящий от Лучезарных… Я несу весть Гора. Я чистый Лотос с Солнечных Полей»[162].

Идея Лотоса может быть найдена даже в первой главе Книги Бытия, в главе о сотворении Мира Элохимами, как указано в «Разоблаченной Изиде». В этой идее должны мы искать начало и объяснение стиха в еврейской космогонии, который читается: «И рек Господь – да произведет Земля… дерево, дающее плод своего рода, семя которого в нем самом»[163]. Во всех первобытных религиях Бог-Творец есть «Сын Отца», то есть Его Мысль, ставшая видимой; и до христианской эры, начиная от Тримурти индусов и, кончая тремя каббалистическими главами в Писаниях по объяснению евреев, Триединое Божество каждого народа было вполне определенно выражено в его аллегориях.

Таково космическое и идеальное значение этого великого символа у восточных народов. Но в применении к практическому и экзотерическому культу, также имевшему свой эзотерический символизм, Лотос стал со временем носителем и вместителем более земной мысли. Никакая догматическая религия не избежала влияния сексуального элемента; и до сего дня он пятнает нравственную красоту основной мысли символа. Нижеприведенное взято из того же самого каббалистического манускрипта, который мы уже приводили в нескольких случаях:

«Лотос, растущий в водах Нила, имел то же значение. Его способ произрастания делал его особо подходящим символом производительных сил. Созревший цветок Лотоса, носитель семени воспроизведения, соединен подобно плаценте с матерью-Землею, или чревом Изиды, через воду чрева, то есть, воды реки Нила, посредством длинного вервиеобразного стебля-пуповины. Ничто не может быть яснее этого символа и, чтоб еще более подчеркнуть имеющееся в виду значение, в нем изображается иногда дитя, сидящее в цветке или выходящее из него[164]. Так Озирис и Изида, дети Кроноса или бесконечного времени, в развитии своих природных сил, становятся в этом изображении родителями человека, под именем Гора.

Мы не можем достаточно подчеркнуть значение этой производительной функции, как основы символического языка и научной иносказательной речи. Мысль этого представления немедленно приведет к размышлению над творческой Первопричиной. Природа в своих действиях образовала чудесный живой механизм, управляемый присоединенной к нему живой душой; развитие жизни и история этой души, откуда она и ее настоящее и будущее, превышают все усилия человеческого разума[165]. Новорожденный – вечно повторяющееся чудо, доказательство, что внутри мастерской чрева вмешалась разумная творческая сила, чтобы соединить живую душу с физической машиной. Поражающая чудесность этого факта придает священную сокровенность всему, связанному с органами воспроизведения, как обители и месту явного созидательного вмешательства Божества».

Таково правильное толкование основных идей древности, чисто пантеистических, безличных и благоговейных представлений архаических философов до-исторических времен. Это, однако, не так, когда дело касается греховного человечества и грубых представлений, присущих личности. Потому ни один пантеистический философ не преминет найти замечания, следующие за вышеприведенными и выражающие антропоморфизм иудейской символики, иначе как опасными для святости истинной религии и подходящими лишь к нашему материалистическому веку, прямому следствию и результату этого антропоморфического характера. Ибо это есть основная нота ко всему духу и сути Ветхого Завета, как утверждает рукопись, трактуя о символизме иносказательного языка Библии.

«Потому область утробы должна быть рассматриваема, как самое Святое Место, Sanctum Sanctorum, и как истинный храм Бога Живого[166]. Мужчина всегда считал обладание женщиной существенною частью самого себя, дабы из двух стал один, и он это ревниво охранял, как сокровенное. Даже часть обыкновенного дома, где пребывала жена, называлась penetralia, тайное или священное, и отсюда метафора Святая Святых священных строений, основанных на представлении о святости органов зачатия. Доведенная до крайности в описании[167] метафорой, эта часть дома описывается в священных книгах, как находящаяся «между бедрами (столбами) дома», и иногда мысль эта была выявлена в построении широкой двери храмов, помещенной внутри, между двумя боковыми столбами».

Никогда подобная мысль, «доведенная до крайности», не существовала среди древних первобытных арийцев. Это доказано тем фактом, что в период Вед их женщины не помещались отдельно от мужчин в penetralia’x или «Зенанах». Заключение это началось, когда магометане – ближайшие после христианской церковности, наследники еврейского символизма, – завоевали страну и постепенно навязали свои обычаи индусам. До и после Вед, женщина была так же свободна, как и мужчина; и никогда никакая нечистая, земная мысль не примешивалась к религиозной символике ранних арийцев. Мысль эта и применение ее чисто семитического происхождения. Это подтверждается автором указанного высокоученого каббалистического откровения, когда он заканчивает вышеприведенное место, добавляя:

«Если к этим органам, как символам творческих, космических сил, может быть приложима идея происхождения измерений, так же как и периодов времени, тогда, воистину, в построении Храмов, как Обителей Божества или Иеговы, та часть, которая именуется Святая Святых или Наисвятейшее Место, должна заимствовать свое наименование от признанной святости органов зачатия, рассматриваемых, как символы мер и творческой причины. У древних мудрецов не существовало ни имени, ни идеи, ни символа Первопричины».

Конечно нет. Лучше никогда не думать о ней и оставить ее навсегда безымянной, как поступали ранние пантеисты, нежели унизить святость этого Идеала Идеалов, низводя его символы до таких антропоморфических форм! Здесь опять видна огромная пропасть между арийской и семитической религиозной мыслью, двумя противоположными полюсами – искренностью и скрытностью. У браминов, которые никогда не соединяли естественные производительные функции человека с элементом «первородного греха», – иметь сына есть священная обязанность. Брамин, в былые времена, окончив свою миссию человеческого создателя, удалялся в джунгли и проводил остаток дней своих в религиозном созерцании. Он исполнил свой долг перед природой, как смертный и как ее сотрудник, и отныне отдавал все свои помыслы духовной и бессмертной части себя самого, рассматривая все земное, как простую иллюзию, преходящий сон – что оно, в действительности, и есть. У семита было иначе. Он придумал искушение плоти в райском саду и явил своего Бога, – эзотерически Искусителя и Правителя Природы – проклинающим на веки действо, логически входившее в программу этой Природы[168]. Все это выступает экзотерически, если придерживаться замаскирования и мертвой буквы Книги Бытия и всего остального. В то же время, эзотерически, он смотрел на предполагаемый грех и падение, как на действо, настолько священное, что избрал орган виновника первородного греха, как наиболее подходящий и наиболее священный символ для изображения того же Бога, который клеймил выполнение им своей функции, как ослушание и вечный грех!

Кто сможет измерить парадоксальные глубины семитического ума! И этот парадоксальный элемент, лишенный своего сокровеннейшего значения, ныне целиком перешел в христианскую теологию и догму!

Знали ли первые отцы церкви эзотерическое значение еврейского Завета или только некоторые из них понимали его, тогда как другие оставались в неведении тайны, это решит потомство. Одно, во всяком случае несомненно: так как эзотеризм Нового Завета совершенно согласуется с эзотеризмом еврейских книг Моисея; и раз в то же время, ряд чисто египетских символов и языческих догм вообще – например, Троица – были списаны и включены в Новый Завет Синоптиками и св. Иоанном, то становится очевидным, что тождественность этих символов была известна писавшим Новый Завет, кто бы они ни были. Они также должны были знать о первенстве египетского эзотеризма, раз они приняли несколько символов, изображающих чисто египетские понятия и верования, в их внешнем и внутреннем значении и которые не встречаются в еврейском каноне. Один из таковых – лилия в руке Архангела на древних изображениях его появления Деве Марии; и эти символические изображения сохраняются до сего дня в иконографии греческой и римской церкви. Так Вода, Огонь и Крест, так же как и Голубь, Агнец и другие Священные Животные во всех их сочетаниях, эзотерически имеют тождественный смысл, и, вероятно, были приняты, как улучшение простого и чистого иудаизма.

Ибо Лотос и Вода встречаются среди древнейших символов и происхождение их чисто арийское, хотя они стали общим достоянием во время разветвления Пятой Расы. Для примера: буквы, так же как и числа, были все мистичны в комбинациях или же отдельно взятые. Самая священная буква, буква – М; она одновременно и мужского, и женского начала, или андрогина и символизирует Воду в ее начале, Великую Бездну. Эта буква мистическая на всех языках Востока и Запада, и является знаком волн, так /\/\/\. В арийском и в семитическом эзотеризме эта буква всегда изображала Воды. В санскрите, например, Макара – десятый знак Зодиака, означает крокодила или скорее водяное чудовище, всегда связанное с водою. Буква Ма эквивалентна и соответствует числу 5, состоящему из Двойки – символа разделенных полов, и Тройки, символа третьей жизни, порождения Двойки. Это часто символизируется Пентагоном, причем последний есть священный знак божественной Монограммы. Майтрейа есть сокровенное имя Пятого Будды и Калки Аватара браминов, последнего Мессии, который придет при завершении Великого Цикла. Это также начальная буква греческой Metis, или Божественной Мудрости; Мимры, то есть Слова или Логоса; и Митры, Mihr, Тайны Монады. Все они рождены в Великой Бездне и из нее, и все они Сыны Майи, «Матери»; в Египте – Мут; в Греции – Минервы, Божественной Мудрости; Марии или Мириам, Мирры и пр., Матери христианского Логоса; и Майи, Матери Будды. Мадхава и Мадхави наименования самых высоких Богов и Богинь индусского Пантеона. Наконец, Мандала, по-санскритски, означает «Круг» или сферу, также десять делений Риг-Веды. Наиболее сокровенные имена в Индии обычно начинаются с этой буквы, от Махата, первого проявленного Разума и Мандары, великой Горы, употребленной Богами для пахтания Океана, до Мандакини, небесной реки Ганга или Ганжес, Ману и т.д., и т.д.

Назовут ли и это совпадением? Действительно это было бы странно, ибо мы видим, что даже Моисей, найденный в водах Нила, имел эту символическую согласную в своем имени. И дщерь Фараонова «нарекала ему имя Моисей», говоря: «потому что я вынула его из Вод»[169]. Кроме того, священное еврейское имя Бога, начинающееся с буквы М, есть Меборах, «Святой» или «Благословенный», а имя Вод Потопа – Мбул. Чтобы покончить с этими примерами, вспомним «Три Марии» у Распятия и их связь с «Mare», Морем или Водами. Вот почему в иудействе и христианстве Мессия всегда связан с Водою, Крещением; и также с Рыбами, знаком Зодиака, называемого Минам по-санскритски, и даже с Матсья (Рыба) Аватаром и с Лотосом – символом чрева, или с водяной лилией, которая имеет то же значение.

В реликвиях древнего Египта, чем древнее символы и эмблемы выкопанных предметов, тем чаще встречаются цветы Лотоса и Вода в связи с солнечными Богами. Бог Хнум, Мощь Влаги или Вода, согласно учению Фалеса, будучи началом всех вещей, восседает на престоле, помещенном в центре Лотоса. Бог Бэс стоит на Лотосе, готовый поглотить свое потомство. Тот, Бог Тайны и Мудрости, священный Писец в Аменти, носящий солнечный диск, в виде головного убора, восседает, имея голову быка – священный бык Мендеса был одной из форм Тота – и тело человека, на распустившемся Лотосе. Наконец, Богиня Хикит (Hiqit), в ее аспекте лягушки, покоится на Лотосе, указывая тем на свою связь с водою. Непоэтичность этого символа лягушки, несомненно одного из древнейших изображений египетских Божеств, была причиной того, что египтологи тщетно пытались разгадать тайну и функции этой богини. Принятие его в церкви первыми христианами показывает, что они знали и понимали это лучше, нежели наши современные востоковеды. «Богиня лягушка или жаба» была одним из главных Космических Божеств, связанных с сотворением мира по причине ее амфибного характера и, главным образом, в силу ее кажущегося воскресения после долгих веков уединенной жизни, замурованной в старых стенах, в скалах и пр…. Она не только принимала участие в устроении мира вместе с Хнум’ом, но была также связана с догмою воскресения[170]. Несомненно весьма глубокий и сокровенный смысл был связан с этим символом, если, несмотря на риск быть обвиненными в принадлежности к отвратительной форме культа животных, первые египетские христиане приняли его в своих церквах. Лягушка или жаба, заключенная в цветке Лотоса или просто даже без последней эмблемы, была формою, избранной для храмовых-светильников, на которых были вырезаны слова: «Εγώ είμι άναστάσις» – «Я есмь Воскресение»[171]. Эти богини-лягушки встречаются на всех мумиях.

___________

ОТДЕЛ IX

ЛУНА: DEUS LUNUS; PHOEBE

Этот архаический символ самый поэтичный из всех символов и, в то же время, наиболее философский. Древние греки предоставили ему видное место, а современные поэты использовали его до предела. Царица Ночи, проходящая Небеса в величии своего несравненного Света, погружая всех, даже Вечернюю Звезду, во тьму, и простирающая свой серебряный покров над всем Звездным Миром, всегда была любимой темою всех поэтов христианства, от Мильтона и Шекспира до позднейших стихотворцев. Но сияющий Светильник Ночи, с его свитою бесчисленных звезд, говорил лишь воображению профанов. До последних дней религия и наука не интересовались этим прекрасным мифом. Тем не менее, холодная, целомудренная Луна, та, которая по словам Шелли:

…делает прекрасным все, чему улыбается

Этот шествующий ковчег, нежного, хладного пламени,

вечно преображаясь, но оставаясь в себе неизменным,

не греет, но освещает…

и находится в более тесной связи с Землею, нежели какое-либо иное небесное светило. Солнце есть Жизнедатель для всей Планетной Системы; Луна Жизнедательница нашей планеты. И ранние расы, даже в младенчестве своем, понимали и знали это. Она Царица и она же Царь. Она была Царем Сома, прежде чем она превратилась в Феба и целомудренную Диану. Она является преимущественно Божеством христиан, благодаря евреям, последователям Моисея и Каббалы, хотя цивилизованный мир и мог пребывать в неведении этого факта в течение многих веков; в действительности же, со времени смерти последнего из посвященных отцов церкви, унесшего с собою в могилу тайны языческих храмов. Ибо для таких отцов, как Ориген или Климент Александрийский, Луна была живым символом Иеговы; Дательницей Жизни и Дательницей Смерти, Владычицей Бытия – в нашем Мире. Ибо если у греков Артемида была Луною в Небесах и Дианою на Земле, имевшей отношение к деторождению и жизни; то у египтян она была Гекатою в Аду, Богинею Смерти, властвовавшей над магией и чарами. Более того, как олицетворение Луны, проявления которой тройственны, Диана-Геката-Луна, являет три аспекта в одном. Ибо она – «Diva triformis, tergemina, triceps», имеет три головы на одной шее[172], подобно Браме-Вишну-Шиве. Следовательно, она есть прообраз нашей Троицы, которая не всегда была всецело Мужского Начала. Число Семь, такое выдающееся в Библии, такое священное в седьмом дне или Саббате, пришло к евреям из древности, взяв свое начало из четверичного числа 7, содержащегося в 28 днях лунного месяца, каждая седьмая часть которого представлена одной четвертью в фазах Луны.

В этом труде полезно бросить взгляд, как бы с птичьего полета, на начало и развитие солнечного мифа и культа в исторической древности на нашей стороне земного шара. Самое начало его не может быть нащупано точной наукою, отбрасывающей все традиции; тогда как для теологии, наложившей под руководством искусных Пап клеймо запрета на каждый фрагмент литературы, не носящей imprimatur’ы римской церкви, история его остается запечатанной книгой. Которая именно среди религиозных систем является наидревнейшей – египетская или индусская, – Сокровенное Учение утверждает, что последняя, – это, в данном случае, имеет мало значения, ибо оба «Культа», Лунный и Солнечный, древнейшие в мире. Оба пережили и до сего дня господствуют во всем мире; где открыто, а где, как, например, в христианской символике, – тайно. Кошка, лунный символ, была посвящена Изиде, в одном смысле олицетворявшей Луну, точно так же, как Озирис-Солнце, и ее часто можно видеть над Цистром в руке Богини. Это животное было в большом почитании в городе Бубасте, погружавшемся в глубокий траур при смерти священных кошек, ибо Изида, как Луна, была особенно почитаема в этом городе Мистерий. Астрономический символизм, связанный с нею, уже был дан в Первом Отделе, и никто лучше не описал его, нежели Джеральд Мэсси в своих Лекциях и в «The Natural Genesis». Сказано, что глаз кошки как бы следит за ростом и убыванием лунных фаз, и ее глазные орбиты сияют подобно двум звездам во тьме ночи. Отсюда мифологическая аллегория, представляющая Диану, скрывающуюся в Луне в образе кошки, когда она пыталась вместе с другими Божествами избежать преследования Тифона, как это изложено в «Метаморфозах» Овидия. Луна в Египте была одновременно «Оком Гора» и «Оком Озириса» Солнца.

То же можно сказать и о Киноцефале. Обезьяна, с песьей головой, была изображением, символизирующим Солнце и Луну, по очереди, хотя Киноцефал, на самом деле, был скорее герметическим, нежели религиозным символом. Ибо это иероглиф планеты Меркурия и Меркурия философов-алхимиков, согласно которым:

«Меркурий должен всегда быть вблизи Изиды, как ее министр, ибо без Меркурия ни Изида, ни Озирис ничего не могут совершить в Великой Работе».

Киноцефал, когда он изображен с кадуцеем, полумесяцем или лотосом, является символом «философского» Меркурия; но когда он держит тростник или свиток папируса, он являет Гермеса, секретаря и советника Изиды, подобно Хануману, исполнявшему те же обязанности при Раме.

Хотя парсийцы, истинные почитатели Солнца, немногочисленны, тем не менее, не только большая часть индусской мифологии и истории основана и тесно переплетена с этими двумя культами, но даже сама христианская религия. От самого их возникновения до наших дней обе теологии, как римско-католическая, так и протестантская, окрашены ими. Действительно, разница между арийско-индусской и арийско-европейской верою очень мала, если только основные идеи обеих будут приняты в соображение. Индусы гордятся, называя себя Сурьяванша и Чандраванша, Солнечной и Лунной Династией. Христиане, считая это идолопоклонством, в то же время, примыкают к религии, всецело основанной на Солнечном и Лунном Культе. Тщетно и бесполезно возмущаются протестанты против католиков за их культ «Марии Девы», основанный на древнем культе Лунных Богинь, когда сами они почитают Иегову, являющегося, прежде всего, Лунным Богом; и когда обе церкви включили в свои теологии Солнечного Христа и Лунную Троицу.

О Лунном Культе халдеев и вавилонском Боге Син, называемом греками Лунным Богом, знают очень мало; и это малое может лишь вводить в заблуждение непосвященного ученика, который в силу этого не может понять эзотерического значения символов. Как это было известно древним, непосвященным философам и писателям – ибо те, кто были посвящены, были связаны обетом молчания – халдеи, так же как и евреи, пришедшие после них, были почитателями Луны под ее различными именами мужскими и женскими.

В неопубликованном манускрипте по поводу уже упомянутого изобразительного языка, дающего ключ к древнему символическому языку, выдвинуто логическое «raison d’être» для этого двойного почитания. Он написан одним очень осведомленным и проницательным ученым и мистиком, излагающим это в удобопонятной форме гипотезы. Тем не менее, последняя становится доказанным фактом в истории религиозной эволюции человеческой мысли для каждого, кто когда-либо имел мимолетный проблеск в тайну древней символики. Так он говорит:

«Одним из первых заданий среди людей, заданий, связанных с настоящей необходимостью, должно было быть познание периодов времени[173], отмеченных на небесном своде, подымающемся над горизонтом или над уровнем тихих вод. Эти периоды стали определяться по дню и ночи, по лунным фазам, ее звездным или синодическим обращениям и по периоду солнечного года с возвратом времен года и применением к таким периодам естественного измерения дня и ночи или же суток, разделенных на свет и тьму. Также было открыто, что в течение периода солнечного года мы имеем по одному наидлиннейшему и наикратчайшему солнечному дню, а также два солнечных дня, в которых день и ночь равны; и что время года, отвечающее этим дням, могло быть отмечено с величайшей точностью в звездных группах небес или созвездиях, подверженных тому ретроградному движению, которое с течением времени потребовало бы поправки через добавление, как это было при описании Потопа, когда была сделана поправка в 150 дней для периода в 600 лет, в течение которых путаница в указующих время знаках увеличилась… Это, конечно, должно было произойти у всех народов и во все времена; и подобное знание должно быть признано принадлежащим человечеству ранее того периода, который мы называем историческим, так же как и в течение последнего».

На этом основании автор ищет какую-либо естественную физическую функцию, общую всему человеческому роду и связанную с периодическими появлениями, такую, чтобы «связь между этими двумя видами феноменов… была бы установлена в общем или народном применении». Он находит это в следующем:

а) Женское физиологическое явление, происходящее каждый лунный месяц в 28 дней или в четыре недели, по семи дней каждая, так что 13 повторений периода происходят на протяжении 364 дней, что составляет солнечный год, разделенный на 52 недели, каждая по 7 дней. b) Нарастание утробного плода отмечается периодом в 126 дней или в 18 недель, по 7 дней каждая. с) Период, называемый «периодом жизнеспособности», равняется 210 дням или 30 неделям, по 7 дней каждая. d) Период беременности заканчивается в 280 дней или в период 40 недель, по 7 дней каждая, или в течение 10 лунных месяцев, по 28 дней, или в 9 месяцев по календарю, каждый в 31 день, вычисляя по величественному своду небес измерение переходного периода из тьмы чрева к свету и славе сознательного существования, этой постоянной неисповедимой тайне и чуду… Таким образом, наблюдаемые периоды времени, отмечающие процесс функции рождения, естественно должны были стать основою для астрономических вычислений… Мы почти можем утверждать, что, именно, этот способ исчисления, независимо или косвенно, или посредством наставления, был принят всеми народами. Этот способ был в употреблении у евреев, ибо и посейчас они составляют свой календарь на основании 354 и 355 дней лунного года, и мы имеем особые данные на то, что этот же способ был в употреблении у древних египтян; дальнейшее является доказательством тому.

Основная идея религиозной философии евреев заключалась в том, что Бог вмещал в себе все сущее[174], и что человек, включая женщину, был его подобием… Место мужчины и женщины у евреев было занято у египтян быком и коровою, посвященными Озирису и Изиде[175], которые соответственно и изображались мужской фигурой с головою быка и женской с головой коровы; символы эти были в большом почитании. Озирис был Солнцем и рекою Нилом, тропическим годом в 365 дней [число, означающее слово Neilos] и быком, ибо он был также принципом огня и жизнедательной силы. Тогда как Изида была Луною, руслом реки Нила, или же Матерью-Землею, для рождающих энергий которой вода являлась необходимостью, тоже лунным годом в 354–364 дней, устанавливающим периоды беременности, и коровой, носящей на голове серп новолуния…

Но в том, что египтяне предоставили корове роль, которую женщина играла у евреев, не предпосылалось какой-либо коренной разницы в значении, но лишь утверждалась тождественность учений при простой замене символом общего значения, заключавшимся в следующем: длительность периода беременности у коровы и женщины была одинаковой, 280 дней или 10 лунных месяцев, по 4 недели в каждом. И в этом периоде заключалось значение этого животного символа, знаком которого был серп новолуния[176]… Эти естественные периоды беременности были основами символизма по всему миру. Они также были в употреблении среди индусов и встречаются в четких изображениях древних американцев, на таблицах Ричардсона и Геста, на Паленкском Кресте и в других местах, и явно лежат в основании и составлении календарей майев Юкатана, индусов, ассирийцев и древних вавилонян, так же как и египтян, и древних евреев. Конечно, естественными символами… были или фаллос, или фаллос и иони… мужское и женское начало. Действительно, слова, переведенные обобщающими терминами мужского и женского начала в 27-м стихе первой главы Книги Бытия, суть …sacr и n’cabvah или буквально – фаллос и иони[177]. Тогда как изображение фаллических эмблем едва ли указывало только на детородные органы человека, когда принимались в соображение их функции и развитие семенных сосудов и субстанции, исходящей из них, ибо по существу в этом заключалось указание на способ измерения лунного времени, а через лунное также и измерение солнечного времени.

Это есть физиологический или антропологический ключ к символу Луны. Ключ, открывающий тайну Теогонии или эволюцию манвантарических Богов, гораздо сложнее и не содержит в себе ничего фаллического. Здесь, все мистично и божественно. Но евреи, связав Иегову непосредственно с Луною, в его качестве Бога зарождающего, предпочли после этого не знать высших Иерархий и сделали своими Патриархами некоторые созвездия Зодиака и планетарных Богов, эвгемеризуя, таким образом, чисто теософическую идею, низведя ее на уровень греховного человечества.

Манускрипт, откуда взято вышесказанное, поясняет очень ясно, к какой Иерархии Богов принадлежал Иегова и кем был этот еврейский Бог; ибо ясно доказывается то, на чем всегда настаивал автор этого труда, а именно, что Бог, которым обременили себя христиане, был не более, нежели Лунный символ производительной или детородной способности в Природе. Они всегда были в неведении относительно Сокровенного Бога евреев-каббалистов – Эйн-Софа, понятия, в ранних каббалистических и мистических представлениях, такого же величественного, как и Парабраман.

Но, конечно, не Каббала Розенрота может когда-либо дать истинные, подлинные учения Симеона Бен Иохайя, которые были настолько метафизичны и философичны, насколько это возможно. И много ли среди изучающих Каббалу таких, кто бы знали их не в их искаженных латинских переводах? Рассмотрим мысль, заставившую древних евреев принять заместителя для «Вечно-Непознаваемого», и что ввело христиан в заблуждение и к принятию заместителя за реальность.

Если этим органам (фаллосу и иони), как символам космических творческих сил, может быть придано значение… периодов времени, то, действительно, при построении Храмов, как Обителей Божества или Иеговы, часть, обозначенная, как Святая Святых, или же, как Самое Священное Место, должна была заимствовать свое наименование от признанной сокровенности детородных органов, рассматриваемых не только, как символы измерений, но также и творческой причины.

У древних Мудрецов не существовало ни наименования, ни представления, ни символа для Перво-Причины[178]. У евреев косвенное представление этого было сокрыто в термине отрицательного понимания, именно, в Эйн-Софе или в Беспредельном. Но символом его первого постижимого проявления было представление Круга с его линией диаметра, чтобы дать, одновременно, геометрическое, фаллическое и астрономическое представление… ибо единое рождается из или круга, без которого оно не могло получить бытия; и от 1 или первичного Единого происходят 9 единиц и, геометрически, все формы плоскости. Таким образом, в Каббале этот круг с его линией диаметра является изображением 10 Сефиротов или Излучений, составляющих Адама Кадмона или Прообраз Человека, творческое начало всего сущего… Эта мысль связать изображение круга с его линией диаметра, то есть, числа 10, со значением детородных органов и Самого Священного Места… была применена при построении Покоя Царя или Святая Святых великой Пирамиды, в Скинии Моисея и в Святая Святых Храма Соломона… Это есть изображение двойного чрева, ибо на еврейском языке буква Нé (ה) является одновременно числом 5 и символом чрева, а дважды 5 дает 10, или фаллическое число.

Это «двойное чрево» также указывает на двоякое значение мысли, низведенной от высшего или духовного плана к низшему или земному и ограниченной евреями последним. Поэтому число 7 приобрело у них наиболее выдающееся место в их экзотерической религии, культе внешних форм и пустых обрядов. Возьмем, например, их Саббат, седьмой день, посвященный их Божеству Луне, символу зарождающего Иеговы. Но у других народов число семь было характерно для теогонической Эволюции, Циклов, Космических Планов и Семи Сил или Оккультных Потенций в Космосе, рассматриваемом, как Беспредельное Целое, первая высшая Триада которого была недосягаема для ограниченного разума человека. Тогда как другие народы, в своем вынужденном ограничении Космоса в Пространстве и Времени, занимались лишь его семеричным проявленным планом, евреи сосредоточили это число только в Луне и на этом основали все свои сокровенные вычисления. Потому мы видим, что проницательный автор только что приведенного нами манускрипта замечает по поводу метрологии евреев следующее:

«Если 20 612 будет помножено на 4/3, то произведение даст основание для утверждения среднего обращения Луны; и если это произведение будет снова умножено на 4/3, то это продолженное произведение даст базу для нахождения точного периода среднего солнечного года… эта формула… окажет большую услугу для нахождения астрономических периодов времени».

Это двойное число – мужское и женское – символизировано также в некоторых хорошо известных изображениях; например:

«Ардханари-Ишвара, Изида индусов, Эридан или Ардан, или еврейский Иордан, или источник сошествия. Она стоит на листе лотоса, плавающем на воде. Но это означает, андрогину или гермафродита, т. е. фаллос и иони объединенные, число 10, еврейскую букву Yod (י), отвечающую Иегове. Она или, скорее, она-он, дает минуты того же круга в 360 градусов».

«Иегова», в его лучшем аспекте, есть Бина, «Высшая Вспомогающая Матерь, Великое Море или Святой Дух», и потому, вернее, синоним Марии, Матери Иисуса, нежели Его Отца; эта «Матерь», будучи латинским словом «Mare», Море, является здесь также Венерой, Stella del Mare или «Звездою Моря».

Предки таинственных аккадийцев – Чандраванша или Индованша, Лунные Цари, царствовавшие, согласно традициям, в Праяга (Аллахабаде) тысячелетия до нашей эры, – пришли из Индии и принесли с собою культ своих предков, культ Сомы и его сына Будха, ставший впоследствии культом халдеев. Тем не менее, подобное почитание, исключая народное поклонение Звездам и Солнцу, ни в коем случае не было идолопоклонством. Во всяком случае, не более, нежели современный римско-католический символизм, связывающий Деву Марию, Magna Mater сирийцев и греков с Луною.

Самые набожные католики очень гордятся этим почитанием и громогласно исповедуют его. В «Мемуаре», адресованном к Французской Академии, маркиз де Мирвилль говорит:

«Лишь естественно, чтобы, как несознательное пророчество, Амон-Ра был бы мужем своей матери, если, именно, Magna Mater христиан является супругою зачатого ею сына… Мы (христиане) можем теперь понять, почему Неит бросает свет на Солнце, оставаясь Луною, раз Непорочная Дева, являющаяся Царицей Небесной, как и Неит, облекает Христа-Солнце и сама облачается им, как это делает и Неит; «Tu vestis solem et te sol vestit» (как поют католики во время своей службы).

Мы (христиане) также понимаем, почему знаменитая надпись в Саисе гласила, что «никто никогда не поднял моего покрова (пеплум)»; ибо эта фраза, переведенная буквально, есть краткое изложение того, что поется в церкви в День Непорочного Зачатия[179].

Без сомнения, ничто не может быть более откровенным, нежели это признание! Оно совершенно оправдывает сказанное Джеральдом Мэсси в его лекции о «Древнем и Современном Луно-почитании»:

«Человек в Луне (Озирис-Сет, Иегова-Сатана, Христос-Иуда и прочие Лунные Близнецы) часто обвиняется в безнравственном поведении… В лунных феноменах Луна была единой, Луна, как таковая, которая была двуполой и троичной по своей природе, как мать, дитя и юноша. Так дитя Луны стало супругом своей собственной матери! Это не могло быть избегнуто, раз распложение должно было произойти. Сын был вынужден стать своим собственным отцом! Эти отношения были отвергнуты позднейшей социологией, и первобытный человек Луны был отставлен. Но в позднейшей и наиболее необъяснимой фазе это стало центральной доктриной грубейшего суеверия, когда-либо виденного миром, ибо эти лунные феномены и их, человечески представленные отношения, включая и кровосмешение, являются самою основою христианской Троицы в Единстве. Вследствие незнания символизма, простое представление древности стало глубочайшей религиозной тайной в современном Луно-почитании. Римская церковь, нисколько не стесняясь этим доказательством, изображает Деву Марию, облаченную солнцем с полумесяцем под ногами, держащую на руках лунного младенца… сына и супруга матери-Луны! Матерь, Младенец и Юноша суть основные…

Таким образом, можно доказать, что наше учение о Христе есть лишь мертвая мифология и легендарное сказание, навязанное нам в Ветхом, и Новом Завете, как божественное Откровение, возвещенное Гласом Самого Бога»[180]!

В Зохаре находим прекрасную аллегорию, раскрывающую лучше, нежели что-либо другое, истинную природу Иеговы или YHVH в первоначальном представлении еврейских каббалистов. Сейчас она встречается в философии Каббалы Ибн Гебироля, переведенной Исааком Мейэром.

«В введении, написанном R. ‘Hiz’qi-yah, которое очень старо и составляет часть Зохара (1. 58. sq.) издания Броди, имеется отчет о путешествии, предпринятом R. El’azar сыном R. Shim-on b. Yo’haï и R. Abbah… Они повстречали человека, несшего тяжелую ношу… разговорились… и толкование Торы, данное человеком, несшим ношу, оказалось настолько чудесным, что они захотели узнать его имя. Он ответил: «Не спрашивайте меня, кто я; но будем продолжать пояснения Торы (Закона)». Они вопросили: «Кто заставил тебя ходить и носить такую тяжкую ношу?» Он отвечал: «Буква» י [Yod, равняющаяся 10, или являющаяся символической буквой Кэтера и естеством и зачатком Святого Имени הוהי, YHVH] вела войну и т. д….» Они сказали ему: «Если ты скажешь нам имя твоего отца, мы облобызаем прах от ног твоих». Он возразил: «…что касается моего отца, то он имел свою обитель в Великом Море и был в нем рыбою [подобно Вишну и Дагону или Оанну]; которая (сначала) уничтожила Великое Море… и он был велик и могуч, и был «Ветхий Деньми», пока не поглотил всех других рыб в (Великом) Море…» R. El’azar выслушал его слова и сказал ему: «Ты Сын Святого Пламени и ты Сын Rab Ham-’nun-ah Sabah (древнего), [рыба на арамейском и халдейском наречии – нун (nun)], ты Сын Света Торы (Дхарма) и т. д.»[181].

Далее автор поясняет, что Сефира женского начала Бина называется каббалистами Великим Морем; потому Бина, божественные имена которой суть Иегова, Иах и Элохим, просто Тьямат халдеев, Женская Мощь, Thalatth Бероза, царящая над Хаосом и, впоследствии, превращенная христианской теологией в Змия и Дьявола. Она-Он (Yah-hovah) является небесными Нé и Евою. Итак, этот Yah-hovah или Иегова тождественен с нашим Хаосом-Отцом, Матерью и Сыном – на материальном плане и в чисто физическом Мире; Deus и Demon одновременно; Солнце и Луна, Добро и Зло, Бог и Демон.

Лунный магнетизм зарождает жизнь, сохраняет и уничтожает ее, как психически, так и физически. И если астрономически Луна есть одна из семи планет Древнего Мира, то в Теогонии она является одним из Правителей его – среди христиан теперь, так же как и у язычников; первые обращаются к ней, как к одному из своих Архангелов, последние – как к одному из своих Богов.

Потому смысл «волшебной сказки», переведенной Хвольсоном с арабского перевода одного древнего халдейского Манускрипта, в которой Ку-Тами получает наставления от идола Луны, очень понятен. Селдений раскрывает нам тайну, так же как и Маймонид, в своем «Guide to the Perplexed»[182]. Почитатели Терафима или еврейских Оракулов «вырезали изображения и утверждали, что так как свет главных звезд (планет) пронизывал их насквозь, то Ангельские Силы (или Владыки Звезд и Планет) беседовали с ними, наставляя их во многих полезных предметах и искусствах». И Селдений поясняет, что терафимы строились и слагались в соответствии с положением определенных планет, тех, которых греки называли οτοιχεια и по фигурам, помещающимся на небесах и называемым αλεξητήριοι или Охраняющими Богами. Те, кто начертывали στοιχεια, именовались στοιχειωματικοί, или прорицателями по στοιχεια[183].

Однако, именно, подобные заявления в «Nabathean Agriculture» испугали ученых и заставили их объявить этот труд «или Апокрифом, или же волшебной сказкой, недостойной внимания члена Академии». В то же время, как это доказано, фанатичные католики и протестанты, метафорически, разорвали это на куски; первые, потому что «описывался культ демонов», последние, потому что это было «нечестиво». Еще раз все ошибаются. Это не волшебная сказка; и поскольку это касается набожных церковников, то этот же самый культ может быть найден в их Священных Писаниях, как бы ни был он искажен в переводе. Солнечный и Лунный Культ, так же как и культ Звезд и Стихий, могут быть найдены в христианской теологии. Они нашли себе защиту среди папистов и могут быть отвергаемыми протестантами лишь на их собственный риск и погибель. Два примера могут быть приведены:

Аммиан Марцеллин утверждает, что древние прорицания совершались всегда при содействии Стихийных Духов (Spiritus Elementorum и по-гречески πνεύματα των στοιχείων[184]). Но теперь открыли, что Планеты, Стихии и Зодиак были представлены двенадцатью камнями, называемыми «Тайнами Стихий» (Elementorum Arcana), не только в Гелиополе, но также и в Храме Соломона и, как это указывается различными писателями, во многих старых итальянских церквах и даже в Notre Dame de Paris, где их можно видеть и по сей день.

Ни один символ, включая даже Солнце, не был столь сложным в своем многообразном значении, как символ Луны. И, конечно, он был двуполым. У некоторых народов он был мужским; как, например, индусский «Царь Сома»; и Син у халдеев; у других – он был женским, как прекрасная Богиня Диана-Луна, Ilithyia, Lucina. Среди Tauri человеческие жертвы приносились Артемиде, также один из аспектов Лунной Богини. Жители Крита называли ее Dictynna, а мидяне и персы Anaïtis, как это свидетельствует надпись Coloe: Άρτέμιδι Άνάειτι. Но сейчас нас, главным образом, интересует самая целомудренная и чистая из Девственных Богинь, именно, Луна-Артемида, которой Памфос первым дал прозвище Καλλίστη и о которой Ипполит писал: Καλλίστα πολύ παρθένων[185]. Эта Artemis-Lochia, Богиня, заведующая зачатием и деторождением, является в своих функциях в качестве троичной Гекаты, Орфическим Божеством, предшественницей Бога раввинов и до-христианских каббалистов в его лунном аспекте. Богиня Τρίμορφος была олицетворением символа различных и последовательных аспектов Луны в каждой из ее трех фаз; и это толкование принадлежало уже стоикам[186], тогда как последователи Орфея поясняли эпитет Τρίμορφος тремя царствами Природы, над которыми она главенствовала. Ревнивая, кровожадная, мстительная и требовательная Геката-Луна – достойный двойник «ревнивого Бога» еврейских пророков.

Вся загадка Солнечного и Лунного Культа, как он встречается сейчас в церквах, воистину, держится на одной старой, как мир, тайне лунных феноменов. Взаимодействующие силы в «Царице Ночи», которые еще лежат латентными для современной науки, но вполне активны для знания Восточных Адептов, прекрасно объясняют тысячу и один образ, под которыми древние изображали Луну. Это также указывает, насколько древние были глубже осведомлены о лунных тайнах, нежели наши современные астрономы. Весь Пантеон лунных Богов и Богинь: Нефтида или Неит, Прозерпина, Мелитта, Цибела, Изида, Астарта, Венера и Геката с одной стороны, и Аполлон, Дионис, Адонис, Вакх, Озирис, Аттис, Таммуз и т. д., с другой – все они в своих именах и наименованиях – как «Сыновья» и «Мужья» своих «Матерей» – являют свою тождественность с христианской Троицей. В каждой религиозной системе Боги соединяют свои функции Отца, Сына и Мужа воедино, также и Богини отождествлялись, как Жена, Матерь и Сестра Мужского Бога; первые синтезировали человеческие атрибуты, как «Солнце Жизнедатель», последние объединяли все остальные наименования в величественном синтезе, известном под общим именем, как Майа, Мâуâ, Maria и т. д. Слово Майа в его искусственном произведении стало означать у греков «мать» от греческого корня ma (кормилица) и даже дало свое имя месяцу Май, посвященному всем Богиням, еще до его посвящения Марии[187]. Тем не менее, его первоначальное значение было Майа, Дурга, переведенное востоковедами, как «недоступная», но в действительности означающее «недосягаемая», в смысле иллюзии и нереальности, будучи источником и причиною чар (очарований), олицетворением иллюзий.

В религиозных ритуалах Луна служила двум целям. Олицетворенная в виде Богини для экзотерических целей или же в виде Бога в аллегории и символе, наша спутница рассматривалась в Оккультной Философии, как бесполая Мощь, которую необходимо хорошо изучить, ибо ее следовало страшиться. Среди посвященных арийцев, халдеев, греков и римлян. Сома, Син, Артемида, Сотеира (Аполлон-Гермафродит, атрибутом которого была лира, и бородатая Диана, держащая Лук и Стрелы) Deus Lunus и, особенно, Озирис-Лунный и Тот-Лунный[188], были Оккультными силами Луны. Но будь то мужское либо женское начало, Тот или Минерва, Сома или Ашторет, Луна есть оккультная Тайна из Тайн и скорее символ зла, нежели добра. Ее семь фаз, в первоначальном эзотерическом делении, делятся на три астрономических феномена и на четыре чисто психические фазы. Луна не всегда была в почитании, и это показано в Мистериях, в которых смерть Лунного Бога – три фазы постепенного убывания и конечного исчезновения – была символизирована Луною, изображающей Гения Зла, временно торжествующего над Светом и Богом-Жизнедателем – Солнцем; и требовалось все искусство и знание Магии древними Иерофантами, чтобы обратить это торжество в поражение.

Древнейшим среди всех культов, культом Третьей Расы нашего Круга, Расы Гермафродитов, был культ, в котором мужское начало Луны стало священным, когда, после так называемого Падения, произошло разделение полов. Deus-Lunus стал тогда Андрогиною, мужского и женского начала, поочередно, чтобы, в конце концов, служить, как двоякая мощь для целей колдовства, в Четвертой Коренной Расе Атлантов. В Пятой, нашей Расе, Луно-Солнечное почитание разделило народы на два определенных антагонистических лагеря. Это повело к событиям, описанным в последующие века в войне Махабхараты, которая для европейцев является легендарной, для индусов же исторической борьбою между Сурьяванша и Индованша. Получив начало в двояком аспекте Луны, то есть, в соответственном почитании мужского и женского начала, почитание это закончилось определенным Солнечным и Лунным культами. Среди семитических рас Солнце очень долгое время было женского начала, а Луна мужского; последнее понятие было заимствовано ими из традиций Атлантиды. Луна называлась «Владыкою Солнца», Бэл-Шемеш до начала культа Шемеш. Незнание как начальных причин для такого отличия, так и оккультных принципов, привело народы к антропоморфическому идолопоклонству. В течение периода, отсутствующего в Книгах Моисея, то есть от изгнания из Рая вплоть до аллегорического Потопа, евреи с остальными семитами поклонялись «Дайанишию», ישיאניד, и «Правителю Людей», «Судье» или Солнцу. Хотя еврейский канон и христианство сделали из солнца «Господа Бога» и «Иегову» Библии, тем не менее, сама Библия полна нескромных намеков на Андрогинное Божество, которое было Иеговою, Солнцем и Ашторет, Луною в ее женском аспекте, и совершенно лишенным элемента метафоры, придаваемого ему ныне. Бог есть «Огонь Опаляющий», в огне проявляется и «окружен огнем». Иезекиил не только в видении видел евреев, «поклоняющихся Солнцу»[189]. Ваал израильтян – Шемеш моавитян и Молох аммонитян – был тем же «Солнцем-Иеговою», и поныне он «Царь Небесного Воинства» – Солнце, так же как и Ашторет была «Небесною Царицею», т. е. Луною. «Солнце Праведности» лишь теперь стало употребляться, как метафора. Но религия каждого древнего народа была первоначально основана на оккультных манифестациях чисто абстрактной Силы или Принципа, называемого теперь «Богом». Само установление подобного почитания обнаруживает в своих деталях и обрядах, что философы, создавшие такие системы субъективной и объективной Природы, должны были обладать глубоким знанием и были знакомы со многими фактами научного свойства. Ибо, кроме чисто оккультного значения, обряды Лунного почитания были основаны, как только что было показано, на знании физиологии и совершенно новой для нас науки – психологии, сокровенной математики, геометрии и метрологии в их точном приложении к символам и фигурам, которые являются лишь глифами, запечатлевающими наблюдаемые естественные и научные факты; короче говоря, они были основаны на самом тщательном и глубоком знании Природы. Как только что было сказано, лунный магнетизм зарождает жизнь, сохраняет и разрушает ее; а Сома воплощает троичную мощь Тримурти, хотя это и остается непризнанным невеждами и посейчас. Аллегория, представляющая Сома-Луну, как созданную Богами посредством пахтания Океана Жизни (Пространства) в другой Манвантаре, то есть, до зарождения нашей Планетной Системы, и миф, изображающий «Риши, доящих Землю, Тельцом которой был Сома-Луна», имеют глубокое космографическое значение; ибо это была не наша Земля, которую доили, так же и тельцом[190] была не наша Луна. Если бы наши мудрецы науки знали столько же о тайнах Природы, сколько древние арийцы, они, конечно, никогда не могли бы представить себе, что Луна была выделена Землею. Еще раз древнейшая перестановка в Теогонии, когда Сын становится своим собственным Отцом, а Мать – рожденной Сыном, должна быть усвоена и принята во внимание, если мы хотим понять символический язык древних. В противном случае, мифология будет постоянно преследовать востоковедов, просто, как «болезнь, возникающая в особую стадию человеческой культуры»! – как это торжественно заявляет Ренуф.

Древние учили, так сказать, о само-зарождении Богов; Единое Божественное Естество, непроявленное, постоянно порождающее Вторую Сущность, проявленную; и эта Вторая Сущность, двуполая по природе, рождает беспорочным способом все макрокосмическое и микрокосмическое сущее в этой Вселенной. В предыдущих страницах это было представлено Кругом и Диаметром или Сокровенным числом Десять (10).

Но наши востоковеды, несмотря на их чрезвычайное желание открыть единый, однородный Элемент в Природе, не хотят видеть его. Ограниченные в своих исследованиях подобным невежеством, арианисты и египтологи постоянно уклоняются от истины в своих теориях. Так де Ружэ не в состоянии понять из текста, переводимого им, смысла того, что Амон-Ра говорит Царю Аменофису, который, согласно предположению, является Мемноном: «Ты Мой Сын, Я породил тебя». И находя подобную же мысль во многих текстах и в различных формах, этот востоковед, ярый христианин, принужден, наконец, воскликнуть:

«Чтобы мысль эта могла возникнуть в уме иерограмматиста, в их религии должна была существовать более или менее определенная доктрина, указывающая на возможность факта божественного и непорочного воплощения в человеческом образе».

Именно так. Но почему искать объяснение в невозможном пророчестве, когда весь секрет объясняется тем, что позднейшая религия позаимствовала от более ранней?

Эта доктрина была всемирной и она не возникла в уме какого-либо иерограмматиста, ибо индусские Аватары являются доказательством обратному. После чего, приблизившись к более «ясному пониманию»[191] того, чем были «Божественный Отец и Сын» для египтян, де Ружэ, все-таки не может отдать себе отчета и постичь, в чем заключались функции, приписываемые Женскому Началу в этом предвечном зарождении. Он не находит объяснения этому в Богине Неит из Саиса. Однако, он приводит слова одного полководца Камбизу, когда он вводил этого царя во храм Саиса: «Я явил его Величеству достоинство Саиса, обители Неиты, великого (женского) прародителя, родительницу Солнца, которое есть первенец и не было зачато, но лишь выявлено», – и потому является плодом Непорочной Матери.

Насколько же грандиознее, философичнее и поэтичнее – для того, кто в состоянии понять и оценить это – истинное различие, делаемое между Непорочной Девою древних язычников и современным папским понятием! У первых, вечно-юная Матерь-Природа изначальный образ своих прототипов, Солнца и Луны, зарождает и выявляет своего «разумом рожденного» Сына, Вселенную. Солнце и Луна, как Божества Мужского и Женского Начала, оплодотворяют Землю, микрокосмическую Мать, и последняя, в свою очередь, зарождает и производит. У христиан «Первородный» (primogenitus), действительно, порожден, т. е. зарожден (genitus, non factus) и положительно зачат и рожден: «Virgo pariet», поясняет нам латинская церковь. Таким образом, эта церковь низводит благородный, духовный идеал Девы Марии на Землю и, делая ее «от Земли земною», унижает воплощаемый ею идеал до низших антропоморфических богинь толпы.

Правда, Неит, Изида, Диана и пр., каким бы именем она ни называлась, была «демиургической Богиней, одновременно видимой и невидимой, имеющей свое место в Небесах и помогающей рождению видов», – короче говоря, Луною. Ее оккультные аспекты и силы бесчисленны, и в одном из них Луна становится у египтян Богинею Хатор, иным аспектом Изиды[192], и обе эти Богини изображаются, как кормящие Гора. В Египетском Отделе Британского Музея имеется изображение Богини Хатор, которой поклоняется Фараон Тутмес, стоящий между нею и Владыкою Неба. Монолит этот был привезен из Карнака. Той же Богине посвящена следующая надпись, начертанная на ее троне: «Божественная Матерь и Владычица или Царица Небес»; она же «Звезда Утра» и «Свет Моря» – Stella Maritima и Lux Maris. Все Лунные Богини имели двоякий аспект: один божественный, другой адский. Все были Девы-Матери непорочно зачатого Сына – Солнца. Рауль Рошетт описывает Лунную Богиню афинян – Палладу или Цибелу, Минерву или же Диану, держащей Сына-Младенца на коленях, и которую призывают во время празднования в честь ее, как Μονογενης Θεου, «Единая Матерь Бога», причем, она восседает на льве и окружена двенадцатью фигурами, в которых оккультист видит двенадцать великих Богов, а благочестивый христианин, востоковед – двенадцать апостолов или же, вернее, греко-языческое пророчество о них.

И те и другие правы, ибо Непорочная Богиня Латинской Церкви является вернейшей копией старшей языческой Богини; число Апостолов есть число двенадцати племен, а последние суть олицетворения двенадцати великих Богов и Двенадцати Знаков Зодиака. Почти каждая подробность христианской догмы заимствована от язычников. Семела, супруга Юпитера и Матерь Вакха-Солнца, согласно Нонну, также «унесена» или вознесена после ее смерти на Небеса, где она восседает между Марсом и Венерою, под именем «Царицы Мира» или Вселенной, πανβασίλεια; «при имени которой», так же как и при имени Хатор, Гекаты и других Богинь Ада, «все демоны содрогаются[193].

«Σεμέλην τρέμονσι δαίμονες». Эта греческая надпись на небольшом храме, воспроизведенная на камне, найденном Бегером, и списанная Монфоконом, как сообщает нам де Мирвилль, передает нам поразительный факт, что Magna Mater древнего мира была бесстыдным «плагиаризмом» с Непорочной Девы Матери его церкви, учиненным Демоном! Так ли это или же наоборот не имеет значения, но интересно отметить эту совершенную тождественность архаической копии с современным оригиналом.

Если бы место позволило нам, мы могли бы показать непостижимое хладнокровие и безответственность, выказываемые некоторыми последователями римско-католической церкви, когда они встречаются с откровениями прошлого. На замечание Maury, что «Дева Мария завладела всеми Святилищами Цереры и Венеры и что языческие обряды, провозглашенные и совершаемые в честь этих богинь, были в большой степени перенесены в культ Матери Христа[194], сторонник Рима ответил, что фактически оно так и есть и что именно так и должно быть и потому совершенно естественно.

«Так как догма, литургия и обряды, совершаемые римской апостолической церковью, в 1862 году были найдены начертанными на монументах, написанными на папирусах и цилиндрах немногим позднее Потопа, то становится невозможным отрицать существование первого – до-исторического (римского) Католицизма, прямым продолжением которого является наш собственный… [но тогда как первый был кульминацией, «summum» бесстыдства демонов и чернокнижной некромантии»… последний является божественным]. Если в нашем (христианском) Откровении (Апокалипсисе) Мария, облаченная Солнцем и имеющая под ногами полумесяц, не имеет более ничего общего со скромной служанкою Назарета (sic), то это потому, что ныне она сделалась величайшей среди теологических и космологических Сил в нашей Вселенной»[195].

Воистину так, ибо Пиндар так воспевает ее «Успение»: «Она восседает одесную своего Отца (Юпитера)… и она более могущественна, нежели все другие (Ангелы или) Боги[196], – гимн, примененный также и к Святой Деве. Св. Бернард, цитируемый Cornelius’ом à Lapide, так обращается к Деве Марии: «Христос-Солнце пребывает в Тебе и Ты пребываешь в Нем»[197].

Опять тот же самый честный и святой человек признает, что Пресвятая Дева есть олицетворение Луны. Будучи Луциною Церкви, к ней применяется при деторождении стих Виргилия: «Casta fove Lucina, tuus jam regnat Apollo». «Подобно Луне, Пресвятая Дева Мария – Царица Небес», добавляет этот простодушный святой[198].

Это решает вопрос. По мнению таких писателей, как де Мирвилль, чем больше тождественности существует между языческими представлениями и христианскими догмами, тем божественнее представляется христианская религия и тем очевиднее, что она является единственной, истинно, вдохновенной, особенно в ее римско-католической форме. Неверующие ученые и академики, полагающие, что они видят в латинской церкви совершенно противоположное божественному вдохновению, и не хотящие верить в сатанинские шутки плагиаризма, основанного на «предведении», сурово осуждаются ею. «Но тогда», вопиет автор Мемуаров, «они ни во что не верят и отвергают даже «Nabathean Agriculture», как фабулу и кипу суеверных нелепостей»! Согласно их извращенному мнению, идол Луны, принадлежащий Ку-Тами, и статуя Мадонны тождественны! «Благородный маркиз двадцать пять лет тому назад написал шесть объемистых томов или, как он называет их, «Мемуары, Посвященные Французской Академии», с единою целью доказать, что римский католицизм был божественной и вдохновенной верою. В свидетельство этому он приводит многочисленные факты, все с тенденцией доказать, что весь Древний Мир от самого Потопа был, с помощью Дьявола, систематически занят плагиаризмом обрядов, ритуалов и догм будущей Святой церкви, долженствующей родиться века позднее! Что бы сказал этот верный сын Рима, если бы он слышал заявление своего единоверца, известного египтолога Британского Музея, М. Ренуфа, сделанное им в одной из его научных лекций, что «ни евреи, ни греки не заимствовали ни одной из своих идей из Египта?»

Но, может быть, М. Ренуф предполагал сказать, что, именно, египтяне, греки и арийцы заимствовали свои идеи у Латинской Церкви? Если так, то логики ради, почему паписты отвергают добавочные сведения, которые оккультисты могут сообщить им о лунном культе, раз все они лишь доказывают, что культ римско-католической церкви так же стар, как и мир – Сабеизма и Звездного Культа?

Причина раннего христианского и позднейшего римско-католического культа Звезд или символического почитания Солнца и Луны, почитания, тождественного с почитанием гностиков, хотя и менее философского и чистого, нежели «Солнце-почитание» последователей Зороастра, есть естественное следствие его рождения и начала. Принятие Латинской Церковью таких символов, как Вода, Огонь, Солнце, Луна и Звезды и многих др., есть просто продолжение христианами старого культа языческих народов. Так Бог Один (Odin) получил свою мудрость, мощь и знание, сидя у ног Мимира, трижды мудрого Джотуна, проведшего свою жизнь у источника Изначальной Мудрости, кристальные Воды которого ежедневно увеличивали его знание. «Мимир извлек величайшее Знание из источника, ибо Мир был рожден из Воды; следовательно, изначальная Мудрость заключалась в этом таинственном Элементе». Глаз, который Один должен был отдать, как залог для приобретения этого знания, может быть, есть «Солнце, всеосвещающее и всепроникающее, тогда как другой глаз – Луна, чье отражение смотрит из Глубины и, которая, заходя, погружается, наконец, в Океан»[199]. Но это нечто большее, нежели это. Сказано, что Локи, Бог Огня, скрыл в Воде, так же как и в Луне, жизнедателя, отражение которого он там нашел. Верование, что Огонь находит убежище в Воде, не ограничивалось только скандинавами. Оно разделялось всеми народами и, наконец, было воспринято первыми христианами, символизировавшими Святого Духа в виде Огня, «огненными языками» – дыханием Отца-Солнца. Этот Огонь спускается также в Воду или Море – Mare, Mary – Мария. Голубь был символом Души среди нескольких народов; он был посвящен Венере, Богине, рожденной из морской пены, позднее он стал символом христианской Anima Mundi или Святого Духа.

Одна из наиболее оккультных глав в Книге Мертвых озаглавлена «Преображение в Бога, Свет проливающего на Путь Тьмы», где «Женский Свет Тени» служит Тоту в его убежище в Луне. Сказано, что Тот-Гермес скрывается там, ибо он носитель Тайной Мудрости. Он есть проявленный Логос ее светлой стороны; и сокровенное Божество или «Темная Мудрость», когда предполагается, что он удаляется в противоположное полушарие. Говоря о своей мощи, Луна повторно называет себя: «Светом, сияющим во Тьме», «Женским Светом». Потому Луна стала принятым символом всех Богинь Дев-Матерей. Как в давние времена «злые» духи воевали против Луны, так же предполагается, что они воюют и сейчас, не будучи, однако, в состоянии осилить настоящую Небесную Царицу, Mary, Луну. Потому Луна была тесно связана во всех языческих Теогониях с Драконом, ее вечным врагом. Пресвятая Дева или Мадонна стоит на мифическом Сатане, изображенном лежащим, придавленным и бессильным под ее ногами. Это потому, что голова и хвост Дракона, которые до сего дня в восточной астрономии представляют восходящие и нисходящие узлы Луны, изображались в древней Греции также двумя Змеями. Геркулес убивает их при своем рождении, так же поступает и младенец на руках своей Девы-Матери. Джеральд Мэсси очень удачно замечает, что:

«С самого начала все подобные символы изображали присущие им факты и не предвосхищали других, совершенно иного порядка. Иконография (также и догмы) в Риме явилась пережитком периода, гораздо более отдаленного, нежели христианская эра. Не было ни подделок, ни умышленных искажений образов, ничего, кроме последовательного продолжения представлений с искажением их смысла».

___________

ОТДЕЛ X

КУЛЬТ ДРЕВА, ЗМИЯ И КРОКОДИЛА

«Змий – предмет отвращения и поклонения, и люди питают к нему либо беспощадную ненависть, либо преклоняются перед его мудростью. Ложь взывает к нему; осторожность заявляет на него права; зависть носит его в сердце, а красноречие на своем жезле. В аду он превращается в бич фурий; на небесах вечность делает его своим символом». Шатобриан

Офиты утверждали, что существует несколько видов Гениев, от Бога до человека; что их относительное превосходство определяется степенью Света, дарованного каждому из них; и они также утверждали, что нужно постоянно взывать к Змию и благодарить его за неоценимые услуги, оказанные им человечеству. Ибо Змий сообщил Адаму, что если он вкусит плод Древа Познания добра и зла, то несказанно подымет свое существо через знание и мудрость, приобретенные им таким образом. Такова была установленная экзотерическая причина.

Нетрудно проследить происхождение первоначального представления о двойственном янусо-подобном характере Змия, – добром и злом. Это один из древнейших символов, ибо пресмыкающиеся предшествовали птицам, а птицы – млекопитающимся. Отсюда и верование или, вернее, суеверие диких племен, утверждающих, что души их предков живут под этим образом, а также и общераспространенная ассоциация Змия с Древом. Легенды о различных значениях, символизируемых Змием, бесчисленны; но в силу того, что большинство из них аллегоричны, они отнесены теперь к области басен, основанных на невежестве и темном суеверии. Например, когда Филострат рассказывает, что туземцы Индии и Аравии питались сердцем и печенью змей, чтобы научиться языку всех животных, ибо змее приписывалась эта способность, то, конечно, он никогда не думал, что его слова будут приняты буквально[200]. Как это будет видно в дальнейшем, и не раз Змий и Дракон были наименования, даваемые Мудрецам, Посвященным Адептам древних времен. Именно их мудрость и их знание пожиралось или усваивалось их последователями, отсюда и аллегория. Тот же смысл связан и с легендой о скандинавском Сигурде, изжарившем сердце дракона Фафнира, убитого им, и ставшем в силу этого мудрейшим из мужей. Сигурд стал сведущ в рунах и магических чарах; он узнал «Слово» от Посвященного, по имени Фафнир, или от чародея, после чего последний умер, как это случается со многими после «передачи слова». Епифаний, пытаясь обнаружить «ереси» гностиков, выдал одну из тайн их. Офиты, гностики, говорит он, не без причины почитали Змия: «ибо он открыл тайны первобытным людям»[201]. Истинно так; но тем не менее, преподавая это учение, они не имели в виду Адама и Еву в саду, но лишь то, что сказано выше. Наги индусов и тибетские Адепты были человеческими Нагами (змиями), не пресмыкающимися. Кроме того, Змий всегда был прообразом последовательного или периодического возрождения, бессмертия и времени.

Многочисленные и крайне интересные сведения, толкования и факты о Змеином культе, приведенные в книге Джеральда Мэсси «Natural Genesis», очень остроумны и научно правильны. Но они далеко не исчерпывают всего заключенного в них смысла. Они раскрывают только астрономические и физические тайны с добавлением некоторых космических феноменов. На низшем плане материальности Змий, несомненно, был «великой эмблемой Тайны в Мистериях» и, вероятно, был «принят, как прообраз женской зрелости ввиду свойственной ему особенности сбрасывания кожи и самообновления». Но это относилось лишь к тайнам, связанным с земной, животной жизнью, ибо, как символ «обновления и возрождения в (всемирных) Мистериях», его «конечная фаза»[202], вернее, его начальная и кульминационная фазы не принадлежали этому плану. Эти фазы нарождались в чистой области Идеального Света и, закончив круг всего цикла применений и символизма, Мистерии возвращались туда, к своей исходной точке, в сущность нематериальной причинности. Они принадлежали высшему Гнозису. И, конечно, они никогда не могли бы получить свою известность и славу лишь в силу своего проникновения в физиологические и, особенно, в женские функции.

Как символ, Змий имел столько же аспектов и оккультных значений, как и само Древо; «Древо Жизни», с которым он был эмблематически и почти нерасторжимо связан. Будучи рассматриваемы как метафизические либо физические символы, Древо и Змий, вместе или по отдельности, никогда не были так унижены в древности, как сейчас, в наш век свержения идолов не во имя Истины, но ради прославления самой грубой материи. Откровение и толкование в книге «Rivers of Life» генерала Форлонга поразили бы почитателей Древа и Змия в дни архаичной, халдейской и египетской мудрости, и даже древние Шаивы скорчились бы от ужаса перед теориями и догадками автора упомянутого труда. «Мнение Пэйн Найта и Инмана, что Крест или Тау есть лишь простое изображение мужских органов в триадической форме, коренным образом ложно», пишет Дж. Мэсси, который и доказывает свои слова. Но это утверждение одинаково справедливо в отношении почти всех современных толкований древних символов. «The Natural Genesis» – монументальный труд исследования и мысли, наиболее полный на эту тему из всех до сих пор опубликованных, охватывающий более широкое поле и объясняющий гораздо больше всех символистов, писавших до сих пор, все же, не идет за пределы «психо-теистической» стадии древней мысли. Также нельзя сказать, что и Пэйн Найт, и Инман безусловно неправы; неправы они лишь в том, что они совершенно не отдали себе отчета, что их толкование Древа Жизни, как Креста и Фаллоса, соответствовало этому символу только в низшей и позднейшей стадии эволюционного развития идеи Дателя Жизни. Это было последнее и наигрубейшее физическое превращение Природы в животном, насекомом, птице и даже растении; ибо двуединый, творческий магнетизм, в виде взаимного влечения противоположностей или половой полярности, действует в естестве пресмыкающегося и птицы, как он действует и в человеке. Кроме того, современные символисты и востоковеды, от первого до последнего, будучи незнакомы с истинными Мистериями, раскрываемыми Оккультизмом, поневоле видят лишь эту последнюю стадию. Если им сказать, что этот способ воспроизведения, общий в настоящее время всему сущему на Земле, есть лишь преходящая фаза, физический способ, представляющий условия для воспроизведения явлений жизни, и что он изменится и исчезнет со следующей Коренной Расою, они высмеяли бы такую суеверную и ненаучную мысль. Но наиболее ученые оккультисты утверждают это, потому что они знают. Вселенная, наполненная живыми существами, воспроизводящими свои виды, есть живой свидетель различных способов воспроизведения в эволюции животных и человеческих пород и рас. Естественник должен чувствовать эту истину интуитивно, даже если он еще не в состоянии доказать это. Действительно, разве мог бы он сделать это при существующем направлении мышления! Вехи архаической истории Прошлого немногочисленны и редки, и те, на которые наталкиваются наши ученые, ошибочно принимаются ими за указателей, относящихся к нашей маленькой эре. Даже, так называемая, «всемирная(?) история» охватывает лишь крошечное поле в почти беспредельном пространстве неисследованных областей нашей позднейшей Пятой Коренной Расы. Следовательно, каждая новая веха, каждое вновь открытое начертание седой Старины добавляется к старому запасу сведений и истолковывается в том же направлении предвзятых понятий и без всякого отношения к тому особому циклу мысли, к которому мог принадлежать этот специальный глиф. Как же может Истина увидеть свет, если этот метод не изменится!

Итак, при начале своего совместного существования, как символа Бессмертного Существа, Древо и Змий, воистину, были божественными представлениями. Древо было опрокинуто и корни его зарождались в Небесах и вырастали из Безкорнего Корня, Все-Бытия. Его ствол рос и развивался; пересекая планы Плеромы, оно распространяло во всех направлениях свои роскошные ветви, сначала на плане едва дифференцированной материи, а затем в нисходящем порядке, пока они не достигали земного плана. Так Ашватха, Древо Жизни и Бытия, уничтожение которого одно только и ведет к бессмертию, согласно Бхагават Гите, растет корнями вверх и ветвями вниз[203]. Корни изображают Высшую Сущность или Перво-причину, Логоса; но следует устремиться за пределы этих корней, чтобы слиться с Кришною, который, говорит Арджуна, «Превыше Брамана, и Перво-Причина… Непреходящий! Ты – и Бытие и He-Бытие, Неизреченно То, что за пределами их»[204] Его ветви суть Хиранья-гарбха (Брама или Браман в его высших проявлениях, говорят Шридхара Свамин и Мадхусудана), высочайшие Дхиан-Коганы или Дэвы. Веды – его листья. Лишь тот, кто поднялся выше корней, никогда не вернется, т. е. не воплотится вновь в течение этого Века Брамы.

Только когда его чистые ветви коснулись земного ила, Сада Эдема нашей Адамической Расы, Древо это загрязнилось этим соприкосновением и утратило свою первобытную чистоту, и Змий Вечности, небесно-рожденный Логос, был окончательно уничижен. В древние времена Божественных Династий на Земле, пресмыкающееся, ныне внушающее страх, рассматривалось как первый луч Света, излучающийся из Бездны Божественной Тайны. Многоразличны были формы, придаваемые ему, и многочисленны были природные символы, применяемые к нему по мере его прохождения через эоны времени. Как бы из самого бесконечного времени (Кала) спустился он в пространство и время, установленные человеческими исчислениями. Эти формы были кocмичеcкиe и астрономические, теистические и пантеистические, отвлеченные и конкретные. Они превратились, в свою очередь, в Полярного Дракона и в Южный Крест, в Альфу Дракона пирамид и в индусско-буддийского Дракона, вечно угрожающего Солнцу во время его затмений, но никогда не пожирающего его. До той поры Древо всегда оставалось зеленеющим, ибо оно было орошено Водами Жизни; Великий Дракон оставался все время божественным, пока он пребывал в пределах небесных полей. Но Древо росло и нижние ветви его, наконец, коснулись пределов Ада – нашей Земли. Тогда великий Змий Нидхёгг – тот, что пожирает трупы грешников в «Обители Страдания» (человеческая жизнь), как только их погружают в Хвергельмир, кипящий котел (человеческих страстей) – начал грызть опрокинутое Мировое Древо. Черви материальности покрыли однажды здоровые и мощные корни и теперь подымаются выше и выше вдоль ствола; тогда как Змий Мидгард, свернувшись на дне Морей, окружает Землю и своим ядовитым дыханием лишает ее мощи самозащиты.

Согласно аллегории, все Драконы и Змии древности имеют Семь голов – по одной голове для каждой расы, и «по семи волос на каждой голове». От Ананта, Змия Вечности, несущего Вишну на протяжении Манвантары; от первобытного Шеша, семь голов которого обратились в «тысячу голов» в легендах Пуран, вплоть до семи-главого аккадийского Змия. Все это изображает Семь Начал во всей Природе и в человеке; причем самая высокая или средняя голова – седьмая. Не о Моисеевой еврейской Субботе (Sabbath) говорит Филон в своем «Сотворении Мира», когда он утверждает, что мир был закончен «согласно совершенной природе числа 6». Ибо:

«Когда тот Разум (Nous), который священен согласно числу 7, входит в душу (вернее, в живое тело), число 6 тем устанавливается, как и все смертные вещи, сложенные этим числом».

И далее:

«Число 7 есть праздник всей Земли, день рождения мира. Не знаю, сумеет ли кто почтить число 7 соответствующими словами»[205]?

Автор книги «The Natural Genesis» думает, что:

«Группа семи звезд в Большой Медведице (Саптарти) и семи-главый Дракон послужили видимым основанием для вышеупомянутых символических семи времен. Богиня семи звезд была матерью времени, как Кеп; отсюда и Кепти, и Септи для определения двух времен и числа 7. Потому по имени она есть звезда Семи. Севек (Кронос), сын богини, носит имя семь или седьмой. Так и Сефек-Абу, строящий дом на высоте, подобно тому как Мудрость (София) построила свой дом на семи столбах… Первоначальных Кронотипов было семь, и так начало времени в небесах основано на числе и имени семи, в силу звездных указателей. Семь звезд, на протяжении своего ежегодного обращения, служиии как бы указательным пальцем правой руки, описывая круг в верхних и нижних небесах.

Число семь естественно подсказывало измерение числом семь, что повело к так называемой семеричности и к начертанию и разделению круга на семь соответствующих делений – обозначенных семью большими созвездиями. И, таким образом, был составлен египетский звездный гептаном в небесах[206].

Когда звездный гептаном был расчленен и разделен на четыре четверти, его умножили на четыре, и двадцать восемь знаков заняли место первоначальных семи созвездий; причем лунный зодиак из двадцати восьми знаков есть зарегистрированный результат исчисления двадцати восьми дней по луне или лунному месяцу[207]. В китайской системе четыре семерки распределяются между четырьмя Гениями, господствующими над четырьмя частями Света[208]; или, вернее, семь северных созвездий образуют Черного Воина; семь восточных (китайская осень) образуют Белого Тигра; семь южных – Красную Птицу, и семь западных (называемых весенними) – Голубого Дракона. Каждый из этих четырех Духов господствует над своим гептаномом в течение одной лунной недели. Породительница первого гептанома (Тифон семи звезд) приняла теперь лунный характер… В этой фазе мы видим богиню Сефек, [имя которой обозначает число 7, есть женское слово или Логос,] в ее достоинстве Матери времени, которая была первое Слово, как богиня семи звезд»[209].

Автор указывает, что богиня Большой Медведицы и Матерь Времени была в Египте от самых ранних времен «Живым Словом» и что Севек-Кронос, символом которого был Крокодил-Дракон, до-планетарная форма Сатурна, назывался ее сыном и супругом; он был ее Словом-Логосом[210].

Вышесказанное совершенно ясно; но не только знание астрономии привело древних к семеричному счислению. Первичная причина лежит гораздо глубже и будет объяснена в свое время.

Вышеприведенные выдержки не являются отклонениями от темы. Они приведены, как поясняющие: а) причину, почему полный Посвященный именовался Драконом, Змием, Нагом; и b) что наше семеричное деление употреблялось жрецами самых первых династий в Египте по той же самой причине и на том же основании, как и у нас. Это, однако, нуждается в дальнейшем пояснении. Как уже сказано, то, что Джеральд Мэсси называет Четырьмя Гениями четырех стран Света, а китайцы Черным Воином, Белым Тигром, Красной Птицей и Голубым Драконом, именуются в Сокровенных Книгах «Четырьмя Сокровенными Драконами Мудрости» и «Небесными Нагами». Но семиглавый или семеричный Дракон-Логос, с течением времени, был, так сказать, рассечен на четыре гептаномические части или на двадцать восемь частей. Каждая неделя лунного месяца имеет свой особый оккультный характер; каждый день из двадцати восьми дней имеет свои отличительные свойства; ибо каждое из двенадцати созвездий, по отдельности или же в связи с другими знаками, имеет оккультное влияние, хорошее либо худое. Это составляет сумму знаний, которую человек может приобрести на этой Земле. Однако, немногие приобретают его и еще более редки мудрые люди, доходящие до корня знания, символизированного Великим Коренным Драконом, Духовным Логосом этих видимых знаков. Но те, кто приобретают его, именуются Драконами, и они суть «Архаты Четырех Истин Двадцати-восьми Свойств» или атрибутов и всегда так именовались.

Александрийские нео-платоники утверждали, что для того, чтобы стать истинными халдеями или магами, нужно было овладеть наукою или знанием периодов Семи Правителей Мира, в которых пребывает вся Мудрость. И Ямвлиху приписывают другую версию, которая, однако, не меняет смысла, ибо он говорит:

«Ассирийцы не только сохранили летопись двадцати семи мириадов лет, как утверждает это Гиппарх, но также и всех апокатастазов и периодов Семи Правителей Мира»[211].

Легенды всех народов и племен, цивилизованных или диких, указывают на однажды бывшее всеобщим верование в великую мудрость и хитрость Змий. Они «чародеи». Они гипнотизируют птицу своим взглядом, и даже сам человек очень часто не может противостоять их очаровывающему влиянию; потому этот символ является чрезвычайно подходящим.

Крокодил есть египетский Дракон. Он был двояким символом Неба и Земли, Солнца и Луны, и был посвящен, в силу своей земноводной природы, Озирису и Изиде. Согласно Евсевию, египтяне изображали Солнце кормчим Корабля, причем Корабль этот нес на себе Крокодил, «чтобы показать движение Солнца во Влаге (Пространства)»[212].

Кроме того, Крокодил был символом Нижнего Египта, наиболее болотистого. Алхимики дают другое толкование. Они говорят, что символ Солнца в Корабле на Эфире Пространства означает, что герметическая Материя есть принцип или основа Золота, или, опять-таки, философского Солнца; вода, в которой плавает Крокодил, и есть та Вода или разжиженная Материя; наконец, сам Корабль изображает Сосуд Природы, в котором Солнце или сернистое, огненное начало действует как кормчий, ибо Солнце работает посредством своего воздействия на Влагу или Меркурия. Вышесказанное только для алхимиков.

Змий стал образом или символом зла и дьявола лишь в средние века.

Первые христиане, так же как и гностики-офиты, имели своего двойственного Логоса; Змия добра и зла, Агатодемона и Какодемона. На это указано в писаниях Марка, Валентина и многих других и особенно в «Pistis Sophia» – документе, несомненно относящемся к первым векам христианства. На мраморном саркофаге могилы, открытой в 1852 году около Порта Пиа, можно видеть сцену поклонения волхвов «или же», замечает покойный Ч. В. Кинг в своем труде «The Gnostics and their Remains», прототип этой сцены – «Рождение Нового Солнца». Мозаичный пол обнаружил любопытный рисунок, который мог изображать либо Изиду, кормящую младенца Гарпократа, либо Мадонну с младенцем Иисусом. В маленьких саркофагах, окружавших больший, было найдено много свинцовых пластинок, свернутых как свитки, из которых одиннадцать еще могут быть расшифрованы. Содержание их следовало бы рассматривать, как окончательное решение сильно смущавшего вопроса, ибо они доказывают, что первые христиане до шестого столетия были либо «bona fide» язычниками, либо, что догматическое христианство было всецело заимствовано и перешло полностью в христианскую церковь с Солнцем, Древом, Змием, Крокодилом и всем остальным.

«На первой пластинке мы видим Анубиса… протягивающего свиток; у его ног два женских бюста; под ними два змия, обвивающихся вокруг… тела, завернутого, как мумия. На втором свитке… Анубис, протягивает крест, «Знак Жизни». У его ног лежит труп, обвитый многочисленными кольцами огромного Змия, Агатодемона, охранителя усопшего… На третьем свитке… тот же Анубис несет в руках продолговатый предмет… который он держит так, чтобы придать фигуре очертание совершенного латинского креста… У ног бога ромбоид, египетское «Яйцо Мира», к которому подползает змий, свернутый в круг… Под… бюстами… находится буква ω, повторенная семь раз подряд, напоминая одно из «Имен»… Очень замечательна также линия букв, по-видимому, пальмирских, на ногах первого Анубиса. Что же касается образа Змия, то, предположив, что эти талисманы относятся не к культу Изиды, но к позднейшему культу офитов, он прекрасно может изображать «этого» «Истинного и совершенного Змия», который «выводит души всех, кто доверился ему, из Египта телесности и через Красное море Смерти в Обетованную Страну, спасая их по пути от Змей Пустыни, то есть от Правителей Звезд»[213].

И этот «истинный и совершенный Змий» есть Бог о семи-буквах, которого теперь называют Иеговой, утверждая, что Иисус един с ним. К этому семи-гласному Богу «Первая Тайна» посылает кандидатов в Посвящение, в «Pistis Sophia», книге более ранней, нежели Откровение Св. Иоанна и, очевидно, принадлежащей той же школе. Семь громов (Змий) провозгласили эти семь гласных, «но запечатай, что провозгласили Семь Громов и не пиши сего», говорит Откровение Св. Иоанна. «Ищете ли вы этих тайн?» – спрашивает Иисус в Pistis Sophia. «Нет более прекрасной тайны, чем те (семь гласных); так как они приведут душу вашу к Свету Светов», т. е. к истинной мудрости. «Поэтому нет ничего лучше тайн, которых вы ищете, кроме разве тайны Семи Гласных и их сорока девяти Сил и чисел их».

В Индии то была тайна Семи Огней и их сорока девяти огней или аспектов, или «чисел их».

Эти Семь Гласных изображаются знаками Свастики на короне семиглавого Змия Вечности, в Индии среди эзотерических «буддистов», в Египте, в Халдее и т. д., и среди посвященных всех других стран. Они суть Семь Сфер посмертного восхождения в герметических писаниях, в каждой из которых «смертный» оставляет одну из своих душ или начал, пока не достигнет плана, превыше всех сфер, где и пребывает как великий, не имеющий формы Змий Абсолютной Мудрости или само Божество. Семиглавый Змий имеет несколько значений в сокровенных учениях. Он есть семиглавый Дракон, каждая голова которого есть звезда Малой Медведицы; но он также был, главным образом, и Змием Тьмы, непостижимым и непознаваемым, семь глав которого были Семью Логосами, отражениями единого и перво-проявленного Света – Вселенского Логоса.

___________

ОТДЕЛ XI

DEMON EST DEUS INVERSUS

Это символическое изречение в его многосторонних аспектах, несомненно, весьма опасно и является иконоборческим в глазах всех позднейших, дуалистических религий или, вернее, Богословий и, особенно, в свете христианства. Тем не менее, несправедливо и неверно сказать, что именно христианство задумало и породило Сатану. Сатана всегда существовал, как «Противник», как противодействующая Мощь, требуемая равновесием и гармонией сущего в Природе, как Тень необходимая, для более яркого проявления Света, как Ночь для большего выявления Дня и как Холод для большей оценки Тепла. Однородность едина и нераздельна. Но если Единая Абсолютная Однородность не только простое риторическое выражение, и если Разнородность, в своем дуалистическом аспекте, есть ее последствие, ее раздвоенная тень или отражение, то тогда даже эта божественная Однородность должна содержать в себе оба естества, как добра, так и зла. Если «Бог» есть Абсолют, Бесконечный и Всемирный Корень всего сущего в Природе и ее Вселенной, то откуда же происходит Зло или (Evil) D’Evil, если не из того же самого Золотого Чрева Абсолюта? Таким образом, мы вынуждены или принять эманацию добра или зла от Агатодемона и Какодемона, как отрасли того же самого ствола Древа Бытия, или же примириться с нелепым верованием в два вечных Абсолюта.

Так как мы должны проследить зарождение этой идеи до самого начала пробуждения человеческого ума, то лишь справедливо пока что отдать должное Дьяволу, вошедшему даже в поговорку. Древние не знали обособленного «Бога Зла», который был бы вполне и абсолютно дурным. Языческая мысль изображала добро и зло как братьев-близнецов, рожденных от одной Матери-Природы; как только эта мысль перестала быть архаичной, Мудрость претворилась в Философию. Вначале символы добра и зла были чистыми абстракциями, Светом и Тьмою; позднее символы их были избраны из самых естественных, вечно-повторяющихся, периодических космических феноменов – Дня и Ночи или Солнца и Луны. Тогда же Воинства Солнечных и Лунных Божеств стали олицетворять их, и Дракон Тьмы был противопоставлен Дракону Света. Воинство Сатаны такие же Сыны Бога, как и Воинство B’ne Alhim, Дети Бога, «представшие перед Господом», их Отцом[214]. «Сыны Бога» становятся «Падшими Ангелами» только после того, как они увидели, что дочери людей были прекрасны[215]. В индусской философии Суры, самые ранние и самые светлые Боги, и становятся Асурами только после низложения их фантазией браминов. Сатана никогда не принимал антропоморфического индивидуализированного аспекта до тех пор, пока человек не создал «единого живого личного Бога»; и тогда лишь в силу первейшей необходимости. Нужна была ширма; козел отпущения, чтоб объяснить жестокость, ошибки и слишком очевидную несправедливость, совершаемые Тем, кому приписывались абсолютное милосердие, благость и совершенство. Это было первым кармическим следствием отвергания философского и логического Пантеизма, чтобы построить подпору для ленивого человека в виде «Милосердного Небесного Отца», ежечасные и ежедневные действия которого, как Natura Naturans, как «Прекрасная Матерь, но хладная, как камень», опровергают подобные предположения. Это привело к первичным близнецам Озирису-Тифону, Ормазду-Ариману и, наконец, к Каину-Авелю и всей совокупности противоположений.

Будучи в начале синонимом Природы, Бог-Творец, в конце концов, был преображен в ее автора. Паскаль очень остроумно разрешает это затруднение, говоря:

«Природа имеет совершенства, чтобы показать, что она есть подобие Бога, и недостатки, чтобы показать, что она есть только подобие Его».

Чем дальше отступаем мы во тьму до-исторических времен, тем более философским выявляется прообраз позднейшего Сатаны. Первый «Противник» в индивидуальном человеческом образе, встречаемый в старой Пуранической литературе, есть один из ее величайших Риши и Йогов – Нарада, получивший прозвище «Зачинателя Прений».

Он также Брамапутра, сын Брамы – мужского начала, но о нем позднее. Кто в действительности является великим «Обольстителем», можно установить, ища его с открытыми глазами и непредубежденным умом в каждой старой Космогонии и Писании. Когда он разъединен с коллективным Воинством своих Сотрудников-Созидателей, которых он, так сказать, представляет и синтезирует, он является очеловеченным Демиургом, Создателем Неба и Земли. Ныне Он Бог Теологий. «Желание есть отец мысли». Будучи однажды философским символом, оставленным для обольщения человеческого воображения, он превратился позднее во вражеского, лживого, хитрого и ревнивого Бога.

Так как Драконы и прочие Падшие Ангелы описаны в других частях этого труда, то несколько слов о столь оклеветанном Сатане будет вполне достаточно. Изучающий хорошо сделает, если припомнит, что у всех народов, за исключением христианских наций, Дьявол и до сего дня не более, нежели противоположный аспект двуначальной природы так называемого Творца. Это только естественно. Нельзя утверждать, что Бог есть синтез всей Вселенной, как Вездесущий, Всезнающий и Бесконечный, а затем отделить Его от Зла. И так как в мире гораздо больше Зла, нежели Добра, то отсюда логически следует, что, или Бог должен вмещать Зло, или быть прямой причиной его, или же отказаться от своих притязаний на Абсолютность. Древние настолько хорошо понимали это, что их философы, последователями которых являются теперь каббалисты, определяли Зло как «подоснову» Бога или Добра; Demon est Deus inversus очень старая поговорка. Действительно, Зло есть лишь противодействующая слепая сила в Природе; это есть реакция, сопротивление и противоположение – зло для одних, добро для других. Зло не существует само по себе; но есть лишь Тень Света, без которой Свет не существовал бы, даже в наших представлениях. Если бы Зло исчезло, то и Добро исчезло бы с ним с Земли. «Древний Дракон» был чистым Духом, прежде чем он стал Материей, пассивным, прежде чем стал активным. В магии Сирии и Халдеи, как Офис, так и Офиоморфос объединены в Зодиаке в знаке Андрогины – Дева-Скорпион. До своего падения на Землю Змий был Ophis-Cristos, а после своего падения он стал Ophiomorphos-Crestos. Всюду теории каббалистов изображают Зло, как Силу противодействующую, но, в то же время, необходимую Добру, как дающую ему жизненную силу и существование, которое оно иначе никогда не могло бы иметь. Жизнь была бы невозможна (в смысле майавическом) без Смерти; не было бы ни возрождения, ни восстановления без разрушения. Растения погибли бы в вечном солнечном свете, также и человек, который сделался бы автоматом без упражнения своей свободной воли и своего устремления к этому Солнечному свету, которое потеряло бы для него свое бытие и значение, если бы он не имел ничего другого, кроме света. Добро беспредельно и вечно только в том, что вечно сокрыто от нас, и вот почему мы его представляем себе вечным. На проявленных планах одно уравновешивает другое. Среди теистов мало верующих в Личного Бога, которые не делали бы из Сатаны тени Бога; или же, смешивая обоих, не думали бы, что они имеют право, взывать к своему идолу и просить его помощи и охраны для безнаказанного свершения своих злых и жестоких деяний. «Не введи нас во искушение» есть ежедневное обращение миллионов христианских сердец к «Нашему Отцу на Небеси», но не к Дьяволу. Они это делают, повторяя те самые слова, которые вложены в уста их Спасителя и, в то же время, ни на минуту не задумываются над тем, что смысл их определенно опровергается Иаковом, «Братом Господа».

«В искушении никто не говорит: «Бог меня искушает»; потому, что Бог не искушается злом и Сам не искушает никого»[216].

Почему тогда говорить, что именно Дьявол искушает нас, когда церковь поучает нас на основании авторитета Христа, что, именно, Бог поступает так? Откройте любую богословную книгу, в которой слово «искушение» определено в его теологическом смысле и вы тотчас найдете два определения:

1) Те бедствия и тягости, которыми Бог испытывает свой народ; 2) те средства обольщения, которые употребляются Дьяволом для искушения и прельщения человечества[217].

Принятые буквально учения Христа и Иакова противоречат одно другому; и какая догма может примирить их, если оккультный смысл будет отвергнут?

Между этими двумя противоречивыми прельщениями мудр тот философ, который будет в состоянии решить, где исчезает Бог, чтобы уступить место Дьяволу! Потому, когда мы читаем, что «Дьявол есть лжец и отец лжи», то есть воплощенная ложь и, в то же время, слышим, что Сатана, Дьявол был Сыном Бога и самым прекрасным из Его Архангелов, мы предпочитаем обратиться за сведениями к Пантеизму и к языческой Философии, нежели верить, что Отец и Сын есть гигантская, олицетворенная и вечная Ложь.

Раз мы овладеем ключом к Книге Бытия, то научная и символическая Каббала раскроет нам тайну. Великий Змий Сада Эдема и «Господь Бог» тождественны, так же как и Иегова, и Каин – тот Каин, о котором теология говорит, как об «убийце» и Лжеце Богу! Иегова искушает Царя израильского пересчитать народ, а Сатана в другом месте искушает его сделать то же самое. Иегова превращается в Огненных Змий и жалит тех, кем Он недоволен; и тот же Иегова оживотворяет Медного Змия, исцеляющего их.

Эти краткие, и кажущиеся противоречивыми, утверждения Ветхого Завета – противоречивы потому, что обе Силы разъединены вместо того, чтобы рассматриваться, как две стороны одного и того же – есть отзвуки всемирных и философских догм в Природе, искаженных до неузнаваемости экзотеризмом и теологией, и так прекрасно понятых первобытными Мудрецами. В Пуранах мы находим ту же основу в нескольких олицетворениях, но только гораздо полнее и изобразительнее в философском отношении.

Так Пуластья, «Сын Бога», один из перворожденных, представлен как прародитель Демонов, Ракшасов, искусителей и пожирателей людей. Пишача, демон женского начала, дочь Дакши, также «Сына Бога», и Бога в свою очередь, является матерью всех Пишачей[218]. Так называемые Демоны в Пуранах весьма необычные Дьяволы, если судить их с европейской и ортодоксальной точки зрения, ибо все они, Данавы, Даитья, Пишача и Ракшаса изображаются чрезвычайно благочестивыми, следующими Заветам Вед, при чем некоторые среди них были даже высокими Йогами. Но они против священства и ритуала, жертв и изображений, так же как поступают сейчас и высокие Йоги Индии, пользующиеся не меньшим уважением, хотя им и разрешается не следовать ни кастам, ни ритуалам. И вот почему все эти Великаны и Титаны в Пуранах называются Дьяволами. Миссионеры, которые всегда на страже, чтобы доказать, где только они могут, что индусские традиции являются лишь отражением еврейской Библии, развили целую повесть о предполагаемой тождественности Пуластьи с Каином и Ракшаса с каинитами, «проклятыми», явившимися причиною Ноева Потопа. (См. труд аббата Corresio, который «этимологически» производит имя Пуластья, как означающее «отвергнутый», следовательно Каина). Пуластья пребывает в Кедаре, говорит он, что означает «вырытое место», «копь», и доказывает, что Каин, по традиции и Библии, был первым рудокопом и работником по металлам!

Если вполне вероятно, что Гибборимы или Великаны Библии тождественны с Ракшасами индусов, то еще более несомненно, что и те и другие являются Атлантами и принадлежат к потопленным расам. Как бы то ни было, но никакой Сатана не мог бы быть столь упорным в оклеветании своего врага или же более злобным в своей ненависти, нежели христианские теологи, проклинающие его, как Отца всякого зла. Сравните их хулы и их мнения о Дьяволе с философскими воззрениями и христо-подобным великодушием пуранических мудрецов. Когда Парашара, отец которого был пожран одним из Ракшасов, готовился посредством магических искусств уничтожить всю расу, дед его Васишта, после того как он показал раздраженному мудрецу, согласно его собственному признанию, что существует Зло и Карма, но не «злые Духи», произнес следующие замечательные слова:

«Пусть гнев твой будет укрощен; Ракшаса не виновны; смерть твоего отца была действием Судьбы (Кармы). Гнев есть страсть глупцов; он не приличествует мудрому. Кем же, может быть спрошено, бывает кто убит? Каждый человек пожинает последствия своих деяний. Гнев, сын мой, есть разрушение всего, что достигнуто человеком… и препятствует достижению… освобождения. Мудрецы презирают гнев, но не ты, дитя мое, подверженное его воздействию. Пусть эти безобидные духи тьмы не будут более истребляться; пусть эта твоя жертва прекратится. Милосердие есть мощь Праведного»[219].

Таким образом, каждая подобная «жертва» или молитва к Богу о помощи не лучше, нежели действо Черной Магии. То, о чем просил Парашара, было уничтожение Духов Тьмы для его личного отмщения. Его называют язычником, и христиане осудили его на вечные муки в Аду. Но чем же лучше молитва монархов и генералов, молящихся перед каждой битвой об уничтожении своего врага? Подобная молитва, во всяком случае, есть черная магия худшего вида, скрытая, подобно демону «М-ру Хайду», под видом святоши «Д-ра Джекилла».

В человеческой природе зло указывает лишь на полярность Материи и Духа, на «борьбу за жизнь» между двумя проявленными Началами в Пространстве и Времени, Началами, которые едины per se, поскольку корни их находятся в Абсолюте. В Космосе равновесие должно быть сохранено. Действие этих двух противоположений производит гармонию, подобно центробежной и центростремительной силам, которые, будучи взаимо-зависящими необходимы друг другу, «чтобы обе могли существовать». Если бы одна была остановлена, действие другой немедленно стало бы саморазрушительным.

Так как олицетворение, называемое Сатаною, было полностью проанализировано в его троичном аспекте в Ветхом Завете, в христианской теологии и в древнем языческом мышлении, то те, кто хотели бы узнать больше по этому вопросу, могут ознакомиться с «Разоблаченной Изидою»[220] и со второй частью во втором томе настоящего труда. Мы коснулись здесь этого вопроса и дали новые объяснения в силу очень веской причины. Но прежде чем мы сможем коснуться эволюции физического и Божественного Человека, мы раньше должны усвоить идею Эволюции Циклов, ознакомиться с философиями и верованиями четырех Рас, предшествовавших нашей, и узнать, каковы были представления этих Титанов и Великанов – истинно, Великанов, как умственно, так и физически. Вся древность была насыщена этою философией, учившей инволюции Духа в Материю, прогрессивному цикловому нисхождению или же деятельной, самосознательной эволюции. Гностики Александрии достаточно разоблачили тайны Посвящения, и записи их полны «распадения Эонов» в их двояком смысле – Ангельских Существ и Периодов; одно будучи естественной эволюцией другого. С другой стороны, восточные традиции по обе стороны «Черной Воды», Океанов, разделяющих оба «Востока», также полны аллегориями о падении Плеромы или Богов и Дэв. Все они изображали и объясняли Падение как желание узнать и приобрести знание – желанием знать. Это есть естественное следствие умственной эволюции, когда Духовное претворяется в материальное или физическое. Тот же закон сошествия в Материальность и восхождения вновь в Духовность утвердился в течение христианской Эры, при чем обратное действие остановилось именно только теперь, в нашей особой Суб-Расе.

То, что, может быть, десятки тысячелетий назад, было иносказательно передано в «Пэмандре» для троякого способа толкования и предназначавшееся для рекорда астрономического, антропологического и даже алхимического факта, именно, аллегория о Семи Правителях, пробивающихся сквозь Семь Кругов Огня, была умалена до лишь материалистического и антропоморфического толкования – Восстания и Падения Ангелов. Такое глубоко философское и имеющее столько разных значений сказание в его поэтической форме «Бракосочетания Неба и Земли», любви Природы к Божественной Форме, и Небесного Человека, восхищенного своей красотою, отраженной в Природе, то есть Духа, привлеченного в Материю, стало теперь в толковании теологов Семью Правителями, восставшими против Иеговы, причем самолюбование их породило сатанинскую гордость, следствием которой было их падение, ибо Иегова не допускал иного поклонения, как только самому себе. Короче говоря, прекрасные Планетарные Ангелы, величественные Эоны Циклов Древних были синтезированы в своем самом ортодоксальном образе в Самаэле, Главе Демонов в Талмуде, в «этом Великом Двенадцати-крылом Змии, который в своем падении увлекает с собою всю Солнечную Систему или Титанов». Но Шемал – alter ego и тип Самаэля у сабинян – в его философском и эзотерическом аспекте, означал «Год» в его астрологическом дурном аспекте с его двенадцатью месяцами или «Крылами» неизбежных зол в Природе. В Эзотерической Теогонии, как Шемал, так и Самаэль изображали особое Божество[221]. У каббалистов они суть «Духи Земли», Личный Бог, управляющий ею, и потому фактически тождественный Иегове. Ибо сами талмудисты признают, что Самаэль есть божественное имя одного из Семи Элохимов. Кроме того, каббалисты представляют обоих Шемаля и Самаэля символическим Образом Сатурна, Кроноса. «Двенадцать Крыльев» означают двенадцать месяцев, и этот символ в своей совокупности изображает расовый цикл. Иегова и Сатурн также тождественны в своих глифах.

Это, в свою очередь, ведет к очень любопытному заключению, вытекающему из одной католической догмы. Многие известные писатели, принадлежащие к латинской церкви, признают, что существует разница и она должна быть делаема между Титанами Урана, допотопными Великанами, которые тоже были Титанами, и теми Великанами после-потопа, в которых католики упорно желают видеть потомство мифического Хама. Яснее говоря, разница должна быть делаема между космическими изначальными, противодействующими Силами, направляемыми Законом Циклов, человеческими Гигантами, Атлантами, и великими после-потопными Адептами как Правой, так и Левой Руки. В то же время, они доказывают, что Михаил, «Архистратиг Небесного Воинства, телохранитель Иеговы», по-видимому, является, согласно де Мирвиллю, также Титаном, только с прилагательным «Божественный» перед прозвищем. Таким образом, эти «Ураниды», везде именуемые «Божественными Титанами» – и которые, как восставшие против Кроноса или Сатурна, явлены потому также врагами Самаэля, тоже одного из Элохимов и синонима Иеговы в его совокупности – тождественны Михаилу и его Воинству. Короче говоря, роли переменились и все сражающиеся смешаны, и никто из изучающих не в состоянии различить точно, кто есть кто. Тем не менее, эзотерическое объяснение могло бы навести некоторый порядок в этой путанице, где Иегова становится Сатурном, а Михаил и его Воинство Сатаною и Восставшими Ангелами, благодаря неосторожным попыткам слишком преданных фанатиков видеть Дьявола в каждом языческом Боге. Истинный смысл гораздо более философичен, и легенда о первом «Падении» Ангелов, правильно понятая, принимает научную окраску.

Кронос обозначает бесконечное и, следовательно, неподвижное протяжение Времени, без начала, без конца, вне делимости времени и вне Пространства. Те Ангелы, Гении и Дэва, которые были рождены, чтобы действовать в пространстве и во времени, то есть чтобы пробиться сквозь Семь Кругов, высших духовных планов, в феноменальные или ограниченные надземные области, согласно аллегории, восстали против Кроноса и сразились со Львом, который был тогда единым, существующим и высочайшим Богом. Когда Кронос «изображен, в свою очередь, калечащим Урана, своего Отца, то смысл аллегории становится ясным. Абсолютное время становится конечным и условным; часть взята от целого, показывая, таким образом, что Сатурн, Отец Богов, был преображен из Вечной Длительности в ограниченный период. Кронос своею косою скашивает даже самые длинные и для нас как бы бесконечные циклы, которые в силу этого ограничены в Вечности и этою же косою он уничтожает самых мощных восставших. Да, никто не избежит Косы Времени! Хвала Богу или Богам, или же смейтесь над тем и другими, но коса эта не дрогнет ни на одну миллионную секунды в своем восходящем и нисходящем ходе.

Титаны «Теогонии» Гесиода были скопированы греками с Суров и Асуров Индии. Эти Титаны Гесиода, Ураниды, которых когда-то насчитывали только шесть, недавно были обнаружены в старом фрагменте, относящемся к греческому мифу, в числе семи, причем седьмой именовался Форегом. Таким образом, тождественность их с Семью Правителями вполне доказана. Начало Войны в Небесах и Падение, по нашему мнению, должно быть неминуемо отнесено в Индию и, может быть, к временам гораздо более древним, нежели сказания о них в Пуранах. Ибо Таракамайа жил в позднейшее время, и существуют сказания о трех различных Войнах, которые могут быть найдены в почти каждой Космогонии.

Первая война произошла во тьме веков между Богами и (А)-сурами и продолжалась в течение периода одного Божественного Года[222]. В этом случае Боги были побеждены Даитьями под водительством Храда. Но потом, благодаря вмешательству Вишну, к которому побежденные Боги обратились за помощью, последние разбили Асуров. В Вишну Пуране не находим никакого промежутка между этими двумя Войнами. В Эзотерической Доктрине, однако, одна Война происходит перед построением Солнечной Системы; другая на Земле при «сотворении человека», и третья Война упоминается, как происшедшая при конце Четвертой Расы между ее Адептами и Адептами Пятой Расы; то есть между Посвященными «Священного Острова» и колдунами Атлантиды. Мы отметим первую борьбу, как она описывается Парашарой, и постараемся разделить два изложения, намеренно слитых вместе.

В них говорится, что когда Даитьи и Асуры несли обязанности своих соответственных Степеней (Varna) и следовали по пути, предписанному священным писанием, и неся также покаянные обеты – странное занятие для Демонов, если они тождественны нашим Дьяволам, как это утверждается – Боги не были в состоянии уничтожить их. Любопытны молитвы, обращенные Богами к Вишну, как выражающие идеи, относящиеся к антропоморфическому Божеству. Спасаясь после своего поражения «на Северном берегу Млечного Океана (Атлантического Океана)»[223], побежденные Боги посылают многочисленные моления к «первому из Существ, Божественному Вишну» и среди них следующее:

«Слава тебе, кто есть един с Праведниками, совершенная природа которого благословенна в Вечности и беспрепятственно проникает все проницаемые элементы. Слава тебе, кто есть един с Расою Змиев, двуязычной, ярой, жестокой, ненасытной в наслаждениях и изобилующей богатством… Слава тебе… О Владыка, не имеющий ни цвета, ни протяженности, ни объема (ghana), ни одного утвержденного качества, и естество которого (рупа) чистейшее из чистых, может быть оценено лишь праведными Парамарши (величайшими мудрецами или Риши). Мы преклоняемся перед тобою, в твоем качестве Брамы, несотворенного, нерушимого (avyaya): кто пребывает в наших телах, и всех других телах, и во всех живущих тварях; и помимо которого ничто не существует. Мы прославляем этого Васудеву, Владыку (всего), не имеющего почвы, кто есть семя всего сущего и не подлежит разложению, Владыку, нерожденного и вечного; будучи в естестве своем Парамападатмават (вне условий Духа) и в субстанции своей (рупа) совокупностью всего (Вселенной)»[224].

Вышеприведенное есть иллюстрация обширной области, предоставляемой Пуранами враждебной и заблуждающейся критике любого европейского ханжи, основывающего свое мнение о чуждой ему религии по чисто внешней очевидности. Каждый человек, привыкший подвергать продуманному анализу все прочитанное им, при первом же взгляде увидит несообразность обращения к принятому «Неведомому», не имеющему ни формы, ни атрибутов Абсолюту, каким ведантисты описывают Брамана, как к «единому с Расою Змиев, двуязычной, жестокой и ненасытной, соединяя, таким образом, абстрактное с конкретным и награждая определительными то, что свободно от каких-либо ограничений и условностей. Даже проф. Уильсон, проживший столько лет в Индии, окруженный браминами и пандитами, должен был бы знать лучше – даже этот ученый не упустил ни одного случая, чтобы не подвергнуть критике по этому поводу индусские Писания. Так он восклицает:

«Пураны постоянно учат несовместимым доктринам! Согласно этому месту[225], Высшее Существо не есть только инертная причина создания, но выполняет функции активного провидения. В подтверждение этого взгляда, комментатор цитирует текст из Вед: «Мировая Душа, входя в человека, управляет его поведением». Несообразности, однако, так же часты в Ведах, как и в Пуранах».

Поистине они менее часты, нежели в Библии Моисея. Но предубеждение сильно в сердцах наших востоковедов и, особенно, в сердцах «почитаемых» ученых. Всемирная Душа не есть инертная Причина Творения или (Пара) Браман, но лишь то, что мы называем Шестым Принципом Разумного Космоса на проявленном плане Бытия. Это есть Махат или Махабуддхи, Великая Душа, Носитель Духа, первичное отражение бесформенной ПРИЧИНЫ, и то, что находится даже за пределами Духа. Таков ответ на несправедливые нападки проф. Уильсона на Пураны. Что же касается до кажущейся несообразности обращения побежденных Богов к Вишну, то объяснение это находится в тексте Вишну Пураны, если только востоковеды захотят заметить его. Философия учит, что существует Вишну, как Брама, и Вишну в его двух аспектах. Существует лишь Единый Браман, «в естестве своем Пракрити и Дух».

Это невежество, поистине, прекрасно выражено в восхвалении Йогами Брамы, «Держателя Земли», когда они говорят:

«Те, кто не упражнялись в благочестии, ошибочно представляют себе природу мира. Невежды, не усматривающие, что эта Вселенная по природе своей Мудра, и судят о ней только, как о предмете постижения, погружаются в океан духовного неведения. Но те, кто знают истинную Мудрость и ум которых чист, постигают весь этот мир, как единый с Божественным Знанием, как единый с Тобою, о Господь! Будь Милостив, о Всемирный Дух!»[226]

Потому это не Вишну, «инертная причина создания», который выявлял функции Активного Провидения, но Всемирная Душа, та, которую в ее материальном аспекте Элифас Леви называет Астральным Светом. И эта Душа, в ее двойственном аспекте Духа и Материи, и есть антропоморфический Бог теистов; ибо этот Бог есть олицетворение этого Всемирного Творческого Посредника, одновременно чистого и нечистого, благодаря его проявленному состоянию и дифференциации в этом иллюзорном Мире – во истину, Бог и Дьявол! Но проф. Уильсон не доглядел, насколько Вишну, в этом аспекте, близко напоминает Господа Бога Израиля, «особенно в его приемах обольщения, искушения и хитрости».

В Вишну Пуране это выражено достаточно ясно. Ибо там сказано, что:

«При заключении своих молитв (stotra). Боги узрели Высочайшее Божество Хари (Вишну) в кольчуге и вооруженного диском и палицею, едущим на Гаруде».

Таким образом, Гаруда изображает Манвантарический Цикл, как это будет показано в дальнейшем. Потому Вишну есть Божество в Пространстве и во Времени, особый Бог Вайшнавов. Подобные Боги в Эзотерической Философии называются племенными или расовыми: то есть одним из многих Дхиани или Богов, или Элохимов, из которых по особой причине обычно избирался племенем или народом один и, таким образом, он постепенно становился «Богом превыше всех Богов»[227], «Высшим Богом», как Иегова, Озирис, Бэл, или какой-либо другой из Семи Правителей.

«Древо узнается по плоду»: Природа Бога по его действиям. Мы или должны судить эти действия по мертвой букве сказаний, или же должны принять их аллегорично. Если мы сравним обоих – Вишну, как защитника и поборника побежденных Богов; и Иегову, защитника и поборника «избранного» народа, названного так несомненно иронически, ибо именно евреи избрали этого «ревнивого» Бога, – то мы найдем, что оба они пользовались обманом и хитростью. Они поступали так по принципу, «что цель оправдывает средства», чтобы извлечь лучшее из своих соответственных противников и врагов – демонов. Таким образом, тогда как Иегова, согласно каббалистам, принимает образ Змия Обольстителя в Райском Саду и посылает Сатану со специальным поручением искушать Иова, или мучает и изнуряет фараона через Сару, жену Авраама, и «ожесточает» сердце другого фараона против Моисея, чтобы не лишиться случая покарать своих жертв «великими карами», Вишну, в своей Пуране, прибегает к хитрости, не менее недостойной каждого почтенного Бога.

Так обратились побежденные Боги к Вишну:

«Смилосердуйся над нами, о Владыка, и охрани нас, прибегающих к тебе за помощью против Даитьев (Демонов). Они захватили три мира и присвоили себе нашу долю жертвоприношений, приняв предосторожности, чтобы не преступить Заветов Вед. Хотя мы, так же как и они, части Тебя[228]… но, так как они… вступили на путь, предписанный Священным Писанием… мы не можем уничтожить их. Научи Ты нас, мудрость чья неизмерима (Ameyâtman), какой-либо хитрости, посредством которой мы были бы в состоянии уничтожить врага Богов!

Когда могущественный Вишну услышал их просьбу, он выделил из своего тела иллюзорную форму (Майамоха, «обольстителя посредством иллюзии»), которую и дал Богам и сказал так: «Эта Майамоха совершенно обольстит Даитьев, так что, будучи совращены с пути Вед, они смогут быть преданы смерти… Итак, идите и не страшитесь. Пусть это обманчивое видение предшествует вам. Оно ныне окажет вам великую услугу, о, Боги!» После этого великая Иллюзия (Майамоха), спустившись на (Землю), узрела Даитьев, занятых аскетическими покаяниями и приблизившись к ним в виде Дигамбары (нагого нищего) с сбритой головой… он обратился к ним приветливо: «Эй, владыки, расы Даитьев, почему упражняетесь вы в этих деяниях покаяния…[229]?

В конце концов, Даити были обольщены хитрыми речами Майамоха, подобно Еве, обольщенной советом Змия. Они отвергли Веды.

Д-р Муир переводит это место следующим образом:

«Великий Обольститель, пользуясь Иллюзией, обманул затем и других Даитьев, посредством многих иных видов ереси. По прошествии очень короткого времени, эти Асуры (Даитьи), обманутые Обольстителем (которым был Вишну), оставили всю систему, основанную на заветах троичной Веды. Некоторые поносили Веды, другие обряд жертвоприношения, и остальные браминов. Это (восклицали они) учение не выдерживает обсуждения; заклание (животных при жертвоприношениях) не ведет к религиозной заслуге. (Сказать, что) приношение масла, сжигаемого в огне, дает награду в будущем, есть утверждение ребенка… Если бы это было истиною, что убитое для жертвоприношения животное возносится на небо, то почему почитатель не убьет своего собственного отца?.. Непогрешимые слова, великие Асуры, не падают с неба; и лишь утверждения, основанные на разуме, принимаются мною и другими (разумными) людьми, подобными вам! Так, многочисленными способами Даитьи были совращены с пути Великим Обольстителем (Рассудком)… Когда Даитьи вступили на путь заблуждения, Боги собрали все свои силы и приблизились, чтобы сразиться. Тогда произошел бой между Богами и Асурами; и последние, оставившие праведный путь, были разбиты первыми. В прежние времена, они были защищены носимыми ими доспехами праведности, но, когда последние были уничтожены, они тоже погибли»[230].

Что бы ни думали об индусах, но никто из их врагов не может считать их за глупцов. Народ, святые мужи и мудрецы которого оставили миру величайшие и высочайшие философии, когда-либо выявленные человеческими умами, должен был знать разницу между истиною и заблуждением. Даже дикарь может различить белое от черного, доброе от злого и обман от искренности и правдивости. Те, кто рассказали это событие из биографии своего Бога, должны были видеть, что в данном случае, именно этот Бог был Великим Обольстителем, а Даитьи, «никогда не преступавшие заветов Вед», играли лучшую роль в этом сказании и были истинными «Богами». Следовательно, должен был быть, и так оно и есть, сокровенный смысл, скрытый в этой аллегории. Ни в одном классе общества, ни в каком народе обман и хитрость не рассматриваются, как божественные добродетели – за исключением разве церковных классов теологов и современного иезуитства.

Вишну Пурана[231], так же как и все другие труды этого рода, перешла в позднейшее время в руки храмовых служителей, браминов, и древние Манускрипты, без сомнения, были искажены этими сектантами. Но было время, когда Пураны являлись эзотерическими писаниями, и они до сих пор таковы для Посвященных, которые могут читать их с помощью имеющегося у них ключа.

Выдадут ли посвященные брамины когда-либо полное значение этих аллегорий, вопрос, который не касается автора. Настоящая цель заключается в том, чтобы доказать, что почитая Творческие Силы в их многообразных формах, ни один философ не только не мог, но никогда и не принял бы аллегорию такою, как она представлена, исключая некоторых философов, принадлежащих к современным «высшим и цивилизованным», христианским расам. Ибо, как показано, Иегова нисколько не выше Вишну, с точки зрения этики. Вот почему оккультисты и даже некоторые каббалисты, рассматривают ли они или нет эти творческие Силы, как живых и сознательных Существ – а мы не видим, почему бы этому и не быть, – никогда не смешают Причину со Следствием, не примут Духа Земли за Парабрамана или Эйн-Софа. Во всяком случае, они хорошо знают истинную природу того, что называлось греками – Отец-Эфир, Юпитер-Титан и т. д. Они знают, что Душа Астрального Света божественна, а его Тело – Световые волны на низших планах – принадлежит Аду. Этот Свет символизирован «Магическою Головою» в Зохаре, Двойным Ликом на Двойной Пирамиде; черная Пирамида, выступающая на чисто белом фоне с белою Головою и Ликом внутри черного Треугольника; Белая пирамида опрокинутая – отражение первой в черных Водах – являет черное отражение белого Лика.

Это и есть Астральный Свет или «Demon est Deus Inversus».

___________

ОТДЕЛ XII

ТЕОГОНИЯ БОГОВ-СОЗИДАТЕЛЕЙ

Чтобы вполне усвоить мысль, лежащую в основании каждой древней Космологии, необходимы изучение и сравнительный анализ всех великих религий древности; ибо лишь этим методом основная идея может стать ясной. Если бы точная наука могла подняться настолько высоко, чтобы проследить проявления Природы до их предельных и первоначальных источников, она назвала бы эту идею Иерархией Сил. Первоначальное, трансцендентальное и философское миропонимание было едино. Но так как эти системы с каждым веком стали все более и более отражать особенности народов и, по мере того, как последние, разделившись на отдельные группы, начали каждая развиваться в своем собственном национальном или племенном русле, главная мысль постепенно стала затемняться в силу преизбытка человеческого воображения. В то время как в некоторых странах, Силы или, вернее, разумные Силы Природы были предметом божеского почитания, вряд ли заслуживаемого ими, в других – как например, теперь, в Европе и других цивилизованных странах – сама мысль, что подобные Силы могут быть одарены разумом, кажется нелепой и объявляется ненаучной. Потому мы с облегчением читаем мнения, подобные тем, какие мы находим в введении к книге «Asgard and the Gods», «Сказки и Предания наших Северных Предков», изданные В. С. В. Ансоном, который говорит:

«Хотя в Центральной Азии или на берегах Инда, в стране Пирамид и на греческом и итальянском полуостровах, и даже на Севере, куда переселились кельты, тевтоны и славяне, религиозные понятия народов приняли различные формы, тем не менее, их общее происхождение все еще заметно. Мы отмечаем эту связь между легендами о Богах и глубокою мыслью, заложенной в них, и их значение, чтобы читатель увидел, что перед ним открывается не волшебный мир, созданный неуравновешенной фантазией, но что... Жизнь и Природа составляли основу существования и деятельности этих божеств»[232].

И хотя ни один оккультист или ученик исследователь восточного эзотеризма не может согласиться со странной мыслью, что «религиозные мировоззрения наиболее известных народов древности связаны с началами цивилизации среди германских рас»[233], все же он рад найти выражение таких истин, как нижеследующая, «эти волшебные сказки не бессмысленные небылицы, написанные для забавы праздных людей; они воплощают глубокую религию наших предков»[234].

Именно так. Не только их религию, но также и их Историю. Ибо миф по-гречески μυθος, означает устное предание, передаваемое из уст в уста, из поколения в поколение; даже в современной этимологии этот термин означает баснословное повествование, но выражающее некоторую значительную истину; рассказ о какой либо замечательной личности, чья биография, благодаря почитанию последующих поколений, развилась и расцветилась богатой народной фантазией, но который не является полным вымыслом. Подобно нашим предкам, первобытным арийцам, мы твердо верим в индивидуальность и разумность не одной только Силы, производящей явления в Природе, но многих.

С течением времени архаическое учение затемнилось; и народы, более или менее, утеряли из виду Высочайшее и Единое Начало всего сущего и начали переносить отвлеченные атрибуты Беспричинной Причины на произведенные следствия, в свою очередь, ставшие причинными, созидательными Силами Вселенной. Великие народы поступали так из страха осквернить идею; малые, в силу того, что они не могли уразуметь эту идею или же им не хватало мощи философского представления, необходимого для сохранения ее во всей ее неприкосновенной чистоте. Но все они, за исключением позднейших арийцев, ставших теперь европейцами и христианами, сохранили это почитание в своих Космогониях. Как указывает Томас Тэйлор[235], наиболее интуитивный из всех переводчиков греческих фрагментов, ни один народ никогда не считал Единый Принцип непосредственным Творцом видимой Вселенной, ибо ни один разумный человек не поверит, что чертежник и зодчий своими руками построили здание, которым он любуется. По свидетельству Дамасция в его труде «О Первых Принципах» (Περί Πρώτων ’Λρχων), они говорили о нем, как «о Неведомой Тьме». Вавилоняне обходили этот Принцип молчанием. К «Тому Богу», говорит Порфирий в своем сочинении «О Воздержании» (Περί άποχης των έμψύχων), «Кто превыше всего, к тому, не следует обращаться ни с внешнею речью, ни с внутренней». Гезиод начинает свою Теогонию словами: «Хаос был создан прежде всех вещей»[236], позволяя таким образом вывести заключение, что Причина или Создатель ее должен быть обойден благоговейным молчанием. Гомер в своих поэмах не подымается выше Ночи, которую он изображает, как почитаемую Зевсом. Согласно всем древним теологам и доктринам Пифагора и Платона, Зевс, или непосредственный Строитель Вселенной, не есть высший Бог; подобно тому, как и сэр Кристофор Врен в своем физическом, человеческом образе не есть Ум, в нем обитающий и создавший его великие творения искусства. Потому Гомер обходит молчанием не только Первый Принцип, но также и те два Принципа, непосредственно следующие за Первым: Эфир и Хаос Орфея и Гезиода, и Конечность и Бесконечность Пифагора и Платона[237]. Прокл говорит об этом Высшем Принципе, что он «Единый из Единых и выше первейшего Адита... неизречённее самого Безмолвия и сокровеннее всякой Сущности... сокрытый среди постижимых Богов»[238].

К тому, что было написано Томасом Тэйлором в 1797-ом году, можно было бы добавить еще нечто, а именно, что «евреи, очевидно, не поднялись выше... непосредственного Строителя Вселенной», так как «Моисей вводит Тьму над поверхностью бездны, даже не намекая на причину и источник ее бытия»[239]. Никогда евреи в своей Библии – чисто эзотерической, символической книге – так глубоко не унизили свое метафорическое божество, как это сделали христиане, признав Иегову своим единым, живым и, в то же время, личным Богом.

Этот Первый или, вернее, Единый Принцип назывался «Небесным Кругом», символизированным иерограммою в виде Точки в Круге или Равнобедренного Треугольника, причем Точка означает Логоса. Так в Риг-Веде, где Брама даже не назван, Космогонии предшествует Хиранья-гарбха, «Золотое Яйцо» и Праджапати (позднее Брама), от которого исходят все Иерархии «Создателей». Монада или Точка есть Начало и Единица, от которой исходит вся числовая система. Эта Точка – Первичная Причина, но ТО, от чего она исходит, или вернее, чье выражение она составляет, – Логос, обходится молчанием. В свою очередь, всемирный символ – Точка внутри Круга, не была еще Строителем, но лишь Причиной этого Строителя; и последний стоял к ней в таком же точно отношении, как сама Точка к Окружности Круга, который не может быть определен, как говорит Гермес Трисмегист. Порфирий доказывает, что Монада и Диада Пифагора тождественны с Бесконечным и Конечным Платона в его «Филебе» или с тем, что Платон называет άπειρον и πέρας. Лишь одна Диада, Матерь вещественна, тогда как Монада является «Причиною всего Единства и мерою всего Сущего[240]. Диада, Мулапракрити, Покров Парабрамана, явлена, таким образом, Матерью Логоса и вместе с тем Дочерью Его – то есть, объектом его познавания – выявленным производителем и второстепенной причиною его. Согласно Пифагору, Монада возвращается в Безмолвие и Тьму, как только она выявила Триаду, от которой исходят остальные 7 чисел из 10 чисел, лежащих в основании Проявленной Вселенной.

В Северной Космогонии мы видим то же самое:

«Вначале была великая Бездна (Хаос), ни День, ни Ночь не существовали. Бездна была Гиннунгагап, зияющая пропасть, не имеющая ни начала, ни конца. Все-Отец, Несозданный, Невидимый, пребывал в Глубине Бездны (Пространстве) и пожелал, и что он пожелал, возникло к бытию»[241].

Как и в индусской Космогонии, эволюция Вселенной делится на два действа, называемые в Индии Творениями Пракрита и Падма. Прежде чем теплые лучи, исходящие из Обители Света, пробудят жизнь в Великих Водах Пространства, выявляются Элементы Первого Творения, и из них образуется Великан Имир или Ёргельмир (буквально Кипящая Глина) Предвечная Материя, дифференцированная из Хаоса. Затем появляется Корова Аудумла, Кормилица[242], от которой рождается Бури-Производитель, чей Сын Бёр (Борн) от Бестлы, дочери Великанов-Морозов, сынов Имира, имел троих сыновей: Один, Уилли и Уи, или Дух, Воля и Святость. То было, когда Тьма все еще царила в Пространстве, когда Азы, созидательные силы или Дхиан-Коганы не были еще выявлены, и Иггдразил, Мировое Древо Времени и Жизни еще не выросло и не было еще Валгаллы или Чертога Героев. Скандинавские легенды о Мироздании, о нашей Земле и Вселенной начинаются с установления Времени и с человеческой жизни. Все предшествующее им – Тьма, где пребывает Все-Отец, Причина Всего. Как замечает издатель книги «Азгард и Боги», хотя эти легенды содержат идею об этом Все-Отце, Первоначальной Причине всего, «но Он едва лишь упомянут в поэмах» но, не потому, как думает он, что до проповеди Евангелия, мысль «не могла подняться до ясной концепции Вечного», но в силу его глубокого эзотерического характера. Потому все Боги-Создатели или Личные Божества появляются во второй стадии Космической Эволюции. Зевс рождается в Кроносе и из Кроноса – Времени. Также и Брама есть порождение и эманация Кала, «Вечности и Времени», Кала – одно из имен Вишну. Отсюда и Один – Отец Богов и Азов, как Брама – Отец Богов и Асуров; отсюда также и двуполый характер всех главных Богов-Созидателей, начиная со второй Монады у греков и до Сефиры Адам Кадмон, Брамы или Праджапати-Вак в Ведах и Андрогины Платона, являющейся лишь разновидностью индусского символа.

Лучшее метафизическое определение первобытной Теогонии в духе ведантистов может быть найдено в «Примечаниях к Бхагават Гите» Т. Субба Роу. Парабраман, Неведомый и Непознаваемый, как говорит лектор своей аудитории:

«Не есть Эго и не есть Не-Эго, также он и не сознание... он даже и не Атма, но, хотя и не будучи сам объектом познавания, он, все же, способен поддерживать и произвести всякого рода предметы и всякого рода бытие, становящееся объектом познавания. (Он есть) единая сущность, из которой возникает к бытию центр энергии... (который он называет Логосом)»[243].

Этот Логос есть Шабда Браман индуса, которого он даже не называет Ишварой (Господь, Бог) из опасения, чтобы этот термин не вызвал путаницы в умах людей. Это – Авалокитешвара буддистов, Глагол христиан в его истинном эзотерическом значении, но не в его теологическом искажении.

«Это есть первый Джната или Эго в Космосе, и всякое другое Эго... есть лишь отражение и проявление его... Во время Пралайи Он существует в скрытом состоянии в лоне Парабрамана... (Во время Манвантары), он имеет присущее ему сознание и свою индивидуальность... (Он есть центр энергии, но) подобные центры энергии почти бесчисленны в лоне Парабрамана. Не следует думать, что (даже) этот Логос (есть Создатель или, что он) лишь единственный центр энергии... число их почти бесконечно... (Это) есть первое Эго, появляющееся в Космосе, и есть конец всей эволюции. (Это есть абстрактное Эго)... Он первое проявление (или аспект) Парабрамана... Когда он выявляется в бытие, как сознательное существо... с его объективной точки зрения Парабраман является ему, как Мулапракрити. Прошу это помнить... ибо в этом корень всего затруднения относительно Пуруши и Пракрити, испытываемого всеми толкователями философии Веданты... Мулапракрити также материальна для него (Логоса), как любой материальный предмет материален для нас. Мулапракрити настолько же не Парабраман, насколько совокупность свойств столба не есть самый столб. Парабраман – безусловная и абсолютная Реальность, а Мулапракрити нечто в роде покрова, наброшенного на него. Парабраман, сам по себе, не может быть видим. Логос видит Его через наброшенный на него покров, и этот покров есть мощное распространение Космической Материи... Парабраман после своего проявления, с одной стороны, как Эго, с другой – как Мулапракрити, действует, как единая энергия через Логоса»[244].

Лектор прекрасным сравнением, разъясняет, что он подразумевает под этим действием чего-то, что есть Ничто, хотя Оно вместе с тем и ВСЕ. Он сравнивает Логоса с Солнцем, через которое излучается свет и тепло, но чья энергия, свет и теплота существуют в каком то неизвестном состоянии в пространстве и рассеяны в нем лишь как видимый свет и теплота, причем Солнце является лишь проводником их. Это первая Троичная Ипостась. Четверица же образуется добавлением животворящего света, изливаемого Логосом.

Еврейские каббалисты выразили это формулой, эзотерически тождественной с толкованием ведантистов. Эйн-Соф, учили они, не может быть ни постигнуто, ни иметь определенного места, ни быть названо, хотя оно есть Беспричинная Причина всего. Отсюда и наименование Эйн-Соф, обозначающее отрицание, «Неисповедимое, Непознаваемое и Несказуемое». Потому они изобразили это, как Беспредельный Круг, Сферу, причем человеческий разум даже при величайшем напряжении, мог видеть лишь его свод. По словам одного лица, разгадавшего многое в каббалистической системе, в одном из ее значений, а именно в ее числовом и геометрическом эзотеризме:

«Закройте глаза и из вашего сознания постарайтесь устремить мысль в пространство во всех направлениях, до крайних пределов. Вы увидите, что равные линии или лучи сознания простираются равномерно во все направления, так что крайнее усилие представления закончится сводом сферы. Ограничением этой сферы неизбежно явится большой Круг, и прямые лучи мысли в любом направлении должны образовать прямые линии, радиусы круга. Следовательно, это, человечески говоря, должно быть крайней всеобъемлющей концепцией проявленного Эйн-Соф'а, которое формулируется в виде геометрической фигуры, именно, круга с его элементами дугообразной окружности и прямолинейного диаметра, разделенного на радиусы. Следовательно, геометрическая фигура есть первый способ для постижения связи между Эйн-Соф'ом и разумом человека»[245].

Этот Большой Круг, который сводится Восточным Эзотеризмом к Точке внутри Беспредельного Круга, и есть Авалокитешвара, Логос или Глагол, о котором говорит Т. Субба Роу. Но этот Круг или Проявленный Бог также непостижим для нас иначе, как через его проявленную Вселенную, как и Единый, хотя он и легче или, вернее, доступнее нашему высшему познаванию. Этот Логос, покоящийся во время Пралайи в лоне Парабрамана, подобно «нашему Эго, латентному (в нас) во время Сушупти» или сна, не может познать Парабрамана иначе, как под видом Мулапракрити – последняя, будучи Космическим Покровом, являющимся «мощным распространением Космической Материи» – является, таким образом, лишь органом в Космическом Творчестве, через который излучаются Энергия и Мудрость Парабрамана, так же неведомого Логосу, как Он неведом и нам. Кроме того, так как Логос так же непознаваем для нас, как и Парабраман, в действительности, непознаваем Логосом, то как Восточный Эзотеризм, так и Каббала, чтобы ввести Логоса в пределы нашего понимания, облекли отвлеченный синтез в конкретные образы, то есть, в отражения или многообразные аспекты этого Логоса, или Авалокитешвары, Брамы, Ормузда, Озириса, Адама Кадмона, называйте его любым желательным вам именем; аспекты или манвантарические проявления которого суть Дхиан-Коганы, Элохимы, Дэвы, Амешаспенты и пр. Метафизики, согласно Субба Роу, объясняют корень и зародыш последних, как первое проявление Парабрамана «в Высочайшей Троице, доступной нашему пониманию», которая и есть Мулапракрити, Покров, Логос и сознательная Энергия последнего или его Сила и Свет, называемые в Бхагават Гите, Дайвипракрити; или «Материя, Сила и Эго, или единый корень Самости, причем все другие виды самости составляют лишь проявление или отражение его».

Потому лишь при этом свете умственного и физического осознания, практический оккультизм может вызвать Логоса к видимости посредством геометрических фигур, которые при тщательном изучении дадут не только научное объяснение реального объективного существования[246] «Семи Сынов Божественной Софии», которая и есть этот Свет Логоса, но докажет посредством других, не найденных еще ключей, что по отношению к человечеству, эти «Семь Сыновей» и их бесчисленные эманации, центры олицетворенной энергии, являются абсолютной необходимостью. Уберите их, и Тайна Бытия и человечества не только никогда не будет разгадана, но к ней нельзя будет даже близко подойти.

Все создано через этот Свет. Этот корень умственного «Я» является также корнем физического «Я», ибо этот Свет в нашем проявленном мире есть лишь видоизменение Мулапракрити, называемой в Ведах Адити. В своем третьем аспекте она становится Вак[247], Матерью и Дочерью Логоса, подобно тому, как Изида есть Мать и Дочь Озириса-Гора, и Мут – Дочь, Супруга и Матерь Амона в египетском Лунном Символе. В Каббале Сефира то же самое, что и Шекина, и в другом синтезе является Супругою, Дочерью и Матерью Небесного человека, Адама Кадмона и даже тождественной с ним, как и Вак тождественна с Брамой, и именуется Логосом Женского Начала. В Риг-Веде Вак есть «Мистическая Речь», посредством которой Оккультное Знание и Мудрость сообщаются человеку, и потому сказано, что Вак «вошла в Риши». Она «рождена Богами»; она – Божественная Вак, «Царица Богов»; и она, подобно Сефире с Сефиротами, приобщается к Праджапати в их творческом труде. Кроме того, она именуется «Матерью Вед», ибо «через ее мощь (как Мистическая Речь) Брама раскрыл себя и, благодаря ее мощи, он создал Вселенную»: то есть, через Речь и слова, синтезированные в «Слове» и числах[248].

Но когда о Вак говорят, как о Дочери Дакша, «Бога, живущего во всех Кальпах», то тем самым явлена ее иллюзорная природа: во время Пралайи она исчезает, поглощенная Единым, всепожирающим Лучом.

Но во всемирном Эзотеризме, восточном и западном, существуют два различных аспекта во всех этих олицетворениях Женской Мощи в Природе, или Природы нуменальной и феноменальной. Один из них ее чисто метафизический аспект, как его описывает ученый лектор в своих «Примечаниях к Бхагават Гите»; другой – земной и физический и вместе с тем божественный, с точки зрения практического человеческого понятия и оккультизма. Все они символы и олицетворения Хаоса, Великой Бездны или Предвечных Вод пространства, непроницаемый Покров между НЕПОЗНАВАЕМЫМ и Логосом Творящим. «Соединившись посредством своего Разума с Вак, Брама (Логос) создал Первозданные Воды». В Катха Упанишаде это выражено еще яснее:

«Праджапати был этой Вселенной. Вак следовала за ним. Он сочетался с нею... Она произвела эти создания и снова вошла в Праджапати.»

Это связывает Вак и Сефиру с Богинею Гуань-Инь – «Милосердною Матерью», Божественным Гласом Души даже в экзотерическом буддизме, и с женским аспектом Гуань-Ши-Инь, Логоса, Глагола Творения и, в то же время, с Голосом, который ясно слышен Посвященному, согласно Эзотерическому Будизму. Как следствие этого возникли Бат-Коль, Filia Vocis, Дочь Божественного Гласа у евреев, отвечающая с Престола Милосердия за завесою Храма.

Попутно мы можем указать здесь на один из многих несправедливых комьев грязи, брошенных «добрыми и благочестивыми» миссионерами в Индии в религию страны. Аллегория в Шатапатха Брахмана о том, что Брама, как Отец людей, исполнил задание размножения посредством кровосмешения с собственною дочерью Вак, – именуемой также Сандхья, Сумерки и Шатарупа или о ста формах, – постоянно бросается ими в лицо браминов, как осуждение их «ненавистной и ложной религии». Кроме факта, лицемерно забытого европейцами, что патриарх Лот повинен в подобном же преступлении, но в человеческом образе, тогда как Брама или, вернее, Праджапати, совершил кровосмешение со своею дочерью под видом козла, причем сама она имела форму серны (rohit); третья глава Книги Бытия в эзотерическом чтении показывает то же самое. К тому же индусская аллегория имеет несомненно космический, а не физиологический смысл, ибо Вак есть видоизменение Адити и Мулапракрити или Хаоса, а Брама – превращение Нараяны, Духа Божьего, проникающего и оплодотворяющего Природу; и следовательно, это представление не заключает в себе ничего фаллического.

Как уже сказано, Адити-Вак есть Логос Женского Начала или Глагол, Слово; и Сефира в Каббале является тем же самым. Эти Женские Логосы в их нуменальном аспекте суть соотношения Света и Звука и Эфира, что доказывает, насколько древние были хорошо знакомы, как с физической наукой, как она известна сейчас современному миру, так и с зарождением этой науки в духовной и астральной областях.

«Наши древние писатели утверждали о четырех видах Вак. Они именуются: Пара, Пашьянти, Мадхьяма Вайкхари. Вы найдете это утверждение в самой Риг-Веде и в некоторых Упанишадах. Вайкхари Вак – это то, что мы произносим.»

Это Звук, Речь опять-таки то, что становится понятным и объективным одному из наших физических чувств и может быть подведено под законы познавания. Потому:

«Каждый вид Вайкхари Вак существует в Мадхьяма... Пашьянти... и, наконец, в ее Пара форме... Причина, почему эта Пранава[249] называется Вак, есть та, что эти четыре принципа великого Космоса соответствуют этим четырем формам Вак... Весь Космос в его объективной форме есть Вайкхари-Вак; Свет Логоса есть форма Мадхьяма; и сам Логос – форма Пашьянти; тогда как Парабраман есть Пара-аспект (вне нумена всех нуменов) этой Вак»[250].

Таким образом Вак, Шекина или «Музыка Сфер» Пифагора едины, если мы возьмем наши примеры из трех наиболее (с внешней стороны) отличных между собою религиозных философий в мире – индусской, греческой и халдейских евреев. Эти олицетворения и аллегории могут быть рассматриваемы в четырех главных и в трех второстепенных аспектах или в общем в семи видах, как в Эзотеризме. Форма Пара есть всегда субъективные и латентные Свет и Звук, вечно существующие в лоне НЕПОЗНАВАЕМОГО; переходя в представление Логоса или Его латентного Света, она называется Пашьянти, а когда она становится этим выраженным Светом, она превращается в Мадхьяма.

Каббала дает следующее определение:

«Существуют три вида Света, и тот (четвертый), который проникает остальные: (1) ясный и проникающий, объективный Свет; (2) Отраженный Свет и (3) абстрактный Свет.»

Десять Сефиротов, Три и Семь называются в Каббале десятью Словами, ДБРИМ (Дэбарим), Числами и Эманациями Небесного Света и являющимися одновременно Адамом Кадмоном и Сефирою, Праджапати-Вак или Брамою. Свет, Звук, Число суть три фактора творчества в Каббале. Парабраман может быть познаваем лишь через лучезарную Точку, через Логоса, который не знает Парабрамана, но только Мулапракрити. Также и Адам Кадмон знал лишь Шекина, хотя он и был Носителем Эйн-Соф'а. Как Адам Кадмон, он, в эзотерическом толковании, является суммою числа 10 – Сефиротов, сам будучи Троицей или Тремя Атрибутами Непознаваемого Божества в Едином»[251]. «Когда Божественный Человек (или Логос) впервые принял форму Венца (Кэтер)[252] и отождествился с Сефирою, он излучил из него (Венца) семь чудесных Светочей», составивших в своей совокупности Десять; так и Брама-Праджапати, отделившись от Вак, будучи, тем не менее, тождественным с нею, выявил из этого Венца семь Риши, семь Ману или Праджапати. В экзотеризме всегда будут найдены 10 и 7 Сефиротов или Праджапати; в эзотерическом толковании всегда 3 и 7, что составляет тоже 10. Только при делении в проявленной сфере на 3 и 7, они образуют андрогину и или фигуру X, проявленную и дифференцированную.

Это поможет исследователю понять, почему Пифагор считал Божество – Логос, центром Единства и Источником Гармонии. Мы утверждаем, что это Божество было Логосом, но не Монадой, пребывающей в Одиночестве и Безмолвии, ибо Пифагор учил, что Единство, будучи неделимо, не есть число. И вот почему требовалось также, чтобы кандидат, стремившийся получить доступ в его школу, уже знал в виде предварительной ступени арифметику, астрономию, геометрию и музыку, которые рассматривались как четыре отдела математики[253]. Это опять-таки объясняет, почему пифагорейцы утверждали, что учение о Числах, главнейшее в Эзотеризме, было открыто человеку Небесными Божествами; что Мир был вызван из Хаоса посредством Звука или Гармонии, и построен согласно принципам музыкальных пропорций; и что семь планет, управляющие судьбами смертных, обладают гармоничным движением и, как говорит Цензорин:

«Интервалы, соответствующие музыкальным диастемам, производят различные звуки, настолько безукоризненно созвучные, что они рождают прекраснейшую мелодию, неслышимую нами только вследствие силы звука, которую наше ухо не в состоянии воспринять.»

В Теогонии Пифагора Иерархии Небесного Воинства и Богов были перечислены и также выражены численно. Пифагор изучил Эзотерическую Науку в Индии; потому его ученики и говорят:

«Монада (Проявленное) есть начало всего. От Монады и неопределенной Диады (Хаоса) произошли Числа; от Чисел – Точки; от Точек – Линии; от Линий – Поверхности; от Поверхностей – твердые тела; от них – твердые тела, имеющие четыре элемента – Огонь, Воду, Воздух и Землю, из всех них, претворенных (взаимодействием) и совершенно измененных, и состоит Мир»[254].

И это, если и не вполне разрешает тайну, то, во всяком случае, приподнимает уголок завесы с тех чудесных аллегорий, за которыми скрывается Вак, самая сокровенная из всех Браманических Богинь; та, которую именуют: «Сладкозвучной Коровой, дающей Пищу и Воду» – Земля со всеми ее мистическими силами; и опять та, «что дает нам пищу и подкрепление» – физическая Земля. Изида также есть мистическая Природа и вместе с тем Земля; и ее коровьи рога отождествляют ее с Вак, которая будучи признанной в ее высшей форме, как Пара, становится на низшем или материальном конце творения Вайкхари. Потому она одновременно и мистическая и физическая Природа, со всеми ее магическими силами и свойствами.

Как Богиня Речи и Звука и как видоизменение Адити, она, в одном смысле – Хаос. Во всяком случае, она – «Матерь Богов», и реальная, проявленная Теогония должна начаться от Брамы, Ишвары или Логоса и Вак, как и от Адама Кадмона и Сефиры. За пределами этого все – Тьма и отвлеченное рассуждение. Но относительно Дхиан-Коганов или Богов, Провидцы, Пророки и вообще Адепты стоят на твердой почве. Как Адити или как Божественная София греческих гностиков, она есть Матерь Семи Сыновей, Ангелов Лика, Ангелов Бездны или Великого Зеленого из Книги Мертвых. Книга Дзиан или Истинное Знание, приобретенное через созерцание, гласит:

«Великая Матерь лежала, имея в своем лоне и ½ и второй ½ и [255], готовая выявить их, доблестных Сынов ½½ (или 4,320,000 Цикл) и чьи два Старших суть (Круг) и ∙ (Точка)».

При начале каждого Цикла в 4,320,000 лет, Семь или, как у некоторых народов, Восемь Великих Богов нисходят, чтобы установить новый порядок вещей и дать импульс новому циклу. Этот восьмой Бог был объединяющим Кругом или Логосом, выделенным и отличным от его Воинства в экзотерической догме так же, как и три божественные Ипостаси древних греков, рассматриваемые ныне в церквах, как три отдельных Лица. Как гласит Комментарий:

«Могущественные совершают свои великие деяния и оставляют позади себя никогда непреходящие памятники для запечатления своих посещений, каждый раз как они проникают за нашу Иллюзорную завесу (атмосферу)»[256].

Так нам говорят, что величественные Пирамиды были построены под их непосредственным наблюдением, «когда Дхрува (тогда полярная звезда) была в своей низшей кульминационной точке, Криттика (Плеяды) смотрели поверх ее головы (были на том же меридиане, только наверху) и наблюдали за работой Великанов». Таким образом, если первые пирамиды были возведены в начале Звездного Года под Дхрувой (Альфа Поларис), то следовательно это должно было быть более чем 31,000 лет (31,105) тому назад. Бунзен был прав, признавая за Египтом древность, превышающую 21,000 лет, но эта уступка едва ли исчерпывает истину и факт в данном вопросе. Как говорит Джеральд Мэсси:

«Рассказы египетских жрецов и других о летосчислении в Египте начинают теперь менее походить на вымыслы в глазах тех, кто освободились от библейских пут. В Саккаре недавно были найдены надписи, упоминающие о двух Сотийских циклах,... отмеченных в то время, то есть, 6000 лет тому назад. Таким образом, когда Геродот был в Египте, египтяне – как теперь известно – имели уже данные от наблюдений, по крайней мере, над пятью различными сотийскими циклами, состоящими из 1461 года каждый...

Жрецы сообщили греческому исследователю, что они так давно ведут исчисление времени, что солнце уже дважды вставало там, где оно тогда садилось, и дважды садилось там, где оно тогда вставало. Это... может быть осуществлено, как факт в Природе, посредством двух циклов Прецессий или периода в 51,736 лет»[257].

Мор Исаак[258] сообщает, что древние сирийцы определяли свой мир «Правителей» и «Действующих Богов» точно так же, как и халдеи. Низшим миром был подлунный – наш мир – охраняемый Ангелами первой или низшей степени: следующий за ним был Меркурий, управляемый Архангелами; затем – Венера, Боги которой были Начала; четвертым было Солнце, обитель и область высочайших и могущественнейших Богов нашей системы – Солнечных Богов всех народов; пятым был Марс, управляемый Силами; шестым был Бел или Юпитер, управляемый Властями; седьмой – мир Сатурна, управляемый Престолами. Это миры форм. Поверх их существуют Четыре высших мира, опять-таки образуя Семь, ибо Три наивысших – «неупоминаемы и несказуемы». Восьмой, состоящий из 1,122 звезд, есть обитель Херувимов; девятый принадлежит к движущимся и неисчислимым звездам, вследствие отдаленности их подчинен Серафимам; что касается до десятого, то Кирхер, цитируя Мор Исаака, говорит, что он состоит из невидимых звезд, которые могут быть приняты за облака, так скучены они в Зоне, называемой нами Via Straminis, Млечным Путем; и он спешит пояснить, что «это звезды Люцифера, увлеченные вместе с ним при его ужасающем крушении». Сирийцы не могли сообщить, что следует после и за пределами Десяти Миров (наша Четверица) или Мира Арупа. «Они знали лишь, что за ними начинается необъятный и непостижимый Океан Беспредельности, обитель Истинного Божества без границ или конца».

Шамполлион доказывает, что то же верование существовало среди египтян. Гермес, поведав об Отце-Матери и Сыне, Дух которых – в совокупности божественный Фиат – образует Вселенную, говорит: «Были созданы также Семь Посредников (Media), дабы удерживать материальные (или проявленные) Миры внутри их соответствующих Кругов и деятельность этих Посредников была названа Судьбою». Далее он перечисляет семь и десять и двенадцать степеней, но говорить здесь о них подробно взяло бы слишком много времени.

В виду того, что д-р Вебер и другие заявляют, что Риг-Видхана вместе с Браманда Пурана и всеми подобными писаниями, безразлично, описывают ли они магические воздействия мантр из Риг-Веды или же будущие Кальпы, суть лишь современные компиляции, «относящиеся, вероятно, лишь ко времени Пуран», то бесполезно обращать внимание читателя на их мистические объяснения; можно с таким же успехом просто привести выдержки из архаических книг, совершенно не известных востоковедам. Эти сочинения разъясняют то, что так смущает ученых, а именно, что Саптарши, «Разумом рожденные Сыны» Брамы, упоминаются в Шатапатха Брахмана под одним рядом имен, в Махабхарата под другим; и что в Вайю Пурана, мы встречаем даже девять вместо семи Риши, добавляя к списку их имена Бригу и Дакша. Но то же самое встречается в каждом экзотерическом писании. Сокровенное Учение дает длинную родословную Риши, но делит их на многие классы. Подобно египетским богам, подразделенным на семь и даже на двенадцать степеней, индусские Риши поделены на свои Иерархии. Первые три Группы – Божественная, Космическая и Подлунная. Затем идут Солнечные Боги нашей системы, Планетарные, Надземные и чисто Человеческие – Герои и Мануши.

В настоящее время, однако, мы заняты лишь До-космическими Божествами, Праджапати или Семью Строителями. Эта Группа встречается неукоснительно в каждой Космогонии. Благодаря утрате египетских, архаических документов, ибо согласно Масперо, «материалы и исторические данные, имеющиеся на руках для изучения истории религиозной эволюции в Египте, не только не полны, но очень часто не понятны», приходится обратиться к древним гимнам и надгробными надписями, чтобы частично и косвенно получить подтверждение положений, выдвигаемых Тайной Доктриной. Одно из них утверждает, что Озирис, подобно Браме-Праджапати, Адаму Кадмону, Ормазду и многим другим Логосам, был Главою и синтезом Группы «Создателей» или Строителей. Прежде чем Озирис стал «Единым» и Высшим Богом Египта, он был почитаем в Абидосе, как Глава или Водитель Небесного Воинства Строителей, принадлежащих к высшей из трех Степеней. Гимн, вырезанный на стеле гробницы в Абидосе (3-й регистр) обращается к Озирису так:

«Привет тебе, о Озирис, старший Сын Себа; Ты величайший среди Шести Богов, исшедших от Богини Ну (Предвечных Вод), Ты, великий любимец твоего Отца Ра; Отец Отцов, Царь Длительности, Властитель в Вечности... кто, как только последние выявились из недр Матери Твоей, собрал все Венцы и прикрепил Урея (змий или Naja[259]) к твоей главе; многообразный Бог, имя которого неизвестно и кто имеет иного имен в городах и областях».

Исшедший из Предвечных Вод, увенчанный Уреем – змием, эмблемою Космического Огня и будучи сам Седьмым над Шестью Первичными Богами, происшедшими от Отца-Матери, Ну и Нут-Неба, кем может быть Озирис, как не главным Праджапати, главной Сефирой, главным Амешаспентом, Ормуздом! Несомненно, этот последний Космический и Солнечный Бог занимал в начале религиозной эволюции то же положение, что и Архангел, «имя, которого было тайным». Этим Архангелом был Михаил, представитель на Земле Сокровенного еврейского Бога; то есть, это его «Лик», как говорят, двигался впереди евреев, как «Огненный Столп». Бюрнуф говорит: «Семь Амешаспентов, которые несомненно тождественны с нашими Архангелами, обозначают также олицетворение Божественных Свойств»[260]. Следовательно, эти Архангелы суть также, несомненно, и Саптарши индусов, хотя почти невозможно классифицировать каждого из них с его языческим прототипом и параллелью, ибо все они, как и Озирис, имеют много имен в городах и областях». Тем не менее, главные из них будут пояснены по чинам.

Таким образом, одно обстоятельство доказано несомненно. Чем больше изучаем мы их Иерархии и находим их тождественность, тем более доказательств приобретаем, что нет ни одного из прошлых или настоящих личных Богов, известных нам от самых ранних периодов истории, который бы не принадлежал к третьей стадии космического проявления. В каждой религии мы находим Сокровенное Божество, составляющее основу; затем Луч его, падающий в первичную Космическую Материю – первое проявление; затем, как результат, Андрогин, олицетворенная двойственная Женская и Мужская абстрактная Сила, – вторая фаза; эта сила распадается, наконец, в третьей фазе на Семь Сил, называемых всеми древними религиями Созидательными Силами, а христианами Божественными Силами. Позднейшие толкования и абстрактные метафизические определения не воспрепятствовали римской и греческой церквам поклоняться этим «Силам» в олицетворениях и под определенными именами Семи Архангелов. В Книге Друшим[261], в Талмуде, приводится различие между этими группами и дается правильное каббалистическое пояснение.

«Существуют три группы (или степени) Сефиротов. 1. Сефироты, называемые «Божественными Свойствами» (отвлеченные), 2) Физические или Звездные Сефироты (личные) – одна группа из семи, другая из десяти. 3) Метафизические Сефироты или перифраза Иеговы, которые являются первыми тремя Сефиротами [Кэтер, Хокма и Бина], остальные семь суть (личные) семь Духов Присутствия (также и планет).»

То же подразделение должно быть применено к первичной, вторичной и третичной эволюции Богов в каждой Теогонии, если хотим передать смысл их эзотерически. Мы не должны смешивать чисто метафизические олицетворения отвлеченных атрибутов Божества с их отражением – Звездными Богами. Это отражение является, однако, в действительности объективным выражением отвлеченности; живыми Сущностями и образами, созданными по этому Божественному Прообразу. Кроме того, три метафизических Сефирота или «перифраза Иеговы» не суть сам Иегова. Именно, этот последний аспект его, с добавочными титулами – Адонай, Элохим, Саваоф и многочисленными именами, расточаемыми на Него, и является перифразою Шаддай ירש Всемогущего. Это имя, по истине, является слишком богатым образцом еврейской риторики, на что всегда указывалось оккультистами. Для еврейских каббалистов, и даже для христианских алхимиков и розенкрейцеров, Иегова был удобной, многостворчатой ширмою, становящейся единой через складывание ее створок, и он был принят ими в виде заместителя; любое имя индивидуального Сефира было одинаково приемлемо для тех, кто обладал тайною. Тетраграмматон, Несказуемая, Небесная «Совокупность», был изобретен лишь для того, чтобы ввести в заблуждение профана и символизировать жизнь и зарождение[262]. Истинное сокровенное и несказуемое Имя, «Слово, которое не есть Слово», надо искать в семи наименованиях первых Семи Эманаций или «Сынов Огня», в тайных писаниях всех великих народов и даже в Зохаре, каббалистической доктрине, самого малого народа среди них – еврейского. Это слово, составленное из семи букв на всех языках, встречается воплощенным в архитектурных останках каждого великого священного здания в мире; начиная от Циклопических развалин на острове Пасхи – части материка, погребенного под морями ближе 4,000,000 лет тому назад[263], чем 20,000 – и до самых ранних египетских пирамид.

В дальнейшем мы должны будем более пространно остановиться на этой теме и привести практические примеры в подтверждение положений, приведенных в тексте.

Теперь же достаточно доказать несколькими примерами истину того, что утверждалось в начале этого труда, а именно, что ни одна Космогония в мире, за исключением христианской, не приписывала Единой Высшей Причине, Всемирному Божественному Началу, непосредственное сотворение нашей Земли или человека, или чего либо, связанного с ними. Это утверждение так же относится к еврейской или халдейской Каббале, как и к Книге Бытия, если бы последняя была когда-нибудь вполне понята, и что еще важнее, правильно переведена[264]. Всюду имеется или Логос – «Свет, сияющий во Тьме», воистину, – или же Зодчий Миров, который эзотерически множественен. Латинская церковь, как всегда парадоксальна, прилагая эпитет Создателя одному лишь Иегове, она одновременно принимает целый свод имен для творческих Сил Его, причем имена эти и выдают тайну. Ибо если названные Силы не имеют ничего общего с так называемым «Сотворением», то зачем называть их Элохимами (Алхим) множественным словом; Божественными Работниками и Энергиями (Ένέργειαι), пламенными небесными камнями (lapides igniti coelorum) и в особенности Держателями Мира (Κοσμοχράτορες), Владыками или Правителями Мира (Rectores Mundi), Колесами Мира (Rotae), Офанимами, Пламенами и Силами, Сынами Бога (Б' не Алхим), Бдительными Советниками и пр.?

Часто утверждают и, как всегда несправедливо, что Китай, почти столь же древняя страна, как и Индия, не имел Космогонии. Сожалеют, что она не была известна Конфуцию, и что буддисты расширили свою Космогонию, не вводя в нее личного Бога[265]. И-Цзин, «самая суть древней мысли и объединенный труд наиболее почитаемых мудрецов», не содержит определенной Космогонии. Тем не менее, она существовала в Китае и весьма определенная. Но в силу того, что Конфуций не признавал будущей жизни[266] и китайские буддисты отвергают идею Единого Творца, признавая Единую Причину и ее бесчисленные следствия, они ложно понимаются верующими в Личного Бога. «Великий Предел», как начало всех «изменений» (перевоплощений), есть кратчайшая и, может быть, наиболее внушительная из всех Космогоний для тех, кто, подобно конфуцианам, любят добродетель ради нее самой и стараются творить добро бескорыстно, без постоянного ожидания награды и выгоды. «Великий Предел» Конфуция производит «Два Лика». «Эти Два порождают, в свою очередь, «Четыре Лика»; эти последние «Восемь Символов». Сетуют, что хотя конфуциане и подразумевают под ними «Небо, Землю и человека в миниатюре», мы же можем видеть в них все, что угодно. Несомненно так, и это одинаково относится ко многим символам, особенно к символам позднейших религий. Но те, кто знают нечто об оккультных числах, видят в этих образах, «хотя и грубый, все же символ гармоничной, последовательной эволюции Космоса и его Существ, как небесных, так и земных. И каждый, кто изучил числовую эволюцию в первобытной космогонии Пифагора – современника Конфуция – не преминет усмотреть ту же идею в его Триаде, Тетрактисе и Декаде, исходящих из Единой и одинокой Монады. Христианские биографы Конфуция высмеивают его за то, что он «говорит о прорицании» перед и после этого отрывка, и приводят его слова:

«Восемь символов определяют добрую и злую судьбу, и они ведут к великим деяниям. Нет более великих образов, достойных подражания, нежели Небо и Земля. Нет изменений больших, нежели четыре времени года (подразумевая Север, Юг, Восток и Запад). Нет более лучезарных пространственных образов, нежели Солнце и Луна. В изготовлении полезных вещей никто не выше мудреца. В определении счастья и несчастья нет ничего выше прорицающих соломинок и черепахи»[267].

Потому «прорицающие соломинки» и «черепаха», «символический ряд линий», и великий мудрец, наблюдающий за тем, как они становятся один и два, и два превращаются в четыре, и четыре в восемь, а другие ряды в «три и шесть», – злобно высмеяны только потому, что его мудрые символы не поняты.

Так автор указанного сочинения и его коллеги, без сомнения, будут издеваться над Станцами в нашем тексте, ибо они содержат, именно, ту же мысль. Архаическая карта Космогонии полна линий в конфуцианском стиле, концентрических кругов и точек. Тем не менее, все они изображают чрезвычайно отвлеченные и философские понятия Космогонии нашей Вселенной. Во всяком случае, они, может быть, ближе ответят требованиям и научным целям нашего века, чем космогонические заметки Св. Августина и почтенного Бэды, хотя они были опубликованы около тысячи лет позднее Космогонии Конфуция.

Конфуций, один из величайших мудрецов древнего мира, верил в древнюю магию и сам применял ее; «если принять за истину утверждения Цзя-Юй», то «он восхвалял ее до небес в И-Цзин», так говорит нам почитающий его критик. Тем не менее, даже в его век, за 600 лет до Р. Хр. Конфуций и его школа учили о шаровидности нашей Земли и даже гелиоцентрической системе; тогда как через трижды 600 лет после китайского философа, Папы римские угрожали и даже сжигали «еретиков» за подобное же утверждение. Над ним издеваются за то, что он говорит о «Священной Черепахе». Но непредубежденный человек не увидит большой разницы между черепахой и ягненком, как кандидатов на священность, ибо оба они не более, нежели символы. Бык, Орел[268] и Лев, и иногда Голубь, суть «священные животные» в Западной Библии. Первые три группируются около Евангелистов; четвертый, присоединенный к ним человеческий Лик, представляет Серафима, то есть, «Огненного Змия», вероятно, Агатодемона гностиков.

Подбор этот любопытен и показывает, насколько парадоксальны были первые христиане в своем выборе символов. Ибо почему избрали они эти символы египетского язычества, когда Орел упоминается в Новом Завете лишь один раз, когда Иисус говорит о нем, как о пожирателе падали[269], а в Ветхом Завете он назван нечистым; когда Лев сравнивается с Сатаною и оба представлены рыкающими, ища кого бы пожрать; а волы изгоняются из храма? С другой стороны, Змий, выдвинутый, как пример мудрости, считается теперь символом Дьявола. По истине, можно сказать, что эзотерическая жемчужина религии Христа, униженная христианской теологией, избрала странную и неподходящую раковину, чтобы родиться в ней и развиться из нее.

Как уже объяснено, Священные Животные и Пламена или Искры, внутри Священной Четверицы, относятся к Прообразам всего, что содержится во Вселенной и в Божественной Мысли, в Корне, являющем совершенный Куб или основание Космоса, коллективно и индивидуально. Все они имеют оккультное отношение к первичным Космическим Формам и первым конкретностям, к работе и эволюции Космоса.

В самых ранних индусских экзотерических Космогониях творит даже не Демиург, ибо в одной из Пуран сказано:

«Великий Зодчий Мира дает первый импульс вращательному движению нашей планетной системы, ступая по очереди на каждую планету и тело.»

Именно это действие «заставляет каждую сферу вращаться вокруг себя, а всех их вокруг Солнца». После чего «Брамандика», Солнечные и Лунные Питри[сы], Дхиан-Коганы, «принимают на себя попечение о соответствующих им сферах (Земля и планеты) до конца Кальпы». Создателями являются Риши, большинству которых приписывается составление мантр или гимнов Риг-Веды. Иногда их семь, иногда десять, когда они становятся Праджапати, Владыкою Существ; затем они вновь становятся семью и четырнадцатью Ману, как представители семи и четырнадцати Циклов Бытия или Дней Брамы, таким образом, соответствуя семи Эонам. По окончании первой фазы эволюции, они преображаются в семь звездных Риши Саптарши; тогда как их человеческие Двойники появляются на Земле, как Герои, Цари и Мудрецы.

Эзотерическое Восточное Учение, таким образом ударило основную ноту, которая, под своим аллегорическим покровом, является такою же научной, как и философской и поэтической, и все народы последовали за нею. Именно, из экзотерических религий должны мы извлекать основную идею, прежде чем обратиться к эзотерическим истинам из опасения, чтобы последние не были отвергнуты. Кроме того, каждый символ в религии каждого народа может быть прочтен эзотерически; и доказательство того, что он правильно прочтен, когда переложен в соответственные числа и геометрические формы, заключается в чрезвычайной согласованности всех начертаний и символов, несмотря на их большое внешнее различие между собою. Ибо в начале все эти символы были тождественны. Возьмите, например, начальные строки в различных Космогониях: в каждом случае, это Круг, Яйцо или Голова. Тьма всегда соединена с первым символом и она окружает его, как показано в индусской, египетской, халдео-еврейской и даже в скандинавской системе. Отсюда черные вороны, черные голуби, черные воды и даже черные огни; седьмой язык Агни, Бога Огня, называется Кали, «Черный», ибо он был черным, мерцающим пламенем. Два «черных» голубя вылетели из Египта и, опустившись на дубы Додоны, дали свои имена греческим Богам. Ной выслал «черного» ворона после потопа, который есть символ Космической Пралайи, после чего началось истинное создание или эволюция нашей Земли и человечества. «Черные вороны» Одина летали вокруг Богини Сага и «нашептывали ей о Прошлом и Будущем». Каков же внутренний смысл всех этих черных птиц? Тот, что все они связаны с Первичною Мудростью, вытекающей из До-космического Источника Всего Сущего, символизированного Головою, Кругом или Яйцом; и все они имеют тождественный смысл и относятся к Первоначальному Прообразу Человека, Адаму Кадмону, Творческому Началу всего Сущего, состоящему из Воинства Космических Сил – Созидателей Дхиан-Коганов, за пределами которых все есть Тьма.

Запросим мудрость Каббалы, даже затемненную и искаженную, какой она является теперь для разъяснения на ее языке чисел приблизительного смысла, хотя бы слова «Ворон». Вот его числовая величина, установленная в «The Source of Measures»:

«Термин «Ворон» употребляется лишь однажды, и взятый, как Эт-хоэреб ברעה-חא – 678 или 113 × 6; тогда как Голубь упоминается пять раз, его величина 71 и 71 × 5 = 355. Шесть диаметров или Воронов, перекрещенные, разделили бы окружность круга в 355 на двенадцать частей или отделений; и 355, подразделенное для каждой единицы на 6, равнялось бы 213-0, или Голове («началу») в первом стихе Книги Бытия. Это, будучи разделено или подразделено таким же образом на 2 или 355, на 12, дало бы 213-2 или слово Б'раш שאר-נ, или первое слово Книги Бытия с его предлогом-префиксом, обозначая астрономически ту же конкретную форму, общую с той, что здесь выражена.»

Так как тайное письмо первого стиха в Книге Бытия будет: «Б'рош (Brosh) или в Голове развились Боги, Небеса и Земля» – легко понять эзотерическое значение Ворона, раз мы установили тот же смысл в аллегории о Ноевом Потопе. Каковы бы ни были многие другие толкования этой эмблематической аллегории, главный смысл ее означает Новый Цикл и Новый Круг – наш Четвертый Круг»[270]. Ворон, или Эт-хоэреб дает ту же численную величину, что и Голова, и он не вернулся в Ковчег, тогда как Голубь возвратился, принеся оливковую ветвь. Когда Ной, «новый человек Новой Расы», прообразом которого является Вайвасвата Ману, приготовился покинуть Ковчег, Чрево или Аргха Земной Природы, он есть символ чисто духовного, бесполого и андрогинного человека первых трех Рас, навсегда исчезнувших с Земли. Численно в Каббале Иегова, Адам и Ной едины. Следовательно в лучшем случае, это есть Божество, сошедшее на гору Арарат и позднее на гору Синай, чтобы воплотиться отныне в человеке, в своем подобии, согласно естественному процессу, через чрево матери, символом которого являются в Книге Бытия Ковчег, Гора (Синай) и пр. Еврейская аллегория скорее астрономическая и физиологическая, чем антропоморфическая.

Такова бездна, отделяющая арийскую систему от семитической, хотя обе они покоятся на одном и том же основании. Как это пишет один толкователь Каббалы:

«Основная мысль, заключающаяся в философии евреев, была та, что Бог вмещал в себе все сущее и что человек – его подобие; причем мужчина вмещает в себе женщину (как андрогин), и что геометрия (числа и измерения, применимые к астрономии) содержатся в терминах мужчина и женщина. И очевидная несообразность подобного способа уничтожалась установлением связи между мужчиной и женщиной с особой системой чисел и измерений, и геометрии, и периодами беременности, что дало связующее звено между употребляемыми терминами и указанными фактами, и усовершенствовало обычный способ»[271].

Возражают, что, так как Перво-причина абсолютно непознаваема, то «символом ее первого постижимого проявления явилось представление круга с его линией диаметра, чтобы одновременно зародить идею геометрии, фаллизма и астрономии»: и это было, в конце концов, применено к «значению просто человеческих органов зачатия». Потому весь цикл событий от Адама и Патриархов до Ноя применяется для фаллических и астрономических целей, оказывающих взаимное воздействие друг на друга, как например, лунные периоды. Потому и Генезис евреев начинается после их выхода из Ковчега и окончания Потопа, то есть, с Четвертой Расы. У арийцев это иначе.

Восточный Эзотеризм никогда не унижал Единое и Беспредельное Божество, Вместителя всего Сущего, до подобного применения, что доказывается отсутствием Брамы в Риг-Веде и скромными положениями, занимаемыми там Рудрою и Вишну, которые стали могущественными и великими богами, «Бесконечностями» в экзотерических культах многие века позднее. Но даже они, хотя бы все три «Создатели», – не являются непосредственными «Творцами» и «праотцами людей». Последние, как это показано, занимают еще более низкую ступень и называются Праджапати, Питри[сами], нашими Лунными Предками и пр., но никогда не Единым Бесконечным Богом. Эзотерическая философия утверждает, что только физический человек создан по образу Божества; Божества, олицетворяющего однако лишь «меньших Богов». Одно лишь ВЫСШЕЕ Я, истинное ЭГО, божественно и есть БОГ в человеке.

___________

ОТДЕЛ XIII

СЕМЬ ТВОРЕНИЙ

Не было ни дня, ни ночи, ни неба, ни земли, ни тьмы, ни света, ничего кроме Единого, непостижимого разумом, или Того, что есть Брама и Пумc (Дух) и Прадхана (первичная Материя)[272].

Вишну Пурана (I, II).

В Вишну Пуране Парашара говорит Майтрейе, своему ученику:

«Так я объяснил тебе, превосходный Муни, шесть творений… сотворение существ Арваксрота было седьмым и было сотворением человека»[273].

Затем он дает объяснение двум дополнительным и очень сокровенным творениям, различно истолкованным комментаторами.

Ориген, комментируя книги, написанные Цельсием, его противником-гностиком, – книги, которые все были уничтожены осторожными отцами церкви – очевидно, отвечает на возражения своего противника и одновременно раскрывает свою систему. Система эта была, определенно семерична. Но теогония Цельсия, генезис звезд или планет, и звука и цвета, была встречена насмешками и только. «Цельсий», видите ли, «желая выказать свою ученость, говорит о лестнице творения с семью вратами, на вершине которой находятся восьмые врата, всегда закрытые». Дано объяснение Мистериям Митры в Персии и, кроме того, «добавлены музыкальные причины». И к этому он еще пытается «добавить второе объяснение, тоже связанное с музыкальными соображениями»[274], то есть, с семью нотами гаммы, семью Духами Звезд и т. д.

Валентин распространяется о мощи Великих Семи, признанных выявить эту Вселенную после того, как Ar(r)hetos или Неизреченный, имя которого состоит из семи букв, явил первую семеричность (Hebdomad). Имя Ar(r)hetos указывает на семеричную природу Единого, Логоса. «Богиня Рэа», говорит Прокл, «есть Монада, Диада и Гептада», вмещающая в себе всех Титанов, «которых Семь»[275].

Семь творений встречаются почти в каждой Пуране. Все они предшествуются тем, что Уильсон переводит, как «Нераздельный Принцип», Абсолютный Дух вне всякого отношения к предметам чувств.

Творения эти суть следующие: 1) Махаттаттва, Всемирная Душа, Беспредельный Разум или Божественный Ум; 2) Танматра, Бхута или Бхутасарга, Творение Стихий, первая дифференциация Всемирной Нераздельной Субстанции; 3) Индриа или Айндрияка, Органическая Эволюция. «Эти три были Пракрита-творения, развития нераздельной природы, предшествуемой Нераздельным Принципом». 4) Мукхья «Основное Творение (познаваемых вещей) было сотворением неодушевленных тел[276]; 5) Таирьяг-иона или Тирьяксротас было творение животных; 6) Урдхвасротас или творение божеств (?)[277]; 7) Арваксротас было творением человека[278].

Таков порядок, данный в экзотерических текстах. По эзотерическому учению существуют семь Первичных и семь Вторичных «Творений»: первые представляют Силы самовыявляющиеся из единой беспричинной СИЛЫ; последние являют проявленную Вселенную, исходящую из уже дифференцированных божественных Элементов.

Эзотерически, так же как и экзотерически, все вышеперечисленные Творения представляют семь периодов Эволюции, будь-то после Века Брамы или же Дня Брамы. Это есть учение преимущественно Оккультной Философии, которая, однако, никогда не употребляет термин «творение», ни даже термин эволюция по отношению к «Первичному Творению»; но называет все подобные Силы «аспектами Беспричинной Силы». В Библии эти семь периодов сокращены до шести Дней Творения и Седьмого Дня Отдыха, и западники придерживаются этой мертвой буквы. В индусской философии после того, как активный Творец создал Мир Богов, Зародыши всех недифференцированных Элементов и Рудименты будущих чувств – короче говоря, Мир Нуменов – Вселенная пребывает вне изменений на протяжении Дня Брамы, периода в 4,320,000,000 лет. Это и есть седьмой пассивный Период или «Саббат» Восточной Философии, следующий за шестью периодами активной эволюции. В Шатапатха Брахмане, Брама (не проявленный), Абсолютная Причина всех Причин излучает Богов. После того как он излучил Богов, в силу свойственной Ему природы, труд его прерывается. В первой Книге Ману сказано:

«При окончании каждой Ночи (Пралайи) погруженный в сон Брама пробуждается и, посредством единой энергии движения, выявляет из себя Дух (или Ум), который в естестве своем имеет бытие и, в то же время, не существует.».

В Сефер Иецире, каббалистической «Книге Творения», автор, очевидно, вторил словам Ману. В ней Божественная Сущность изображается, как одна только существовавшая извечно, беспредельная и абсолютная; и как выявившая из себя Дух.

«Един Дух Бога Живого, да будет благословенно Имя Его, который жил от Вечности! Глас, Дух и Слово, это есть Святой Дух»![279].

Это и есть Абстрактная Троица Каббалы, так бесцеремонно антропоморфированная отцами церкви. Этим Троичным Единством выявлен весь Космос. Вначале от Единого произошло число Два или Воздух, творческий элемент; а затем число Три, Вода, происшедшая из Воздуха; Эфир или Огонь, завершил мистическое число Четыре, Арба-ил. В Восточной Доктрине Огонь есть первый Элемент – Эфир, синтез всего, ибо он вмещает их всех.

В Вишну Пуране даны все семь периодов; и указана прогрессивная эволюция «Духа-Души» и семи форм Материи или Начал. Невозможно перечислять их в этом труде. Просим читателя просмотреть хотя бы одну из Пуран.

«Р. Иегуда начал; так написано: «Элохим сказал: Да будет твердь посреди вод». Придите, воззрите! В то время, когда Святый… сотворил Мир, Он (они) создал 7 небес Наверху. Он сотворил 7 земель Внизу, 7 морей, 7 дней, 7 рек, 7 недель, 7 лет, 7 времен и 7,000 лет, на протяжении которых существовал мир… седьмой всего (тысячелетие)… Итак, здесь имеются 7 земель Внизу и все они населены, за исключением тех, которые наверху, и тех, которые внизу. И… между каждой землею, простирается небо (твердь)… И на них (этих землях) существуют твари, отличающиеся друг от друга… но если вы возразите и скажете, что все дети мира произошли от Адама, то это не так… А низшие земли, откуда произошли они? Они от цепи земли и от Неба наверху»[280].

Ириней также является нашим свидетелем – и очень неохотным – тому, что гностики учили той же системе, очень бережно прикрывая истинное эзотерическое значение.

Тем не менее, это «прикрытие» тождественно с сокрытием в Вишну Пуране и др. Так пишет Ириней о маркузианах:

«Они утверждают, что, прежде всего, были сотворены по образу первичной высшей Тетрады (Четверичности), четыре элемента: огонь, вода, земля и воздух, и что, если мы добавим их действия, именно, тепло, холод, влагу и сухость, то получим точное подобие Ogdoad'ы (Восмиричность)»[281].

Но это «подобие» и сама Ogdoad'а есть лишь ширма, так же как и в семи творениях в Вишну Пуране, к которым добавлены еще два, при чем восьмое из них, именуемое Ануграха, «обладает качествами как добра, так и тьмы». Эта идея ближе к философии Санкхья, нежели к Пуранам. Ибо Ириней говорит далее, что:

«Они (гностики) имели подобное же восьмое творение, которое было одновременно хорошим и плохим, божественным и человеческим. Они утверждают, что человек был создан на восьмой день. Иногда они утверждают, что он был сотворен на шестой день, иногда на восьмой; если только, случайно, они не предполагают, что его земная часть была образована на шестой день, а его плотская часть (?) на восьмой; ибо эти две части различались ими одна от другой»[282].

Конечно, они «различались», но не так, как объясняет это Ириней. Гностики имели высшую и низшую Семеричность (Hebdomad) в Небесах; и третью земную Hebdomad'у на плане материи. Иао, Бог Тайны и Правитель Луны, как это явлено в таблице Оригена, был Главою этих высших «Семи Небес»[283], следовательно, он был тождественен с Главою Лунных Питри[сов], имя даваемое ими Лунным Дхиан-Коганам. «Они утверждают, что эти семь небес разумны и говорят о них, как об Ангелах», – пишет тот же Ириней; и добавляет, что в силу этого они называли Иао – Hebdomas, тогда как его Матерь именовалась Ogdoas потому что, как объясняет он, «она сохранила число первородной и первичной Ogdoad'ы Плеромы»[284].

В Теогонии эта «первородная Ogdoad'a» была Вторым Логосом, Логосом Проявленным, ибо он был рожден от Семеричного Первого Логоса, следовательно, он восьмой на этом проявленном плане, а в звездном культе он был Солнцем-Мартанда, восьмым Сыном Адити, которого она отвергает, чтобы охранить своих Семь Сынов-планет. Ибо древние никогда не рассматривали солнце, как планету, но как центральную и неподвижную Звезду.

Следовательно, это и есть вторая Hebdomad'а, рожденная от Единого о Семи Лучах, Агни, Солнце и еще многое другое, только не семь планет, являющихся Братьями Сурья, но не его Сыновьями. У гностиков эти Астральные Боги были Сынами Иальдабаофа[285], (от ильда-дитя и баоф-яйцо), Сына Софии-Ашамот, дочери Софии или Мудрости, область которой Плерома. Иальдабаоф порождает из себя этих шесть звездных Духов: Иао (Иегова), Саваоф, Адонай, Элоей, Орей, Астафет[286], именно они являются второй низшей Hebdomad'ой. Что же касается до Третьей, то она состоит из семи первобытных людей, теней Лунных Богов, выявленных первой Hebdomad'ой. В этом, как это видно, гностики не очень расходятся с Эзотерической Доктриной, исключая того, что они затемнили ее. Что же касается до обвинения, сделанного Иренеем, очевидно, не знакомого с истинными догмами «Еретиков», относительно сотворения человека на шестой день и человека, сотворенного на восьмой, то это относится к тайнам внутреннего человека. Все это будет ясно читателю только после того, как он прочтет второй том и хорошо поймет Антропогенезис Эзотерической Доктрины.

Иальдабаоф есть копия Ману, который похваляется:

«О, лучший из дважды-рожденных людей! Знай, что Я (Ману) есмь он, Творец всего этого мира, и тот, кто был выявлен самопроизвольно тем Вирадж, мужским началом…»[287].

Сначала он создает десять Владык Бытия, Праджапати, которые, как гласит стих 36, «порождают семь других Ману». Иальдабаоф также похваляется: «Я есмь Отец и Бог и нет другого выше меня», – восклицает он. За что его Мать хладнокровно осаживает его, говоря: «Не лги Иальдабаоф, ибо Отец всего, Первый Человек (Антропос) выше тебя, так же, как и Антропос, Сын Антропоса»[288]. Это хорошее доказательство тому, что было Три Логоса – кроме семи рожденных от Первого – один из которых был Солнечным Логосом. И затем, кто был сам этот Антропос, который был настолько выше Иальдабаоф'а? Только рекорды гностиков могут разрешить эту загадку. В Pistis Sophia четырехгласное имя Jeou обычно сопровождается эпитетом «Первоначального или Первого Человека». Это, опять-таки, указывает, что Гнозис был лишь эхом нашей Архаической Доктрины. Имена, отвечающие Парабраману, Браме и Ману, первому мыслящему Человеку, составлены из одногласных, трехгласных и семигласных звуков. Марк, философия которого была, конечно, ближе к философии Пифагора, нежели к какой либо другой, говорит об откровении, данному ему о семи Небесах, причем каждое звучало одной гласной, когда они произносили семь имен семи Ангельских Иерархий.

После того как Дух наполнил каждый малейший атом всех Семи Принципов Космоса, после вышеуказанного периода Отдыха начинается Вторичное Творение.

«Создатели (Элохим) намечают во второй «Час» «Образ человека», – говорит раввин Симеон в «The Nuchthemeron of the Hebrews». «День имеет двенадцать часов», – говорит «Мишна», – «и в течении этого времени совершается творение». «Двенадцать часов дня» есть, опять-таки, умаленная копия, слабое, все же, верное эхо первичной Мудрости. Подобно 12,000 Божественных Лет Богов, они являются сокрытием Цикла. Каждый День Брамы имеет 14 Ману и еврейские каббалисты, следуя в этом примеру халдеев, скрыли его под «12-ю часами»[289]. «Nuchthemeron» – Аполлония Тианского имеет то же самое значение. «Додекаэдр лежит сокрытым в совершенном Кубе», – говорят каббалисты. Мистическое значение этого заключается в том, что двенадцать великих преображений Духа в Материю – 12,000 Божественных лет – происходят на протяжении четырех Веков или Первой Махаюги. Начиная с метафизической и сверхчеловеческой, они оканчиваются в физической и чисто человеческой природах Космоса и Человека. Восточная философия может дать число смертных лет, протекших в течение духовной и физической эволюции видимого и невидимого, если Западная наука не в состоянии сделать этого.

«Первичное Творение» называется Творением Света (Духа); Вторичное – творением Тьмы (Материи)[290]. Оба они упомянуты в Книге Бытия[291]. Первое является эманацией саморожденных Богов (Элохима); второе – физической Природы.

Вот почему сказано в Захаре:

«О спутники, спутники, человек, как эманация, был одновременно мужчиной и женщиной; и заимствовал со стороны Отца столько-же, сколько и со стороны Матери, таков смысл слов: И сказал Элохим: «Да будет Свет, и был Свет!»… Это и есть «дву-начальный человек!»

Однако, Свет на нашем плане есть Тьма на высших сферах.

«Мужчина и женщина со стороны Отца» (Духа) относятся к Первичному Творению; со стороны Матери (Материи) к Вторичному. Дву-начальный человек есть Адам Кадмон, абстрактный прототип Двух Начал и дифференцированный Элохим. Человек начинает с Дхиан-Когана и становится «Падшим Ангелом», Богом в изгнании, как это будет показано в дальнейшем. В Индии эти творения были описаны следующим образом[292]:

1) Первое Творение: Махаттаттва Творение называемое так, ибо оно было первоначальной само-эволюцией того, что должно было стать Махатом, «Божественным Умом, сознательным и разумным»; эзотерически это есть «Дух Вселенской Души».

«Достойнейший среди подвижников! Через эту мощь (мощь этой причины) каждая порожденная причина выявляется в силу своей собственной природы.»

И далее:

«Так как силы всех существ могут быть поняты лишь через познание Того (Брамы), что поверх всех рассуждений, творения и тому подобного, то такие силы относятся к Браме.»

Следовательно, ТО предшествует проявлению. «Первым был Махат», – говорит Линга Пурана: ибо Единый (То) есть ни Первый, ни Последний, но все. Экзотерически, однако, это проявление есть труд «Высочайшего Единого» – вернее, естественное следствие Вечной Причины; или, как говорит комментатор, это могло быть понято, как означающее, что тогда был сотворен (?) Брама, ибо он отождествлен с Махатом, активным Разумом или действующей Волей Высочайшего. Эзотерическая философия поясняет это, как «Действующий ЗАКОН».

На правильном понимании этого положения в Брахманах и Пуранах висит, считаем мы, яблоко раздора между тремя ведантическими сектами: Адвайты, Двайты и Вишиштадвайты. Первая правильно возражает, что Парабраман, не имея касания к Проявленному Миру, как Абсолютное ВСЕ, ибо Бесконечное не имеет отношения к Конечному, не может ни желать, ни создавать: и что потому, под каким бы именем ни были известна – Творческая мощь, будь-то Брама, Махат, Ишвара, но все Боги-Творцы и пр., являют лишь иллюзорный аспект Парабрамана в понятии тех, кто представляет их себе; тогда как другие секты отождествляют Безличную Причину с Создателем или Ишварою.

Махат или Маха-Буддхи, согласно Вайшнавам, есть, однако, Божественный Разум в активном действии или, как говорит Анаксагор, «Устанавливающий и Управляющий Разум был причиною всего сущего»: Νους ό διαχοσμων τε χαί πάντων αίτιος.

Уильсон, при первом взгляде, усмотрел многоговорящую связь между Махатом и финикийским Мот или Мут, которое было Женским Началом у египтян, Богинею Мут, Матерью, «которая подобно Махату», – говорит он, – «была первым продуктом смешения (?) Духа и Материи и первым Рудиментом Творения». «Ех connexione autem ejus spiritus prodidit Môt… Hinc… seminium omnis creaturae et omnium rerum creatio», – говорит Брукер[293], придавая этому еще более материалистическую и антропоморфическую окраску.

Тем не менее, эзотерический смысл доктрины проглядывает в экзотерической фразе, даже и древних санскритских текстах, трактующих о Первоначальном Творении.

«Высочайшая Душа, Все-Проникающая (Сарвага), Сущность Мира, войдя (будучи вовлечена) в Материю (Пракрити) и Дух (Пурушу), привела в колебание изменчивые и неизменные Начала, ибо время Творения (Манвантары) наступило».

Νους греков, являющийся (духовным или божественным) Разумом или Mens, Махатом, воздействует таким же образом на Материю; он «входит в нее» и сообщает ей «колебание».

Spiritus intus alit, totamque infusa per artus,

Mens agitat molem, et magno ae corpore miscet.

Так же и в Космогонии финикийцев «Дух, смешиваясь с собственными своими принципами, дает начало творению»[294]. Орфическая Триада являет тождественную доктрину, ибо в ней Фанес или Эрос, Хаос, содержащий необработанную, недифференцированную Космическую Материю, и Кронос – Время суть три сотрудничающие Начала, исходящие от Сокрытой и Непознаваемой Точки, которые и производят работу «Творения». Они и есть Пуруша (Фанес), Прадхана (Хаос) и Кала (Кронос) индусов. Эта идея не нравится проф. Уильсону, так же как и любому христианскому священнику, как бы ни был он либерален. Он замечает, что: «Смешение (Высочайшего Духа или Души с ее собственными началами) не механично; это есть, именно, влияние или воздействие, оказанное на посредствующих пособников, которое производит следствия». Фраза в Вишну Пуране: «как аромат воздействует на ум только в силу своей близости, а не в силу непосредственного воздействия на самый ум, так и Превышний воздействовал на элементы творения», – правильно пояснена уважаемым и ученым санскритологом в следующих словах: «так же, как ароматы не восхищают ум прямым прикасанием, но лишь в силу воздействия, производимого ими на чувство обоняния, которое и передает это уму»; при этом добавляет: «Вхождение Превышнего… в Дух, так же как и в Материю, менее понятно, нежели другая точка зрения, встречаемая в ином месте, как например, соитие Духа, отождествленного с превышним, в Пракрити или только Материю». Он предпочитает стих в Падма Пуране: «Он, кто именуется Мужским Началом (Духом) Пракрити…… этот самый божественный Вишну вошел в Пракрити». Этот взгляд, конечно, более близок пластическому характеру некоторых стихов в Библии, относящихся к Патриархам, подобным Лоту и даже Адаму[295], и к другим еще более антропоморфического характера. Но, именно, это и привело человечество к фаллическому культу. Христианская религия насыщена им от первой главы Книги Бытия вплоть до Апокалипсиса.

Эзотерическая Доктрина учит, что Дхиан-Коганы являют собою коллектив или совокупность Божественного Разума или Предвечного Ума, и что первые Ману, семь «разумом-рожденные», Духовные Разумности тождественны с первыми. Следовательно, Гуань-Ши-Инь, «Золотой Дракон, в котором заключаются Семь», из Станцы III, есть Предвечный Логос или Брама, первая проявленная Творческая Мощь; а Дхианические Энергии суть все Ману или Ману Сваямбхува коллективно. Кроме того, легко усмотреть прямую связь между этими Ману и Махатом. Ману происходит от корня man мыслить; мышление же происходит от разума. В Космогонии это соответствует До-небулозному Периоду.

II) Второе Творение: Бхута, было творением Рудиментарных Начал или Танматр; потому оно названо Творением Стихий или Бхутасарга. Это есть период первого дыхания дифференциации До-космических Элементов или Материи. Бхутади означает «происхождение Элементов» и предшествует Бхутасарга, Творению или дифференциации этих Элементов в Предвечной Акаше, Хаосе или Пустоте[296]. В Вишну Пуране оно описано, как происходящее и принадлежащее к троичному аспекту Аханкара, переведенному, как Эготизм, но означающему, вернее, непереводимый термин «Я есмь-ность», то, что первым исходит из Махата или Божественного Разума; первый туманный намек на Самость, ибо «чистый» Аханкара становится «страстным» и, наконец, «рудиментным» или зачаточным; это есть «начало сознательного, так же как и всего бессознательного бытия», хотя Эзотерическая школа отвергает мысль о чем-либо «бессознательном», исключая на нашем плане иллюзии и неведения. В этой стадии Второго Творения появляется Вторая Иерархия Ману – Дхиан-Коганы или Дэвы, которые являются началом Форм (Рупа), Читрашикхандинасы «Блистающего Венца» или Риши; те Риши, кто стали вдохновляющими Душами Семи Звезд (Большой Медведицы)[297]. На астрономическом и космогоническом языке это Творение относится к Периоду Огненного Тумана, к первой фазе Космической Жизни, после ее Хаотического Состояния[298], когда Атомы выявляются из состояния Лайа.

III) Третье Творение: Третье или Творение Индры было измененной формою Аханкара, понятия «Я» (от Ахам «Я»), названное Органическим Творением или Творением Чувств, Аиндрияка. «Эти три были Пракрита-творениями, (разъединенные) развития нераздельной природы, предшествуемые нераздельным принципом». «Предшествуемые» следовало бы заменить здесь выражением – «начиная с Буддхи»; ибо последний не есть раздельная, либо нераздельная величина, но обладает и тем и другим свойством, как в человеке, так и в Космосе. Буддхи – единица или человеческая Монада на плане иллюзии с момента освобождения от трех форм Аханкары и от своего земного Манаса, это Буддхи, – действительно, становится постоянной величиною, как во времени, так и в пространстве, ибо оно вечно и бессмертно. Раньше было указано, что «Третье Творение», изобилующее качеством Добра», называется Урдхвасрота; и одною или двумя страницами дальше говорится об Урдхвасрота Творении, как о «шестом творении…. или творении божеств». Это ясно указывает, что как первые, так и позднейшие Манвантары были намеренно смешаны, чтобы воспрепятствовать профанам усмотреть истину. Это, именно, и называется востоковедами «несообразностью» и «противоречиями». «Три Творения, начиная с Разума, являются начальными (стихийными), но шесть творений, которые происходят из серии, в которой Разум является первым, суть труды Брамы[299]. Здесь «творения» всегда означают стадии эволюции. Махат, «Разум» или «Ум», соответствующий Манасу, первый, будучи на космическом, а последний на человеческом плане, стоит здесь тоже ниже, нежели Буддхи или сверхбожественный Разум. Потому, когда мы читаем в Линга Пуране, что «первое Творение было творением Махата, ибо Разум был проявлен первым», мы должны отнести это (определенное) творение к первой эволюции нашей Системы или даже нашей Земли, ибо ни одно из предыдущих творений не обсуждается в Пуранах, но лишь иногда встречается намек на них.

Это Творение первых Бессмертных или Дэвасарга есть последнее в серии и имеет всемирное значение; оно относится не специально к нашей Манвантаре, начинающейся постоянно одинаково, но именно к Эволюции вообще, доказывая, таким образом, что оно относится к нескольким различным Кальпам. Ибо сказано: «По завершении прошлой (Падма) Кальпы, божественный Брама пробудился от сна ночи и узрел Вселенную пустою». Далее Брама явлен вновь начинающим «Семь Творений», повторяя, во вторичной фазе эволюции, первые три на объективном плане.

IV) Четвертое Творение: Мукхья или Первичное, ибо оно начинает серию четырех. Ни термин «неодушевленных» тел, ни термин «неподвижных вещей», как это переведено Уильсоном, не передает правильную мысль, заключенную в употребленных санскритских словах. Не только одна эзотерическая философия отвергает мысль, что атом «неорганичен», ибо та же мысль встречается и в ортодоксальном Индуизме. Более того, сам Уильсон говорит: «Все индусские системы рассматривают растительные тела, как одаренные жизнью»[300]. Потому Чарачара или синонимы этого стхавара и джангама неточно переведены, как «оживленные и не оживленные», «чувствующие существа» и «несознательные» или «сознательные и бессознательные существа» и т. д. «Подвижные и неподвижные» было бы лучше, «раз считается, что и деревья имеют души». Мукхья есть «творение» или, скорее, органическая эволюция растительного царства. Во Вторичном Периоде три степени начального (элементального) или рудиментарного царства развиваются в этом Мире и соответствуют в обратном порядке трем Пракритным Творениям во время Первичного Периода деятельности Брамы. Так как в этот Период, согласно Вишну Пуране, «Первое творение было созданием Махата или Разума… Второе было творением Рудиментарных Начал (Танматра)… Третье было… творением чувств (Аиндрияка)»; то в этом четвертом – порядок Начальных Сил (Элементалов) таков:

1) Нарождающиеся Центры Силы, разумные и физические. 2) Рудиментарные Начала, нервная сила, так сказать; и 3) Нарождающееся самоосознание (апперцепция), являющееся Махатом низших царств, причем оно особенно развивается в третьем Классе Элементалов, за этими следует объективное царство минералов, в котором это самоосознание совершенно латентно, и вновь развивается лишь в растениях. Итак, Мукхья Творение есть срединная точка между тремя низшими и тремя высшими царствами, представляющими семь эзотерических царств Космоса и Земли.

V) Пятое Творение: Тирьяксрота или Таирьяг-иона[301], творение «(священных) животных», которому на Земле соответствует лишь творение немых животных. То, что в Первичном Творении подразумевается под «животными», есть зародыш просыпающегося сознания или «самоосознания» (апперцепции), едва уловимого в некоторых чувствительных растениях на Земле, и более определенно выраженного в протистической Монере[302]. На нашей планете, во время Первого Круга, животное творение предшествует творению человека, тогда как в нашем Четвертом Круге млекопитающиеся животные развиваются на физическом плане от человека. В Первом Круге животные атомы вовлечены в сцепление человеческой физической формы; тогда как в Четвертом Круге происходит обратное в силу магнетических условий, развитых на протяжении жизни. И это и есть «метампсихозис»[303]. Эта пятая Стадия Эволюции, экзотерически называемая «Творением», может быть рассматриваема как в Первичном, так и Вторичном Периоде, одна, как духовная и космическая, другая, как материальная и земная. Это есть архебиозис или зарождение жизни; «зарождение», конечно, поскольку это касается проявления жизни на всех семи планах. Именно, во время этого периода эволюции, абсолютное, вечное, вселенское движение или вибрация, то, что называется на эзотерическом языке «Великим Дыханием», дифференцируется в предвечный, первопроявленный Атом. По мере прогресса наук химии и физики, эта оккультная аксиома находит все более и более подтверждения в мире знания. Научная гипотеза, что даже простейшие элементы материи тождественны по своей природе и разнятся друг от друга лишь вследствие различных распределений атомов в молекуле или минимальной частице субстанции, или же от вида атомистических вибраций, – с каждым днем завоевывает себе новую почву.

Таким образом, как в Первичном Творении дифференциация первоначального зародыша жизни должна предшествовать эволюции Дхиан Коганов Третьей Группы или Иерархии Существ, прежде чем эти Боги, смогут воплотиться в свои первичные эфирные формы (рупа), по той же причине и сотворение животных на Земле должно предшествовать «божественному человеку». И вот почему мы находим в Пуранах, что «пятое Таирьяг-иона Творение было творением животных».

VI) Шестое Творение: Урдхвасрота или Творение Божеств. Но эти Божества являются просто Прототипами Первой Расы, Отцами своего «рожденного-разумом» потомства, с «мягкими костями». Именно они стали Прародителями «Потом-рожденных» – выражение, которое будет пояснено во втором томе этого труда.

«Сотворенные существа», поясняет Вишну Пурана, «хотя они уничтожаются (в своих индивидуальных формах) во время периодов растворения, но так как они несут на себе воздействие добрых и злых действий прежних существований, то они никогда не могут быть освобождены от их последствий. И когда Брама вновь выявляет мир, они становятся потомством его воли».

«Собрав свой Разум в самом себе (волею йоги) Брама создает четыре Категории Существ, называемых Богами, Демонами, Прародителями и Людьми»; Прародители означают здесь Прототипов и Развивателей первой Коренной Расы человечества. Питри[сы] и есть Прародители и они делятся на Семь Классов. В экзотерической мифологии говорится, что они рождены «из бока Брамы», подобно Еве из ребра Адама.

Наконец за Шестым Творением и чтобы закончить «Творение» вообще, следует

VII) Седьмое Творение: Эволюция Арваксрота Существ, «которое было… сотворением человека».

Упомянутое «Восьмое Творение» вовсе не есть Творение; это просто «сокрытие», ибо оно относится к чисто ментальному процессу, к постижению «Девятого Творения», которое, в свою очередь, является следствием, проявляющимся во Вторичном Творении того, что было «Творением» в Первичном (Пракрита) Творении[304]. Итак, Восьмое, называемое Ануграха, Пратьясарга или Умственное Творение последователями философии Санкхья[305], есть «творение, о котором мы имеем понятие (в его эзотерическом аспекте) или которое мы интеллектуально признаем (Ануграха) в противоположение органическому творению». Именно, это и будет правильным пониманием наших отношений ко всему ряду «Богов» и, особенно, тех, которые связывают нас с Кумарами, так называемого «Девятого Творения», в действительности являющегося аспектом или отражением Шестого в нашей Манвантаре (Вайвасвата). «Существует девятое, Каумара Творение, являющееся одновременно Первичным и Вторичным», говорит Вишну Пурана, древнейшие из подобных текстов[306]. Как поясняет один из Эзотерических текстов:

«Кумары суть Дхиани, непосредственно исшедшие от Высшего Начала, которые вновь появляются в Период Вайвасвата Ману для продвижения человечества»[307].

Переводчик Вишну Пураны подтверждает это, замечая, что «эти мудрецы»… живут так же долго, как и Брама; и они созданы им только в Первой Кальпе, хотя их рождение обычно, но неосновательно, вводится во (Вторичную) Вараха или Падма Кальпу». Таким образом, Кумары экзотерически являются «созданием Рудры или Нилалохиты, формы Шивы, при помощи Брамы… и некоторых других Разумом-рожденных Сынов Брамы». Но в Эзотерическом Учении они суть Прародители истинного духовного Я в физическом человеке, высшие Праджапати, тогда как Питри[сы] или низшие Праджапати не более, нежели Отцы образца или типа его физической формы, созданной «по подобию их». Четыре (иногда пять) часто упоминаются в экзотерических текстах, но трое Кумар сокровенны.

«Четверо Кумаров (суть) Разумом-рожденные Сыны Брамы. Некоторые указывают на семь»[308]. Все эти семь Вайдхатра, родовое имя Кумаров, «Сыны Творца» упоминаются и описываются в Санкхья Карика Ишвары Кришны, с приложенными к этому труду Комментариями Гаудападачарья (Парагуру Шанкарачарья). В этом труде обсуждается природа Кумар, хотя избегается упоминание всех Кумар поименно, но вместо того они именуются «Семью Сынами Брамы», кем в действительности они и являются, ибо созданы Брамою в Рудре. Вот список даваемых имен: Санака, Санандана, Санатана, Капила, Рибху и Панчашика. Но все они лишь псевдонимы.

Четыре экзотерические Кумары суть Санаткумара, Сананда, Санака и Санатана: и трое эзотерические – Сана, Капила и Санатсуджата. Еще раз обращаем особое внимание на этот класс Дхиан-Коганов, ибо в этом заложена тайна зарождения и наследственности, о которой намекается в Комментарии на Станцу VII, при обсуждении Четырех Чинов Ангельских Существ. Том второй объясняет их положение в Божественной Иерархии. Пока же посмотрим, что говорят о них экзотерические тексты.

Они говорят мало; и для того, кто не умеет читать между строками – ничего. «Для пояснения этого термина мы должны прибегнуть здесь к другим Пуранам», замечает Уильсон, ни на мгновение не подозревая, что он находится в присутствии «Ангелов Тьмы», мифического «великого врага» его церкви. Потому он намеревается «выяснить», что «эти» (Божества), отказавшиеся порождать потомство (и тем восставшие против Брамы), остались, как это предпосылается именем первого из них (Санаткумара), вечными юношами, Кумарами; то есть, вечно чистыми и непорочными, потому и творение их называется «Каумара Творением». Однако Пураны могут пролить на это немного больше света. «Будучи всегда тем, чем он был рожден, он называется здесь юношей; и следовательно его имя хорошо известно, как Санаткумара»[309]. В Шаива Пуране Кумары всегда описываются, как Йоги. Курма Пурана, перечислив их, говорит: «Эти пять, о брамины, были Йогами, достигшими полного освобождения от страстей». Их пять, ибо двое из Кумар пали.

Настолько недостоверны некоторые переводы востоковедов, что во французском переводе Хари Вамша сказано: «Семь Праджапати, Рудра, Сканда (его сын) и Санаткумара начали создавать существа». Тогда, как оригинальный текст, как это доказывает Уильсон, – таков: «Эти семь… сотворили потомство; так же поступил и Рудра, но Сканда и Санаткумара, удерживая свою мощь, воздержались (от творения)». «О четырех классах существ» иногда говорится, как об Амбхамси, что Уильсон переводит буквально, как «Воды», и думает, что это является «мистическим термином». Несомненно так, но он, очевидно, не понял истинного эзотерического смысла. «Воды» и «Вода» являются символами Акаши, Предвечного Океана Пространства», над которым Нараяна, само-рожденный Дух, двигается, склонившись над тем, что является его потомством»[310]. «Вода есть тело Нара»; таково было слышанное нами объяснение названия Воды; так как Брама покоится на Воде, то он и именуется Нараяна»[311]. «Чистый Пуруша создал чистые Воды». В то же время, Вода является Третьим Началом в материальном Космосе и третьим в области Духовного; Дух Огня, Пламя, Акаша, Эфир, Вода, Воздух, Земля суть космические, небесные, психические, духовные и мистические начала, преимущественно оккультные, на каждом плане Бытия. «Боги, Демоны, Питри[сы] и Люди» суть четыре Класса существ, к которым приложим термин Амбхамси, ибо все они являются продуктом Вод (мистически) Океана Акаши и Третьего Начала в Природе. В Ведах это синоним Богов. Питри[сы] и Люди на Земле суть преображения или воплощения Богов и Демонов (Духов) на высшем плане. Вода, в другом смысле, есть Женское Начало. Венера Афродита является олицетворением Моря и Матерью Бога Любви, Прародительницей всех Богов, так же как и христианская Дева Мария есть Mare, Море, Матерь Западного Бога Любви, Милосердия и Сострадания. Если ученик Эзотерической Философии глубоко вдумается в этот вопрос, он, наверно, поймет всю выразительность термина Амбхамси в его многообразных отношениях к непорочной Деве на Небеси и к «Небесной Деве» алхимиков и даже к «Водам Благодати» современного баптиста.

Из всех семи великих подразделений Дхиан-Коганов или Дэв нет другого, имеющего большего касания до человечества, нежели Кумары. Неосторожны христианские теологи, унизившие их до Падших Ангелов, и ныне называя их Сатаною и Демонами; ибо среди этих небесных обитателей, «отказавшихся творить», одно из наиболее выдающихся мест должно быть предоставлено Архангелу Михаилу, величайшему Покровителю западных и восточных церквей под его двойным именем Св. Михаила и его предполагаемого подобия на Земле, Св. Георгия, побеждающего Дракона.

Кумары, Разумом-рожденные Сыны Брама-Рудры или Шивы, мистически представленного страшным разрушителем человеческих страстей и физических чувств, всегда препятствующих развитию высших духовных познаваний и росту внутреннего вечного человека, эти Кумары и являются потомством Шивы Махайога, великого покровителя всех Йогов и Мистиков Индии.

Шива-Рудра есть Разрушитель, как Вишну есть Охранитель; и оба они являются Восстановителями как Духовной, так и физической Природы. Чтобы жить, как растение, семя должно умереть. Чтобы жить, как сознательное существо в Вечности, страсти и чувства человека должны умереть, прежде чем умрет его тело. «Что жить значит умереть и умереть значит жить», было слишком мало понято на Западе.

Шива-Разрушитель есть Творец и Спаситель Духовного Человека, как и прекрасный Садовник Природы. Он вырывает сорные растения, человеческие и космические, и убивает страсти физического человека, чтобы вызвать к жизни чувствознание духовного человека.

Так Кумары, будучи сами «аскетами-девственниками», отказываются создавать материальную сущность человека. Имеется основание подозревать непосредственную связь их с христианским Архангелом Св. Михаилом, «Девственным Победителем» Дракона Апофиса, жертвою которого является каждая Душа, слабо связанная со своим бессмертным духом, Ангелом, который, согласно гностикам, отказался создавать, так же как сделали это и Кумары. Не управляет ли этот Ангел, покровитель евреев, Сатурном (Шива или Рудра) и Саббат'ом, днем Сатурна? Не того ли самого естества он, что и его Отец (Сатурн) и не назван ли он Сыном Времени, Кроноса или Кала, аспекта Брамы (Вишну и Шивы)? И не тождественно ли греческое изображение Старца-Времени, с его косою и песочными часами, с «Ветхим Деньми» каббалистов? Последний «Ветхий», будучи единым с «Ветхим Деньми» индусов, Брамою, в его троичной форме, имя которого также Санат, Древний? Каждый Кумара носит начальное имя Санат и Сана. И Шанаишчара есть Сатурн, планета Шани, Царь Сатурн, секретарем которого в Египте был Тот-Гермес Первый. Таким образом, оба они отождествлены с планетою и Богом (Шивою) и в свою очередь, явлены, как прообразы Сатурна, тождественного Бэлу, Ваалу, Шиве и Иегове-Саваофу, Ангелом Присутствия которого есть Михаил – לאכימ, «кто подобен Богу». Он, как говорит нам Даниил, покровитель и Ангел-Хранитель евреев: и прежде чем Кумары были деградированы теми, кто не знали даже их имен, в Демонов, падших Ангелов, греки-офиты, склонные к оккультизму предшественники и предвестники римско-католической церкви, после разделения голосов и отделения ее от примитивной греческой церкви, отождествили Михаила со своим Офиоморфос'ом, восставшим и противодействующим духом. Символически это означает ни что иное, нежели обратный аспект Офиса, Божественной Мудрости или Кристос'а. В Талмуде Михаил явлен, как «Князь Воды» и Глава Семи Духов, по той же самой причине, как и один из его многочисленных прообразов – Санатсуджата, Глава Кумаров называется «Амбхамси», «Воды», в комментариях на Вишну Пурану. Почему? – ибо Воды есть еще одно из наименований Великой Бездны, Предвечных Вод Пространства или Хаоса и также означают Матерь, Амба, подразумевая Адити и Акашу, Небесную Деву-Матерь видимой Вселенной. Кроме того, «Воды Потопа» также называются «Великим Драконом» или Офис'ом, Офиоморфос'ом.

О Рудрах в их семеричном аспекте «Огненных Духов» будет сказано в отделе «Символизм», приложенном к Станцам во втором томе. Там же мы рассмотрим Крест (3+4), в его первобытной и позднейших формах, и воспользуемся для целей сравнения числами Пифагора наравне с еврейской метрологией. Огромное значение числа семь станет, таким образом, очевидным, как основного числа Природы. Мы исследуем его с основной точки Вед и халдейских Писаний; как оно существовало в Египте за тысячелетия до Р. Хр., и как оно трактуется в рекордах гностиков. Мы покажем, что значение его, как основного числа, завоевало себе признание в физической науке, и постараемся доказать, что значение, приписываемое числу семь на протяжении всей древности, было обязано не причудливому воображению малообразованных жрецов, но глубокому знанию Закона Природы.

___________

ОТДЕЛ XIV

ЧЕТЫРЕ ЭЛЕМЕНТА (Стихии)

Метафизически и эзотерически существует лишь Один Элемент в Природе, и в основании его находится Божество, а так называемые семь Элементов, из которых уже пять проявились и утвердили свое существование, являются одеянием или покровом того Божества, из естества которого непосредственно происходит человек, будет ли он рассматриваться физически, психически, умственно или духовно. В менее отдаленной древности обычно говорится лишь о четырех Элементах, тогда как философия допускает лишь пять. Ибо тело Эфира еще не вполне проявлено и его нумен есть все еще «Всемогущий Отец Эфир», синтез остальных. Но что представляют из себя эти Элементы, составные тела которых обнаружены ныне химией и физикой, как содержащие бесчисленные суб-элементы, и даже известные сейчас шестьдесят или семьдесят далеко не вмещают все подозреваемое количество? Проследим их эволюцию, по крайней мере, от их исторического начала.

Четыре Элемента были вполне охарактеризованы Платоном, когда он сказал, что они суть то, «что слагает и разлагает составные тела». Потому Космолатрия никогда не была, даже в своем худшем аспекте, фетишизмом, почитающим и поклоняющимся пассивной форме и материи любого предмета, но всегда искала Нуменон, заключенный в нем. Огонь, Воздух, Вода, Земля были лишь видимыми обличиями, символами вдохновляющих их невидимых Душ или Духов, Космических Богов, которым воздавались божеские почести невеждами и простаками, но благоговейное почитание мудрыми. В свою очередь, феноменальные подразделения нуменальных Элементов оживлялись Элементалами, так называемыми «Духами Природы» низших степеней.

В теогонии Mochus'a мы находим сначала Эфир, затем Воздух: два принципа, из которых рождается Улом, Постижимый (νοητός) Бог, видимая материальная Вселенная[312]. В орфических гимнах Эрос-Фанес возникает из Духовного яйца, оплодотворенного Вихрями Эфира. Вихрь, будучи «Духом Божьим», который, как сказано, движется в Эфире, «высиживая над Хаосом» Божественную Мысль. В Катхопанишаде индусов, Пуруша, Божественный Дух уже стоит перед Первичной Материей и от их слияния возникает Великая Душа Мира, «Маха-Атма, Браман, Дух Жизни»[313]. Последние наименования, опять-таки, тождественны с Всемирной Душою или Anima Mundi; Астральный Свет теургов и каббалистов есть ее последнее и низшее подразделение.

Элементы (στοιχεια) Платона и Аристотеля были, таким образом, бесплотными принципами, приложенными к четырем великим делениям нашего Космического Мира; и Крейцер вполне справедливо определяет эти примитивные верования, как «виды магии, как психическое язычество и обоготворение сил; одухотворение, вводившее верующих в тесное общение с этими силами[314]. Действительно, настолько тесное, что Иерархии этих Потенций или Сил были классифицированы по семеричной скале постепенности, от весомости к невесомости. Они семеричны, не как искусственный способ для облегчения понимания их, но в их истинной космической последовательности, от их химического или физического до их чисто духовного состава. Они – Боги для невежественных масс; Боги – независимые и высочайшие; Демоны для фанатиков, которые часто, несмотря на свою рассудочность, не могут понять дух философской фразы «in pluribus unum». Для герметического философа они Силы, относительно «слепые» или «разумные», соответственно тому из принципов в них, с которым он имеет дело. Потребовались долгие тысячелетия, покуда они, наконец, не оказались в наш культурный век низведенными до простых химических элементов.

Во всяком случае, добрые христиане и, особенно, протестанты должны бы выказать больше почитания Четырем Элементам (стихиям), если они хотят сохранить его в отношении Моисея. Ибо на каждой странице Пятикнижия Библия свидетельствует то уважение и мистическое значение, которое выказывал им Законодатель евреев. Шатер, вмещавший Святая Святых, был Космическим Символом, посвященным в одном из его значений Стихиям, четырем частям света и Эфиру. Иосиф Флавий описывает его белым, цвета Эфира. Этим также объясняется, почему в египетских и еврейских храмах, согласно Клименту Александрийскому[315], гигантская завеса, поддерживаемая пятью столбами, отделяла «Sanctum Sanctorum», – ныне представленное алтарем в христианских церквах – куда могли входить только священники, от части, доступной для всех непосвященных. Своими четырьмя цветами эта завеса символизировала четыре главных Элемента (стихии) и с пятью столбами означала знание божественного, которое становилось доступным человеку через пять чувств его с помощью четырех Элементов.

В «Древних Фрагментах» соч. Кори, один из «Халдейских Оракулов» выражает мысли об элементах и Эфире языком, странно похожим на язык книги «Невидимая Вселенная», написанной двумя известными учеными наших дней.

Он говорит, что от Эфира произошло все сущее и к нему все вернется: что образы всех вещей неизгладимо запечатлены в нем; и что он является хранилищем зародышей или останков всех видимых форм и даже мыслей. Из этого ясно, что вышеприведенное странным образом подтверждает наше утверждение, что какие бы открытия не были сделаны в наши дни, будет найдено, что все они были предвосхищены многие тысячелетия назад нашими «простодушными предками».

Откуда пришли Четыре Стихии и Малаким евреев? Мановением руки раввинов и позднейших отцов церкви они были поглощены Иеговою, но происхождение их тождественно с происхождением Космических Богов всех других народов… Символы их, родились ли они на берегах Оксуса, на жарких песках Верхнего Египта, или же в диких лесах, таинственных и холодных, покрывающих склоны и вершины священных гор Фессалии, или же в пампасах Америки – эти символы, повторяем мы, если их проследить до источника, всегда одни и те же. И Гений Локи, Местный Бог, был ли он Богом египтян или пелазгов, арийцев или семитов, всегда вмещал в своем единстве всю Природу; но не исключительно только четыре стихии или же какое-либо из их порождений, как деревья, реки, горы или звезды. Местный Гений, позднейший продукт мысли последних суб-рас Пятой Коренной расы, когда первоначальное и грандиозное значение уже было почти утеряно, был всегда, как свидетельствует нагромождение его титулов, представителем всех своих сотоварищей. Это был Бог Огня, символизированный громом, как Jove – Зевс или Агни; Бог Воды, символизированный водяным быком или какой либо священной рекою, или фонтаном, как Варуна, Нептун и пр.; Бог Воздуха, проявляющийся в ураганах и бурях, как Вайю и Индра; и Бог или Дух Земли, проявлявшийся в землетрясениях, подобно Плутону, Яме, и многим другим. Все они были Космическими Богами; всегда являвшими синтез всех в одном, как мы находим это в каждой космогонии или мифологии. Так греки имели своего Юпитера Додонского, вмещавшего в себе четыре стихии и четыре части света и потому признанного в старом Риме под пантеистическим именем Юпитера Мундус'а, который ныне, в современном Риме стал Deus Mundus, единым Всемирным Богом позднейшей теологии, поглотившим всех остальных богов по произвольному решению его особых служителей.

Как боги Огня, Воздуха и Воды, все они были Небесными Богами; как боги Низшей Области, они являлись адскими божествами, при чем последнее прилагательное относится просто к Земле. Они были «Духами Земли» под своими соответствующими именами – Ямы, Плутона, Озириса, «Владыки Низшего Царства» и т. д., и теллурическая природа их достаточно свидетельствует это. Древние не знали худшего местопребывания после смерти, чем Кама-Лока, Limbus (преддверие Ада) на этой Земле[316]. Если возразят, что Юпитер Додонский был отождествлен с Dis или римский Плутон с Дионисием хтонским, подземным и c Aïdoneus'ом, Царем Подземного Мира, где, согласно Крейцеру[317], изрекались пророчества, то для оккультистов будет большим удовольствием доказать, что оба Aïdoneus и Дионисий являются основою Адоная или Jurbo-Adonaï, как именуется Иегова в «Codex Nazarаeus». «Ты не будешь поклоняться Солнцу, именуемому Адонаем, имя которого также Кадуш и Эл-Эл»[318], и также «Владыка Вакх». Ваал-Адонис Содов или Мистерий до-вавилонских евреев сделался Адонаем применением еврейского способа Massorah, и после писался – Иегова. Потому римско-католики правы. Все эти Юпитеры происходят из одного семейства, но, для завершения последнего, Иегова должен быть включен в него. Юпитер Aёrius или Пан, Юпитер-Амон и Юпитер-Бэл-Молох, все они корреляты и едины с Jurbo-Adonaï, ибо все они представляют единую Космическую Природу. Именно эта Природа и Мощь, которая создает особый земной символ и его физическую и материальную оболочку, что доказывает, что Энергия, проявляющаяся через него, исходит извне.

Ибо, как замечает Шеллинг, примитивная религия была чем-то большим, нежели просто страхом перед физическими феноменами; и принципы, более возвышенные, чем это известно нам, современным саддукеям, были скрыты под прозрачным покровом таких обожествленных чисто природных сил, как гром, ветры и дождь». Древние знали и могли отличать элементы вещественные от духовных в силах Природы.

Четверо-начальный Юпитер, так же как и Брама – Четверо-Ликий, воздушный, громовержец, земной и морской Бог, Господь и Владыка четырех Стихий может быть представителем великих Космических Богов каждого народа. Хотя он и предоставил власть над огнем Гефесту – Вулкану, над морем Посейдону-Нептуну и над Землею Плутону – Aïdoneus'у, тем не менее, этот Воздушный Jove-3eвс вмещал их всех; ибо Эфир с самого начала преобладал над всеми, являясь синтезом всех Элементов.

Традиция говорит об одном гроте, обширной пещере в пустынях Центральной Азии, куда свет проникает через четыре, по-видимому, естественные отверстия или расселины, расположенные крестообразно на четыре стороны света. От полудня и за час до захода солнца свет льется туда, как это утверждается, четырех различных цветов; красный, синий, золотисто-оранжевый и белый, благодаря каким-то естественным или искусственно приготовленным условиям растительности и почвы. Свет собирается в центре вокруг столба белого мрамора с глобусом на нем, представляющим нашу Землю. Эта пещера называется «Гротом Заратустры».

Включенное среди искусств и наук Четвертой Расы, Расы Атлантов, феноменальное проявление Четырех Стихий, которые правильно приписывались этими верующими разумному вмешательству космических богов, приняло научный характер. Магия древних жрецов заключалась в те дни в обращении к своим Богам на их собственном языке.

«Речь людей не может достичь Владык. Каждый из них должен быть призван лишь на языке соответствующего ему Элемента».

Так говорит «Книга Правил» в фразе, которая будет показана изобилующей значением, добавляя в объяснение характера этого языка – элементов следующее:

«Он состоит из Звуков, но не слов; из звуков, чисел и форм. Тот, кто знает, как сочетать эти три, вызовет ответ надзирающей Мощи (Бога-Правителя, вызываемой определенной стихии)».

Таким образом, этот «язык» есть язык вызываний или мантр, как их называют в Индии; звук, будучи наиболее мощным и действительным магическим посредником и первым ключом, открывающим врата сообщения между смертными и Бессмертными. Тот, кто верит в слова и поучения св. Павла, не имеет права выбирать из них лишь те фразы, которые он хочет принять, отбрасывая остальные; и св. Павел неопровержимо учит о существовании Космических Богов и их присутствии среди нас. Язычество проповедовало двойную и одновременную эволюцию, – «творение» «spiritualem ac mundanum», как выражается римская церковь, – века до пришествия этой римской церкви. Экзотерическая фразеология мало изменилась по отношению к Божественным Иерархиям со времен наиболее славных дней язычества или «идолопоклонства». Изменились лишь имена вместе с утверждениями, сделавшимися ныне лживыми претензиями. Ибо когда, например, Платон вкладывал в уста Высшего Принципа (Отца Эфира или Юпитера) слова: «Боги Богов, создатель которых Я семь, ибо Я Отец всех их трудов», – он настолько же знал смысл этого изречения, насколько, думается нам, знал его и Св. Павел, говоря: «Ибо, хотя и есть так называемые Боги, или на Небе, или на Земле – так как есть много Богов и Господ много…»[319]. Оба знали смысл и значение того, что вкладывалось ими в подобные осторожные выражения.

Протестанты не могут осудить нас за наше толкование стиха из Послания к Коринфянам; ибо, если перевод в английской Библии передан двусмысленно, то в оригинальных текстах нет ничего подобного, и римско-католическая церковь принимает слова Апостола в их истинном смысле. В доказательство этого прочтите Св. Дионисия Ареопагита, который был «непосредственно вдохновлен Апостолом», и «писал под его диктовку», как нас уверяет маркиз де Мирвилль, труды которого одобрены Римом и кто говорит, комментируя этот определенный стих: «И, хотя существуют (фактически) те, которых называют Богами, ибо, по-видимому, действительно существуют несколько Богов, вместе с тем и несмотря на это, Принцип-Бога и Всевышний Бог остается по существу единым и неделимым»[320]. Так говорили и древние Посвященные, зная, что почитание меньших Богов, никогда не могло умалить «Божественный принцип»[321].

Сэр У. Гров, чл. Королевск. Общ., говоря о корреляции сил, заявляет:

«Древние, когда они являлись свидетелями естественного феномена, выходящего из ряда обычных аналогий и необъяснимого никаким, известным им, механическим действием, относили его к душе, духовной или сверхъестественной мощи… Воздух и газы вначале тоже рассматривались, как духовные, но впоследствие они были наделены более материальной природой; и те же слова πνευμα, дух и пр. употреблялись для обозначения души или газа; само слово газ от geist, или ghost, или дух, являет нам пример постепенного превращения духовной концепции в физическую»[322].

Великий ученый в своем предисловии к шестому изданию своего труда рассматривает это, как единственное соображение, долженствующее интересовать точную науку, которая не должна заниматься причинами.

«Потому причина и следствие, в своем абстрактном отношении к этим силам, являются лишь условными терминами. Мы совершенно несведущи относительно ультимативной зарождающей мощи каждой из них и всех их и, вероятно, останемся таковыми навсегда; мы можем лишь утверждать норму их действий. Мы должны смиренно отнести их причинность к одному вездесущему воздействию и удовлетвориться изучением их следствий, развивая посредством опыта их взаимные отношения»[323].

Раз этот метод будет принят и вышеизложенная система допущена, именно признание духовности «ультимативной зарождающей мощи», то будет более, нежели нелогично отказаться признать это качество, которое свойственно материальным элементам или, вернее, их составам, как находящееся в огне, воздухе, воде и земле. Древние так хорошо знали эти силы, что в то время, как они скрывали их истинную природу под различными аллегориями, ради блага или ущерба невежественной толпы, они, даже перестанавливая их, никогда не уклонялись от имевшейся в виду многообразной цели. Они пытались набросить плотный покров на ядро истины, скрытой в символе, но они всегда стремились сохранить символ этот, как рекорд для будущих поколений, достаточно прозрачный, чтобы позволить мудрым среди них, различить истину позади причудливой формы глифа или аллегории. Эти древние мудрецы обвиняются в суеверии и легковерии… и это, именно, теми народами, которые, хотя и будучи образованными во всех современных искусствах и науках, и культурными и мудрыми среди своего поколения, принимают до сего дня, как своего единого, живого и бесконечного Бога, антропоморфического «Иегову» евреев!

Каковы же были некоторые из этих приписываемых «суеверий»? Например, Гезиод верил, что «ветры были сынами Великана Тифона», которых Эол сковывал и расковывал по желанию, и политеистические греки разделяли это верование с Гезиодом. И почему бы нет, если монотеистические евреи имели те же верования, но с другими именами для своих драматических персонажей, и раз христиане сохранили это верование до наших дней? Эол Гезиода, Борей и пр., назывались Кедем, Тзафон, Даром и Руах Хаим «избранным» народом Израиля. В чем же основная разница? Тогда как эллинов учили, что Эол связывает и развязывает ветры, евреи также ревностно верили в своего Господа Бога и что поднялся «дым» от гнева Его, и из уст Его огонь… воссел на херувимов; и полетел, понесся на крыльях ветра»[324]. Оба выражения, употребляемые этими двумя народами, являются или образными или же суеверием. Мы считаем их ни тем, ни другим, и что они возникли лишь в силу тонкого чувства единства с Природою и проникновения в таинственное и разумное начало позади каждого естественного феномена, которыми наши современники больше не обладают. Также не было «суеверием» со стороны греческих язычников послушаться дельфийского оракула, когда при приближении флота Ксеркса, оракул посоветовал им «принести жертву ветрам», если то же самое действие должно рассматриваться, как божественный культ со стороны израильтян, которые также часто приносили жертву ветру и особенно огню. Не говорят ли они, что их «Бог есть огонь поядающий»?[325], который обычно являлся, как Огонь и был «окружен огнем»? И не искал ли Илья «Господа» в «великом урагане и в землетрясении?» Не повторяют ли за ними то же самое христиане? Кроме того, не приносят ли они жертву и поныне тому же «Богу Ветра и Воды»? Они делают это; ибо особые молитвы о дожде, сухой погоде, попутных ветрах и успокоении бурь на морях и посейчас существуют в молитвенниках трех христианских церквей; и несколько сотен протестантских сект возносят их своему Богу при каждой угрозе бедствия. И тот факт, что они не чаще получают ответ от Иеговы, нежели, вероятно, в свое время получался таковой от Юпитера Pluvius, не изменяет ни того, что эти молитвы обращены к Мощи или Силам, которые, как предполагается, управляют Стихиями, ни что эти Силы тождественны в язычестве и христианстве. Или должны мы считать, что подобные молитвы есть грубое идолопоклонство и нелепое «суеверие», только когда они обращены язычником к его «идолу», и что то же суеверие внезапно обращается в «достойное похвалы благочестие» и «религию», как только изменено имя небесного адресата? Но древо познается по его плоду. И если плод христианского древа не лучше древа язычества, то почему первое должно внушать больше уважения, нежели последнее?

Потому, когда шевалье Драх, обращенный еврей, и маркиз де Мирвилль, фанатик-католик и французский аристократ, говорят нам, что по еврейски «молния» синоним «ярости» и всегда является орудием «злого Духа»; и что Юпитер Fulgur или Fulgurans (Громовержец) также именуется христианами Elicius и он же возвещается, как «душа молнии», ее Демон[326]; мы должны, или приложить такое же объяснение и определение к «Господу Богу Израиля» при таких же обстоятельствах, или отказаться от нашего права оскорблять Богов и верования других народов.

Предыдущее утверждение, исходящее от двух ревностных и ученых католиков, прежде всего, опасны при наличии Библии и ее пророков. Действительно, если Юпитер, «главный Демон языческих греков», метал свои убийственные громовые стрелы и молнии на тех, кто вызывали его гнев, то так же поступал и Господь Бог Авраама и Иакова, ибо мы читаем:

«Возгремел с небес Господь и Всевышний дал глас Свой; пустил стрелы (молнии) и рассеял их (воинство Саула); блеснул молниею и истребил их»[327].

Афинян обвиняют в жертвоприношениях Борею, и «этот Демон» обвиняется в потоплении и крушении 400 кораблей персидского флота на скалах Горы Пелиона и в том, что он проявил такую ярость, что все маги Ксеркса едва смогли укротить его принесением в свою очередь жертв Тетису[328]. По счастью, не имеется достоверных примеров в рекордах христианских войн, показывающих подобную же катастрофу, случившуюся в тех же размерах с каким-либо христианским флотом, благодаря «молитвам» его врага, другой христианской национальности. Но это не по их вине, ибо каждый так же ревностно молится Иегове об уничтожении другого, как и афиняне молились Борею. И те и другие прибегали con amore к маленькому, красивенькому действию черной магии. Такое воздержание от божественного вмешательства вряд ли обязано отсутствию молитв, посланных к общему Всемогущему Богу для взаимного уничтожения, где же тогда должны мы провести черту между язычеством и христианством? И кто может сомневаться, что вся протестантская Англия не будет радоваться и возносить благодарность Господу, если в течение какой-либо будущей войны 400 кораблей вражеского флота будут разрушены, благодаря подобным святым молитвам? Какова же, спрашиваем мы опять, разница между Юпитером, Бореем и Иеговою? Не более, нежели в следующем: преступление близкого родственника, скажем собственного отца, всегда извиняется и часто восхваляется, тогда как преступление родственника нашего соседа всегда с удовольствием наказуется виселицей. Тем не менее, преступление одинаково.

Пока что «благословения христианства», по-видимому, не способствовали заметному улучшению нравственности среди обращенных язычников.

Вышесказанное не есть защита языческих Богов, не есть выпад против христианского Божества, также оно не означает веру в то или другое. Автор совершенно беспристрастен и отвергает свидетельства в пользу как того, так и другого, не возносит молитв, не верит и не страшится никакого подобного «личного» и антропоморфического Бога. Параллели приведены просто, как еще одно любопытное показание нелогичного и слепого фанатизма цивилизованного богослова. Ибо, пока что, нет большой разницы между двумя верованиями и никакой в их соответственных воздействиях на нравственность или духовную природу; «Свет Христа» светит ныне на такие же отвратительные облики животного человека, как светил и «свет Люцифера» во дни прошлого. Миссионер Лавуазье в «Journal des Colonies» пишет:

«Эти несчастные язычники в своем суеверии рассматривают даже Стихии, как нечто имеющее понимание!.. Они все еще верят в своего идола Вайю – Бога, или, вернее, Демона Ветра и Воздуха… Они твердо верят в действенность своих молитв и в силы своих браминов над ветрами и бурями».

В ответ на это, мы можем процитировать из Евангелия от Луки: «Но Он (Иисус), встав, запретил ветру и волнению воды; и перестали, и сделалась тишина»[329]. Вот еще другое извлечение из одного молитвенника: «О Дева Моря, благословенная Матерь и Владычица Вод, утишь твои волны». Эта молитва неаполитанских и провансальских моряков, заимствована дословно с молитвы финикийских мореходов к их Девственной Богине Астарте. Логическое и неукротимое заключение, вытекающее из выдвинутых параллелей и обвинения миссионера, состоит в том, что приказы браминов их стихийным Богам, не оставаясь «безуспешными», ставятся, таким образом, в уровень с приказом Иисуса. Кроме того, Астарта в своей мощи является нисколько не слабее, нежели «Дева Моря» христианских моряков. Недостаточно дать собаке плохую кличку и затем повесить ее; собака должна быть доказана виновной. Борей и Астарта могут быть «Дьяволами» в воображении богословов, но, как только что указано, древо должно быть судимо по своим плодам. И раз христиане явлены такими же безнравственными и злыми, какими (если только) были и язычники, то какую пользу получило человечество от смены своих Богов и Идолов?

То, в чем оправданы Бог и христианские Святые в своих деяниях, становится преступлением среди простых смертных, если оно удается. Колдовство и вызывания считаются теперь вымыслами, однако, начиная со времен Уставов Юстиниана вплоть до Законов Англии и Америки против колдовства – законы, вышедшие из употребления, но не отмененные до сего дня – подобные вызывания, даже когда только подозревались, были наказуемы, как преступления. Зачем же карать химеру? И, все же, мы читаем, как Император Константин приговорил к смерти философа Сопатра «за освобождение ветров» и тем воспрепятствовавшего своевременному прибытию кораблей, нагруженных зерном для прекращения голода. Павзаний осмеян, когда он утверждает, что он своими глазами видел людей, «простыми молитвами и вызываниями» останавливавших сильный град и бурю. Это не мешает, однако, современным христианским писателям советовать молитвы во время бури и опасности и верить в их действенность. Гоппо и Стадлей, два мага и колдуна, были приговорены к смерти, едва лишь столетие тому назад, за «околдование фруктов» и перенос урожая, посредством магического искусства, с одного поля на другое, если верить Спренгеру, знаменитому писателю, ручающемуся за истину этого: «Qui fruges excantassent segetem pellicentes incan tando».

Закончим, напомнив читателю, что без малейшей тени суеверия, можно верить в двоякую природу каждого предмета на Земле, в духовную и материальную, в видимую и невидимую природу его, и что наука по существу доказывает это, в то же время, отрицая свои же свидетельства. Ибо, если сэр Уилльям Гров утверждает, что электричество, которое мы применяем, есть лишь продукт обычной материи, на которую действует нечто невидимое, «ультимативная зарождающая мощь» каждой Силы, «единое вездесущее воздействие», тогда становится только естественным, что нужно верить, как это делали древние; именно, что каждый Элемент двойственен по своей природе. «Эфирный Огонь есть, просто говоря, эманация Кабира. Воздушный Огонь есть лишь слияние (корреляция) первого с Земным Огнем; и управление им и применение его на нашем плане принадлежит Кабиру меньшей степени» – элементалу, может быть, как назвал бы это оккультист; и то же самое может быть сказано о каждом Космическом Элементе.

Никто не будет отрицать, что человеческое существо обладает различными силами магнетическими, симпатическими, антипатическими, нервными, динамическими, оккультными, механическими, умственными, в действительности, всякого рода силами, и что физические силы в сущности своей биологичны, в силу того, что они смешиваются и часто сливаются с теми силами, которые мы называем разумными и нравственными; первые, будучи, так сказать, носителями (упадхи) вторых. Никто из тех, кто не отрицают душу в человеке, не поколеблется сказать, что присутствие и сочетание этих сил есть сама сущность нашего существа; что, в действительности, они и составляют Ego человека. Эти силы имеют свои физиологические, физические и механические, так же как и свои нервные, экстатические проявления и феномены яснослышания и ясновидения, которые теперь считаются и признаны даже наукою совершенно естественными. Почему же человек должен быть единственным исключением в Природе и почему даже стихии не могут иметь своих носителей, своих Вахана в том, что мы называем физическими силами? И, поверх всего, почему подобные верования, вместе с древними религиями, должны быть названы «суеверием»?

___________

ОТДЕЛ XV

О ГУАНЬ-ШИ-ИНЬ И ГУАНЬ-ИНЬ

Подобно Авалокитешваре, Гуань-Ши-Инь прошел через несколько преображений, но ошибочно сказать, что он является современным измышлением северных буддистов, ибо под другим наименованием он был известен от самых ранних времен. Сокровенное Учение говорит: «Он, кто первым проявляется при Обновлении, появится последним перед Поглощением (Пралайа)». Так Логосы всех народов, начиная от ведического Вишвакармана Мистерий до Спасителя, современных цивилизованных наций, суть «Слово», которое было «в Начале», или пробуждение деятельных Сил Природы с Единым АБСОЛЮТОМ. Рожденный Огнем и Водою, прежде чем они стали определенными элементами, Он был «Творцом», формовщиком или планировщиком всего сущего. «Без него ничто не было сотворено из того, что было сотворено. В нем была жизнь; и жизнь была Светом людей»; и, в конце концов, он может быть назван, чем он всегда и был, Альфою и Омегою Проявленной Природы. «Великий Дракон Мудрости рождается из Огня и Воды и все вновь будет поглощено с ним в Огонь и Воду»[330]. Этот Бодхисаттва, как сказано, «принимает любую форму, нравящуюся ему», от начала Манвантары до её конца, хотя его определенное рождение или памятный день, согласно «Цзинь-гуань-мин-цзин» или «Лучезарной Сутре Золотого Света», празднуется во втором месяце на девятнадцатый день, а день рождения Майтрейи Будды в первый день первого месяца, тем не менее, оба едины. Он появится, как Майтрейа Будда, последний из Аватаров или Будд, в Седьмой Расе. Это верование и ожидание обще всему Востоку. Но не в Кали Юге, в наш ужасающий материалистический век тьмы, «Черный Век», может появится Новый Спаситель. Кали Юга есть «Золотой Век»(!) только в мистических писаниях некоторых французских псевдо-оккультистов[331]. Потому ритуал в экзотерическом культе этого Божества был основан на магии. Все Мантры взяты из особых книг, хранящихся священнослужителями втайне; и каждая из них производит, как это утверждается, магическое действие; ибо тот, кто их произносит или просто читает нараспев, производит скрытую причинность, выражающуюся в немедленных следствиях. Гуань-Ши-Инь есть Авалокитешвара и оба они суть формы Седьмого Всемирного Принципа; тогда как в своем высшем метафизическом аспекте это Божество является синтетическою совокупностью всех Планетарных Духов, Дхиан-Коганов. Он есть «Само-Проявленный»; короче говоря, «Сын Отца». Он Увенчан семью драконами и над его статуей начертана надпись Пу-цы-цюнь-лин «Всемирный Спаситель всех живых существ».

Конечно, имя, данное ему в архаическом томе Станцев, совершенно другое, но Гуань-Инь является совершенным эквивалентом. В храме Пу-то, священного острова буддистов в Китае, Гуань-Ши-Инь изображен плывущим на черной водяной птице (Калахамса) и изливающим на головы смертных эликсир жизни, который, по мере того, как он изливается, превращается в одного из главных Дхиани-Будд, Владыку звезды, называемой «Звездою Спасения». В своем третьем преображении Гуань-Ши-Инь – вдохновляющий Дух или Гений Воды. В Китае верят, что Далай-Лама является воплощением Гуань-Ши-Инь, который в своем третьем, земном появлении, был Бодхисаттвою, тогда как Таши-Лама есть воплощение Амитабы Будды или Готамы.

Нужно отметить мимоходом, что, воистину, писатель должен обладать вольным воображением, чтобы всюду находить фаллический культ, как это делают McClatchey и Hargrave Jennings. Первый открывает «древних фаллических богов, изображенных под двумя очевидными символами Цзянь или Ян, который есть membrum virile, и Кунь или Инь – pudendum muliebre»[332]. Подобное толкование кажется тем более странным, что Гуань-Ши-Инь (Авалокитешвара) и Гуань-Инь помимо того, что они, покровительствующие Божества буддийских аскетов, Йогов Тибета, считаются Богами Целомудрия и в своем эзотерическом значении являются даже не тем, чем старается их изобразить Рис Дэвид в своем «Буддизме»: «Имя Авалокитешвара…. означает «Владыка, смотрящий вниз свыше»[333]. Также Гуань-Ши-Инь не есть «Дух Будд, присутствующий в Храме», но переданное буквально, оно означает «Владыка, который видим», и в одном смысле – «Божественное Я, постигаемое посредством Я» – человеческим Я – то есть, Атман или Седьмой Принцип, слитый со Вселенной, который постигается или является предметом постижения через Буддхи, Шестой Принцип или Божественную Душу человека. В еще более высоком смысле Авалокитешвара – Гуань-Ши-Инь, рассматриваемый, как седьмой Мировой Принцип, есть Логос, постигаемый Мировым Буддхи или Душою, как синтетическая Совокупность Дхиани-Будд; и не «Дух Будды, присутствующий в Храме», но Вездесущий Вселенский Дух, проявленный в храме Космоса или Природы. Эта этимология слов Гуань и Инь стоит наравне с этимологией востоковедов слова Йогиня, которое, как говорит нам Харгрев Дженнингс, есть санскритское слово и «в просторечии произносится, как: Джоги или Зоги(!!) и является….. эквивалентом Sena и совершенно тождественно с Dūti или Dūtikā», т. е., со священной проституткой храма, почитаемой, как Иони или Шакти»[334]. «Книги о нравственности (в Индии) учат верную жену избегать общества Йогинь или женщин, которые почитаются, как Шакти»[335]. После этого ничто не должно удивлять нас. И потому мы едва улыбаемся, находя другую извращенную нелепость, по которой «Будх» есть имя, «означающее не только солнце, как источник зарождения, но также мужской орган»[336]. Макс Мюллер, рассуждая о «Лживых Аналогиях», говорит, что «наиболее известный синолог своего времени Абель-Ремюза…… утверждает, что три слога И-Си-Вэй (в четырнадцатой главе Дао-дэ-цзин) означали Jehovah»[337]. Также Отец Амиот «был уверен, что три Лица Троицы могли быть узнаны» в том же труде. И если Абель Ремюза мог так понять это, то почему не ожидать того же от Харгрева Дженнигса? Каждый ученый признает всю нелепость в усмотрении в слове «Будх», означающем «просвещенный» и «пробужденный», фаллический символ.

Гуань-Ши-Инь мистически означает «Сын, тождественный своему Отцу», или Логос, Слово. В Станце III он именуется «Драконом Мудрости», ибо все Логосы, древних религиозных систем, связаны с символом змия. В древнем Египте Бог Нахбкун, «тот, кто объединяет двойники» изображался, как огромный Змий на человеческих ногах, с руками или же без рук. Это означало Астральный Свет, соединяющий своей двуначальной мощью, физиологической и духовной, Божественно-Человеческое с его чисто Божественной Монадою, Прообразом в «Небесах» или в Природе. Это было эмблемой воскрешения Природы; Христа у офитов; и Иеговы, в виде медного Змия, исцелявшего каждого взиравшего на него. Змий также был эмблемой Христа у темплиеров, это доказывается степенью Темплиера в Масонстве. Символ Хнуфа (также Кхум) или Души Мира, говорит Шамполлион, «изображается кроме других форм, также в виде огромного змия на человеческих ногах; это пресмыкающееся, будучи эмблемою Доброго Гения и истинного Агатодемона, иногда носит бороду»[338].

Это священное животное, таким образом, тождественно со змием офитов и изображено на многочисленных резных камнях, называемых гностическими или царственными геммами. Оно появляется на них с различными головами человеческими и животными. И на всех геммах, на которых оно встречается, выгравировано имя ΧΝΟΥΒΙΣ (CHNOUBIS) Символ этот тождественен с тем, который, согласно Ямвлиху и Шамполлиону, назывался – «Первым среди Небесных Богов», Богом Гермесом или Меркурием у греков, и которому Гермес Трисмегист приписывает изобретение Магии и первое посвящение людей в это искусство. Меркурий есть Будх, Мудрость, Озарение или «Пробуждение» в божественную Науку.

В заключение скажем – Гуань-Ши-Инь и Гуань-Инь являют два аспекта, мужской и женский, одного и того же начала в Космосе, Природа и Человек, Божественная Мудрость и Разум. Они – Кристос-София мистических гностиков, Логос и его Шакти. В своем устремлении выразить некоторые тайны, которые никогда не должны быть вполне поняты профанами, древние, зная, что ничто не может быть сохранено в человеческой памяти без какого либо внешнего символа, избрали, часто смешные для нас, изображения Гуань-Ин'ов, чтобы напомнить человеку о его происхождении и его внутренней природе. Однако, для непредубежденного ума Мадонны в кринолинах и Христы в белых лайковых перчатках должны казаться гораздо более нелепыми, нежели Гуань-Ши-Инь и Гуань-Инь в их драконовом обличий. Субъективное почти не может быть выражено в объективном. Потому если символическая формула пытается охарактеризовать то, что превышает научное рассуждение и часто значительно превосходит наш рассудок, то она должна выйти за пределы этого рассудка в той или иной форме, ибо, иначе, она исчезнет из памяти человечества.

___________

[1] Что касается «Божественного Откровения», то мы согласны. Но не в отношении «Истории Человечества». Ибо большинство Аллегорий и «Мифов» Индии содержат историю и реальные события, действительно имевшие место и сокрытые в них.

[2] Когда исчезнут «ложные теологии», тогда истинные доисторические реальности будут найдены, содержащиеся, особенно, в мифологии арийцев и древних индусов, и даже до-Гомеровских греков.

[3] Смотри отд. VII, «Deus Lunus» (Лунный Бог)

[4] Взято из одного манускрипта.

[5] «Guide au Musée de Boulaq», стр. 148-9.

[6] Как сказано в «Разоблаченной Изиде» (II, 438-9): «Но ныне, несмотря на все противоречия и все исследования, история и наука остаются в том же неведении относительно происхождения евреев. Они могут с таким же успехом быть признаны племенем Чандала, изгнанным из древней Индии, «каменщиками», которые упоминаются Веда-Виасою и Ману, как и финикийцами Геродота или же гиксосами Иосифа, или потомками палийских пастухов, или же смешением всех этих народностей. Библия называет тирян народом родственным и претендует на владычество над ними… Но, каково бы ни было их происхождение, они вскоре после Моисея стали гибридами, народом смешанным, ибо Библия указывает на легкость, с какою они вступали в матримониальные связи не только с хананеями, но и с любой народностью или расою, с которой они приходили в соприкосновение».

[7] «Knowledge», I. См. также письмо Петри к Академии, 17 Дек., 1881 г.

[8] «The Origin and Significance of the great Pyramid», Стр. 9.

[10] «The Origin and Significance of the great Pyramid», стр. 93.

[15] См. «Разоблаченную Изиду», II, стр. 442-3.

[17] George Smith, «Chaldean Account of Genesis», стр. 299-300.

[19] Напомним, сколько раз эзотерическая религия Моисея была подавлена и заменена культом Иеговы, восстановленным Давидом и поставленным на свое место, например, Иезекиилом: сравн. в «Разоблаченной Изиде» (II, 436-42). Вероятно, были веские причины, почему саддукеи, поставлявшие почти всех первосвященников Иудеи, примкнули к Закону Моисея и отвергли, так называемые, «Книги Моисея» – Пятикнижие синагоги и Талмуд.

[20] Еще раз припомните индусского Виттоба, распятого в пространстве; значение «священного знака» Свастики; Платоновского человека, распятого в пространстве и пр.

[21] См. ниже описание древнего посвящения арийцев: Вишвакарман, распинающий на крестообразном срубе солнце, Викарттана, лишенное своих лучей.

[22] «Primeval Man Unveiled» или «Anthropology of the Bible» автора (неизвестного) книги: «The Stars and the Angels», 1870, стр. 14.

[24] Особенно, ввиду доказательства, даваемого самою узаконенною Библиею в Книге Бытия (IV, 16, 17), где говорится о Каине, ушедшем в страну Над и женившемся там.

[29] Taittirîyaka Upanishad, Второй – Vallî, Первый – Anuvâka.

[30] Послание к Ефесянам, VI, 12.

[31] Оракулы Зороастра – «Эффат», XVI.

[33] «Разоблаченная Изида».

[34] Ор. cit., 1, 5-13. Перевод Бурнелля.

[35] Идеальная вершина Треугольника Пифагора.

[36] См. перевод А. Кок. Бурнелля изд. Эд. Хопкинса.

[37] Ахамкара, как всемирное Самосознание, имеет троичный аспект так же, как и Манас. Ибо это «понятие Себя (Я) или Ego есть, или Саттва, чистый покой», или проявляется, как раджас, «деятельность», или остается «тамасом» «стоячим», погруженным во тьме. Оно принадлежит Небу и Земле и принимает свойства Эфира.

[38] См. Санкхья Карика, III и комментарии.

[39] Слово «Вечность», которым христианские богословы переводят термин – «во веки веков», не существует в еврейском языке. «Улам», — говорит Ле Клерк, означает только время, начало и конец которого неизвестны. Оно не означает «бесконечной длительности» и термин «во веки» в Ветхом Завете означает лишь «долгое время». Также слово «вечность» в Пуранах употребляется не в христианском смысле. Ибо в Вишну Пуране ясно установлено, что под «Вечностью» и «Бессмертием» подразумевается лишь – «существование до конца Кальпы». (Книга II, гл. III).

[40] Орфическая Теогония по своему духу чисто восточная и индусская. Последовательные превращения, испытанные ею, значительно отдалили ее от духа древней космогонии, как можно убедиться в этом даже при сравнении ее с Теогонией Гесиода. (См. замечательный труд Якова Дармештетера «Cosmogonies Aryennes» в его Essais Orientaux). Итак, первоначальное представление греков о Хаосе принадлежит религии Тайной Мудрости. У Гесиода хаос также безграничен, беспределен, безначален и без конца на всем протяжении времени одновременно и абстракция и видимое присутствие. Пространство, наполненное тьмою, которая есть первичная материя в своем до-космическом состоянии. Ибо в этимологическом смысле Хаос есть пространство, согласно Аристотелю; пространство в нашей философии есть Божество вечно Невидимое и Непознаваемое.

[41] Проявленный Дух, Абсолютный, божественный Дух един с абсолютной Божественной Субстанцией. Парабраман и Мулапракрити едины по существу. Потому Космическая мыслеоснова и Космическая Субстанция в своем первичном свойстве также едины.

[42] Сефер Иецира, гл. I, Мишна IX.

[43] Там же. Абраам происходит от «Арба».

[45] Сефер Иецира. Мишна IX, 10.

[46] «Contributions to the Theory of Natural Selection».

[48] Свида, sub voce «Тиррения». Cм. «Ancient Fragments» – Кори, стр. 309, второе издание.

[49] Читатель должен понимать, что под «годами» подразумеваются «века», а не простые периоды в тринадцать лунных месяцев каждый.

[50] См. греческий перевод Филона Бабилоса.

[52] «Разоблаченная Изида», I, 342.

[53] Мифра рассматривался у персов как Theos ek petras – бог от скалы.

[54] Примечание переводч. Ведийский Mitra и авест. Mithra. Автор, вероятно, имеет в виду богиню Anâhita, обычно ассоциируемую с богом солнца: воителем Митрою.

[55] Борджь, огненная гора, вулкан; потому он содержит огонь, камень, землю и воду: мужские активные и женские пассивные элементы. Миф этот полон значения.

[57] Henry Pratt, М. D. – «New Aspects of Life».

[59] Дамасций в своей Теогонии называет это Dis, «Распределителем» всех вещей. Cory – «Ancient Fragments», стр. 314.

[60] «Разоблаченная Изида», I, 341.

[61] «Migration of Abraham», 32. (Переселение Авраама).

[62] У греков все речные боги являются Сынами Первичного Океана – Хаоса, в его мужском аспекте и были соответственными предками эллинских народов. Для них Океан был Отцом Богов. Таким образом, в этом они предупредили теорию Фалеса, как справедливо заметил Аристотель (Метаф., I, 3-5).

[64] «Разоблаченная Изида», 1, 133-4.

[65] Дух или сокрытый голос Мантр; активное проявление скрытой силы или оккультной потенции.

[66] По орфографии «Archaic Dictionary».

[67] Мы имеем в виду не общераспространенную или принятую Библию, но настоящее еврейское писание, ныне объясненное каббалистически.

[69] Оно «несказуемо» по той простой причине, что оно не существует. Оно никогда не было ни именем, ни словом, но лишь идеей, которая не могла быть выражена. Замена произошла в последнем столетии перед нашей эпохой.

[70] Космическая скиния Моисея, воздвигнутая им в пустыне, была квадратною, изображала четыре части Света и четыре элемента, как говорит своим читателям Иосиф Флавий (Antiq., I, VIII. Гл. XXII). Мысль была внушена пирамидами Египта, а также Тира, где пирамиды стали столбами. Гении или Ангелы имеют свои обиталища и пребывают в этих соответствующих частях света.

[71] Каббала Исаака Мейера, изданная в 1888, стр. 415.

[72] Как, например, в Вишну Пуране, кн. I.

[73] Плутарх, «DeIside et Osiride». LVI.

[77] Вишну Пурана, кн. I, гл. IV, перевод Фитцэдуарда Холла.

[78] Так же как Мулапракрити ведома только Ишваре, Логосу, как называет его Т. Субба Роу.

[82] «Семь Ангелов Лика» у христиан.

[88] Мы употребляем термин, принятый и освященный употреблением, и потому более понятный читателю.

[89] Cм. Dunlap, «Sôd: the Mysteries of Adoni», 23.

[90] У древних евреев, как доказывает это Ле Клэрк, слово Улум означало просто время, начало и конец которого не были известны. Термин «Вечность», говоря точно, не имел в еврейском языке того смысла, который ведантисты придают Парабраману.

[92] В индусском Пантеоне двуполый Логос есть Брама-Творец, чьи Семь «Разумом-рожденных Сынов» суть первоначальные Риши-Строители.

[93] Раввин Симеон говорит: «О, спутники, спутники, человек, как эманация, был одновременно мужчиной и женщиной, как на стороне Отца, так и на стороне Матери, и тaкoвo значение слов: «И Элохим сказал: Да будет Свет… и был Свет…» и это и есть двуначальный человек». (Выдержки из Зохара, – 13, 15). Потому Свет в Книге Бытия означает Андрогинный Луч или «Небесного Человека».

[97] «Chaldean Account of Genesis», 62–63.

[98] Семь Лебедей, которые, согласно верованию, спускаются с Неба на Озеро Мансаровара, в народном воображении являются Семью Риши Большой Медведицы, принимающими этот образ для посещения тех мест, где были написаны Веды.

[100] «Progress of Religious Ideas», I, 17 et seq.

[111] См. «Our Figures» Макса Мюллера.

[112] Каббалист скорее будет склонен предполагать, что раз арабское cifron было заимствовано от индусского sunyan-ничто, то и еврейские каббалистические Сефироты (Sephrim) были взяты от слова cipher, не в смысле пустоты, а в смысле сотворения путем чисел и по ступеням эволюции. И Сефиротов 10 или .

[113] См. «Gnostics and their Remains», King’а, 370 (второе изд.).

[115] Год его рождения дан, как 608 до Р. Хр.

[121] Вторая Книга Царств, XVIII, 4.

[125] «Разоблаченная Изида», I, 56.

[127] Таким образом, китайцы как бы предварили теорию сэра Уилльяма Томсона, о том, что первый зародыш жизни был обронен на Землю какой-либо проходящей кометою. Вопрос – почему это следует называть научным, а китайскую мысль суеверной и глупой теорией?

[129] Богинями его троицы были Сати и Ануки.

[130] Пта был первоначально Богом Смерти, разрушения, подобно Шиве. Он Солнечный Бог только в силу того, что огонь Солнца также убивает, как и дает жизнь. Он был национальным Богом Мемфиса, Лучезарный и «Прекрасно-Ликий» Бог.

[132] Уильсон, Вишну Пурана, I. Введение, LXXIV–V.

[133] В буддийских эзотерических традициях существует любопытное сведение. Экзотерическая или аллегорическая биография Готамы Будды указывает, что этот великий Мудрец умер от несварения желудка, после вкушения «свинины и риса». Действительно, очень прозаическая кончина, в которой очень мало элемента торжественности! Это объясняется как аллегорический намек на то, что Он был рожден в Кальпе «Вепря» или Вараха Кальпе, в которой Вишну принял образ этого зверя, чтобы поднять Землю из «Вод Пространства». Так как брамины происходят прямо от Брамы и, так сказать, как бы отождествляются с Ним, и так как, в то же время, они являются смертельными врагами Будды и Буддизма, то получается любопытный, аллегорический намек и сочетание. Браманизм «Вепря» или Вараха Кальпы уничтожил религию Будды в Индии, смел ее с лица страны. Потому сказано, что Будда, который отождествляется с Его Философией, умер от последствия вкушения мяса дикой свиньи. Сама мысль, что тот, кто установил самое суровое вегетарианство и уважение к животной жизни, даже отказываясь есть яйца, как носителей зародышей жизни, умер от несварения мяса, есть нелепое противоречие, вызвавшее недоумение многих востоковедов. Во всяком случае, настоящее объяснение раскрывает аллегорию и объясняет все остальное. Вараха не простой вепрь, но первоначально понимался, как допотопный и полуводяной зверь, «любящий игры в воде». (Вайю Пурана.)

[134] Согласно полковнику Уильфорду, «Великая Война закончилась в 1370 г. до Р. Хр.». («Asiatic Researches». XI, 116) По Бэнтлею в 575 г. до Р. Хр.!!! Можно надеяться, что еще до конца этого столетия Эпопея Махабхараты будет провозглашена современной войнам великого Наполеона!

[137] В Веданте Nyâya, Nimitta, откуда Naimittika переводится как деятельная Причина, когда она противоставляется Упадане, физической или материальной Причине. В Философии Санкья, Прадхана есть Причина, подчиненная Браме или, вернее, Брама сам, будучи Причиной, выше Прадханы. Потому перевод «Incidental» как – Случайная, не точен и следовало бы перевести, согласно указанию некоторых ученых, «Идеальная» Причина; даже «Истинная Причина» было бы лучше.

[140] Уильсон, Вишну Пурана, I, 3.

[141] Главный Кумара или Девственный Бог, Дхиан-Коган, который отказывается творить. Прототип Арх. Михаила, тоже отказывающегося создавать.

[142] См. заключительные строки в отделе – «Хаос; Теос; Космос».

[144] Подобное будущее вряд ли согласуется с христианской теологией, предпочитающей вечный ад для своих последователей.

[145] Термин «Элементы» должен быть понят как означающий не только видимые и физические стихии, но также то, что Св. Павел называет Элементами – Духовные, Разумные Силы – Ангелы и Демоны в их манвантарической форме.

[146] Когда это описание будет правильно понято востоковедами в его эзотерическом значении, тогда будет ясно, что космическое соотношение Элементов – Мира может лучше пояснить соотношения физических сил, чем те, которые нам известны сейчас. Во всяком случае, теософы увидят, что Пракрити имеет 7 форм или начал, «считая от Махата до Земли». «Воды» означают здесь мистическую «Матерь», Лоно Отвлеченной Природы, в котором зарождается Проявленная Вселенная. Семь «Зон» относятся к Семи Отделам этой Вселенной или Нуменам Сил, которые вызывают ее к Бытию. Все это аллегория.

[147] Вишну Пурана. Кн. VI, гл. 4. Ошибки Уильсона исправлены и термины подлинника поставлены в скобках.

[148] Так как это Маха, Великая, или так называемая Окончательная Пралайа, которая описывается здесь, то все вновь поглощается Первичным Единым Элементом. «Сами Боги, Брама и все остальное» исчезает, как сказано, во время этой длительной «Ночи».

[149] «Строители» в Станцах.

[150] Из «Сифра ди-Цениута», с. I, §16 et seq., как это переведено в Каббале Мейера, 232–3.

[151] Сравни «Сифра ди-Цениута».

[154] Cм. Jacolliot, «Les Fils de Dieu» и «l’Inde des Brahmes», стр. 230.

[155] Если это не пророчество, то что же иное?

[156] Вишну Пурана, перев. Уильсона. Кн. IV, гл. XXIV.

[157] В Матсья Пуране сказано Катапа.

[159] Макс Мюллер переводит имя это, как Мориа из династии Мориа, к которой принадлежал Чандрагупта. (См. «Историю Древней Санскритской Литературы».) В Матсья Пуране, гл. СС XXII говорится о династии десяти Мориа или Maurya. В той же самой главе утверждается, что Мориа будут царствовать в Индии, после восстановления расы Кшаттриев, через несколько тысячелетий. Только эта власть будет чисто духовной и «не от мира сего». Это будет царством будущего Аватара. Полковник Тод полагает, что Имя Мориа или Maurya есть искажение Мори, Раджпутанского племени, и комментатор на Махавансо считает, что некоторые раджи заимствовали свое имя Maurya от их города, называемого Мори или, согласно проф. Макс Мюллеру, – Morya-Nâgara, что более верно с подлинником Махавансо. Санскритская Энциклопедия Vâchaspattya, как нам сообщает наш Брат Деван Бахадур Р. Рагунат Рао из Мадраса, помещает Катапа [Калапа] в северной стороне Гималаев, т. е. в Тибете. То же самое утверждается в Бхагавата Пуране, Сканда XII.

[160] Там же, гл. IV. Вайю Пурана гласит, что Мору восстановит Кшаттриев в Девятнадцатой грядущей Юге. (См. «Five Years of Theosophy», 483, статья «The Моrуas and Koothoomi».)

[161] См. «Dissertations Relating to Asia».

[164] В индусских Пуранах, именно, Вишну – Первый, а Брама – Второй Логос, или же Идеальный Творец и Практический Творец, которые соответственно изображаются, один – проявляющим Лотос, другой – исходящим из него.

[165] Но, во всяком случае, не усилия дисциплинированных психических способностей Посвященного в восточную метафизику и в тайну творческой Природы. Именно невежды прошлых веков осквернили чистый идеал космического творения, сделав его эмблемой лишь чисто человеческого воспроизведения и половых функций. Эзотерическим Учениям и Посвященным будущего предстоит миссия искупить и облагородить еще раз первоначальную концепцию, так печально профанированную теологами и церковными фанатиками невежественным и грубым применением ее к эзотерическим догмам и олицетворениям. Молчаливое почитание абстрактной или нуменальной Природы, единого божественного проявления, есть единая облагораживающая религия человечества.

[166] Конечно, слова Посвященного в древние Мистерии христианства: «Разве вы не знаете, что вы Храм Бога?» (1, Коринф. III, 16), не могли быть применены в этом смысле к людям: хотя смысл их был, несомненно, утвержден, как таковой, в умах еврейских компиляторов Ветхого Завета. И здесь та пропасть, которая лежит между символизмом Нового Завета и Еврейским Каноном. Эта пропасть осталась бы и постоянно расширялась бы, если бы христианство и, особенно ярко римская церковь, не перекинуло бы через нее мост. Современное Папство в настоящее время совершенно заполнило ее своими догмами о двух непорочных зачатиях и антропоморфическим и, в то же время, кумироподобным характером, приданным им Матери своего Бога.

[167] Это было проведено так лишь в еврейской Библии и в ее рабском подражателе – христианском богословии.

[168] Та же самая мысль проведена экзотерически в событиях Исхода из Египта. «Господь Бог искушает Фараона» чрезвычайно, «карает его великими муками» из опасения, чтобы царь не избег кары, лишив, таким образом, «избранный народ» возможности восторжествовать лишний раз.

[169] Исход, гл. 2, ст. 16. Даже у Мадиамского жреца семь дочерей, которые пришли черпать воду и которым Моисей помог напоить их стада: за эту услугу жрец дает Моисею в жены дочь свою Сепфору или Сиппару, «блистающую волну». (Исход, гл. 2, ст. 21.) Все это имеет одно и то же сокровенное значение.

[170] У египтян воскресение было возрождением после 3000-летнего очищения или в Дэвачане, или в «Полях Блаженства».

[171] Подобных «Богинь-лягушек» можно видеть в Булаке, в Музее Каира. За сообщение о храмовых светильниках и надписей ответственен бывший директор музея Булака, Гастон Масперо. (См. его «Guide au Musée de Boulaq», стр. 146.)

[172] Богиня Τρίμορφος – изваяние Алкамена.

[173] Древняя мифология включает древнюю астрономию, как и астрологию. Планеты были стрелками, указующими на циферблате нашей Солнечной системы часы известных периодических событий. Так Меркурий был Вестником, назначенный отмечать время в течение ежедневных солнечных и лунных феноменов, и с другой стороны, он был связан с Богом и Богиней Света.

[174] Карикатурное и умаленное ведантическое понятие Парабрамана, содержащего в себе всю Вселенную, будучи Сам этою беспредельною Вселенною; ибо ничто не существует вне Его.

[175] Точно так же, как они, изображаются в Индии и посейчас. Бык Шивы и корова, олицетворяющая многие Шакти или Богинь.

[176] Отсюда почитание Луны у евреев.

[177] «Мужем и Женою создал Он их».

[178] Ибо это было слишком сокровенно. В Ведах оно упоминается, как «ТО». Это есть «Вечная Причина» и потому нельзя говорить об этом, как о «Перво-Причине», термин этот подразумевает, в данном случае, отсутствие Причины.

[179] «Pneumatologie: Des Esprits», III, 117; «Archeologie de la Vierge Mere».

[183] См. «De Diis Syriis» Teraph., II, Synt., стр. 31.

[186] Cornutus, «De Natura Deorum», XXXIV, I.

[187] Идеей посвящения месяца Мая Пресвятой Деве католики обязаны язычнику Плутарху, который говорит, что «Май посвящен Майе (Maîa) или Весте» (Aulus Gellius, sub voce Maîa) олицетворению нашей Матери-Земли, нашей пестуньи и кормилицы.

[188] Тот –Лунный есть Буддха – Сома индусов, или Меркурий и Луна.

[190] В Аллегории Земля спасается от Притху, преследующего ее. Она принимает образ коровы, и, дрожа от ужаса, спасается бегством и укрывается даже в области Брамы. Потому это не наша Земля. Кроме того, в каждой Пуране телец меняет имя. В одной он Ману-Сваямбхува, в другой Индра, в третьей сам Химават (Гималаи), причем Меру является доильщиком. Аллегория эта глубже значением, нежели это может кому-то казаться.

[191] Его ясное понимание заключается в том, что египтяне пророчествовали о Иегове (!) и его воплощенном Искупителе (добром змии) и т. д.; даже до отождествления Тифона со злобным драконом райского сада. И это признается серьезной и разумной наукой!

[192] Хатор – Изида Ада, Богиня Запада или Низшего Мира.

[193] Это взято у де Мирвилля, гордо признающего эту тождественность, а он должен был бы знать. См. «Archéologie de la Vierge Mère» в его «Des Esprits», стр. 111-3.

[195] Де Мирвилль, там же, стр. 116 и 119.

[196] «Гимны Минерве», стр. 19.

[199] Wägner and McDowall, «Asgard and the Gods», стр. 86.

[202] Джеральд Мэсси, «The Natural Genesis», I, 340.

[205] «De Mundi Opif.», Par., стр., 30 и 419.

[206] По той же самой причине так же исчисляется и деление на семь принципов в человеке, ибо они описывают тот же круг в высшей и низшей человеческой природе.

[207] Таким образом, семеричное деление является наидревнейшим и предшествовало четверичному делению. Это корень архаической классификации.

[208] В китайском Буддизме и в Эзотеризме Гении изображаются четырьмя Драконами – Махараджи в Станцах.

[217] Посл. Иакова, I, 2-12, от Матвея, VI, 13. См. Крюден, sub voce.

[221] См. Хвольсон, «Nabathean Agriculture», II, 217.

[222] День Брамы продолжается 4 320 000 000 лет – умножьте это на 360! А-суры (не Боги и не Демоны) здесь являются еще Сурами, Богами, и в Иерархии они выше, нежели такие второстепенные Боги, которые даже не упомянуты в Ведах. Продолжительность Войны показывает ее значение, а также, что сражающиеся суть лишь олицетворенные Космические Силы. Очевидно, ради сектантских целей и в силу odium theologicum, иллюзорная форма Майамоха, принятая Вишну, была приписана, в позднейшей переделке старых текстов, Будде и Даитьям, как, например, в Вишну Пуране, если только это не фантазия самого Уильсона. Он также вообразил, что он нашел намек на Буддизм в Бхагават Гите, тогда как это доказано К. Т. Телангом, что он лишь спутал буддистов со старейшими Шарвака, материалистами. В других Пуранах нигде ничего подобного не говорится, если правда, как это утверждает проф. Уильсон, что сведение это имеется в Вишну Пуране; перевод которой, особенно в кн. III, гл. XVIII, где уважаемый востоковед своевольно вводит Будду и представляет Его проповедующим буддизм Даитьям, привел к другой, еще «большей войне» между ним и полковником Ванс Кеннеди. Последний публично обвинил его в своевольном искажении текста Пуран. «Я утверждаю, писал полковник в Бомбее, в 1840 году, «что Пураны не заключают в себе того, что сообщает проф. Уильсон… пока такие места не будут обнаружены, мне будет дозволено повторить мое первое заключение, а именно, что мнение проф. Уильсона о том, что Пураны, как они сейчас существуют, суть компиляции, сделанные между восьмым и семнадцатым столетием (после Р. Хр.!), зиждится только на самовольных предположениях и на необоснованных утверждениях, а его рассуждения в поддержку этого поверхностны, ошибочны, противоречивы или невероятны». (См. Вишну Пурана, перевод Уильсона, изд. Фитцэдуарда Холла. Т. V. Добавление.)

[223] Это утверждение относится к третьей Войне, ибо в связи с нею упоминаются земные материки, моря и реки.

[224] Вишну Пурана, III, XVII (Уильсон, том III, 204-5).

[225] Кн. 1, гл. XVII (Уильсон, том II, 36) в истории Пралада – Сына Хираньякашипу, пуранического Сатаны, великого врага Вишну и Царя Трех Миров – в сердце которого вошел Вишну.

[226] Там же, I–IV (Уильсон, т. I, 64).

[228] «Был день, когда Сыны Бога предстали перед Господом, и Сатана пришел со своими Братьями и тоже предстал перед Господом». (Кн. Иова II. Абиссин.-эфиоп. текст).

[230] «Journal of the Royal Asiat. Society», XIX, 302.

[231] Мнение Уильсона, что Вишну Пурана есть произведение нашей эры и что в настоящей своей форме она относится ко времени между VIII и XVII(!!!) столетием, в высшей степени нелепо и не заслуживает внимания.

[235] См. «The Monthly Magazine», Апрель, 1797.

[236] «’Ήτοι μέν πρώτιστα Χάος γένετ’» (1, 166.); γένετο в древности означало «был зарожден, а не просто «был». (См. Тейлор «Введение к Парменидам Платона», стр. 260).

[237] Капила осыпает сарказмами это смешение между «Ограниченным» и «Беспредельным» в своих спорах с Йогами браминами, утверждающими, что они видят в своих мистических видениях «Наивысшего».

[239] См. статью Т. Тейлора его «Monthly Magazine» цитированную в «Platonist'e», в феврале 1887 г., издаваемом Т. М. Джонсоном, членом Т. Об. Osceola, Миссури.

[242] Вак – «Сладкозвучная Корова, дающая пищу и воду», «питание и поддержку», как описано в Риг-Веде.

[243] «The Theosophist», Февраль, 1887, стр. 302–3.

[246] Объективного – в мире Майи, конечно, но столь же реального, как и мы сами.

[247] В период космического проявления Дайвипракрити следовало бы называть, строго говоря, не Матерью Логоса, а Дочерью («Примечания к Бхагават Гите», op. cit., стр. 305).

[248] Мудрецы, кто подобно Станлей Джевонсу, среди наших современников, изобрели метод и облекли Непознаваемого в конкретную форму, могли достигнуть этого, лишь прибегнув к числам и геометрическим фигурам.

[249] Пранава, Ом – мистический термин, произносимый Йогами во время медитации; из всех терминов, перечисленных согласно эзотерическим толкованиям, Виакрити или Аум, Бхух, Бхувах, Свах (Ом, Земля, Свод, Небеса), Пранава, может быть, наиболее священно. Они произносятся, удерживая дыхание. См. Ману II, 76-81 и Комментарии Митакшара на Yâjnâvâkhya-Smriti – I, 23. Но эзотерическое объяснение гораздо глубже.

[250] «Лекции о Бхагават Гите», там же, стр. 307.

[251] Именно, эта Троица аллегорически представлена «Тремя Продвижениями Вишну», что означает – в виду того, что Вишну рассматривается в экзотеризме, как Беспредельность – что от Парабрамана произошли Мулапракрити, Пуруша (Логос) и Пракрити; четыре формы Вак, с нею самою, как синтез их. В Каббале Эйн-Соф, Щекина, Адам Кадмон и Сефира, четыре или три эманации, будучи отличны одна от другой и, тем не менее, едины.

[252] Книга Чисел халдеев. В общеизвестной Каббале имя Иегова заменяет имя Адам Кадмон.

[253] Иустин Мученик сообщает нам, что в силу его неведения этих четырех наук он, не был принят пифагорейцами в число кандидатов для поступления в их школу.

[254] Диоген Лаэртский, в «Vit. Pythag.».

[255] 31415 или π синтез, или Воинство, объединенное в Логосе, и Точка, – называемый в римско-католической церкви «Ангелом Лика» и у евреев Михаилом לאכימ, «который (подобен Богу или такой же) как Бог», «Проявленное Изображение Его».

[256] Появляясь в начале Циклов, так же, как и каждого Звездного Года в 25,868 лет. Потому Кабейра или Кабарим получили свое имя в Халдее, ибо оно означает измерения неба, от Kab – «измерени» и Urim – «Небеса».

[258] См. «Œdipus-Ægypt.», Кирхера – II, 423.

[259] Египетское слово Naja очень напоминает индусское Нага, Бог – Змий. Брама, Шива и Вишну все увенчаны и связаны с Нагами – знаком их циклической и космической природы.

[260] Комментарии на Yashna, 174.

[261] Первый Трактат, стр. 59.

[262] Переводчик Каббалы Ависеброн'а говорит об этой «Совокупности»: Буква Кэтер есть י (Yod), буква Вина ה (Heh) вместе означают YaH – женское имя; третья буква «Hokhmah есть ו (Vav) вместе составляют והי YHV из הוהי YHVH, Тетраграмматона и, в действительности, законченные символы его Мощи. Последнее ה (Heh) этого Несказуемого Имени всегда прилагается к Шести низшим и последнему, вместе составляющим Семь остающихся Сефиротов» (Каббала, Мейера, стр. 263). Таким образом, Тетраграмматон сокровенен лишь в его абстрактном синтезе. Как четверичность, содержащая Семь Сефирот, она фаллична.

[263] Конечно, это утверждение будет найдено нелепым и смешным и просто будет высмеяно. Но если верить в окончательное потопление Атлантиды 850,000 лет тому назад, как это сказано в «Эзотерическом Буддизме» – при чем первое постепенное опускание началось в Эоценовом веке – то следует также принять утверждение о былом существовании так называемой Лемурии, материка Третьей Коренной Расы, который сначала был почти уничтожен огнем, затем потоплен. Как гласит комментарий: «Первая Земля, будучи очищена Сорока Девятью Огнями, ее народы, рожденные от Огня и Воды, не могли умереть...; вторая Земля (с ее Расою) исчезла, как пар, испаряющийся в воздухе... На Третьей Земле все было сожжено после Разделения, и она погрузилась в Бездну (Океан). Это было дважды восемьдесят два циклических года тому назад». Так циклический год есть то, что мы называем Звездным Годом, и он основывается на Предварении Равноденствий. Длина Звездного Года равняется 25,868 годам и, следовательно, период, упомянутый в Комментарии, равен 4,242,352 годам. Больше подробностей будет дано в томе II. Эта доктрина олицетворена «Царями Эдомскими».

[264] Та же осторожность встречается в Талмуде и в каждой национальной религиозной системе, будет ли она монотеистична или экзотерически политеистична. Мы приводим несколько определений, взятых из молитв Киппура, из прекрасной религиозной поэмы, каббалиста раввина Соломона бен Иегуды Ибн Гебироль «Кэтер Малкут»: «Ты – Един, начало всех чисел и основа всех построений; Ты Един и в тайне Твоего единства теряются мудрейшие из людей, ибо они не знают его. Ты – Един, и Твое Единство никогда не умаляется и никогда не расширяется и не может быть изменено. Ты Един, но не как элемент исчисления; ибо Твое Единство не допускает умножения, изменения или формы. Ты существуешь; но понимание и зрение смертных не может достичь Твоего существования, ни определить Твое – Где, Как и Почему?! Ты существуешь, но в Себе Одном, ибо никто другой не может существовать с Тобою. Ты существуешь, прежде всех времен и вне всякого места. Ты существуешь, и Твое существование так глубоко и сокровенно, что никто не может проникнуть Твою Тайну и открыть ее. Ты Жив, но вне времени, которое можно установить или знать. Ты Живешь, но не силою духа или души, ибо Ты есть Сам, Душа всех душ!». Есть большая разница между этим каббалистическим Божеством и Библейским Иеговою, злобным и мстительным Богом Авраама, Исаака и Иакова, который искушал одного и боролся с последним. Каждый ведантист отвергнет подобного Парабрамана!

[265] Эдкинс, «Chinese Buddhism», гл. XX. И очень мудро поступали они.

[266] Если он отвергал эту идею, то на основании того, что он называет «изменениями», другими словами, перевоплощения человека и его постоянных превращений. Он отрицал бессмертие для Личности человека, как и мы, но не для самого Человека (его истинной Индивидуальности).

[267] Он может быть осмеян протестантами, но римско-католики не имеют права издеваться над ним, не впадая в богохульство и святотатство. Ибо уже более 200 лет тому назад Конфуций был канонизирован, как Святой, римско-католической церковью в Китае, которая таким путем обратила в христианство многих невежественных конфуциан.

[268] Животные, считающиеся священными в Библии, далеко не так малочисленны: как, например. Козел, Азаз-ель или Бог победы. Как говорит Абен Эзра: «Если ты способен понять тайну Азазеля, ты узнаешь и тайну Его (Бога) имени, ибо оно имеет другие эквиваленты себе в Священных Писаниях. Я намекну тебе на часть тайны: когда тебе исполнится тридцать три года, ты поймешь меня». Также и с тайною Черепахи. Один благочестивый писатель, француз, восхищаясь поэтическими метафорами в Библии и ассоциируя «пламенные камни», «священные животные» и пр., с именем Иеговы и цитируя из Библии de Vence (XIX, 318) говорит: «Во истину, все они – Элохимы, как и их Бог». Ибо эти Ангелы «принимают» «путем священного заимствования» божественное имя Иеговы, каждый раз, что они изображают Его. (Де Мирвилль – «Des Esprits») Никто никогда не сомневался, что Имя это было заимствовано, когда под видом Бесконечного, Единого Непознаваемого, Малахимы или Вестники сходили на Землю, чтобы пить и есть с людьми. Но если Элохимы и даже более низкие Существа, присваивая Имя Бога, были и до сих пор пользуются почитанием, то почему тех же самых Элохимов называть Дьяволами, когда они появляются под именами других Богов?

[270] Бриан прав, говоря: «Барды Друидов утверждают, что, когда Ной вышел из ковчега (рождение нового Цикла), пробыв в нем один год и один день, то ест 364 + 1 = 365 дням, Нептун поздравил его с рождением из вод Потопа и пожелал ему Счастливого Нового Года». «Год», или Цикл, эзотерически был новой Расой людей, рожденных от жены, после разделения полов, что и составляет второе значение аллегории. Ее первое значение – начало Четвертого Круга или Новое Творение.

[271] Взято из неизданной рукописи.

[272] Или буквальный перевод: «Единым Духом Прадханика Брама: ТО было». «Дух Прадханика Брамы» есть Мулапракрити и Парабраман.

[273] Уильсон, Вишну Пурана, I, 73–5.

[274] Ориген, «Contra Celsum», I, XXII.

[276] «И четвертое творение является здесь первичным, ибо неподвижные вещи, прежде всего, известны, как первичные», – согласно комментарию, переведенному Фитцэдуардом Холл'ом при издании им перевода Уильсона.

[277] Как могли «Божества» быть сотворенными после животных? Эзотерический смысл выражения «животные» означает зародыши всей животной жизни, включая человека. Человек называется жертвенный животным, как единственный среди животного творения, приносящий жертвы Богам. Кроме того, как уже сказано, под «священными животными» в священных текстах часто подразумеваются Двенадцать Знаков Зодиака.

[280] Каббала – Мейера, стр. 415–16.

[283] Выше Духов или «Небес», Земли только.

[285] См. «Разоблаченную Изиду», II, 183.

[286] См. также книгу «Gnostics and their Remains», стр. 97. Другие секты рассматривали Иегову, как самого Иальдабаоф'а. Кинг отождествляет его с Сатурном.

[289] Однако, в другом месте тождественность эта обнаруживается. См. вышеприведенную цитату из Ибн Гебироля и его 7 небес, 7 земель и т. д.

[290] Это не следует смешивать с до-космическою «ТЬМОЮ», Божественным ВСЕ.

[292] Все последующие выдержки, трактующие о семи Творениях, взяты, исключая того, когда дан иной источник, из Вишну Пураны, кн. I, гл. I–V.

[295] Сравни в Книге Бытия XIX, 34–8 и IV, 1.

[296] Вишну является одновременно, как Бхутеш, «Владыка Стихий» и всего сущего, и как Вишварупа – «Всемирная Сущность» или Душа.

[297] Сравните для их «последующих типов» Трактат, написанный в шестнадцатом столетии Трифемием, учителем Агриппы, «по поводу Семи Вторичных или духовных Разумов, которые, после Бога, движут Вселенную», и трактат этот в добавление к сокровенным циклам и нескольким пророчествам, раскрывает некоторые факты и верования в Гениев и Элохимов, управляющих и руководящих семеричными фазами Мировой эволюции.

[298] С самого начала востоковеды оказались осажденными большими трудностями, что касается до нахождения какого-либо порядка в Пуранических «Творениях». Браман очень часто смешивается Уильсоном с Брамою, за что его критикуют его преемники. Фитцэдуард Холл предпочитает оригинальные санскритские тексты для перевода Вишну Пураны, тексту, употребленному Уильсоном. «Если бы проф. Уильсон мог воспользоваться преимуществами, которые находятся сейчас в распоряжении каждого ученика индусской философии, то, несомненно, он выразился бы иначе», – говорит издатель его трудов. Это напоминает ответ, данный одним из почитателей Томаса Тэйлора, тем ученым, которые критиковали его перевод Платона: «Может быть, Тэйлор знал хуже греческий язык, нежели его критики, но он лучше знал Платона». Наши современные востоковеды искажают мистический смысл санскритских текстов гораздо больше, нежели это делал Уильсон, хотя последний, несомненно, повинен в очень крупных ошибках.

[300] «Собрание Сочинений», III, 381.

[301] Проф. Уильсон переводит это, как если бы животные стояли на скале «творения» выше, нежели божества или ангелы, хотя истина о Дэвах очень ясно выражена в дальнейшем. Это «Творение», говорится в тексте, «одновременно первичное (Пракрита) и Вторичное (Ваикрита). Оно Вторичное по отношению к происхождению Богов от Брамы, личного антропоморфического творца нашей материальной Вселенной; оно Первичное, что касается до Рудры, который есть непосредственное проявление Первого Принципа. Термин Рудра является не только наименованием Шивы, но вмещает посредников создания, ангелов и людей, как это будет показано в дальнейшем.

[302] Ни растение, ни животное, но существование между этими двумя.

[303] «Five Years of Theosophy», стр. 276, статья «Mineral Monad».

[304] «Эти понятия», замечает проф. Уильсон, «рождение Рудры и святых кажутся как бы заимствованными от Шайвов и неуклюже привитыми к системе Вайшнава». Следовало бы сначала ознакомиться с эзотерическим смыслом, прежде чем высказывать подобную гипотезу.

[305] См. Санкхья Карика, 46, стр. 146.

[306] Парашара, ведический Риши, получивший Вишну Пурану от Пуластиа и преподавший ее Майтрейе, помещается востоковедами в различные эпохи. Как правильно отмечено в «Индусском Классическом Словаре», «Мнения относительно его эпохи расходятся широко, от 575 лет до 1391 года до Р. Хр.», и потому им нельзя доверять. Совершенно правильно: но они не менее достоверны, нежели любой другой срок, называемый санскритологами, столь знаменитыми в области произвольной фантазии.

[307] Они действительно могут отметить «особое» или «чрезвычайное творение», ибо это они, которые, воплотившись в бессмысленные оболочки двух первых Коренных Рас и в большинстве Третьей Расы, создали, так сказать, Новую Расу, расу мыслящих, самосознательных и божественных людей.

[308] «Индусский Классический Словарь».

[309] См. Линга Пурана, LXX, 174.

[311] См. Линга, Вайю и Маркандея Пураны.

[313] Вебер. «Akad. Vorles», 213, 214 и т. д.

[316] Геенна Библии была долина вблизи Иерусалима, где монотеистические евреи приносили в жертву Молоху своих детей, если верить слову пророка Иеремии. Скандинавская Обитель Ада – Неl или Hela была суровой, ледяной областью – та же Кама-Лока – и египетское Аменти было местом очищения. (См. «Разоблаченная Изида», II, 11.)

[318] «Cod. Naz.», I, 47; см. также Псалтырь, – LXXXIX, 18.

[320] «Concerning Divine Names», перевод Darboy, 364.

[321] См. «Des Esprits», II, 322, де Мирвилля.

[322] «The Correlation of Physical Forces», – стр. 89.

[324] Вторая Книга Царств, XXII, 9, 11.

[327] Вт. Книга Царств, XXII, 14, 15.

[331] См. «Миссия Евреев», (Сент-Ив Д'альвейер).

[332] «China Revealed», выдержки, приведенные Харгрев Дженнингс'ом в его «Phallicism'e», стр. 273.

[336] O'Brien, «Round Towers of Ireland», стр. 61, упомянуто Харгревом Дженнигс'ом в его «Phallicism'e», стр. 246.

[337] «Introduction to the Science of Religion», стр. 332.

ТАЙНАЯ ДОКТРИНА

СИНТЕЗ НАУКИ, РЕЛИГИИ, И ФИЛОСОФИИ Е. П. БЛАВАТСКОЙ АВТОРА «РАЗОБЛАЧЕННОЙ ИЗИДЫ» SATYÂT NÂSTI PARO DHARMAH «НЕТ РЕЛИГИИ ВЫШЕ ИСТИНЫ»

ТОМ I КОСМОГЕНЕЗИС ЧАСТЬ II ЭВОЛЮЦИЯ СИМВОЛИЗМА

ОГЛАВЛЕНИЕ

ОТДЕЛ I

СИМВОЛИЗМ И ИДЕОГРАФЫ

ОТДЕЛ II

СОКРОВЕННЫЙ ЯЗЫК И КЛЮЧИ К НЕМУ

ОТДЕЛ III

ПЕРВИЧНАЯ СУБСТАНЦИЯ И БОЖЕСТВЕННАЯ МЫСЛЬ

ОТДЕЛ IV

ХАОС, ТЕОС, КОСМОС

ОТДЕЛ V

СОКРЫТОЕ БОЖЕСТВО, ЕГО СИМВОЛЫ И ГЛИФЫ

ОТДЕЛ VI

МИРОВОЕ ЯЙЦО

ОТДЕЛ VII

ДНИ И НОЧИ БРАМЫ

ОТДЕЛ VIII

ЛОТОС, КАК ВСЕМИРНЫЙ СИМВОЛ

ОТДЕЛ IX

ЛУНА: DEUS LUNUS; PHOEBE

ОТДЕЛ X

КУЛЬТ ДРЕВА, ЗМИЯ И КРОКОДИЛА

ОТДЕЛ XI

DEMON EST DEUS INVERSUS

ОТДЕЛ XII

ТЕОГОНИЯ БОГОВ-СОЗИДАТЕЛЕЙ

ОТДЕЛ XIII

СЕМЬ ТВОРЕНИЙ

ОТДЕЛ XIV

ЧЕТЫРЕ ЭЛЕМЕНТА (Стихии)

ОТДЕЛ XV

О ГУАНЬ-ШИ-ИНЬ И ГУАНЬ-ИНЬ

СИНТЕЗ

НАУКИ, РЕЛИГИИ, И ФИЛОСОФИИ

Е. П. БЛАВАТСКОЙ

АВТОРА «РАЗОБЛАЧЕННОЙ ИЗИДЫ»

SATYÂT NÂSTI PARO DHARMAH

«НЕТ РЕЛИГИИ ВЫШЕ ИСТИНЫ»

ТОМ I

КОСМОГЕНЕЗИС

ЧАСТЬ II

ЭВОЛЮЦИЯ СИМВОЛИЗМА